Понятно, кто истребитель изображает, под глазом явственно наливается, под левым.
Смотрю, получая эстетическое удовольствие, красив, хищник.
— Надо лед приложить,— я.
— До свадьбы заживет, — он.
— До чьей, туплю.
— До нашей.
— Разогнался, — недовольно.
— А если подумать?
— Не, ну шустрые мужики пошли, следующий раз очнусь, а уже первая брачная ночь намечается или еще хуже, уже замужем и с последствием.
Зарделся.
Я тоже.
Ржали все, стены ходуном ходили.
А у нас оказывается море слушателей.
Куратор и Ромаан в кресле, вдвоем уместились, с фингалами, симметричненько так. У одного левый, у другого правый синевой зеркалит.
Семерка в полном сборе и Мори, Серж с друзьями, причем все угнездились, напротив.
— А вам удобно, так сидеть? — интересуюсь.
И новый взрыв хохота.
Серж в нашу сторону пальцем тычет, уже слезы на глазах выступили от смеха, — ой нам удобно, ой как удобно, — причитает.
Интересуюсь у не смеющегося Драга, — чего это с ними?
Он уже, как помидор красный, с синим бочком.
И новый хохот.
Серж, икая, — Драг только не обижайся, и снова ржет.
— Это нервы.
И снова дружный хохот.
Подожду, может, тоже посмеюсь, когда расскажут.
Веселье прекратил куратор.
— Уютненько у тебя Алена, но нам пора, к остальным обращаясь,— ужином не забудьте ребенка накормить.
Ушли с Ромааном.
Я, смущаясь, попросила Драга меня отпустить, физиологические потребности припекают.
Отпустил, но как бы ненароком прошелся губами по щеке.
Приятненько.
А надо срочно бежать, а то разомлею, расслаблюсь и нагрянет беда, в виде мокрых трусишек.
Когда вернулась в комнату, кроме Мори, никого не было. Она тоже в комнату раздумий побежала, после меня.
Стол накрытый, на двоих.
Молча поели.
— Рассказывай, куда опять вляпалась? — интересуется подруга.
Поведала.
Помолчали.
— Теперь твоя очередь, непонятки растолкуй,— спрашиваю у подруги.
Задумчиво, — напугала ты нас. Зашли на огонек, тебя нет, гости есть. Только присели, возникает портал, и тебя учителя бездыханную несут. Мы в шоке, Драк в ярости. Никогда его таким не видела, обосраться можно. Как зарычит. Преподам с двух рук прилетело. Тебя подхватил, рычит, на лице чешуя. Дракончики малолетние подсказали, медленно, очень медленно все пересаживаемся и молчим. А он тебя держит, рычит, глаза дикие, страшно было, ну очень. Затекло все тело за два часа, не уйти, только шевельнёшься — порыкивает, тебя покачивает, нежно, нежно. Мужик на тебя запал, не мужик — зверь, за тебя порвет. А ты спросонья бац ему в глаз, мы аж разом вздрогнули. Гляжу, чешуя ушла, и порыкивает по-другому. Всем интересно, что с тобой произошло, но побежали кто в душ, кто в туалет, и не надейся на спокойный вечер, через час набегут обратно. А я пойду у тебя искупаюсь, мне твоя ванна импонирует. Найдется, во что переодеться?
— Весь гардероб в твоем распоряжении,— отвечаю задумчиво.
Она упорхнула, а я осталась, надо эту ситуевщину обмозговать.
В первую очередь рассказала по переговорнику деду.
Оказалось, до него новости еще не дошли.
Бушевал дико, кому-то уже приказы раздавал, разобраться, наказать, зачистить.
Потом все подробности вытряс, даже про Драга.
Умеет дед допрашивать, мне до него расти и расти.
И, как ни странно, был рад, странная фраза, "а может все к лучшему, чешуя огнеупорная", меня малость насторожила.
— Дед, а это ты, о чем?
— Да о твоем женском счастье.
— ???
— Раз с тобой уже все хорошо, я отключаюсь, — как отрезал.
А я вот, как наяву увидела, как он ручки потирает, кому-то придет Армагедец.
Драг?
