Воин. Стихии зовут

— Как мне туда попасть, снова через портал? — спросил я и внимательно посмотрел в мудрые глаза старца.

— Нет, мы телепортируем вас всех. Завтра вы уже будете там, а сегодня должны отдохнуть после дальнего путешествия.

— Спасибо.

— Мы всегда рады помочь нашему брату по магии. Карин, о вас говориться в древнем пророчестве. Ваша мать погибла, и она была единственной воительницей стихий, о которой мы знали. Мы давно утратили связь с воинами стихий, и только вы сможете вновь вернуть их к нам. Вернуть им былое величие.

— Зачем? Вам от этого, какой толк? Вы же люди, — нахмурился я. — Мне много раз говорили о пророчестве, но сути его мне так и не прояснили.

— Я сам знаю лишь малую часть. После гибели хранителей миров древние — последний заслон, которого темные расы не могут преодолеть. И утратить еще одну древнюю расу большая роскошь, которая может стоить нам жизни. Мы это понимаем, поэтому помогаем вам, чем можем, в вашей нелегкой цели.

— Если б я знал эту цель. Не много ли на меня взвалили?

— Вы воин стихий, пусть наполовину, но вы принадлежите древнему народу и рано или поздно кровь потянет вас туда, где ваше место. А мы вновь услышим о легендарном древнем народе — воинах стихий.

Он натянул капюшон на голову.

— Вам надо отдохнуть, — напомнил волшебник мне, — завтра вы отправитесь в путь. Ваши дети лишь начало вашей длинной дороги полной опасностей и приключений. И никогда не забывайте о тех, кто погубил вашу мать и вашего отца, потому что они всегда будут помнить о вас и еще не раз попытаются уничтожить вас, Карин.

— Кто мой враг?

— Если бы я знал, то я бы вам ответил.

Волшебник отправился в водяной замок, оставив меня в глубокой задумчивости стоять в саду с дочерью.

— Ай, — снова из меня выдернули клок волос.

Я слегка дернул дочку за прядь волос.

— Больно, — нахмурилась она.

— А мне не больно, как ты думаешь? — поинтересовался у нее.

— Больно, — после некоторых раздумий ответила Жемчужина и перестала меня терроризовать.

Умный ребенок...

* * *

Помниться, в своей недавней юности, еще до того как я начал употреблять наркотики, ко мне подойдет какой-нибудь шкарпет лет трех и давай задавать вопросы на тему: "Почему земля круглая?" Я с ума сходил, хотелось спрыгнуть с крыши ласточкой головой вниз, лишь бы эта шмокодявка отстала. Но, то чужой ребенок, а сейчас вокруг меня бегал мой собственный. Визжал, кричал, хохотал, просил катать на ноге или на шее, задавал миллион вопросов, на которые обязательно нужно найти правильный ответ! Если неправильно ответишь, вопросов появлялось еще больше, но уже по другому поводу. И что самое странное — мне нравилось. Я получал удовольствие от общения с Моей дочерью. И впервые за долгое время, сон захватил меня мгновенно...

Наутро меня разбудил первый луч света. И первым моим движением было не то, что надо потянуться и зевнуть, как обычно делал, а беспокойно пошарить рукой. Не найдя рядом дочери в другой кроватке, я резко встал.

— Доброе утро, папочка! — после этого милого голосочка тревога прошла.

Она стояла и расчесывала удивительные волосы, смотрела на меня... хи-хи странная штука генетика, моими же глазами. Удивительно, единственная в ней вещь, которая подобно убийце-психу кричало, что она моя дочь. Я улыбнулся и потянулся, аж кости хрустнули. После сладких зевков оделся, умылся и... завял косичку дочери! Если мне кто сказал, что когда-нибудь буду завязывать дочери косу! Плюнул бы ему в лицо и обозвал лгуном, а то и врезал бы!

Коса вышла кривая, но я утешил себя тем, что еще научусь, все-таки дочерей у меня минимум две.

— Папочка, мы сегодня уезжаем? — спросила меня мой... ангелочек.

— Да, Жемчужина, мы едем забирать твою сестру.

— А какая она?

