Избранные Воины Императора!

Глава семнадцатая

Конечно, я должен был знать. Грайс был 'за'; он, конечно, не стал хлопать меня по плечу и говорить: "Хотел бы я пойти с тобой, принеси мне пару голов крадов", но возможно сделал бы так, если бы это было пристойным для Астартес в его звании и положении. Некоторым образом он просто кивнул, произнеся что-то вроде: "Это будет приемлемо" и отправил одного и сервов Ордена делать разрешение еще до того как я смог придумать правдоподобное объяснение, почему только что передумал. Единственной светлой стороной всей этой печальной путаницы стало то, что Мира была так поражена моим несомненным героизмом, что настояла провести несколько оставшихся перед мои отлетом часов в длительном и энергичном прощании. Так что моя неизбежная смерть, кажется, почти даже стоила того. Хотя когда я тащился через ангар к ожидающему нас "Громовому ястребу", перспектива взять с собой в могилу несколько счастливых воспоминаний мало компенсировала свинцовый груз страха, обосновавшийся в моем животе. — Комиссар, — когда я приблизился, меня поприветствовал Драмон, — хорошие новости. Вокс-связь с КОТами по большей части хорошо функционируют, и, кажется, в пределах нашей посадочной зоны не обнаружена активность генокрадов. — Превосходно, — сказал я, стараясь казаться расслабленным, полным энтузиазма и совершенно уверенным. И возможно печально провалив это во всех отношениях, до того как через мое смятение пробился весь смысл сказанного им. — А что конкретно значит "по большей части"? — Трое из них не передают данные, — объяснил Драмон, — мы решили, что они материализовались слишком глубоко, чтобы через корпус прошел вокс-сигнал. — Значит, определенно они не были разорваны на части генокрадами? — спросил я, стараясь дабы это звучало, словно я шучу. — Это кажется маловероятным, — уверил меня Яффел, стремительно подъезжая к нам, и я задумался, как хорошо он будет себя чувствовать, если "Отродье Проклятия" окажется просто куском никчемного металлолома, каким обычно представляются все обломки кораблей[108]. Драмон кивнул. — Если их вывели из строя вражеские действия, они должны были передать хоть какие-то данные, перед тем как мы потеряли связь, — подчеркнул он, подбадривая каким-то образом, я повторил его жест. — Один передал, — весьма во время сказал Яффел, моя возникшая уверенность опять поникла как талларанский салат. — Но я могу с уверенностью исключить агрессию со стороны генокрадов. — Счастлив это услышать, — сказал я, — и причина вашей уверенности...? Яффел немного дрогнул, хотя было ли это подавленным негодованием на мой демонстративный скептицизм или вибрация палубы от синхронной поступи сопровождающих нас Терминаторов к "Громовому ястребу", я не мог с точностью ответить. — Обсуждаемый КОТ был оснащен сенсором движения, — сказал он, — в пределах двадцати метров ничто не могло к нему приблизиться не замеченным, и не приблизилось. Если только вы не слышали, что генокрады способны двигаться со скоростью свыше девяноста метров в секунду, чтобы проскочить за время отклика ауспекса в пределах его радиуса действия, то просто механическая поломка кажется наиболее вероятной. Он, кажется, искренне был возмущен таким допущением, что и следовало ожидать, учитывая отмеченные в прошлом случаи, с каким нежеланием техножрецы обычно признают, что что-то могло пойти не так с их драгоценными хитрыми изобретениями. — Крады чертовски быстры, — согласился я, — но не настолько. Меня поразила другая мысль, и я стремительно за нее схватился, видя последнюю, слабую надежду избежать этого нелепого предприятия. — Я не думаю, что ваши котяры способны сказать, можно ли там дышать? Конечно, Отвоевателей это в той или иной степени не волновало и насколько я знал, весь контингент техножрецов имел подходящие аугментированные легкие, но я определенно нуждался в порции кислорода. Я прежде пытался дышать вакуумом и это новшество достаточно испытать один раз в жизни. — Можно, — уверил меня Драмон, — состав и давление