Приспособленец

Приоткрыв дверь и стараясь не потревожить большой снежный козырек, нависший над дверью, я пошагал по тропиночке, проложенной так же, как и предыдущая, чтобы её невозможно было засечь с улицы. В одном нам повезло, бывший детский сад, использовали под складирование трупов, умерших во время беспорядков и от болезни. До сих пор, туда стаскивали покойников уцелевшие окрестные жители, а моя тропинка подводила к одному из пожарных выходов здания, с той стороны, которая была использована в первую очередь. Стена глухая, дверь закрыта, тамбур, тоже закрыт. Отперев и закрыв за собой двери — я направился в более оживленную часть здания, обходя в живописном беспорядке разложенные трупы. Человек ко всему привыкает, и если по началу все мне казалось диким и странным. То сейчас я отмечал лишь привычное положение тел. Это были мои невидимые глазу метки, типа волосков на дверях и пыли на замках. Я улыбнулся, вспоминая, как с трудом сдерживая тошноту, я ворочал тела, наподобие капитана Флинта из острова сокровищ. Зато теперь здесь образовался неплохой лабиринт, а человек — это всего лишь человек. Он не любит напоминание о бренности всего сущего, о том, что и он смертен — поэтому попав в царство мертвых большинство людей старается побыстрее покинуть подобные места. Я не исключение, и поэтому тоже стараюсь пройти поскорее такой лабиринт.

Пройдя до главного выхода я внимательно оглядываю улицу и только после этого выхожу. Иду спокойно, не бегу, не крадусь, не тороплюсь по уже нормальным утоптанным тропинкам. Как я и говорил, народу на улице никого. Дохожу до супермаркета и вхожу через вторую разбитую витрину. Это самое удобное место, я попадаю между двумя большими стеллажами и могу немного прислушаться к обстановке. Тишина, как раз то, что мне очень нравится. Я, стараясь двигаться не слышно, ставя ногу на ребро стопы, и мягко перекатываясь с пятки на носок, двигаюсь по магазину. В руках у меня небольшая палочка с зеркальцем, типа тех, которые используют... сори, использовали, таможенники при осмотре большегрузов и чтобы заглянуть в труднодоступные места. Выглядит это примерно так: высовывается такое неприметно издалека зеркало, в которое можно разглядеть, что твориться в данном секторе, а только потом появляюсь я. В случае необходимости, все это размыкается на две составные части. А я играю роль идиота.

Магазин был пустой. В смысле без народу. Я быстро пробрался в цветочный отдел и, держа ушки на макушке, начал набивать старый вещмешок пакетиками с семенами, попутно цепляясь взглядом за названия.

Затарившись, я пошел дальше по пути забирая понравившиеся мне продукты. Загрузил рюкзак персиками, абрикосами, ананасами в сиропе, благо они были в железных банках. Схватил пару пачек раздавленного и поэтому уцелевшего масла. Спиртного, практически не оставалось, видимо оно входил в товары первой необходимости и каждый считал своим долгом затарится именно им. Набрал сигарет, сигар, вкусного трубочного табака, в кондитерском отделе, тоже кстати разодранном почти полностью, затолкал сколько можно карамелек и собрался идти домой.

Подойдя к пролому я остановился, обнюхиваясь и оглядываясь, постояв пять минут я уже собрался двинуться дальше, как раздался шум мотора. Даже моторов. Когда я говорил, что по Москве не ездили машины, я имел в виду, что они в принципе не ездили. Однако те кто мог позволить протоптать дороги, те ездили.

Пытаясь принять верное решение, я с ужасом понял, что не успеваю убежать. Понадеявшись на случай, я не предусмотрел путей отхода через магазин. Бежать же на виду у приехавшей банды. А это была именно банда, смерти подобно. Затравят лишь из спортивного интереса, как англичане лисицу. Забросив рюкзачок на стеллаж, я бегом припустился к кассам, где до сих пор, стояли высокие стойки с марсами, сникерсами, китекэтами, орбитами, диролами и тому подобной фигней. Забежав за одну из касс, я набрал заранее приготовленные фантики и аккуратно разложил их на трансопортер, подающем товары кассирше. После этого надорвал очередной фантик и откусил шоколадку.

Все что мы знали с Сергеем об аутизме — почерпнули из кино с Брюсом Уиллисом и мальчиком аутетиком. Вся надежда опять таки была на то. Что вряд ли среди шантрапы встретиться дипломированный психиатр, который сможет разобраться, что перед ним симулянт. На это, да пожалуй на то, что все остальные тоже смотрели те же самые фильмы, которые мы выбрали в качесвте руководства к действию.

В магазин вваливается небольшая толпа, я пока не вижу их, но прекрасно слышу, в башке мелькает мысль о том, что может быть стоило просто спрятаться и так же пропадает. Они обшаривают все отделы, постепенно придвигаясь ко мне. Наконец один из них вылетает прямо на меня и насторожено замирает, оценивая опасность и решая, стоит бежать или нападать. Я невозмутимо ем шоколадку. Я спокоен, совершенно спокоен, мне на всех насрать, я серый человечек, я мышка. Маленькая незаметная мышка, неспособная принести никакого вреда. Победа над ней, не принесет никакого морального удовлетворения.