— Сам не знаю, — честно признался ей и скорчил рожу, которая ее рассмешила, — но желаю увидеть.

Взял девочку на руки и вместе с ней вышел на улицу. При виде "милой" картины улыбка появилась даже у практически невозмутимого Дарилиона. Конечно, грозный Карин и малявка на его руках — та еще картина.

Я к ним подошел, грозно обведя всех взглядом из-под сомкнутых бровей.

— Так, если кто что-нибудь сейчас ляпнет, будет лететь пердеть и радоваться!

— Намек поняли, — усмехнулся рыцарь, гладя усы и скаля белые зубы без кариеса.

— Пап, а что такое пердеть?

Я покраснел, как помидор, что со мной происходило о-о-очень редко.

— Жемчужина, тебе не обязательно знать, это очень плохое слово и тебе не следует его говорить.

— Но ты, же его сказал, значит можно.

Глядя, как я с мукой пытаюсь выкрутиться из ситуации, засмеялась Левитана и подошла к нам.

— Не умеешь ты разговаривать с детьми, Карин. Дай ее мне.

Ребенка я ей отдал не сразу. Ей-богу как от сердца отрывал!

— Не беспокойся, Карин, я о ней позабочусь, — успокоила меня эльфийка.

Она ушла, а я с тоской проводил ее взглядом.

Здоровяк хлопнул меня по плечу здоровенной рукой, едва не вогнав в землю по макушку. Грод скалился желтыми, как клавиши старого рояля зубами и такими же широкими. Кто еще так же эффектно, как он, мог почти сломать мне плечо?

— Ну что, приятель, пойдем? — спросил друг и смачно рыгнул. — Нам еще надо с магами поболтать.

— Угу, — отозвался я и потер плечо, больно ударил, гад.

Он обернулся к рыцарю и эльфу:

— А вы идете?

— Куда мы денемся? — ответил Лотос и за себя и за промолчавшего Дарилиона.

— Тогда двигаем булками, старые клячи! — с улыбкой сказал я и на всякий случай отбежал на безопасное место. Правильно сделал. На том месте, где стоял, прилетел камушек. Приличный — с головку ребенка. — Ну? Кто у нас мазила? — снова увернулся от летящего камушка. Все-таки, чтобы не было у меня на душе, я неисправим. Каким был разгильдяем, таким и останусь.

Еще б долго перебрасывались с казачком черноусым камнями, но нам помешал юноша, с неприятной бородавкой на носу.

— Господа, прошу пройти за мной, — сказал он.

Пока мы шли, я получил латной перчаткой в нос. Не удивляюсь тому, что нашего казачка не любили в академии. Он многими чертами характера напоминал меня, а строил из себя павлина не ощипанного! Он сам рассказывал, что его вышибли из академии из-за несерьезного поведения, но звание рыцаря ему все-таки присвоили, так как не могли не признать, что он был лучшим. А я вот тоже не помню, чтобы меня любили в моей команде по волейболу, хоть я и был капитаном. Мои ребята меня ненавидели, я чаще ловил мяч в голову не от противника, а от моих собственных мазил, вот и приходилось отдуваться за всех сразу.

— Приветствую вас снова, — поприветствовал нас уже знакомый мне старик.

— Мы тоже приветствуем тебя, величайший... — и тут пошло и поехало! Дарилион — ходячая библиотека и справочная. Пока не вспомнит всех бабушек, дедушек, прадедов, предков, короче, всякого давно рассыпавшегося мусора (это все входило в его приветствие) до тех пор не заткнется.

Под конец длинной тирады Дарилиона Грод похрапывал стоя, а я, "обнявшись" с Лотосом, старался не уснуть. Когда эльф заткнулся, все смогли с облегчением рассесться по местам. Кстати о птичках. Зал был не менее впечатляющий, чем внешнее строение крепости, больше похожий на дворец какого-нибудь шаха, с тем учетом, что все создано из воды, даже мебель. Кресла для присутствующих расставлены в круговом порядке, чтобы каждый мог видеть всех, кто находился в зале. Много картин, статуй, посередине круг с какими-то причудливыми рисунками, тоже жидкие. В центре круга на столбике, в виде лап держащих поднос, лежала очень большая книга.