Пусть пока ухаживает, а там видно будет.
Следом мне позвонила бабушка, Петр Семенович, домоправительница Адель, все парни с фазенды, тренькнул на зеркале звоночек, посылочка пришла.
Только успела распаковать, как на запах выглянула Мори.
— Из дома прислали?
— Да.
— Ты иди себя в порядок приводи, а я пока похозяйничаю.
Капнула в ванну успокаивающий сбор, стрессы прям на каждом шагу.
Хорошо, промыла голову, и прямо в полотенце шагнула в спальню.
Быстро одела приготовленное домашнее платье, домашние босоножки.
А это красота одинокая в вазе отколь?
Роза, еще бутоном, а запах, ум!
И записка.
Ты, как эта роза, с обожанием Драг.
Шельмец.
Но какой, "секси" шельмец.
Смотрю на себя в зеркало.
Правильный овал лица, брови черные, как и ресницы.
Глаза серые с серебром.
Носик. Ровный, заострен.
Губы. Пухленькие, яркие. Рот маленький.
Фигура. Идеальная.
Кожа. Загар так ко мне и не прилип, но и снежно-белой кожа не становиться. Приятный оттенок пены капучино. И нечего удивляться, дед же с бабушкой тоже другим оттенком кожи не выделяются.
Ноги. От ушей.
Кость узковата, но, за счет мышц, совсем уж тростинкой не смотрюсь.
А вот ладони и ступни узковаты, но пальцы и там и там длинноваты, поэтому обувь 38 размера при росте метр семьдесят шесть и весом семьдесят кг.
Волосы ниже -опы, расплавленное серебро.
Да, ничего так, самой на себя приятно смотреть.
Пора отмирать, каждый день и так себя любимую наблюдаю.
Приглушиться, фигура та же, рост, вес, а вот лицо теряет яркость, из глаз уходит серебро, губки становятся розовыми, но все одно симпотная остаюсь.
Пора к гостям, они уже минут пять в гостиной размещаются, наслаждаясь запахами, буженины, пирогов, пирожков, сыра, копченых крыльев и ножек "куриных".
Может, кому и вредно на ночь подкрепиться, только не магам.
Магия, она любит подпитку, жрет калории неимоверно.
Встретили меня особенно радостно, ясное дело без хозяйки не начнешь трапезу.
Мори и чайку всем налила, и стол накрыла, загляденье.
Булочки с маслом и сыром.
Нарезка, тоненько и мясо, и хлеб.
Ого, пироги аж пяти сортов, с мясом, с капустой и рыбой, с творогом, яблоками и малиной.
Пирожки с яйцом и зеленым луком, с картошкой, с капустой и мясом.
А еще печенье, пироженки и плюшки.
Роскошно. Изумительно. Питательно.
Вроде и ужин недавно был, а идет перекус, за милую душу.
Но вот постепенно все от стола отваливаются, с девчатами быстро прибираемся.
И все с горящими глазами на меня уставились. Ждут-с.
— Единственное, Серж озвучил, — на два дня занятия отменили, но запретили выход в город.
По порядку, подробно, о произошедшем рассказала.
Драг зубами поскрипывает, но хоть не рычит.
Опять рядом со мной, периодически берет мою ладошку, пальчики перебирает.
Выслушали, каждый свое мнение высказал.
— Да чего из пустого в порожнее переливать, — Серж озвучил мои мысли.
— Завтра, как минимум четверо из нас будут иметь полные данные расследования, тогда и продолжим,— это задумчиво Драг, вынес решение.
Девчонки тоже встрепенулись.
-Точно, давайте о приятном, — одна.
— О бале первокурсников,— другая.
— Для кого как, — Дрив,— я танцую, в общем совсем плохо.
Во! Дай девушкам цель, они от нее кусочка не оставят.
-Так в бальный зал с тобой и пойдем завтра вечером, — обрадовались четверокурсницы.
— А мне еще гербарий копировать, — вздыхаю.
Драг,— я помогу.
Да и задания не выполнены, — Алонтия.
— После обеда задания у меня выучим.
Мои однокурсники слажено кивнули головами.
Драг, — а копировать с утра?
— Ага.
