Подарок

— Мне нужно два часа, — сказала Ольга. — Я восстановлю вашему отцу моторные функции, потом нужно будет периодически делать массаж и тренировать ноги. Наверняка мышцы атрофировались за три года бездействия. В доме будет кто-нибудь, кроме больного?

— Естественно. Там постоянно находится человек, который ухаживает за отцом.

— Отпустите его на время лечения, иначе я не смогу работать. Со мной будет наш сотрудник, который в случае необходимости даст вашему отцу утку или поднесёт пить.

— И вы его вылечите? — с сомнением спросил прокурор.

— Почти наверняка. Клиенты пока не жаловались.

— Вам говорили, что он не сдержан на язык?

— Говорили. Думаю, что я как-нибудь это переживу. Виталий, вы пока не нужны, я пойду туда только с Игорем.

Когда они поднялись на нужный этаж и прокурор открыл дверь, услышали визгливые старческие вопли, обильно сдобренные матом. Старик в инвалидном кресле орал на стоявшего рядом здоровенного парня, который слушал своего подопечного с выражением абсолютного пофигизма на лице.

— Здравствуй, папа! Я привёл тебе целителя, — сказал прокурор. — Семён, на два часа в этой квартире не должно быть посторонних. Прогуляйся куда-нибудь на это время. Папа, я должен уехать. А вас я попрошу по окончании лечения сообщить мне по телефону его результаты. Вот моя визитка. Совещание долго не продлится, так что через два часа уже можно звонить.

Он не стал дожидаться реакции отца и быстро ушёл.

— А вам, Семён, нужно отдельное приглашение? — спросила Ольга. — Вы мешаете лечить больного, а у меня ограничено время. Одевайтесь, и чтобы в ближайшие два часа вас здесь не было.

Тот пожал плечами и направился в прихожую переодеваться.

— Какое на... лечение! — заорал на Ольгу старик, брызгая слюной. — Сыночек, бля! Притащил сюда какую-то... Да я тебя...

Услышав, что в прихожей хлопнула дверь, Ольга с улыбкой подошла к беснующемуся старику и закатила ему сильную пощёчину.

— Ты поосторожнее, — сказал Игорь, увидев, как от удара мотнулась голова клиента. — Сломаешь ему шею.

От неожиданности и боли старик замолчал, с изумлением и испугом наблюдая за Ольгой.

— Давно не получал по морде? — спросила она. — Любая женщина имеет право врезать хаму, который обложил матом, что я и сделала. При этом возраст хама не имеет значения. Откроешь пасть — добавлю. Если не рассчитаю сил и выбью несколько зубов, твой сын вычтет из моего гонорара стоимость услуг дантиста. Всё понял? Вот и молодец. Если честно, сама ни за что не стала бы тратить силы и время на лечение такого, как ты. К сожалению, я наёмный работник и должна выполнять задания моего работодателя. Поэтому сейчас будем лечиться. Игорь, запри входную дверь изнутри, чтобы никто не помешал.

— Что будешь делать? — хрипло спросил старик.

— Какой прогресс, Иван Иванович! — улыбнулась Ольга. — Три слова, и ни одного матерного. Вот что значит правильный подход! Я уже сказала, что буду заниматься лечением. Я лечу любовью, так что готовьтесь, сейчас буду любить!

— Ты рехнулась! — поразился старик. — Ну, сынок, бля, удружил — запер одного с чокнутой! Да он у меня не встаёт уже лет десять!

— Разве я говорила о вас? — деланно удивилась Ольга. — Вы не увидите моей любви, а чтобы и не слышали, оденем на голову эту шапочку. И не надо так дёргать головой — может оторваться. А сейчас, пока вы меня ещё слышите, напоминаю в последний раз. Если откроете рот и испортите мне лечение, мало того что закончите свои дни в этом кресле, я напоследок совершенно случайно уроню вас вместе с ним лицом вниз. А недовольство вашего сына как-нибудь переживу.

