— Что-то тут не то! А вот что?
Старик хлопнул от досады рукой по столу. Сила не покинула его — рука ещё была крепка. На шум в кабинете шефа заглянул утайкой капитан, решив: полковник спёкся — у него приступ. Размечтался, поспешно прикрывая дверь за собой.
— Вот вам — всем, — скрутил старик фигу-ру с трёх пальцев. — Не дождётесь! А чего — у меня! И получите все по заслугам!
Снова переключился на то, над чем работал напряжённо уже пару дней. И ведь Егора привлёк не зря, поскольку только на него и мог положиться.
— Надо было втолковать ему причину с психушкой, да толку — всё без толку! Молод ещё! Ну так ничего — наберётся опыту! Где как не у меня в отделе и не сейчас, а самое время!..
* * *
Фомин был сам не свой. Ему пришлось в очередной раз бросить Павла, а он обязан ему и не тем, что тот определил его на свою квартиру, удружив в безвозмездное пользование, а спас жизнь.
— Почему нам стоило избавляться от него?
Бионика молчала, не реагируя на эмоции, бьющие через край у спутника. У неё относительно Усольцева имелось своё сугубо личное мнение, и менять его не собиралась.
Так что зря Егор затеял этот разговор, стремясь несколько поменять направленность.
— Ты ведь лежала в отключке тогда там в квартире! Почему наймит не ликвидировал тебя?
— Потому что я требовалась ему целой и невредимой...
— Но для чего? С какой целью?
— Той самой, какой и сам мне! Но мне хватило ума изъять у него блок памяти, и передатчики у суррогатов.
— Выходит они не в курсе, сколько вас?.. — дошло до Егора. — А их — самих?
— Это и выясним скоро...
— Как скоро? Пора бы уже, а сразу!
— Не суетись, спешка всегда чревата! Лучше осмотрись!
— Надеюсь, ты не собираешься кинуть меня, как уже два раза Павла?
— Мне без тебя никуда, как напарника...
— Это слова — и только — не более того!
— Ну, не скажи — делом доказал! Выручил уже...
— Скорее Павел, а я просто не растерялся, как он... — отметил Егор. — Всё-таки некрасиво поступили, а и нехорошо!
— Убедил, — выдала Бионика. — В следующий раз при встрече с ним не станем больше расставаться...
— О какой встрече может идти речь?
— Нам нужен связной...
— Нам — Павел? Но для чего — и кого? С кем связываться?
— С твоим шефом...
— Вон оно что, а изначально задумала! Ну, Бионика...
То, что Егор не сказал вслух, подумал про себя. И зря, позабыв: та умеет читать мысли. Не показала никаких эмоций, списывая на молодость примитивного создания. Себя считала высшим — выше его по статусу и знаниям, заложенным в неё. А теперь ещё докопалась до сути истины визита наймитов, кои плодили здесь по своему образу и подобию суррогатов.
— Ну что там, а выяснила? И чего? — не терпелось Егору услышать от спутницы отрадное известие: они на пороге открытия — докопались до сути истины явления нейтронов.
— В нём заложен лишь кусок информации с картой западной части России. Это значит, имеются и другие...
— В нашей стране? За Уралом в Сибири и на Дальнем Востоке?
— Если только на Чукотке.
— А чукчи им нафига сдались? Даже суррогатами?
— Там находится Билибинская АЭС с четырьмя блоками ядерных реакторов!
— Не понял — ты сейчас это всё к чему сказала мне? — не удавалось Егору свести концы с концами.
— В карте блока памяти наймита-нанонита заложены сведения про АЭС. И обозначены как цели — главные! Мы — бионы — второстепенные! Но, похоже, в первую очередь решили заняться нами во избежание провала!..
— Ты говоришь про диверсии на атомных электростанциях? — догадался Егор, о чём твердит Бионика. — Тогда нам точно надо к старику — обратиться за помощью к Фетисову! Давай я Павла подключу?..
Фомин всё-таки вспылил.
