Строить нашу встречу с лидерами Курдистана я планировал несколько не обычно. Собственно этот приём был уже мной опробован на Генерал-губернаторе Курска, и дал положительный результат. Вот и сейчас чтобы взять инициативу и направить сразу разговор в нужном направлении и сдёрнул небольшое покрывало с микроскопа стоящего на столе.

— Я хочу вас познакомить с представителями ещё одного мира живущими на нашей земле.

Сообщил я несколько недоумевающим гостям.

— Посмотрите, пожалуйста, сюда. Этот прибор называется микроскоп, он имеет большое увеличение (делает очень маленькое большим) и позволяет увидеть представителей этого мира, невидимых простым глазом.

— Вот стакан чистой и прозрачной воды. Капнем её каплю на вот это маленькое стёклышко и положим его на предметный столик.

— Теперь настроим объектив, покрутив вот этот винт, и увидим другой мир.

— Прошу вас господа в гости к бактериям,— одним из представителей этого мира.

Мои собеседники по очереди склонялись над микроскопом, первым это сделал отец, вторым сын. Звуки, которые издал Бадрхан-бек, переводу не поддаются. Его сын Юсуф, также ничего нового отличного от высказываний отца не произнёс.

— Если вы обратили внимание на заводское клеймо, то увидели, что этот прибор сделан в Британии. Наши "друзья", знают о существовании этого мира и активно пользуются услугами его обитателей.

— Вот посмотрите.

Я повесил плакат изображающий вирус "жёлтой лихорадки" в окулярах электронного микроскопа.

— Этот вирус убил вашего славного предка Салах ад-Дина. Это вирус Жёлтой Лихорадки!

Я достал ещё один плакат, на котором была изображена молекулярная цепь ядов пролонгированного действия, вызывающих "естественную" остановку сердца.

— Вот так, примерно выглядит структура яда, которым британцы должны были отравить вас в ближайшее время, не успей сын вытащить вас из цитадели.

— Вот так выглядит бацилла Оспы, которой американцы заразили несколько миллионов индейцев в прошлом веке. Но и на нашем континенте, эта болезнь вспыхивает время от времени в "нужных" нашим врагам местах.

Мои гости несколько шокированные и сбитые с толку от полученной информации внимательно меня слушали. Стараясь не пропустить ни одного французского слова, которые произносили мои уста. (Предварительно я очень тщательно разбирался и "консультировался" со словарём и с блокнотом).

Естественно кое-что им было известно и ранее. Отравленные колодцы на пути следования войск применяли ещё до новой эры, но представленное, в конкретном концентрированном виде было внове.

Я зачехлил микроскоп, и мы продолжили наш разговор. Предварительный план у меня был такой:

— Обсудить основные этапы создания и будущие границы независимого государства Курдистан.

— Обговорить необходимый тип экономики и структуры, будущего государства, способной обеспечить его развитие в девятнадцатом веке.

— Определить основные моменты по взаимодействию и направлению ударов вооружённых формирований курдов и наших войск в день "Ч".

— Сделать переливание крови Юсуфу и через "каспийский коридор" переправить его на место. Готовить триумфальное возвращение Бадрхан-бека в день "Ч" на белом коне в будущую столицу Курдистана.

Все эти действия планировались к осуществлению поэтапно. Этапом подготовки восстания (оружие, базы, боевые отряды), должен был заниматься Юсуф, а детальное планирование, разработка агитационных материалов, связь, взаимодействие и руководство возлагалось на Бадрхан-бека. Я изложил свой план, который после небольшого обсуждения и уточнения деталей был принят, как основа для будущих действий.

После этого мы прошли в другой кабинет, который был оборудован, как медицинская лаборатория. Заранее приглашённый медицинский персонал, сделал прямое переливание крови от меня Юсуфу.

— Вам уважаемый бек, мы сделаем переливание крови, через месяц. Эта процедура не проходит для меня бесследно и надо подождать, пока количество крови восстановится.

Обсуждение границ будущего Курдистана, прошло спокойно, с учётом сложившейся ситуации с компактным расселением курдов и нашими планами на день "Ч".

На Севере, крайней левой точкой должен был стать Трабзон, на Юго-западе залив Искендерун с одноименным городом на берегу залива. Крайние Южные и Восточные точки границ конкретно не оговаривались, но столицей государства должен был стать город Джизре (Джезира, Гзира). Мосульский вилайет, будет границей между Курдистаном и Персией. Если удастся организовать переселение курдов из других районов, то часть Юго-западного побережья Каспийского моря, должно будет также принадлежать новому государству. (Здесь я думал о Реште и Адербиле).

Для защиты Искендеруна, в Средиземноморском заливе Россия создаст военно-морскую базу на основе долговременной аренды.