Она закрепила шлем на голове испуганно молчавшего старика и обратилась к Игорю:

— Вот и всё. Принеси с кухни два стула. Один нужен для одежды, а второй ставь ближе к креслу клиента у него за спиной, раздевайся и садись сам.

— Ты хочешь...

— Конечно. Я не вижу другого выхода, а так и себе доставим радость, и старому хрену перепадёт столько моей силы, что через три месяца будет танцевать гопак.

— Ты как, папа? — двумя часами позже спросил отца приехавший по их звонку прокурор.

— Ноги чувствую хорошо, — без видимой радости ответил тот, косясь на стоявшую рядом Ольгу. — Пальцами могу шевелить, только нет сил.

— Чтобы появились силы, нужно потрудиться, — сказала она обоим. — Это только в сказке Илья Муромец чёрт-те сколько сидел сиднем, а потом вскочил и убежал совершать подвиги. За три года мышцы совсем ослабли. Посмотрите, как исхудали ноги. О массаже я уже говорила. Я сделала своё дело, мы уезжаем.

— Сколько я вам должен? — спросил прокурор.

— Расчёты у вас будут с Рогожиным. А лично мне... Если где-нибудь встретимся, можете поздороваться, заодно и представитесь.

— Можете передать шефу, Виталий, что я вылечила клиента за один сеанс, — сказала Ольга, когда сели в автомобиль. — Надеюсь, на сегодня всё? А то я устала.

— Ты меня поразила, — признался Игорь, когда они готовились отойти ко сну. — Не думал, что на такое решишься в чьём-то присутствии.

— А разве было плохо?

— Не в этом дело, мне с тобой всегда хорошо. Я понимаю, что дед ничего не видел и не слышал, но мне было неприятно его присутствие. Правда, только до тех пор, пока не позабыл обо всём, кроме тебя. А что ты сказала ему на ухо перед уходом?

— Он ничего не слышал, но прекрасно понял, чем мы занимались у него за спиной. И мне совсем не улыбается, чтобы старый хрен распустил свой поганый язык. Поэтому я ему пообещала на такой случай много чего интересного, призналась, что ведьма, и послала небольшую волну жути.

— Поверил, как думаешь?

— А мне и думать не надо, знаешь, как от него несло страхом? Я даже подумала, что перестаралась и он сейчас обделается. К счастью, обошлось.

— Ладно, всё хорошо, — он поцеловал жену в висок. — Давай спать.

Ночью Ольга проснулась с бешено колотящимся сердцем и села на кровати, стараясь не разбудить Игоря. В носу остался запах степных трав и дыма горящих костров, на которых женщины стойбища варили похлёбку. Сон наплывал, вспоминаясь в мельчайших подробностях и принося ощущение чего-то важного.

Мать позвала Зангу, игравшую недалеко от своего шатра с соседкой Зукой.

— Иди сюда, дочь! Сегодня наша очередь нести деду еду. Возьми миску и лепёшки и отнеси. Потом можешь вернуться, никуда твоя Зука не денется.

— Мама, я не хочу к деду! — захныкала восьмилетняя Занга. — Я его боюсь. Может, пошлём брата?

— Вот ещё глупости! — рассердилась мать. — Это твой родной дед, и он тебя не съест. И не дело мальчишек делать женскую работу. Держи похлёбку.

Взяв в руки обёрнутую в тонкий войлок миску и узелок с лепёшками, девочка побежала к центру стойбища, где стоял шатёр шамана. Подойдя к нему, она услышала, что дед говорит с кем-то из мужчин, и хотела войти, но узнала голос вождя и не посмела переступить порог. Все дети племени боялись этого седого, украшенного шрамами, но крепкого на вид старика, хотя для ежегодных жертвоприношений он выбирал одних девочек. Занга хотела отбежать подальше и подождать, пока дед останется один, но следующие слова мужчин заставили ноги прирасти к земле, а сердце сжаться от страха.

— И что ты собираешься делать с этой девчонкой? — спросил вождь. — Может быть, принесём её в жертву богам-покровителям на ближайшем Круге?