находятся в допустимых пределах для не модифицированного человека. — Что ж, приятно это знать, — сказал я, когда окружающий меня воздух стал минимально полезным для здоровья, ознаменовав прибытие моего помощника. — Извините, что заставил вас ждать, сэр, — сказал Юрген, изобразив перед Драмоном жест, отдаленно похожий на приветствие, это был компромисс, когда он был не совсем точно уверен, как относилось военное звание оппонента к его собственной несколько туманной должности[109] и по-деловому кивнул Яффелу. — Я готовил фляжку и несколько бутербродов, на случай если позднее вы слегка проголодаетесь. — Спасибо Юрген, — сказал я. И хотя в этот момент, чтобы мне вернуться к жизни требовалось намного больше, чем глоток танна, тем не менее, я ощутил как мои душевные силы возрождаются. Как я отмечал ранее, его флегматичное поведение и вроде бы безграничная (но, тем не менее, не уместная) уверенность в моем руководстве, были необычайно воодушевляющими. Как всегда, его небрежно перекинутый через плечо лазган не говорил о скорости, с которой он мог снять его и выстрелить. Он, кажется, совершенно добровольно хотел последовать за мной в эту абсурдную авантюру, не думая, что там может быть опаснее, чем его набеги на кухню в поисках еды. Его бронежилет был частично закрыт путаницей подсумков и ремешков, содержащих один Император знает что (конечно, за исключением фляжки с танном и бутербродов, хотя их точное местоположение оставалось для окружающих загадкой). Но к этому времени мы служили с ним вместе уже достаточно долго, чтобы чего-то сильно не хватало, если бы он рискнул выйти на поле боя без этого облачения. — Ты как всегда безупречно вовремя. Это было не совсем правдой, но остальные вроде бы так же не были готовы вылететь. — Тогда мы должны подняться на борт, — сказал Драмон, шагая во внутренности "Громового ястреба" вверх по рампе. Не видя больше причин задерживаться, я последовал за ним вместе с Юргеном по пятам. Яффел остался там, где был, тревожно колыхаясь, пока пара грузовых сервиторов с гордый эмблемой Адептус Механикус на плащах топали к "Громовому ястребу" неся обитые медью коробки. В этот момент он больше всех в галактике походил на полную тревоги женушку, приглядывающую за отпрысками, которые с трудом тащили мебель из фургона для перевозки. Понятия не имею, что в них было, и это еще меньше волновало меня, кроме вывода, что они что-то сделают с ними во время мусорной экспедиции[110] техножреца. Внутренности пассажирского отсека казались скорее менее просторными, чем запомнилось, учитывая десяток занимающих огромное пространство[111] терминаторов, но мы без труда нашли место, и в этот раз, прежде чем пристегнуть ремни, я взял наушники. Перед тем как обосноваться в своем, между нависшей громадой терминатора и техножрецами в красных плащах, болтающих меж собой на двоичном, Драмон отрегулировал для меня сиденье. Я напрямую мог смотреть в иллюминатор, через который было видно как Яффел руководил укладкой последнего багажа перед тем как поехать по рампе к нам. Как только он заехал внутрь, в шуме возрастающего рокота двигателей скорее почувствовался удар закрывающегося люка, он эхом отдался в костях, и затем меня еще раз захлестнуло удушающее дурное предчувствие, с которым я так тяжело боролся. Нравилось мне это или нет — я подписался ступить ногой на борт порожденной варпом смертельной ловушки и как бы страстно я не желал, пути назад не было. Я НЕ ПРЕДПОЛАГАЛ что короткий прыжок с ударного крейсера на "Отродье проклятия" займет несколько минут[112], но это казалось для меня вечностью, мои дурные предчувствия росли с каждой секундой. Дабы отвлечь себя, я щелкал доступными частотами наушника, но ни одна слышимых бесед не принесла облегчения: контингент Механикус вроде бы продолжал трещать на своем собственном конфиденциальном языке, терминаторы были поглощены специфической для их Ордена предбоевой литанией, а Драмон, кажется, медитировал, несомненно, молясь Омниссии, чтобы тот подбросил достаточно