Юсуф и несколько человек из службы Игнатьева, под видом купцов отправятся, через территорию Ирана в родной Ботхан. Для создания там серьезной военной и учебно-тренировочной базы будущей регулярной армии Курдистана. Используя торговлю, как прикрытие их деятельности, на территорию России должны будут приезжать молодое люди для учёбы по тем специальностям, которые мы оговорим с Бадрхан-беком. Учится, они будут в основном в Казанском университете, предварительно пройдя интенсивный, ускоренный курс изучения русского языка.

В заключение нашей первой встречи, я ещё раз обратил внимание моих новоявленных союзников на то, что никаких не согласованных действий предприниматься не должно! Что любые преждевременные выступления курдов, могут погубить всю тщательно спланированную операцию! Думаю, что сын и особенно отец это хорошо поняли. Временную резиденцию беку, решили организовать в Кизляре, который в то время был оживлённым перекрёстком торговых путей на Северном Кавказе.

Терские казаки послужат надёжной охраной нашему гостю, одновременно многие из них, не унаследовавшие земельных наделов, будут наняты как охранники торговых караванов "АО Персидские ковры".

В Кизляре для некоторых государственных операций были построены несколько небольших причалов, способных принимать мелкосидящие суда, которые до завершения строительства ЖД из Астрахани, были единственными надёжными транспортными средствами. Для транспортного сообщения собственно по самому Каспийскому морю, в устье (старом) Терека был построен причал и несколько домиков для рыбаков, метеорологов, гидрологов и охраны

Историческая справка

9 мая 1864 года между И.Ф. Александровским, которому были выделены необходимые денежные средства, и владельцами Балтийского литейного, механического и строительного завода в Чекушах (таково первое наименование широко известного ныне Балтийского судостроительного завода в Санкт-Петербурге) купцом Матвеем Карром и инженером-механиком Марком Макферсоном был заключен контракт "на изготовление железной подводной лодки по данным от г-на Александровского чертежам".

Постройка подводной лодки должна была быть (по условиям контракта) закончена к 1 сентября 1864 г., однако спущена на воду подводная лодка была только в 1865 г. Устранение недоделок продолжалось до 1866 г. "Отважная, патриотическая и обильная, в случае полного успеха, важными последствиями идея г. Александровского о подводном плавании начинает осуществляться. Главный вопрос о возможности подводного плавания решен: лодка, созданная Александровским, удобно и легко опускается в воду и всплывает, а быв под водой, ходит с достаточной скоростью". (Из переписки Морского ученого комитета. 1866 год.)

14 сентября 1866 года лодку при своем посещении Кронштадта осмотрел император Александр II, в его присутствии лодка погрузилась и прошла некоторое расстояние под водой. 22 сентября того же года Морской ученый комитет, осмотрев подводную лодку Александровского и действие всех ее частей и устройств, поддержал предложения Александровского об улучшениях, исправлениях и дальнейших усовершенствованиях подводной лодки. 24 октября Александровский был награжден орденом Св. Владимира 4 степени, ему было присвоено звание титулярного советника, он был принят на службу вольным механиком с ежегодным содержанием в 5000 рублей.

Первым командиром был капитан 1 ранга Г.Ф. Эрдман. Погрузившись в 3 часа дня, лодка оставалась под водой до 8 часов следующего утра, экипаж перенес погружение без неудобств, хотя давление внутри лодки поднялось на 0,5 атм. "Лодка была спущена в три часа пополудни и оставалась под водой до 8-ми часов следующего утра. Во время пребывания под водой гг. офицеры и команда нижних чинов пили, ели, курили, ставили самовар. Все это происходило при отличном освещении лампами и свечами.

Клапаны были все закрыты, и однако же воздух в лодке нисколько не был испорчен, все лампы и свечи горели светло и ясно, и никто не ощущал ни малейшего неудобства под водой: ели, пили, спали совершенно так, как в обыкновенных комнатах... Лодка же находилась на глубине 30 фут". (Из доклада И.Ф. Александровского об испытаниях 1868 года.)

Густав Федорович Эрдман (1818 — 1883)

Окончил Морской корпус. В 1835-52 гг. плавал на Балтийском и Северном морях. В 1866 г. был командиром подводной лодки конструкции Александровского и первым решился спуститься на ней под воду, пробыв там 18 часов. Командовал этой лодкой до 1868 г. В 1875-80 гг. был главным командиром портов Восточного округа. В 1880-83 гг. в чине контр-aдмирала командовал Ревельским портом.

Семьдесят пятая запись в дневнике ЕИВ Николая второго.