— И почему сразу было не дождаться прояснения ситуации
Бионика пропустила его последнее заявление мимо ушей.
— Ты представляешь, что начнётся в городе, если мы сообщим в отдел твоим сотрудникам о суррогатах? Это же хаос! Его и добиваются наймиты! Кругом нас много рабочих одеждах оранжевого цвета!
— Что же делать? Как быть?.. И потом на них — суррогатах — буквы "Ж" и "М". Сама говорила! Да и наймита завалили! Что если нам выйти на иных посредством его блока памяти с передатчиками от суррогатов? Подыграем им — ты способна превратиться в одного из них, коль я не сумел отличить тебя от них при встрече.
Бионика уже и сама думала о том же, а напарник помог ей сделать столь нелёгкий выбор.
— Если со мной что — последует сбой...
— Опять? Ты снова? — испугался Егор за неё. — Я этого не переживу!
— А придётся ещё и не такое — ядерную войну с применением атомного оружия!
— Вот успокоила, да так, что лучше бы сразу огорчила! Ты меня так больше не пугай...
— Тебя — и после того, как столкнулся с Солдатами Апокалипсиса... — прозвучал утвердительно голос Бионики.
— Извини, я больше не стану перебивать тебя. Что в том случае делать надо будет?
— Вот, — сунула какой-то приборчик спутница в руки Фомина. — При помощи него ты заведёшь меня...
— Я уже завёлся, — подумал в продолжение Егор о том, чего давно хотел, но скрывал, как умел, а получалось плохо.
Бионика вновь прочитала его мысли.
— И почему тебя так волнует процесс притирания людей различного пола?
— Сам пытаюсь понять, — старался не думать Егор о сексе с ней, а ничего поделать с собой не мог. При виде сексуальных форм тела спутницы он заводился с пол-оборота точно гоночный болид "Формулы-1".
— Может мне стоит притереться к тебе, тогда успокоишься?
— Ты уверена, Бионика, что готова — хочешь того, чего я сам...
— Вот — сам сказал: хочешь ли ты этого? А ведь боишься — меня! Что-то отпугивает тебя!
— Скажешь тоже, а такое... — опомнился Егор. — Я не подведу! Только уж и ты постарайся не расстраивать меня.
— Как скажешь, напарник... Начали...
Запись N8
— ХОХЛЯНДИЯ -
"Мне подарили талисман, притягивающий деньги.
Повесил его перед лобовым стеклом... дурак!
На следующий день в меня въехала инкассаторская машина!"
(из оправдательной речи суеверного автолюбителя сотруднику ГИББД ДПС)
Первым отреагировал на военную бронетехнику в поле, разворачивающуюся в направлении зоны строгого режима водитель "УАЗ". С ним на переднем сидении располагался пассажир в звании прапорщика. И оба подивились тому, чему стали невольными свидетелями, поначалу приняв издалека: какой-то кретин из генштаба устроил учения под носом с колонией, поскольку изначально вроде как возвращались, но в следующее мгновение ситуация разительно изменилась. И что было более всего поразительно — бойцы оказались облачены не в военную форму, а строительную оранжевого цвета.
— Революция — оранжевая? Сторонники Тимошенко?! — покосился в недоумении прапорщик на водителя.
— Ничего не слышал, да и по радио молчат, — поспешно отреагировал тот на словах, силясь также понять, что происходит.
Колонна бронетехники со странными людьми развернулась клином, продолжая движение в их направлении.
— Вертай взад... — осознал прапорщик всю плачевность их незавидной ситуации.
Водитель тут же совершил резкий разворот, ещё догадался по собственной инициативе надавить на клаксон, сигналя охране исправительного учреждения, привлекая не столько к себе внимание, сколько к тем, кто следовал неотступно за ними.
Клин превратился в развёрнутую цепь — бронетехника неслась в боевом построении на захват двух объектов разом.
— Уснули они там что ли? — негодовал прапорщик, высунувшись из бокового окошка — орал во всю глотку.
