Удел Упыря

В темноте Ивица выглядела совершенно не так, как днем. Вода, поднявшаяся почти до щиколоток, скрыла все знакомые тропинки. Ветра здесь не было, зато усилился шум. К рокоту надвигающейся волны прибавился треск раскачивающихся веток. Дождь тоже почти не проникал сквозь листву.

Когда за деревьями не стало видно береговую линию и волну, мужчина неожиданно остановился и тревожно спросил в темноту:

— Ийя?

— Ойдаха игл! — ответили ему. — Что вы здесь делаете?

— То же, что и вы! Пришли спрятаться! — ответил мужчина.

— От цунами тут не спастись, — сказали из темноты, и говоривший подошел ближе.

К своему удивлению, Юсуп узнал старика, который убегал с ним из дворца.

Ильнур тоже разглядел юношу и ухмыльнулся в бороду:

— Ты все-таки пришел сюда, малец?А как же твои родители?!

— Не напоминай ему про родителей, — перебил мужчина, и Ильнур понятливо кивнул.

— Погибли? Не переживай, малец. У меня в городе остались сестра и сын. Правда, они могут позаботиться о себе.

— Мой отец тоже бы смог, — еле слышно выдавил Юсуп, — если бы знал...

— Никто не знал наверняка, — заметил мужчина, который, казалось, ничуть не удивился знакомству Ильнура с Юсупом. — Были лишь предположения. Я вот, например, считал, что демон нападет никак не раньше зимы!

— Кто вы такой? — сощурился Ильнур со свойственной старикам подозрительностью. — Я знаю вас?

— Меня нмногие знают, — усмехнулся мужчина, — имя мое Сомуяр!

— Сомуяр? — На лице Ильнура отразилось некоторое замешательство — Что-то не припомню я такого на Острове... но ты же маг? Ты же назвал пароль всех магов Острова!

— Да, я маг. Но вынужден скрываться, чтобы остаться в живых. Да и для жителей Острова так лучше будет, я думаю.

— Сомуяр, тебе не кажется, что жителям уже все равно? — спросил Ильнур. — Кто же ты на самом деле?

— Любопытство, как известно, сгубило кошку, — поговоркой ответил маг. — Сейчас лучше всего приготовиться к тому, что надвигается на нас с океана! Отсюда можно посмотреть, что происходит на берегу?

— Обязательно! — Ильнур засуетился, раздвигая руками тяжелые ветки, и скрылся где-то в гуще деревьев.

Юсуп и Сомуяр последовали за ним и вскоре вышли на небольшую поляну. Два мощных ствола нелепо сплелись между собой, оставив у начала переплетения небольшое отверстие. В него очень хорошо просматривался темный океан и огромная волна.

Боже! Как она выросла! Юсуп уже не видел ее вершины. Она сливалась с черными тучами и небом!

А еще Юсуп заметил, как низко к береговой линии они спустились. Сомуяр немного сместился в сторону, открывая юноше обзор.

Отсюда были хорошо видны причал, два фрегата, раскачивающихся на волнах, и замершие люди с факелами. Человек тридцать. Еще столько же застыли на кораблях, вытянув шеи и рассматривая волну.

Казалось, все они без исключения находятся под чудовищным гипнозом, созерцая приближение смерти.

Вокруг царила мертвая тишина. Только скрип ветвей и шум волны. И все. Люди, казалось, даже не дышали, так они были поглощены. Юсуп тоже задержал дыхание.

И вдруг береговая линия зашевелилась. Юсуп завертел головой, не в силах понять, что происходит. А потом догадался.

Волна накатывала! Вода медленно отходила от берега, поднимаясь все круче и круче над головами людей. Корабли и яхтенки закачались, словно хотели взлететь, и начали одна за другой переворачиваться. Один из фрегатов неожиданно подлетел, рассыпав кричащие фигурки, и упал на воду мачтой вниз, погрузившись целиком и подняв фонтан брызг!

Ветер взвыл, как затаившийся зверь, нашедший свою жертву.

И на берегу люди ожили, засуетились, закричали. Стали бросать факелы и в ужасе убегать на склон холма, надеясь там найти спасение.

Вода отошла от берега и скрылась из виду.