жирный кусок археотехнологий, хоть как-то оправдать абсурдный риск предприятия, в которое мы впутались. Так как Юрген и в лучшие времена был совсем не искрометным собеседником, я фактически остался предоставлен сам себе, ничего не занимало мои мысли кроме зловещего вида через иллюминатор передо мной. Пока наш "Громовой ястреб" не покинул док, я не знал насколько близко "Ревенант" передвинулся к космическому скитальцу; но почти сразу же, как только крепкий боевой корабль вышел из тени дверей ангара, огромный изгой, подобно уродливому металлическому астероиду, заполнил обзор. Когда наш пилот включил ускорение, приближаясь по параболической траектории к разрушенному корпусу судна типа Искупитель, на дальней части огромного скопления металлического лома, ударный крейсер быстро уменьшался, исчезая на расстоянии, в то время как размеры космического скитальца, казалось, оставались неизменными. Я вспомнил о крошечных рыбках, которые сопровождают океанских левиафанов[113], затем на ум пришло менее приятное сравнение с младшими биоформами, которые роятся вокруг массивной громады корабля-улья тиранидов. Хотя я пытался найти какие-то более опознаваемые черты, которые помнил из гололитической картинки, показанной мне Драмоном и Яффелом, усилия остались бесполезными. Конечно, я видел космические корабли снаружи и раньше, но каждый раз их корпуса были подсвечены бесчисленными источниками света, от огромных люминаторов, направляющих пилотов шаттла в ангар, до разбрасывающих искры сварочных горелок в руках слоняющихся по корпусу техноадептов в скафандрах. Не говоря уже о теплом, приятном свечении из неисчислимых иллюминаторов. Однако потрясающая громада "Отродья Проклятия" была полностью темна, мрачна и неприветлива как сам космос, так что, несмотря на размеры и массивность, он казался иллюзорным фантомом, похожим на огромную дырку в темноте на фоне мерцающего задника из звезд. Через несколько секунд враждебная тень закрыла весь иллюминатор, и я ощутил усиливающееся головокружение, как будто мы падали в бесконечную бездну, прорвавшуюся в ткани вселенной. Я сильнее сжал подлокотники и слышал буханье своего сердца, которое, кажется, на секунду или две вырвалось из-за постоянного воя двигателей "Громового ястреба"[114]. И только в этот момент, может быть, потому что мы уже сильно приблизились, я начал выделять закономерности в темноте, более глубокие тени, которые говорили о трещинах в скоплении обломков под нами и слабый звездный свет, подсвечивающий пики и выступы на горизонте искривленного металла. — Великолепно, — выдохнул Яффел, очевидно со всей искренностью и я осознал, что размышляю о том, что под рукой никогда нет тяжелого предмета, когда ты по-настоящему хочешь запустить им в кого-либо. — Буду надеяться, что вы точно так же будете думать с кучей генокрадов по пятам, — сказал я, на мгновение забыв, что они никогда за ним не гнались и несколько грубее чем того обычно требовали вежливость и протокол. — Наши терминаторы смогут удержать их как минимум на расстоянии вытянутой руки, — с оттенком иронии прокомментировал Драмон, выйдя из транса, чтобы предвосхитить любую колкую реплику техножреца. — Расстояние выстрела болтера было бы лучше, — сказал я, выставляя это шуткой и кивая ему в благодарность за то, что сгладил потенциально неловкую ситуацию. — Для некоторых лучше, — вставил ближайший терминатор, подняв руку продемонстрировать устрашающие когти, которыми, как я видел, он в последний раз разрывал артиллерию. Его шлем повернулся в моем направлении, исходящий оттуда голос был наполнен таким спокойствием, которое происходило из непоколебимой уверенности. — Мне подходит расстояние вытянутой руки. — Рад это услышать, — вежливо ответил я, — по моему опыту, единственное, что вы можете сказать о генокрадах, что их в округе всегда предостаточно. — Хорошо сказано, — вставил сержант, которого я последний раз видел на руинах в Фиделисе, — если они появятся, мы будем готовы. — Они не появятся, — сказал Яффел, в