Капитан Магу

— Вроде все. Ждем еще два часа и выступаем.

Манский еще пытался давать советы.

— Ведите себя спокойно, ничего не бойтесь...

Капитан резко повернулся к Жоржу.

— Ты это кому сказал "не бойся"?

Агент понял, что ляпнул лишнего. Офицер, награжденный четвертой степенью Егория, бояться не мог по определению, даже, если ему очень страшно.

— Прошу прощения, господин капитан, сказал не подумав.

— Ладно, не зуди. И без тебя тошно. Ступай к своим, а мы следом будем.

Выждав положенное время, бричка с капитаном Магу подкатила к подножию горы Амхун. Отсюда можно было подниматься дальше только пешком. Неловко выбравшись из коляски, Алекс отыскал нужную дорожку.

— Сюда?

— Туда, — подтвердил Фелонов. — А может, и я с тобой?

— Нет, будем действовать, как договаривались. Жди здесь.

План нарисованный Манским не подвел, минут через сорок неспешной прогулки Алекс вышел к нужной беседке. Вот только к нужной ли? Он осмотрел ближайшие заросли в поисках укрывшейся в них засады, но никаких признаков ее не обнаружил. Уж не ошибся ли беседкой. И тут из кустов прошипели.

— Не вертите головой, капитан, мы здесь. Садитесь и ждите.

Успокоенный Алекс смахнул со скамейки нанесенный на нее мелкий мусор и осторожно, чтобы не тревожить раненую ногу, опустился на нее. Рядом пристроил трость. Вот и сделано все, что можно, оставалось только выяснить, клюнет Гелиан Староплесский на предложенную ему наживку или избежит ловушки.

Время, казалось, просто остановилось. Кусты за спиной не подавали признаков жизни. Ожидание невыносимо затягивалось, в голову начали лезть всякие нехорошие мысли. Могла ведь подполковница не рассказать Гелиану о намерении капитана Магу посетить гору Амхун? Конечно, могла. Или Гелиан по каким-то своим причинам не счел данное место подходящим для исполнения своих замыслов. А может, у них времени не хватило для подготовки...

Приближающегося человека Алекс сначала услышал, и только потом увидел. Топал тот не скрываясь, значит, на внезапное нападение не рассчитывали. Пришедшим оказался солдат в мундире пограничника. Ба, да это же ротный писарь, с которым они вчера писали представления на награждаемых!

— Здравия желаю, господин капитан!

Писарь вытянулся в строевой стойке, а в глаза по-прежнему не смотрит.

— Здравия желаю, — ответил Алекс. — Случилось что?

— Не могу знать, господин капитан, только господин подполковник вас к себе просят. Срочно!

Вот и началось! Капитан решил немного потянуть время, пусть понервничают.

— А как ты узнал, что я здесь?

— Так вы сами, господин капитан, вчера госпоже подполковнице рассказали о намерении совершить прогулку на гору. А потом возница ваш дорожку указал.

Все логично. Посыльный пытается отыскать офицера, за которым его послали, а находит его труп. И свидетель есть, оправдывающий его появление на месте происшествия. А уж причину, потребовавшую срочного присутствия капитана Магу, Подполковник Староплесский придумает без труда.

— Значит, срочно говоришь?

— Так точно, господин капитан! Срочно.

— Тогда, пошли.

Почему-то совсем не было страшно. Алекс поднялся со скамейки и направился к выходу из беседки, к тому, со стороны которого пришел.

— Осмелюсь предложить, господин капитан, так короче будет.

Пограничник указывал на противоположный выход.

— Я сам знаю, как короче, — осадил не в меру инициативного писаря капитан.

Облегчать убийцам задачу в его планы не входило. Но не успел Алекс сделать и двух шагов, как у него в затылке взорвалась бомба, а сознание померкло.

— Да живой он, живой. Вон и глаза открыл!