— Держитесь! — судорожно глотая ртом воздух, вскричал Ильну. — Держитесь за что-нибудь! Она же сейчас упадет!!

— Уходим в глубь рощи! — Сомуяр решительно поднялся и побежал в темноту, раздвигая плечами ветки. Юсуп бросился за ним, следом поспешил и старец, что-то бормотавший взволнованно себе в бороду.

Гул стал настолько громким, что заглушил тревожный шум деревьев. Юсупу вдруг подумалось, что сейчас лопнут барабанные перепонки, и он навсегда оглохнет, если, конечно, выживет!

Сомуяр остановился среди деревьев и замер, оглядываясь. Подбежавший Ильнур ткнул пальцем в темноту и воскликнул:

— Туда! Там можно укрыться!

Гул нарастал.

Неожиданно налетел такой сильный ветер, что стволы жалобно заскрипели. Где-то слева послышался звонкий хруст, и ветки деревьев дрогнули!

Испуганный Юсуп уже не видел вокруг себя ничего, кроме размытой темноты и кривых ив. Он бежал непонятно куда и непонятно за кем, сердце его гулко стучало в голове.

В самый последний момент, когда юноша готов был упасть в грязь да там и остаться, не в силах больше сделать даже вздоха, сильные руки Сомуяра подхватили его под мышки, подняли, резко встряхнули и сунули куда-то в темноту.

Было тесно и пахло плесенью — наверняка дупло в стволе какого-то дерева. Юсуп, как в бреду, попытался вылезти обратно, отмахивался руками, когда его толкали назад...

А затем откуда-то сверху на него обрушилась вода!

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ.

Я пойду, и точка...

— Я пойду, и точка! Кто это придумал, что самый молодой берет на себя все самое трудное?! — Ильнур оторвался от поглощения мяса и, смачно причмокнув губами, утер подбородок.

Юсуп, Алаида, Дементий и Калаха сидели за столом и завтракали.

За окном жарило солнце, суетился народ. Калаха, как истинный купец, предпочитал держать свой товар поблизости. С утра к нему приходили многочисленные торговцы, которые работали с ним, чтобы забрать свою часть товара.

Ели мясо и обсуждали, кто пойдет к немецкому послу Гиберту фон Клауссенцу.

После того как выяснилось, что Гиберт никакой не упырь, вызвалась идти Алаида, но тут — то ли взыграла эгоистичная натура, то ли просто стало завидно — старец уперся, ни в какую не желая уступать, и заявил, что он лично пойдет к Гиберту и уговорит оного пригласить их на бал к Аише. Гипнотизировал Ильнур неплохо, да и правда — засиделся он на месте.

— Юсуп вон — то от нелюдей убегает, то по стенам ползает, аки человек-паук какой, а я что?! — вопрошал старик, вгрызаясь в хорошо прожаренную ляжку. По случаю гостей Калаха приказал забить самого жирного своего барана и подать картофель с маслом.

— Ты у нас — мозговой центр! — наставительно произнес Юсуп. Ему было, в принципе, все равно, кто пойдет, он бы и сам мог, но чувствовал, что за последние несколько дней устал: жутко хотелось хорошенько выспаться.

— А еще — кладезь мудрости и волшебства! — вставила Алаида. — Нет, пойду я! Если погибну в темных и сырых подземельях немецкого посольства, вы, мне кажется, не очень-то и расстроитесь!

— Что-то раньше мне не доводилось слышать из твоих уст о себе такое! — подозрительно сощурился Ильнур. — А насчет подземелий...

— Да пошутила я насчет подземелий! — воскликнула Алаида. — Но ты и в самом деле более нужен здесь!

— Ты, Алаида, не убедишь меня, будто считаешь, что есть кто-либо на свете важнее тебя самой! — сказал Ильнур. — Признайся: хочешь выполнить это опасное задание и потом замучить нас своим гонором?

— Ну, задание-то как раз несложное, — рассеянно пробормотал Юсуп, жуя картофелину, — к колдуну сходить, оно, пожалуй, посложнее было.

— И все равно! — возразил Ильнур. — Пущай он не вампир, а вдруг все равно нечисть?!

— Грек сказал, что немецкий посол чист, как лист! А нечисть я что-то в городе вообще не вижу. Вчера от чародея шел — даже запаха их не учуял! Затаились, что ли?