Открывать им ворота никто не спешил, зато они опасались столкновения с Т-72. Башня танка на ходу развернулась орудием в их сторону и произвела выстрел. Подле "УАЗ" взорвался осколочно-фугасный снаряд. Осколками прошило брезентовые борта и крышу. И если бы только авто, а то и...
Прапорщик вскрикнул, и не от злости, как прежде, а жгучей боли, возникшей в груди — захрипел, блеванув изо рта кровью. И водителю досталось, у него оказалась рваная рана в районе живота. Кровью заливало штаны. Так ещё и неестественно вывернулось нутро. Вывалиться кишкам мешала гимнастёрка.
Поездка с утра пораньше закончилась для обоих ударом на скорости в ворота. И новый взрыв уже кумулятивным снарядом в возникшую у них на пути преграду.
К третьему выстрелу из танка в колонии наконец-то прореагировали на серьёзные неприятности, грозящие извне. Никто даже не задумывался об учении, а скорее наоборот чётко спланированной диверсии. Вертухаи на вышках вместо того, чтобы приготовиться к отражению нападок извне, разбежались. И всё же какой-то умник из них спровоцировал налётчиков — выстрелил, стремясь зацепить людей в оранжевых комбинезонах с ближнего БМД. Тщетно. Зато в ответ по стрелку гулко грянула 30-мм пушка, превращая вышку в жалкое подобие металлического ломья.
Стрелок не пострадал, сумев своевременно перебраться на стену и сейчас по ней била всё то же 30-мм орудие. Пехи пока не вступали в перестрелку. В том не было особой нужды. И орудие не мешало им. Они не реагировали на грохот у самого уха, продолжали сидеть, как ни в чём не бывало.
Иной вертухай оказался благоразумнее первого стрелка, загодя покинул свою стрелковую позицию с РПК, и теперь нёсся сломя голову за пределы колонии строгого режима в расположение воинской части, пересекая замкнутую территорию двора.
Очередной взрыв нарушил его планы. Снаряд, пущенный из орудия танка, перелетел через бетонную стену с колючей проволокой и угодил в здание с решётками на окнах камер длительного заключения. Обитатели внутри не сразу уловили, что происходит снаружи, однако те, кто был пошустрее других и пострадал меньше при взрыве, кинулись сломя голову с высоты вниз.
Перед охранником с РПК упало тело одного уголовника. Он увернулся от него, двинув в сторону одновременно от иной тени, но не третьей. Его зацепило — и куском бетона, вырванного из стены при взрыве. Из-за чего не сразу отреагировал должным образом на ухудшении и без того своей незавидной участи. Оказался лицом на земле.
Поблизости раздались крики и быстрые шаги. Некто подлетел к нему, и... он лишился оружия. РПК отсутствовал, а табельным оружием не позволили воспользоваться уголовнички.
— Молись, гандон! — выдал тот из них, кто вооружился РПК.
Короткая очередь прервала мучения второго вертухая. Матёрый уголовник весь в наколках от затылка и до щиколоток ликовал, чувствуя себя хозяином положения. Недолго. И радость оказалась скоротечной. Новый взрыв зацепил его — ударной волной зэка впечатало в основание здания всё теми же вывернутыми бетонными осколками размерами с внушительные булыжники, а то и валуны.
РПК он утратил, как прежде охранник, а с оружие лишился попутно жизни. Пулемёт недолго оставался бесхозным, заинтересовав парочку иных убогих инвалидов, вывалившихся из камеры заточения на втором этаже. Они сцепились меж собой за него, а достался иному типу, что вмешался в их перебранку.
— Валить надо — и не вертухаев! А когти... и рвать!
Он оказался первым, кто сообразил: налёт на колонию ничем хорошим им в итоге не сулит. Освобождать их явно не собирались, напротив уголовники оказались на пути у каких-то мародёров.