Пока я уговариваю себя таким образом, около меня собрались все члены бандочки. Не смотреть на них, не показывать понимания, мое внимание рассеяно. Меня спрашивают, потом бьют, я пугаюсь делаю шаг в сторону выхода и налетаю на здорового бугая в кожаных штанах, куртке и женской шубе. На голове раскрашенный ирокез. Он чего то с ухмылкой спрашивает меня и бьет рукой. Я же делаю движение чтобы закрыться только после того как пропустил удар. Как то вдалеке слышиться:

— Да вы смотрите, че этот пидор жрал! Батончики. Шоколадные! Да он точно придурок.

Мне в голову летит ботинок. Не закрываться, зажмурить глаза... но не сразу.

— Может проследить за ним? В хорошее место выведет?

— Слушай, хватит. Неизвестно. Сколько он еще может водить нас по городу. А в светлое время суток федералы могут появиться, хотя и вряд ли.

Не обращать внимание, сделать обиженное выражение лица, увидеть протянутый батончик, успокоиться.

— А вдруг он из этих... Из сумасшедших...

— Ты чё?! Дурак? Зомби сразу же кидаются. У них спокойных не бывает, да и мрут они как мухи. А этот. Дурак дураком, а одет, обут. Кстати, ты на обувь его посмотри, нормальные так не одеваются.

И проливается манной небесной голос главаря, вместе с зуботычиной мелкому шкету, больше всех докапывающемуся до меня:

— Все, кароче, бросьте его здесь, сам не сдох и мы грех на душу брать не будем.

Бандочка подается в сторону выхода, а я мельком ловлю взгляд недомерка, обещающего: "я еще вернусь". Ой-ё-ёудь ты здесь один, так убежал бы первым.

Прислушиваясь к удаляющимся шагам, я продолжаю играть роль инвалида. Стою, механически жуя, и быстренько стараюсь оценить ситуацию. Такое прикрытие не для меня. То, что раньше казалось хорошей идеей, сработало только раз. Второй раз такой фокус не прокатит. Тем более мне не понравилось обещание во взгляде. Такие мелкие сволочи очень злопамятны и они будут искать лбой шанс, для того чтобы отомстить за настоящую, либо вымышленную обиду. Решено, сегодня обратно не пойду, переночую на запасном варианте, а завтра, если все будет нормальгно, пойду домой.

Я иду по улице, размахивая руками, протаптывая неявную тропинку к запасному варианту. Подымаюсь, захожу в квартиру, прохожу через комнату на балкон, протискиваюсь на соседний балкон и спускаюсь на два этажа ниже. Этот подъезд был нездан до конца, но у консьержа нашлись все ключи, и я оказался счастливым владельцем целого подъезда. Здесь у меня запасная лежка. Отсюда я вернусь домой, где ждут зависящие от меня люди. А свободу — ну её нафиг, человеку не дает скатиться вниз до уровня животного элементарная нужность. Пока я нужен — я живу. Забота, вот главное препятствие для превращения человека в животное. Я не рефлексирую по поводу неудачной любви, малооплачиваемой работы, снятия кваритры и так далее. Мне на это просто наплевать. Да и наверное я неправильно сказал. Не забота — ответственность. Ответственность за других, вот что держит меня. Другой цели я пока не вижу.

Глава шестая.

Разведанные стоянки в ближайших местах, запас продуктов, четыре арбалета, и дофига народу. Основной костяк у нас остался прежним, добавлись только муж с женой, оба молодые, но немного постарше меня. Общее руководство на себя взял Сергей, он распланировал наш поход поэтапно. Два УАЗика буханки, без всяких инжекторов, с 406 двигателями. Была у меня мысль взять дизельные, но не сложилось. Вроде бы весной все оживает, а наш город фактически притих. Мы практически перестали ходить в магазин, все съестные припасы, которые рассчитывали взять с собой, сложили в отдельные гермы. Оставалось дождаться твердого асфальта, и можно было двигать. Решили мы пробираться в сторону кировской области — подальше от насквозь Европейской части страны.

На улицах было спокойно, иногда постреливали, но в целом ничего такого страшного не происходило. Очень редко по улице проезжали машины, тяжелые и мощные и только один раз они остановились около нас.

* * *

Я шел, толкая перед собой полупустую тележку из маркета, когда впереди показалась эта толпа. Я глянул краем глаза, почти полного мешка муки было жалко, но много народа — это всегда опасность. Тем более сейчас. Вместе не бояться собираться только инфицированные, по крайней мере именно так нас предупреждали по радио, телевизору и разбросанных листовках. Но эта толпа перла очень целенаправленно и только позже я заметил неясные фигуры по бокам и приземистые коробки бэтэров позади. Внутри все захолонуло и я бросился бежать. Видимо меня заметили, поскольку от толпы отделилось пара машин и рванула в мою сторону. Завернув за угол, я чуть не сшиб старичка, похожего на Эйнштейна, шарящего в отдаленном конце магазина сегодня днем. Он куда то спешил с небольшим рюкзачком позади. Успев на ходу извиниться я перемахнул через забор и упал на грязную землю, откатился в ложбинку и стал закапываться в вытаявшие осенние листья.