— А вечером?
— Вечером? Вечером она занята,— хором девчата.
Нахохлившийся Драг, — чем?
— Не чем, а кем, — поднимает палец вверх Мори.
— Кем? — с угрозой в голосе, Драг.
— Нами, — опять хором девушки.
Вот время летит, пора расходится.
Опять у меня Мори осталась, но всего на часок.
Потом к Сержу убежала.
Потом позвонил Ромаан.
— Чаем напоишь?
— А то, — отвечаю.
Только успел Ромаан бутербродов пару отведать и пирога кусок с чайком, даже поговорить не было времени, как позвонил дед.
Серьезно, четко, быстро.
— Внуча, друзей в охапку и на фазенду, Ромаана предупреждай, адептов пусть выводят быстро. В вашу сторону два отряда чистильщиков ушли, долго ли щиты продержатся на академии, не знаю, там к вам мои орлы на помощь идут, отодвигай преграду.
Я окаменела, с чистильщиками один раз сталкивались, их всего двое было, нас три десятка, но именно они нас гнали.
Ранены почти все были, если бы не моя способность туннели бить, из нас бы никто не выжил, ну может я бы и ушла, но это большой вопрос, я своих не бросаю.
А теперь убийц больше двух десятков.
Академии не устоять.
Ромаан уже докладывал руководству.
Еще десять минут и взвоет сирена.
Щиты начали поднимать.
А город?
Они не оставят в живых никого.
Волосы на макушке зашевелились.
Ромаан мне, — выводи наследников в первую очередь.
Тренькнуло.
Отставляю зеркало, дружина деда течет лавиной.
В это время звоню, звоню, звоню.
Все, в ночных халатах, спросонья.
Командую — в переход быстро, быстро, девушки в первую очередь.
Парни быстро сообразили, вдвоем переходить быстрее, девушек хватают, шаг, отходят в сторону, там их уже встречают.
Считает Ромаан, остальные переходы не открылись, 100 первый курс, 80 второй, 78 третий, двоих нет, 78 четвертый, пятый почти в полном составе остается, пятеро уходят.
Драг, — Алена ты еще переход по координатам откроешь? Я помогу.
Дядя помощь готов выслать.
Рамаан — и еще один, вот координаты, и два пятикурсника в помощь.
Хорошо, я давно побросала в сумку личные вещи, убрала мебель с дороги.
Во всех комнатах затерла свои следы, а то еще найдут по остаточной ауре.
Пятикурсники и преподаватели тоже самое делают во всех комнатах общежития.
Голые стены, навевают тоску.
Но нечего сопли жевать, первый переход к драконам, второй рядом, ёпрст, поежилась, через два листа реальности пробила, понятно еще наследники в академии имеются.
Выложившихся Драга и выпускников тоже на фазенду, я же последняя с Ромааном, затерла следы обоих переходов, зеркало в сумку.
И такая мысль в голову закралась, а бывшего с дружком нет, совсем не видела.
Что у меня из его вещей, подарков?
Да вроде и ничего.
Хлопаю по лбу, жалко, но себя жальче.
Роза, сжигаю вместе с горшком, стараясь даже прах цветка развеять.
Ну а теперь уходим.
Затираю с особой тщательностью с той стороны. И с этой.
Не одна адова гончая след не возьмёт.
Силы мои силы, ау, тяжелый день, Выключаюсь.
* * *
Сколько я вчера раз вырубалась?
Раза два или три.
Даже сил нет осмотреться. Только мозг четко работает.
— Пить. — Узнаю, тоник.
Значит, через часок отомру.
Выложилась.
На дне магии чуток.
Даже на бытовуху не хватит.
Засыпаю.
За руку держит. Кто?
На Элимелюаля похожи руки, нет не он, запах не его.
Утыкаюсь в чью-то грудь носом, сладенький.
Просыпаюсь, глазки еще тяжело открыть.
Но уже лучше себя ощущаю.
Не поняла, голова точно на мужском плече лежит, меня и приобняли.
А живот тогда кто обнимает, тепло, уютно.
Чуть шелохнулась, обнимашки крепче, с обеих сторон.
И недовольное бормотание.