В проломе мелькнул БМД, а на нём люди в оранжевых комбинезонах и аналогичного цвета повязках на головах. Они мгновенно отреагировали на человека с оружием в руках. Уголовник не успел ответить им, залётные гости изрешетили его, нисколько не обращая внимания на иных безоружных уголовников.
Зеки ожидали: мародёры спешатся и они постараются затеряться среди них. Но нет, гости продолжали сидеть на броне.
Вслед за БМД в пролом устремился Т-72. Прогремел новый выстрел, означавший сигнал к действию о повальной зачистке.
— Не тормози — погнали! — коснулся Азаровский ногами земли, подгоняя Москаленко. — Держись за мной — со спины! И не высовывайся — чревато! Будешь прикрывать с тыла, если что!
— Что? Чего? — не расслышал Тарас Валеру.
Но одно точно уловил: стоит держаться и дальше вместе — двинул по пятам.
"Жмурики" ворвались на территорию колонии строгого режима, угодив в тесное пространство внутреннего двора со снующими мрачными личностями по углам, и разбегающимися в стороны точно тараканы при виде них, а также колючая проволока по всему периметру и сетка над головой.
У майора КГБ с капитаном СБУ появился шанс на благоприятный исход из стана "мародёров". Им они и стремились воспользоваться в полной мере. "Жмурики" из группы парочки "мудаков" следовали за ними неотступно по пятам, прокладывая дорогу себе трупами уголовников. Правда, не всегда, один раз они едва не нарвались на засаду, но там быстро в сложнейшей ситуации разобрался Азаровский. Он сбил с ног засевшего в кабинете административного здания дежурного, наказал лежать и не дёргаться, если тот хочет выжить, а не только из ума.
— Делай, что велю! И не вздумай глупить — чревато!
— Кто вы? И что вам здесь надо? — не унимался дежурный.
— Заглохни! — наехал Москаленко на него, продемонстрировав ему соответствующие документы, подтверждающие: он — капитан СБУ. — Всё одно не поймёшь! Лучше вали с нами, как те сказал майор КГБ!
Дежурный в конец ошалел.
— Кто? Откуда?
— Из Беларуси!
— Так это они тут...
Разговор с дежурным не получился, а изначально не задался. Последовал очередной удар в исполнении Азаровского по голове бойца прикладом "СВУ-А". И следом приказал Москаленко взвалить его обмякшее тело на себя.
— Жопа! — выдал на-гора в сердцах Тарас.
Один из "жмуриков" откликнулся на призыв "мудака".
— Обана! — отметил капитан про себя. — А они оказывается дрессированные! Ими можно командовать на своё усмотрение!
— Отлично, — отметил в свою очередь Азаровский, наказав иным "жмурикам" собственной группы держать здесь оборону и никого не подпускать ближе, чем на пистолетный выстрел, притом, что пехи обладали исключительно автоматическим оружием.
Он ломился к средству связи на свою погибель. По ним вновь открыли огонь этажом выше. Общаться с охраной колонии мешали оранжевые комбинезоны. Не мешало бы стянуть их, но не сейчас — чревато. Перевес — и явный — на стороне налётчиков.
Бетонный забор колонии не стал преградой для колонны бронетехники, и одна боевая машина за другой проникали во внутренний двор.
В гаражах было пусто — нигде ни одного самоходного орудия. Даже не всегда машина оказывалась на месте в боксе. Наймиты недоумевали, куда попали, но то, что круто — вне всякого сомнения. Здесь им пытались оказать сопротивление и пока что при применении стрелкового оружия, а чаще табельного — стреляли из пистолетов. Не все, многие люди были облачены в одинаковые робы и походили больше на тех, кем командовали сами — "жмуриками" и "мудаками". Всех стрелять не стали, понимая: и здесь за счёт них придётся восполнить потери, а заодно увеличить контингент пехов, поскольку в наличии также имелся дополнительный вид транспорта.
Отсюда и численность суррогатов неуклонно росла. А вот оружия не особо-то и становилось больше. А уж боеприпасов и того меньше с каждым разом.