Тут же рев мотора, скрип тормозов (кто мне объяснит, почему у УАЗика всегда скрипят тормоза?), звуки хлопнувших дверей и голоса:

— Вот же он, сученыш старый1

— Господа, но позвольте...

Звук удара, стон, опять голос:

— Старый, старый, а от нас как молодой чесанул!

Опять негромкий чавкающий звук, от впиливающегося под ребра ботинка, и стон, протяжный и болезненный.

Они так же негромко переговаривались, закидывая старика в машину, я же, плотно прижимался к земле под тонким слоем листвы, и старался даже не дышать. Раздался звук удаляющегося мотора, только после этого, я поднял голову вверх. Никого не было, только валялась сиротливая сумка старика. Снова перемахнув через забор, я подхватил валяющуюся под ногами добычу и скрылся на противоположной стороне во дворах.

* * *

После этого началось время ожидания, мы вообще старались не выходить из квартиры, благо канализация работала и кое-как поступала вода. По телевизору периодически выступал очередной комиссар по чрезвычайным ситуациям, бодро сообщая, что все позади и призывая людей посетить пункты оказания помощи. Районы словно вымерли. После того как выловили большинство — начали прочесывать здания за зданием. Нам просто повезло в том, что по плану у нас начинали проводить реставрацию здания, да и подходы были чистыми. Скорей всего нам просто повезло и при прочесывании нас не заметили, а может еще и людей у них оставалось не так много. В районе стало очень тихо, мы сами сидели тише воды, ниже травы. Вечера проходил скучно и однообразно. Мы сидели при полном затемнении, негромко включив радио или телевизор и пытаясь поймать очередные новости. Стук в дверь. Сказать, что мы его не ожидали, это значит ничего не сказать. Следующие несколько мгновений, наши траектории пересекались в случайном порядке. Вооружившись топором, ружьем и пистолетом мы заняли свои позиции, а меня делегировали открывать дверь. Пару минут я рассматривал в глазок нежданного визитера, а потом решительно распахнул дверь:

— Проходите, Тамара Степановна...

* * *

— Все элементарно, это болезнь. Обычная вирусная инфекция, в целом совершенно-безвредная, передающаяся воздушно капельным путем, только немного со странным течением болезни. Как я знаю появилась она с военных полигонов, вы же знаете, что в той великой стране, в которой мы жили, проводились самые разные исследования. Причем большинство из них было направлено на увеличение обороноспособности страны. Сколько снято фильмов и написано фантастики и псевдо научной литературы, по созданию идеального солдата. Работа с рядом вирусов также была направлена на это. Единственно в чем не совпадало направление разработок с фильмами, это то, что никто не хотел создать неуязвимого солдата. Нет, идеальный солдат подразумевался — идеальный в послушании. Долгие годы все варились в своем соку, пока не развалился двуполярный мир. Благодаря ряду восторженно относящихся к потенциальному противнику научных работников, данные разработки были переданы за границу, где велись работы в аналогичном направлении. Предателей покарали, но это уже ничего изменить не могло, тем более сложение двух различных подходов дало неожиданный результат. Причем очень обнадеживающий. Вирус, совместно с обработкой электромагнитными полями, ультразвуком, давал людей готовых подчиняться. Так же с помощью технологии 25 кадра внедрялась поведенческая программа направленная на подчинение определенной группе людей. Скажем так, что вероятный противник, первым использовал данную разработку, в связи с наступающим мировым кризисом и итог понравился большинству меньшинства, принимающему решения. Пошла поголовная вакцинация населения, прежде всего на афроамериканском населении. Это еще обуславливалось тем, что сложилась очень тревожная ситуация с большей частью страны. Гарантированный минимум давал возможность не работать и постепенно сложились касты, где уже несколько поколений получали пособие по безработице. Белых в стране становилось все меньше и меньше, причем они постоянно подвергались расовому давлению со стороны чернокожего населения. Белых презрительно обзывали — снежок, а защититься от чернокожего хулигана или насильника фактически было невозможно, так как это влекло за собой обвинение в расовой дискриминации. На самом деле если кого и надо было защищать, так это белых от черных. На фоне этого и посмотрев на обнадеживающее начало этого эксперимента, правительство США приняло решение о расширении его влияния на всю Америку.

Все это не удалось долго держать в тайне, постепенно у каждой страны появились свои разработки оружия комбинированного воздействия на психику человека. В том числе и у нас. Нам было даже легче, поскольку нам не пришлось начинать с нуля.

— А вы не подумали, что играться с психикой человека — немного рискованно, — медленно произнес Сергей.

— Нам нельзя было отставать от остальных, — с доброй улыбкой пояснила Т.С. — Сами можете представить, как повлияла на истеблишмент возможность получить целиком управляемое общество. К тому же иначе появлялась вероятность получить в своей стране население, полностью лояльное не правительству, а вероятному противнику, причем внедрялось бы вариант б, вместо А.