Пришла эльфийка, только без Жемчужины. Девочка играла в саду со сверстниками — это мне Левитана сообщила, сев недалеко от моего кресла.

— И так, как я уже говорил Карину, — начал маг, надо же я не назвал его старым пердуном! Прогресс! Эволюционируем! — Вы отправитесь в огненный мир, где сможете отыскать еще одну девочку. Хочу сказать заранее, самая младшая по рождению была у нас...

— Не понял, — подал голос Грод, — они ж родились в один день, как среди них может быть младшие и старшие?

— Они ж не в одну минуту, Грод, родились, — шепнул Дарилион.

— А-а-а! Теперь понятно! — откинулся здоровяк в кресло — оно страдальчески затрещало, но сдержало оборону. Не понятно только, чем оно трещало. Ведь из воды же создано? Или это так, для виду?

— Так вот, — продолжил маг. Он как будто жевал слова, потом смачно выплевывал их, — следующая по старшинству идет девочка, обладающая огненной стихией.

Определенно у меня четыре дочери-близняшки, все как одна похожие на мамочку.

— Потом воздух, мальчик. Он родился вторым.

Тут я обалдел! У меня сын! Называется среди баб один прораб! Как мужчина я счастлив!

— Дальше идет земля.

— Девочка,— не выдержал я и перебил старика. Ой, нервишки шалят, где моя валерьяночка? Перебивать его непочтительно с моей стороны к нему. Но я пальцы ломал, пока он выплевывал одно за другим слово.

Старик не обиделся, даже улыбнулся. Он, кажется, понял, какие сейчас меня обуревали чувства.

— Не девочка, — я раскрыл рот и затаил дыхание, — мальчик.

— Это очень хорошо, что их по два, — усмехнулся в усы Лотос.

— Значит два пацана первыми, — проронил я, сияя как медный таз, — земля и воздух.

— Да, Карин, но вы должны двигаться по-порядку потому что, увидев, старшего мальчика, вы испытаете сильное потрясение.

— А что с ним не так? — сразу встревожился я. Все, Шурик, теперь ты папа, придется привыкать к тому, что дети еще болеть могут! Хорошо хоть на горшок их ходить не придется учить!.. Или все-таки придется?.. Ужас!!!..

— Ничего.

— Тогда, что не так... почему я испытаю потрясение?

— Всему свое время, наберитесь терпения, мой друг. Но вы должны торопиться.

— Что опять не так?

Ох, как мне это не нравилось, вечно какая-нибудь свинья сидит в углу и хрюкает, явно подсунутая дружелюбной рукой.

— Ваша дети, как и ваша жена, кому-то неугодны и им грозит опасность.

— Так моя жена умерла...

— Потому что она кому-то мешала. Ваша жена вызвала нас по какой-то известной только ей причине, мы опоздали и смогли забрать только детей, прежде чем и их постигла участь матери.

— Кому ж она помешала? — спросила эльфийка. — Грод говорил, что она умерла при родах.

Здоровяк завозился. Он был удивлено не меньше нашего.

— Я не знаю, — ответил терпеливо маг, — никто не знает. Женщина, принимавшая роды у Милины, исчезла. Ее нашли полубезумной в лесу. Она говорила о вашей жене, Карин, что ее разорвали чудовища, а она чудом осталась жива. Мы нашли остатки окровавленной одежды и обезображенный труп. Женколь не смог его опознать. Для других жителей была придумана легенда о том, что ваша жена умерла при родах, хотя на самом деле ее убили.

— Это была ее кровь, ее труп? — спросил я, наполовину прикрыв глаза.

— А чья же еще?

Я прикусил губу. Если бы мы находились в мире, где я вырос, там давно бы сделали анализ ДНК. И узнали бы, чья кровь, чье тело. И вообще, чья колбаса валялась рядом.

— Ваша жена умерла, Карин.

— А может, не умерла и она жива, может это не ее труп? — с надеждой в голосе спросил я.

— Карин... — он запнулся.

— Что? Говорите, больней, чем есть, все равно не сделаете!

— Ее локон волос, он был выдран вместе с кожей... мы взяли с собой в качестве доказательства.