его голосе, я бы сказал, было раздражение, которое не полагалось техножрецам, так как они должны были быть выше таких вещей, — коридоры вокруг плацдарма совершенно свободны от этих существ. Ни один из КОТов не зарегистрировал движение. — Тогда фрак их раздери, где они? — обоснованно спросил я. — Возможно в спячке, — сказал Яффел, — если вообще остались в живых. Хотя он был построен совсем не для пожимания плечами, он сделал похвальную попытку, хотя ее эффективно нейтрализовали ремни безопасности. — В конце концов, мы только сделали вывод об их присутствии, только из-за заражения на Виридии. Есть вероятность, что заражение пришло совершенно из другого источника. — Возможно, — заключил Драмон, — но маловероятно. — Как бы то ни было, — сказал Яффел, признавая аргумент, возможно потому, что не утруждал себя просчитывать шансы, если бы они пошатнули его собственную позицию[115], — нет причин полагать, что на борту было больше чем горстка существ. — Письменно подтвердите? — спросил я, еще раз позволив своему беспокойству вложить в слова вспыльчивость. — Если на борту скитальца действительно есть крады, то потому что их туда направили тираниды и они никогда не поместят горстку туда, куда влезет пара сотен. Как выяснилось, даже это было печальным преуменьшением, но пока я все еще находился в блаженном неведении относительно этого конкретного факта, моя первоначальная догадка волновала меня сильнее. Любые последующие разговоры были эффективно прерваны несколькими неприятным моментами, когда снова заработали двигатели и "Громовой ястреб" внезапно наклонился, его нос поднялся, когда пилот выровнялся на том, что осталось от старой посадочной палубы Искупителя. Затем зажглись бортовые внешние прожекторы, ярко осветив окружающие металлические дебри, и от маленького кружка техножрецов послышался вздох, несмотря на то, что большинство из них, несомненно, считало, что такая очевидная демонстрация эмоций в обычных обстоятельствах была несколько ниже их достоинства. Но я не мог их за это винить. Металлический ландшафт был по-своему весьма впечатляющим, хотя и бесспорно мрачным. Он раскинулся под нами, заполняя иллюминаторы до зубчатого горизонта пустошью скрученных и деформированных пластин обшивки, отрезанных структурных элементов и какими-то остовом сервисного судна, очень неприятно напоминающим мне размеры нашего "Громового ястреба". Чем бы это ни было, оно столкнулось слишком быстро, чтобы можно было опознать останки, но странность в пропорциях запутанных обломков заставила меня подозревать, что это было судно ксеносов. Однако до того как я привлек к нему внимание Драмона и спросил его мнение, он пропал из вида и наш спуск стал еще более крутым. Даже в те дни, я столько раз заходил на посадку, что не мог сосчитать, и схватился за подлокотник своего кресла, когда пилот головокружительно развернул нас. Гравитационное поле на борту секунду или две неприятно колебалось, пока синхронизировалось с местным и установило несколько иное положения пола. Теперь, вместо спуска, мы, кажется, приближались к твердой стене потресканного металла и хотя я разумом знал, что наш пилот был более чем компетентен, я с напряжением неосознанно ждал удара, на котором настаивало мое подсознание. Конечно же, его не последовало. Еще до того как стихло эхо брюзжащих проклятий Юргена в адрес родни членов экипажа, внешний слой покинутого корабля сменился стенами посадочной палубы. — Кажется, он все еще может функционировать, — сказал Яффел, его тон добавлял не высказанное "я же говорил". — В самом деле, похоже, — согласился Драмон, — но внешность зачастую обманчива. — Совершенно верно, — согласился Яффел, — но мы должно быть без проблем сможем закрыть двери и выровнять давление в зале. Встроенные в корпус люминаторы ярко отражались в матовом от возраста металле стен, их опоры были более тонкими и лучше сработанные, чем те, которые я привык видеть на борту кораблей Империума. На периферии посадочного дока были разбросаны таинственные