Сплю, я сплю.
Просыпаюсь окончательно.
Глава 4
Ничего себе камасутра.
Одна моя рука на ком-то и голова, и нога, вторая нога зажата, кхм, между мужских ног, руки под рубашкой на животе. Благо я в штанах, а то бы за свою честь и не отвечала бы.
Поднимаю голову, Драг, еще непонятливо щурит глаза, это на его груди я разлеглась.
Улыбается. Взгляд движется вниз. Ой, надо начинать бояться.
Ну а я откуда знаю, кто у меня за спиной.
Штормовые глаза завораживают.
И здесь самоубийца, ну тот за спиной, начал меня под себя подвигать.
Утробное, вибрирующее "Хррр", вот откуда берется такой удивительный по тембру звук.
И тут нос, уткнувшийся до этого в мою спину, начинает движение по позвоночнику, о! Интим в действии.
Чтобы Драг не увидел мое лицо, да я почти оргазм словила.
И на встречу "Хррр", удивленное "Муррр", и так пальчиками по животику, погладил, чуть корябнул, сволочь, хорошо то как.
И оба начинают учащенно дышать.
А звуки то тональность сменили, нежное такое с двух сторон "рр, рр".
— Да ну вас, озабоченные.
Вывернулась, откинув с себя чужие конечности и, не оглядываясь, ушла в душ.
Уже там, раздеваясь, слышу.
— Хоррроша, бумс, бамс, — а то.
— Да дайте поспать, — третий мужской голос.
Это я что с тремя мужиками в одной кровати?
Очуметь. А тело то подрагивает.
Это кто за спиной был? Прям дамский угодник. Аж облизнуться захотелось. Во где опыт!
Так, отставляем пошленькие мысли, обстановка не та.
Пора языка брать.
В смысле кого из родни поспрошать.
В моей! Ванной комнате обнаружились четыре пакета со сменной одеждой.
Благо упаковка сверху прозрачная. Три комплекта явно мужские.
Переоделась, не свежую одежду в ту же упаковку поместила, это типа нашей стиральной машинки со встроенными функциями сушки и глажки, сейчас пакет черный, как одежда очистится, упаковка снова поменяет прозрачность.
Поэтому трусики я в середине одежды спрятала.
Пакет же определила на нижнюю полку, до полного очищения благо его не отроешь, от слова совсем.
А то вдруг фетишист завелся.
От этой мысли двоякое чувство, — брезгливость и как не удивительно, эйфория, тьфу, ну кому запах пота понравиться может, а может и не пота?
Два тьфу, запах желания на трусиках точно есть.
Да я озабоченная, что ль?
Так, эгоистка, там ребята, наверное, тоже хотят себя в порядок привести, мысленно отвешиваю себе подзатыльник, шустро переплетая косу.
А теперь вниз спущусь.
Я не успела уйти, Драг остановил.
— Алена, нам бы одежду какую ни будь, указываю за ширму, поясняя, там на всех.
С кровати лениво с хрипотцой, аж мураши по телу вверх-вниз побежали, — Алена? А меня Муар, — а меня, — третий проснувшийся, и мурашки решили ещё раз круг почета пробежать, — Глох.
Да, в своей постели не ожидала я таких самцов наблюдать и количестве больше одного.
А посмотреть было на что, чарующие голоса принадлежали, О!!! Держите меня семеро.
Палево-дымчатая рысь, красивушная, грациозная и опасная. Это в трех словах.
Полтора центнера мышц, плотное телосложение, на глазок до двух метров чуть не дотягивает. Лапы длинные, тфу ноги.
С прародительницей — рысью именно эту особь в частности и, думаю, расу в основном объединяет округлая голова, строение глаз, кажущимися чуть вздернутые за счет обводки и рыже-зеленые, широкие, с вертикальным зрачком. Уши треугольные, заостренные, на концах тоже растут кисточки.
Так и захотелось спеть:
Мурка, ты мой Мурёночек,
Мурка, ты мой котёночек...
Лежит на боку, голову подпирая.
— Нравлюсь?
— А то.
— Как проведшая со мной ночь, ты просто обязана предложить мне руку и сердце.