— Верно тебе говорю — затаились, антихристы чертовы! — энергично работая челюстями, заявил Ильнур. — Так что мне идти нужно! Вдруг они нас прямо у посольства-то и поджидают?! А? Видели же они Юсупа, вот и подумали, что он первым делом решит договориться с иноземцами, чтобы эту внедрить... как ее... интергенцию!

— Во-первых, — поправил Юсуп, — интервенцию, а во-вторых — здесь по городу столько посольств, что у Упыря просто рабов столько не наберется — у каждого дома патруль ставить!

— Вот-вот! — воскликнула Алаида. Она мясо и картошку не ела, соблюдая строжайшую диету, дабы сохранять тело свое в форме. Перед ней на блюде лежал пучок салата и тушеная капуста с ломтиками баклажанов. Впрочем, к ним она тоже не прикоснулась и пила крепкий чай. — Нет, придется идти мне! А то эка вздумали! Я что — неженка?

— А кто ж?.. — проворчал себе под нос Ильнур, но его никто, кроме Юсупа, не расслышал.

Калаха молча переводил взгляд с одного говорившего на другого, не в силах понять смысла их разговора. Такие слова как "нечисть", "Упырь" и "волшебство" вообще не доходили до него, заменялись тонким пронзительным писком, который вызывал у Калахи тупую зубную боль.

— А я люблю опасность! — меж тем предъявила весомый аргумент Алаида. — Разве ж согласилась бы я идти с вами в Назарад только ради того, чтобы быть простой домохозяйкой и следить за чистотой твоих волшебных горшочков, Ильнур?

— Я бы не возражал, — заметил Ильнур, вгрызаясь в мясо.

— Зато я возражаю! — Алаида ткнула под нос старику кукиш и встала из-за стола. — Я пойду!

— Нет я, — спокойно возразил Ильнур.

— Идите оба! — неожиданно влез в разговор до этого помалкивавший Дементий. — Пошто ругаться, ежели можно и вовсе не спорить!

— Вдвоем мы привлечем много внимания!

— Поодиночке не меньшее! — возразил Юсуп — Создадим, значится, легенду! Алаида привела своего страдающего беспамятством дедушку к немецкому посольству, потому что он якобы, как слышит немецкую речь, тотчас оживает и вспоминает себя! А ежели с немецким послом поговорит, — вообще еще лет двести прожить сможет!

— Я похож на страдающего беспамятством дедушку? — подозрительно сощурился Ильнур.

В данный момент он походил на злобного колдуна, евшего мясо своих жертв, но Юсуп ничего не ответил.

— Кстати, кто-нибудь из вас умеет говорить по-немецки?

— А жучки на что? — искренне удивился Ильнур, который всегда считал, что всевозможные жучки (будь то жучки-наблюдатели или же жучки-переводчики) — лучшее средство выпутаться из любых передряг. Не беда, что жучки эти приносили больше вреда. Зато они были самым эффективно действующим волшебством старика.

— Опять жучки, — поморщился Юсуп. Он еще не забыл, как спалил всю свою одежду в лесу и полночи сидел в комнате, натертый оливковым маслом. Тогда они его изрядно покусали!

— Другого способа нет! — возразил Ильнур. — Если я похож на сумасшедшего старичка, то Алаиде придется ходить с жучком в ухе!

— Только никаких жучков-наблюдателей на одежде! — предупредила Алаида.

— А на кой они нужны, если я сам иду? — возразил старик.

С мясом наконец было покончено, и он, тяжело отдуваясь в бороду и похлопывая себя по животу, удалился на улицу мыть руки.

Алаида последовала в подвал готовиться, Дементий с Калахой тоже куда-то скрылись. Юсуп вышел на крыльцо и стал наблюдать за тем, как купцы проворно вытаскивают из сарая полные мешки с мукой и загружают их на телегу. Вернее, не сами купцы, конечно, таскали, а их слуги и крестьяне. Куда уж купцам такая тяжкая работа!

— Чтой-то мне в городе больше нравится, нежели там, в лесу! — сказал Ильнур, подходя ближе. Он вытирал руки махровым полотенцем, и от него приятно пахло свежими маслами. — Чай и сам заметил? Не так страшно, вроде. Да и людно. Обчества поболе. Хоть поболтать с кем можно.