механизмы, которые казались какими-то простыми и более компактными. Понятия не имею, что это означало, кроме смутного понимания, что наши бесстрашные охотники за археотехнологиями потерпели неудачу в самый последний момент и что возможно все полезное уже было утащено поколениями назад; но Яффел и другие, казалось ни сколько не унывали, и без умолку щебетали друг с другом, указывая на предметы пальцами и механодендритами подобно малолетке в кондитерском магазине. Окончательный удар пробежался по моему позвоночнику и вой двигателей смолк до такой степени, что я смог снять свои наушники. Последовав примеру, разбрасывая перхоть, Юрген качнул головой. — Ладно, это было достаточно быстро, — прокомментировал он, проверяя свой лазган, когда спрыгнул на пол из своего кресла для астартес, — в следующий раз лучше взять табуреточку. — Хорошая мысль, — сказал я, разминая затекшие ноги и раздумывая, почему об этом сам не подумал. Под ногами все еще слабо дрожала палуба, что казалось немного странным, и я начал оглядываться вокруг, чтобы понять причину. — Изумительно, — сказал Яффел на секунду оторвавшись от иллюминатора, затем довольный собой повернулся к Драмону, — автономные переключатели, кажется, все еще функционируют. Конечно, я не понимал, о чем он там говорит, но суть мне была достаточно ясна: корабельный дух машины должно быть все еще приглядывает за ангаром, даже после стольких тысяч лет, потому что массивные двери, закрываясь, заскользили так равномерно и совершенно четко, что даже отдавало какой-то жутью. На "Ревенанте" таким же механизмом управлял бы десяток членов экипажа в скафандрах, и такое же количество накачивало воздух в зал, когда бы они запечатались. Здесь, кажется, сам корабль был способен это сделать. — Кто закрывает двери ангара? — спросил Юрген, поднимая свой лазган когда всмотрелся в иллюминатор, очевидно в любой момент ожидая бегущую к "Громовому ястребу" из засады орду. — Дух машины корабля, — сказал ему техножрец, несомненно, смакуя возможность разъяснить чудо Бога-Машины, несмотря на то, что мой помощник не проявлял понимания тонкостей технологии. (Должен признаться, для меня все эти чудеса тоже оставались за гранью. Так же как и работал ли механизм, или работал не так как мне нужно, и если нет — это проблема технопровидца. В первую очередь, именно из-за этого нам нужны техножрецы). — Он явно осведомлен о нашем присутствии. — Будем надеяться, что только он один, — сказал я, рассматривая тени на предмет движений. Я не знал, могут ли генокрады выжить без воздуха[116], но давным-давно научился, что никогда не стоит недооценивать врага. Драмон взглянул на меня, на инфопланшет в руке и успокоительно кивнул. — Ни один из КОТов не зарегистрировал движения, — сказал он, — так что, кажется это обоснованный вывод. — Пока, — сказал я. — Пока, — согласился Драмон и надел свой шлем. Когда он заговорил снова, его голос был немного приглушен внешним воксом. — Я сразу же дам тебе знать, как только будет замечено движение. Он пошел к ближайшему воздушному шлюзу, несомненно намереваясь сделать все необходимое, чтобы дать нам что-то, с чем мы могли бы дышать снаружи, но до того как он вошел туда, я увидел маленькие завитки наплывающие на иллюминатор тумана. — Я думаю, за тебя уже сделали всю работу, — сказал я, начиная понимать, почему он и Яффел так остро желали получить древние технологии, которые делали такие чудеса возможными. Как только они будут изучены, то несомненно смогут быть полезными для Империума в таких областях, что даже я не могу вообразить. Однако, несмотря на огромные гипотетические дары, тут же находилась реальная и непосредственная угроза от генокрадов, и я решил ни на секунду не ослаблять бдительность. — Да, кажется так, — согласился технодесантник. Он жестом указал на посадочную рампу, наконец-то приглашая всех. — Воспользуемся этим фактом? — Безусловно, — согласился я, решив хотя бы выглядеть так, словно был уверен, что останусь в живых через несколько часов и шагнул за ним.