Судя по попавшей в поле зрения крыше беседки, он все так же находился недалеко от прежнего места действия. Алекс попытался сесть, но эта попытка была решительно пресечена.

— Лежи, лежи.

Капитан сфокусировал взгляд на говорившем.

— Фелонов, а ты как здесь? Ты же должен был внизу оставаться.

— Не утерпел я. Как эта крыса канцелярская дорогу спросила, так я лошадей привязал и за ним. Я его почти до беседки проследил, а тут меня Жорж цап за рукав и в кусты. И кулак мне показывает, а я — ему. Говорить-то нельзя могут услышать. Тут вы к выходу пошли он вас по голове и шарахнул.

— Чем шарахнул?

— А вот.

Бывший унтер продемонстрировал небольшую дубинку.

— Изнутри свинец залит, сверху войлоком обмотана. Так вот, я к вам, а Жорж меня не пускает. "Рано" шипит. А тут и второй Староплесский, который Гелиан, появился. Они вас за руки, за ноги и к обрыву потащили. Жандармы револьверы повытаскивали, из кустов лезут и орут "Стоять! Руки вверх!". Я за ними. Солдат сразу лапы поднял, а офицер за револьвер схватился, а потом видит, что много нас, всех не перестреляешь, и дуло к виску. Ну, я как прыгнул! Револьвер из руки выбил, и по морде ему, по морде...

Гелиан — стрелок призовой, только здесь не тир и не стрельбище, на то, что ему могут элементарно дать кулаком по морде он никак не рассчитывал.

— Не убил?

— Живой. Жандармы его враз повязали и увели. Да вон Жорж идет, он остальное лучше знает.

Судя по довольной роже агента Манского, операция прошла успешно, и некоторый результат уже был. Так и оказалось.

— Обоих взяли, на кого рассчитывали. Правда, капитана некоторые слегка помяли, — Жорж бросил выразительный взгляд на Фелонова, — но для допроса он вполне пригоден.

— Он уже что-нибудь сказал?

— Пока молчит. Ну да ничего, заговорит еще. И не таким языки развязывали. А солдатик, как понял, с кем дело имеет, так чуть в штаны не наложил! Покушение на жизнь офицера, тут бы вместо петли на пожизненную каторгу поехать — большая удача требуется. Уже готов все выложить. Кстати, позвольте-ка.

Агент отобрал у Фелонова дубинку.

— Улика. Будет приобщена к делу. Сейчас обоих в местную кутузку определят, господин штаб-ротмистр допрос учинять начнет, а жандармы за подполковником Староплесским поедут. Думаю, он-то долго запираться не станет.

— А я на допросах присутствовать смогу?

Жорж только руками замахал.

— И думать забудьте! Здесь вам не Текуль! Дело, можно сказать, государственной важности.

— Но меня это дело тоже напрямую касается! Я же в нем основной потерпевший!

— Как потерпевшего вас обязательно допросят, — мерзко хихикнул Жорж, — вот и поприсутствуете. А как ваше самочувствие? Голова не болит?

— Есть немного. Помогите мне встать.

Опираясь на плечи Фелонова и Манского, капитан добрался до подножия горы, откуда его в бричке доставили на съемную квартиру и уложили в постель. Агент сразу же умчался по своим делам, а бывший унтер остался ухаживать за пострадавшим офицером.

На следующее утро капитана Магу посетил ведущий следствие жандармский штаб-ротмистр в сопровождении писаря. До самого обеда жандарм мучил капитана расспросами, а писарь непрерывно скрипел пером. Единственное, о чем Алекс умолчал, касалось его романтических отношений с Алисией. Нечего жандармам грязными лапами в этом ковыряться, это касается только его души.

Закончив допрос, штаб-ротмистр протянул капитану исписанные листы.

— Прочитайте и подпишите.

Алекс лениться и не стал принялся за чтение, а попутно постарался вытянуть из жандарма всю возможную информацию.

— А обвиняемые что говорят?