— Ты не очень-то болтай с окружающими, — произнес Юсуп. — Я-то нелюдей распознать могу, а вот ты — кто его знает, с кем разговариваешь?

— Я ж сама могила! — возразил старик, вытирая полотенцем бороду.

— И в посольстве поосторожнее будьте. Хоть и наговорил чародей много чего хорошего, но что-то тревожно мне насчет Гиберта. Может, не он сам, так его приближенные с Упырем сталкивались, да и сами нелюди уже!

— Ну, Алаида-то определять их умеет! — ответил Ильнур.

— Я на всякий случай предупреждаю. Нехороший был тот сон с борловым...

— Борловым, борловым. Была б кака польза от этого твоего борлова. А то только жаловаться умеет насчет того, что ты его не выпускаешь.

— Время придет, и он понадобится!

— Ага, когда тебя на кол посадют да на городские воротины выставят! Ты их воротины видал? Сплошное кладбище воров да попрошаек!

— Там художник один есть, — заметил Юсуп.

— Ты хочешь сказать — был!

— Ну да. Он картины красивые рисовал. Прямо как на Острове во дворце вдоль стен висели. Помнишь?

— Чего ж не помнить-то?! Помню! Гобелены роскошные из натуральной кожи! Краски не тлеющие и не трескающиеся даже на солнце! А мозаика какая на потолке? А? — Старик грустно вздохнул. — И все ж это в прошлом! Одни только мы и остались, чтоб это прошлое помнить! Алаида-то хоть и с Острова, но ведь ни черта не помнит. А о Дементии и говорить нечего. Древлянин — одно слово!

— Но-но! — грубым басом сказал Дементии, появляясь в дверном проеме за их спинами. — Я хоть и последний в своем роду, но так вдарить могу, што...

— Вдарить-то оно, конечно, хорошо, но как ты, Дема, с воробьями общаться будешь? — Ильнур хитро скосил левый глаз — так он обычно делал, когда играл на невежественности Дементия.

Древлянин насторожился, слегка склонив могучую голову набок, и поинтересовался:

— А что воробьи? — Как и всякий уважающий себя древлянин, Дементии к воробьям относился с опаской и даже немного их побаивался.

— Ну, вот вдарить ты, гришь, можешь, а с воробьями как общаться будешь? Вдарить-то ты им не сможешь, ведь верно я говорю?

— Верно, — пораскинув мозгами, согласился Дементии, — воробьи — это плохо! Они крылатые и жгучие!

— Правду говоришь! — все больше раззадоривался старик. — А вот скажи мне, Дементий, чего ты их так боишься?!

— Не боюсь я, — вяло оправдывался детина два на два метра. Юсуп без опаски отпустил бы его на битву с диким медведем гризли, точно зная, что победа окажется на стороне Дементия.

— Чего ж не боишься, когда боишься? Что я, древлян ваших не знаю, что ли! Все вы, как воробьев учуете, сразу креститься начинаете да плюваться через все плечи подряд — лишь бы пронесло!

— Вот я те щас как плюну! — грозно пообещал Дементий, но авторитет старика был несравнимо выше, и древлянину ничего не оставалось, как удалиться в дом.

— Чего ты с ним так? — спросил Юсуп, когда Ильнур вновь вернулся к нему и встал рядом, облокотившись о перила крыльца и наблюдая за работой купцов.

— Так просто, — пожал плечами старик. — Понимаешь, я все хочу из него этот страх нелепый выдавить по капле! Суеверный он слишком, Дементий-то наш. А воробьев боится поболе всего!

— Забудь пока о Дементии, — посоветовал Юсуп, — сейчас главное выйти на контакт с Гибертом. Ты точно знаешь, что от вас с Алаидой требуется?

— А то какие знать-то?! Мы, значит, уговариваем посла пригласить нас на вечерний бал к Аише во дворец.

— Да. Во дворце нам надо будет найти гроб, чтобы знать наверняка, что Аиша — Упырь. А уж потом нанесем удар! — Кулаки Юсупа сжались, и он с силой трахнул по перилам — так, что одна из резных перегородок сухо треснула и тонкая щепа отлетела в сторону.