— Какой кошмар! — прикрыла рот рукой Левитана.

Маг позвонил в колокольчик. На его зов прибежал ученик со шкатулкой. Старик взял шкатулку, открыл ее и извлек на свет до боли знакомый серебряный локон, перевязанный веревочкой. Мое сердце сжалось от нахлынувшей боли.

— Но на нем нет кожи, — произнес Грод.

— Мы ее срезали, оставив только локон волос, — пояснил старик. — Но если хотите, мы можем показать и кожу.

— Не надо, — внезапно громко выкрикнул я. Если бы показали кожу, я бы не выдержал такого садизма! — вы можете отдать его мне?

— Разумеется, он же принадлежал вашей жене.

Он передал мне локон. Как только ее волосы оказались в моей руке, по коже разнеслось тепло и покалывание, такое приятно и забытое, что захотелось взвыть как тому пьянице, утратившему последнюю заначку.

Понятливый Дарилион протянул мне медальон — он сам их делал, когда было настроение.

— Карин, положи его сюда и храни у сердца.

— Спасибо, — только и смог сказать я, но медальон взял и спрятал локон туда. Я долго его разглядывал, прежде чем спрятал под одеждой.

Мне никто не мешал, все ждали, когда я закончу возиться и предаваться ностальгии.

— Я вижу, ваша жена была очень дорога вам, — проговорил старик.

— Но это не помешало мне, придурку, бросить ее беременную!

Старец посмотрел на меня с укором.

— Каждый допускает ошибки, — говорил маг. — Мы все уязвимы, и убиваться из-за ошибок прошлого не надо. То, что было, то прошло. У вас есть дети, Карин, и они нуждаются в вас, а вы живете прошлым, старыми ошибками, отбросьте их, мальчик мой, и живите...

— Ради себя что ли? — скривилась моя рожа.

— Ради них.

Вот, и зачем он так?

— Я попросил всех вас прийти сюда не для забавы, а для того, чтобы вы узнали каждый о себе.

— Будущее? — поинтересовалась Левитана.

— Да, — кивнул волшебник водной стихии, — мы дадим вам выслушать подсказку, которая поможет вам найти верный путь.

Он хлопнул в ладоши: книга раскрылась, мать вашу, взлетала, подлетела к эльфийке и, еще раз мать вашу, стала говорить!

— Забудь о прошлом. Забудь потерю, ее не возвратить. Вернись, живи, иначе потеряешь то, что приобретешь.

Левитана расплакалась. Данное обстоятельство сильно удивило меня, хотя то, что говорила книга, по мне, полная бурда. Загадка!

Книга повернула к Дарилиону.

— Ты силен и ловок, но этого мало. Гнетет тебя мести червь, забыть ты обиду не можешь. Мстить пытаешь, но делаешь хуже. Знай, за тебя отомстят. Сам попытаешься — закроются глаза твои для вечного сна.

Эльф сжал кулаки.

Книженция снова повернулась, но не ком мне, а к Лотосу. Рыцарь заметно напрягся.

— Тебя изгнали трусу подобно, не пытайся вернуться, над тобой посмеются. Ты получишь славу, но позже. Твой путь сложен и труден, но пройти ты должен его, выстоять все и только тогда вернуться с победой в руках.

Так, теперь она надвигалась на Грода.

— Ты из рода простого, верный друг и товарищ, берегись! Вернется прошлое темное, то прошлое, которое изменить ты не смог, снова все повториться! Но есть у тебя шанс помешать свершиться насилию! Друга освободить до преступления, не дать зародиться новому злу!

Наконец-то книга остановилась напротив меня.

— Ты рос в мире чужом, не похож на других, нет тебе места нигде, упала горькая доля на плечи твои. Вернулся ты, но печаль в глазах горит, должен ты взять волю в кулак. Найти убийцу ты должен, встретить достойно его, древнюю клятву произнести. И в конце своего странствия снова найдешь ты покой.

Если честно я понял только половину. Стихоплет из книги хреновый.

— И так, господа, книга свое слово сказала, теперь настала пора вам отправиться к магам огненной стихии. Вас телепортируют на дворе. Пойдемте.