— Капитан Староплесский пока молчит. Сначала кидался на всех, а теперь в депрессию впал. А двое других все уже выложили, и про первое покушение и про вчерашнее, а вот о поджоге в Текуле они ничего не знают.

— Это-то не удивительно.

Алекс отложил прочитанный лист и углубился в следующий.

— Удивительно, как Гелиану Староплесскому удалось втянуть своего родственника в такую грязную историю! У него ведь четверть века беспорочной службы.

Штаб-ротмистр только снисходительно улыбнулся.

— А я в этом ничего удивительного не нахожу, не раз приходилось сталкиваться с подобными историями. Душа подполковника Староплесского почернела и была источена, как трухлявая колода червями-древоточцами. И черви эти зависть и алчность. А служба его беспорочной была только потому, что его темными делишками, связанными с контрабандой никто не интересовался. К тому же Гелиан выложил ему немалую сумму за участие в этом деле. Но уж теперь-то он ответит за все.

— Непонятно только, откуда Гелиан Староплесский деньги взял. У него же долги.

Алекс отложил следующий лист.

— Да, — признал штаб-ротмистр, — этот вопрос еще не прояснен, но подполковник Староплесский показал, что Гелиан несколько раз упоминал фамилию заводчика Тупилова. Это имя вам ни о чем не говорит?

— Ну как же, Валериан Тупилов — один из основных конкурентов моего деда. Правда в последнее время по столице ходили слухи, что дела у него пошли не очень хорошо. Я только не понимаю, каким образом я мог ему помешать? Да мы и не встречались лично ни разу.

— Эти аспекты следствию еще предстоит прояснить, — решительно заявил жандарм. — Вы закончили?

— Да.

Алекс оставил на последнем листе свою подпись. Жандарм с писарем аккуратно собрали бумаги, пронумеровали листы и отбыли к себе. Капитан лег, закинул руки за голову и задумался.

Ох, не стоило Гелиану Староплесскому самому на это дело идти. Послал кого-нибудь другого, у него был бы шанс отвертеться. Тогда против него были только показания покушавшихся, а там адвоката хорошего найти, родственники помогут, связи свои обширные подключат... А теперь целых шесть жандармов его участие в преступлении под присягой подтвердят. Есть от чего впасть в депрессию!

Однако, прояснив некоторые мелочи и обезвредив исполнителей, арест злоумышленников поставил новые вопросы, ответов на которые пока не было. Еще больше туману напустил заявившийся поздно вечером агент Манский.

— Сбежал я из этого дурдома. Сегодня в полдень была получена телеграмма — к нам выехал полковник Тарнилов. Через три дня ожидается, все носятся, как скипидаром смазанные, готовятся.

Алекс порылся в памяти, но так и не смог вспомнить, чем же этот жандармский полковник так знаменит. Вроде и чин невысок. Так чего же местные так забеспокоились? Но вида о своей неосведомленности капитан не подал. Задал как можно более нейтральный и обтекаемый вопрос.

— А с чего бы это господину полковнику в провинцию выезжать?

— Вот и я понять не могу. Ниточка от покушения на вашу персону потянулась в столицу, но ведь из особ императорской фамилии к нему вряд ли кто-то причастен. Или все-таки причастен?

И тут до Алекса дошло, что этот полковник Тарнилов должно быть возглавляет четвертую канцелярию главного управления, а канцелярия эта занимается вопросами императорской семьи. В том числе и вопросами их безопасности. Чем дальше, тем туже закручивалась спираль вокруг личности скромного пехотного капитана. Воротник мундира как-то сразу начал сдавливать шею, и Алекс расстегнул верхнюю пуговицу.

— Узнаем, когда приедет полковник.

— А вот это вряд ли, — усмехнулся Жорж, — все, что относится причастности членов семьи к неблаговидным делам, имеет высшую степень секретности.

Настала очередь Алекса посмеяться.

— Я вас умоляю, Жорж! Для того чтобы узнать эти ваши секреты, моей матушке достаточно посетить любой великосветский салон.