У меня появилась своя домашняя разведывательная служба. Малышня немного простудилась, и сидели дома. Делать было нечего, торчали у окон и смотрели на Неву. Они то мне первые и доложили:

— Никса, Никса, а по Неве "каракатица" плывёт!

Это они так о нашем судне типа катамаран отозвались, а я то думал, как его назвать.

Прохождение этого судна, означало, что и мне пора на Ладогу наведаться. Гремучая смесь Бутаков-Александровский и иже с ними, могут сильно от намеченных планов отклониться. Завтра с утра пораньше еду!

Внезапного визита не получилось. Уже под вечер, мне доложили, что на Неве прямо под дворцовой набережной что-то ошвартовалось. Потом по специфическому покашливанию и пыхтению, я узнал о прибытии "беспокойного адмирала". Чмокнув в щёку благоверную, я быстро накинул свой казацкий прикид и прошёл в кабинет. В приёмной в неурочный час никого не было, потому монументальная фигура Бутакова сильно выделялась на фоне её интерьеров.

— Здравия желаю! Ваше Императорское Величество!

Слегка приглушённым голосом приветствовал меня адмирал. Он заметно волновался, но чувствовалось, что-то волнение какое-то особенное.

— Что случилось? Григорий Иванович?

— Прибыло судно Гидрограф-1. Вы повелели, вас в известность поставить по его прибытию!

Хотел я съязвить. Что, мол, у нас уже адмиралы вестовыми подрабатывают но, видя несколько смущённого заслуженного человека, решил этого не делать.

Вместо язвительного замечания, я придумал другой вид "мести", ужин.

— Отлично, Григорий Иванович! Сейчас отужинаем и махнём на Ладогу!

Ужинали, как студенты перед футбольным матчем любимой команды. Глотали пищу почти, не пережёвывая, запивали каким-то морсом и через несколько минут покончили с трапезой. Я приказал приготовить ещё несколько больших корзин со съестными припасами и напитками. Мои казачки с лёгкостью подхватили всё это и мы почти бегом, как мальчишки, иногда перепрыгивая через ступеньки, сбежали по внутренней лестнице в сад. По пути Бутаков энергично размахивая руками, рассказывал, как ему пришлось усмирять бунт подчинённых, которые по прибытию спасателя, сразу решили продолжить испытания "Лады".

У причальной стенки набережной покачивался .......... ТОРПЕДНЫЙ КАТЕР! Я ошалел, от увиденного. Правда на нём не стояли аппараты, и закамуфлирован он был так, что "мама родная не узнает", но это был ТК. Видимо по выражению моего лица адмирал понял, что возможна гроза. Потому сразу начал объяснять, что пришли они малыми ходами, торпедные аппараты на этом экземпляре не установлены и таким образом СЕКРЕТНОСТЬ не пострадала.

— У! Черти!

Только на эти звуки меня и хватило.

— Ну что отваливаем?

Мы с казаками охраны и корзинами кое-как влезли во внутрь. Катерок заурчал, легко развернулся и пошёл вверх по Неве. Из его импровизированной трубы пошёл дым, что вызвало мой недоумённый взгляд и ответ довольного Бутакова!

— Это для маскировки. Паровым катером сегодня никого не удивить.

Выйдя за пределы городских строений, по нашему обоюдному желанию, катер увеличил ход. Стало прохладно и мы, забившись в рубке, даже задраили вход.

На Ладожском полигоне, не смотря на позднее время, было оживлённо. Имея некоторый опыт в проведении серьёзных испытаний, я после принятия всех докладов, поблагодарил присутствующих, и дал команду:

— До завтра, до восьми часов ВСЕМ, свободным от вахты, отдыхать!

Не надо, наверное, объяснять, что уже около пяти утра все были на ногах. Я, стараясь сохранить степенность и порядок, потребовал от всех участников испытания, собравшихся в большом кабинете полигона ещё раз "проговорить" все намеченные мероприятия и действия в нештатных ситуациях.

После этого как бы подведя черту, передал руководство Александровскому, Бутакову и Эрдману! Этот каперанг, будучи почти ровесником адмирала, напоминал мальчишку, которому дали новую игрушку, от которой не возможно оторваться.

По программе испытаний, лодка должна была отойти в глубоководную часть озера, и произвести серию погружений. На этом этапе её страховал спасатель, "каракатица".

После этого в программе значилась ещё сотня пунктов, но то уже потом, позже....

Сами испытания я опущу. Я тоже человек и сильно волновался. Потому записи путанные будут. Перейду сразу к заключительной части. Которая была составлена, только через два месяца. Хотя и тут особо писать нечего, разве последнюю фразу. После проведения торпедных стрельб зачислить судно "Лада" в боевой состав Российского Военно-морского флота!