— Зангу? — сказал дед. — Нет, пусть живёт. В ней моя кровь, и я не вижу опасности.

— А её сила? — возразил вождь. — Сам же говорил, что она сильнее других женщин племени. Ты знаешь законы Круга. Мы не можем давать женщинам такую силу, с какой они правили племенами, это не должно повториться!

— Я знаю законы, но уничтожение сильных девочек привело к вырождению маги, — возразил шаман. — Пройдут сто лет — и её не будет вообще. Занга без знаний не опасна, но она может передать свой талант детям, и необязательно это будут одни девочки.

— А если она получит доступ к наследственной памяти, к твоей памяти, Зартак?

— Наследственная память не связана с телом, лишь с духом. Постичь её нелегко даже тому, кто видит потоки силы, а она пока лишена даже этого.

— А если ей это удастся?

— Тогда Занга умрёт, и я не посмотрю на то, что она моя внучка. Их у меня больше чем пальцев на руках.

— Смотри, ты сказал — я услышал!

Больше она не стала слушать и бросилась прятаться за шатёр. Там долго сидела на корточках, пытаясь унять сердцебиение, а потом вернулась ко входу.

— Деда, это Занга. Мама прислала еду. Мне можно зайти?

— Входи, — разрешил шаман. — Поставь на кошму и подойди сюда.

Она положила миску с узелком на войлочную подстилку, покрывающую весь пол, и подошла к деду, внутренне цепенея от страха. Как всегда, шаман видел её насквозь.

— Подойди ближе! — приказал он. — И не нужно так бояться, я не питаюсь внучками, а твоя мать самая любимая из моих дочерей. Поэтому хочу дать совет, который сбережёт тебе жизнь. Никогда не заглядывай внутрь себя, там для тебя только смерть. Сейчас ты забудешь мои слова и вспомнишь их, когда придёт время. А теперь иди к матери и постарайся поменьше попадаться на глаза вождю.

"Не заглядывать вглубь себя, — повторила про себя Ольга слова шамана. — А вот хрен тебе, дед!"

Утром Ольга была непривычно задумчива и немногословна.

— Что-то случилось? — забеспокоился Игорь. — Ты явно не в своей тарелке!

— Видела интересный сон, — отозвалась она. — Наверное, это часть воспоминаний Занги. У них в племенах был матриархат, который держался на магической силе жриц. Потом из-за нашествия соседей жрицам пришлось делиться знаниями с мужчинами, иначе племенам было не выстоять. Так закончилась эпоха матриархата. После победы над врагом мужчины перебили жриц и больше не давали в руки женщин такой силы, как магия. Они даже убивали тех девочек, в ком от рождения был сильный дар. Хотели убить и меня, но дед не позволил. Он был самым сильным шаманом Круга племён и боялся, что такая практика приведёт к полному исчезновению магии в людях степи. Его убили незадолго до того, как меня украли сакты.

— И что ценное для тебя в этом сне?

— Самое ценное — это то, что в наследственной памяти Занги спят знания поколений шаманов нашего рода!

— Наследственная память в генах, а сакты поменяли тебе геном.

— А вот и нет! В генах только наследственная память тела. То, о чём говорил дед, скрыто в субстанции, которую мы называем духом или душой. И дед запретил мне под страхом смерти заглядывать в себя. А что такое взгляд в себя, если не медитация? Сегодня же нужно поездить по книжным магазинам и поискать кое-какую литературу, а заодно купить комп. Я узнала у Анны, что в нашей квартире есть интернет. Что у нас на сегодня, кроме ателье?

— Рыбин говорил о стрелковом клубе, да и очередного клиента наверняка подбросят. Моему тренеру рано звонить, сделаю это завтра. Так что, если не захочешь в театр, то у нас должно быть время.

— Рано нам с тобой ходить по театрам, хоть и хочется. Мне не терпится стать сильнее и заняться тобой. Пошли завтракать. Аня уже всё приготовила, и Виталий скоро начнёт названивать.