Здесь капитан, конечно, приврал, но не очень сильно.

Грозный полковник Тарнилов прибыл на четвертый день, до сих пор дорога из столицы до Аллерта была долгой и чреватой дорожными неожиданностями. Целый день начальник четвертой канцелярии разбирался с делом о покушении на капитана Магу. Лично допрашивал всех подозреваемых. Очередь потерпевшего настала поздним вечером, когда за окном окончательно стемнело.

Полковник Алексу не понравился. Вроде и смотрит благожелательно, а ощущение такое, будто прикидывает, сразу арестовать или пусть еще немного погуляет на свободе. К большому удивлению капитана, о покушении вопросов не было, жандарм интересовался совсем другим.

— Вы с винтовкой Гердана знакомы, капитан?

— Так точно! Винтовки данной системы состояли на вооружении Его Императорского Величества Александриса Второго стрелкового батальона, в котором я имел честь проходить службу.

Поскольку, хоть полковник и был выше по чину, но служил по другому ведомству, капитан счел возможным пренебречь некоторыми требованиями устава. К тому же, оба разговаривали сидя, что тоже соблюдению устава не способствовало.

— Чем закончилась ваша служба в этом батальоне мне известно. А здесь, в бою вам приходилось сталкиваться с применением винтовок Гердана?

— Так точно, при обороне переправы через реку Мгупту около Хоти. Этими винтовками было вооружено подразделение саперов, над которым мне пришлось принять командование.

— Отлично. А с винтовкой, переделанной по методу лейтенанта Таранникова, тоже дело иметь приходилось?

— Приходилось. Винтовками данного типа была вооружена команда охотников-пограничников, с которой я участвовал в штурме Харешского перевала.

— Из винтовок этих типов лично стрелять приходилось?

— И стрелять, и до штыковой доходило.

— Вот даже как, — приподнял бровь полковник, — хорошо.

Алекс никак не мог понять, чем вызван такой специфический интерес жандарма к его персоне. За свою еще не очень долгую службу ему волей-неволей пришлось освоить практически все винтовки, состоящие на вооружении руоссийской армии. Кроме того, приходилось пользоваться трофейными гохарскими и османийскими, а также винтовками системы "шапсо". Но полковника почему-то интересовали только эти два.

— Итак, достоинства и недостатки обеих систем можете изложить?

— Это может сделать любой офицер руоссийской армии.

— Меня не интересуют "любые", я спрашиваю, можете ли это сделать вы?

— Как письменно, так и устно.

— Пока сделайте это письменно. Возможно, вам предоставится возможность сделать это устно. И собирайтесь. Мне поручено доставить вас в столицу живым и невредимым.

Хотел было Алекс поинтересоваться, кем именно поручено, да передумал. Если этот кто-то использует начальника четвертой канцелярии в качестве порученца, то он должен сидеть где-то очень высоко, за пределами жандармской иерархии, тогда бы полковник сказал "приказано". В любом случае, спорить не приходилось.

— Могу я взять с собой еще одного человека?

— Этого вашего унтера в отставке Фелонова? Можете.

— Когда требуется быть готовым к выезду?

— Завтра после полудня.

На этом разговор был окончен, и капитан отправился готовиться к дороге.

Кортеж полковника Тарнилова растянулся на четверть версты. В него входила карета самого начальника четвертой канцелярии, полтора десятка конных жандармов, охраняющих его, казенная карета перевозящая арестантов, полдюжины жандармов, охраняющих арестованных, замыкала колонну бричка капитана Магу.

Жорж Манский также возвращался в столицу. Причем не в карете полковника, а в экипаже Алекса. То ли хотел держаться подальше от начальства, то ли приглядывал за Магу и Фелоновым, а может, его просто в полковничью карету не взяли. Алекс тактично попытался выяснить некоторые интересующие его моменты дела, но тот отговорился секретность, хотя капитан подозревал, что тот просто ничего не знает.