— Я не смог разобраться в этой записи, — сказал пожилой мужчина, с коротко стриженными седыми волосами и перевёл взгляд с застывшего на экране кадра на собеседника, которым был тренер, проверявший бойцовские навыки Игоря.

— Я тоже не разобрал, — согласился тот, — пока не пустил запись с пониженной частой кадров. Мы часто ведём скоростную съёмку, чтобы в подробностях разбирать схватки. И этот случай не был исключением.

— И во сколько же раз пришлось замедлить?

— Я замедлил в три раза. Надо бы замедлить больше, но тогда теряется непрерывность движений. У нас для неё слишком низкая частота съёмки.

— Однако! — удивился седой. — Запускай ещё раз.

Они просмотрели, как одетая в трико девушка танцевала на татами завораживающий сложностью и грацией танец, выбивая дух из окружавших её спортсменов.

— Я смотрел раз десять, — признался тренер. — Есть в её движениях что-то завораживающее, одновременно жуткое и красивое.

— Как в танце кобры, — хмыкнул седой. — Неужели они?

— Не похоже, — покачал головой тренер. — Они так глупо не подставляются. Ведут себя у нас достаточно свободно, но в то же время и осторожно, а если попадают под наблюдение, сразу же исчезают. А эта, судя по всему, не собирается исчезать.

— А почему она полезла учить твоих парней?

— Так учить и полезла. Возмутило, что ребята немного перестарались, демонстрируя её парню своё превосходство.

— А парня прислал Рогожин? Значит, и она в его команде. Крепкий орешек, такого не так легко зацепить. При большом желании можно достать любого, но попробуем в этом случае действовать гибко. Нужно понаблюдать за ней и её парнем. Чем занимаются, их связи. Может, мы будем для них лучшим вариантом, чем уральский олигарх. Какое у тебя осталось впечатление?

— Трудно сказать, мы ведь почти не общались. Но она сидела возле площадки и разговаривала с человеком Рогожина. Фразы строит не как девчонка, а как женщина лет тридцати, лексика тоже мало соответствует той, которая у большинства девиц её возраста. Мне поначалу показалось, что она старше, чем выглядит, пока не попёрлась на татами. В ней словно сидят два человека. То умная и рассудительная, то желающая блеснуть и плюющая на последствия. Я ведь предупредил, что будем снимать.

— И как она отреагировала?

— Распустила волосы, — хмыкнул тренер. — Снимайте, говорит, так будет сексуальней.

— Действительно, сексуально. Может быть, это не сами "туристы", а кто-то из их отпрысков, вырвавшийся из-под опеки родителей оторваться в нашем мире?

— Ты сам в такое веришь?

— Не очень, но откуда-то она взялась. Я дам задание покопать по прежнему месту жительства этого парня. У тебя есть на него данные?

— Когда выписывали членский билет, он заполнил все графы в анкете, так что у нас есть адрес.

— Ольга, может, хватит? — сказал Рыбин. — Вы уже вычистили книги по йоге и эзотерике в трёх магазинах. Скоро в багажнике не останется свободного места! И нам уже пора ехать в ателье.

— Ладно, — сжалилась она над своим менеджером. — На несколько дней хватит этих книг. Поехали в ателье, а потом купим комп.

В ателье всё было готово. Прекрасно сшитая одежда сидела на обоих идеально и не требовала правки.

— К этому платью нужны другие туфли, — сказала Ольге модельер, которая разрабатывала большинство образцов для этого ателье. — Они у вас повседневные и не подойдут к вечернему платью. Посмотрите, я советую эти.

Она показала клиентке альбом с набором фотографий модельной обуви.

— Вы можете выбрать то, что понравится, а мы приобретём и доставим ваш заказ на дом. Это не наш профиль, скорее, сопутствующие услуги.

— Так и сделаю, — решила Ольга. — Только и моему родственнику тоже нужно заказать обувь к вечернему костюму. Доставлять на дом нет смысла. Я оставлю номер мобильного. Когда выполните заказ, позвоните, мы приедем и расплатимся.

— Одежду получили, теперь едем за компьютером, — подвёл итог Игорь. — Куда посоветуете?