1. "Третьи Врата"

Мэлл, прокрутив в голове все, что ей известно об Империи и не найдя там нужных сведений, уточнила:

— Смотрящие это существа чувствующие любую магию на сотни километров вокруг. Наказующие — воплощенный закон темных, неподкупные и неуязвимые, карающая длань Ковена... А вот об Карающих я ничего не слышала. Это кто такие?

Аттар мечтательно прищурился, весь его вид говорит о дикой зависти к темным, обладающими подобным чудом.

— Карающие, Мэлл, это воины, которые способны на равных противостоять любому демону или Серебру. Их очень сложно уничтожить, практически невозможно...

Девушка пренебрежительно махнула рукой:

— Любого воина можно сразить магией...

Спорщицу перебили:

— Только не их — Карающие имеют к Сферам абсолютный иммунитет.

Мэлл недоверчиво прищурилась, переспросила:

— К любой?

Джар кивнул.

— Именно. И теперь ты понимаешь насколько это сильный противник? И как они нам могут помочь в войне против демонов.

— Понимаю... — протянула девушка.

— Отлично, — улыбнулся Аттар. — Мэллисе, подобными союзниками не раскидываются на пороге Всплеска.

Девушка на несколько минут ушла в себя, обдумала услышанное, после:

— Значит, вы хотите заключить союз с темными?

Аттар кивнул.

— Именно, моя девочка, именно.

Мэлл скривилась: она не любила, когда ее называли "девочкой", но данным собеседникам она могла простить многое, не то, что подобное обращение — все-таки Аттар и Джар ее воспитали.

— Что нужно от меня?

Хранитель Божественного Трона поддался вперед и впервые за сегодняшний разговор стал максимально серьезным и собранным.

— Мэлл, я прошу тебя, — Аттар выделил это обращение, — именно прошу, на следующем Совете Домов поднять вопрос о престолонаследии, как Аватар Света. Нам необходимо взять власть в свои руки и распустить эту говорильню!

Девушка вздрогнула — вот и настигла Мэллисе ответственность, от которой она всю жизнь бегала.

— Дома не послушаются! — Аватар Света попыталась выкрутиться. — Я не прошла инициализацию... как и никто другой до меня уже две сотни лет!

— Ты это не прошлые Аватары! Ты сможешь ...

Мэлл отмахнулась от слов Хранителя.

— Я, конечно, благодарна тебе за веру в меня, но это бред!

— Нет! — вперед подался уже Джар. — Ты сможешь! Даже если в тебе не было ни капли божественной крови — смогла бы!

Девушка замерла, потом медленно выдохнула.

— Повтори-ка, что ты сейчас сказал...

Аттар вонзил в собеседницу стальной взгляд и, чеканя каждое слово, начал:

— Высшие хотят мира между Архипелагом и Империей! И для этого они готовы даже самолично провести твою инициализацию! От нас требуется только заключить с темными союз.

— Высшие? — переспросил Мэллисе. — Уж не те ли самые Высшие что, как ты недавно сказал, создали демонов и готовы нас уничтожить? Не те ли Высшие для которых люди скот?!

Джар кивнул.

— Именно!

Девушка горько рассмеялась.

— И после всего рассказанного вы им верите?

Вновь кивок.

— Да, потому что мы еще не уничтожены. Нам дают шанс, хоть и призрачный и с опять же призрачным намеком, чтобы мы не затягивали с раздумьями: демоны уже начали атаки на Пирамиды, готовясь к полномасштабному вторжению. Но шанс пока еще есть — Высших поразил тот ритуал, что темные провели во время прошлого Всплеска и они готовы его повторить. Ты же, как Аватар, запасной вариант: если задуманное у них провалиться, то останется последний рубеж — Свет и Тьма.

— Высшие принесут нас в жертву? — девушка напряглась — умирать ей не хотелось.

Аттар покачал головой.

— Нет. Вы станете каналом, через который Они проведут энергетику Порядка и повернут вспять Хаос... либо уничтожат все живое, — пауза. — В очередной раз.

Мэллисе прикрыла глаза, потерла пальцами виски.

— Понятно. Хорошо, Аттар, ты дашь мне время на раздумье?

— Конечно, Мэлл, оно пока еще у нас есть.

Когда за девушкой закрылась дверь, в комнате некоторое время еще царила тишина, потом Джар вздохнул с грустью — трудно врать дочери. А для двоих мужчин Мэллисе именно дочь. Они ее вырастили, воспитали и право так ее называть полностью заслужили.

— Жаль, что Мэлл нельзя рассказать всю правду.

Аттар философски пожал плечами.

— Девочка и так не верит Высшим, а сказать ей, что за нашей спиной только один из них, пусть и создавший Стену Отчаяния, при этом идущий против собственных созданий-демонов, значит поселить в ее голове сомнения. Нет, друг мой — нам сейчас это не надо! Оставим Мэлл хоть иллюзию безопасности, тем более в предстоящем от нее мало что зависит. Поэтому не стоит девочке знать, что нет никакой отсрочки и отступать некуда.

— Да, — кивнул Джар, — теперь все наши надежды только на этого темного. Будем надеяться, что Ниэнн Иллах в нем не ошибся и парень пройдет собственный путь.

Хранитель закрыл глаза и бросил в пространство:

— Да. Путь, который возможно уничтожит не только нас, но и все остальные миры.

Глава Десятая.

С высоты перевала открывался вид, от которого захватывает дух. Чему, впрочем, немало способствует резкий обрыв, начинающийся буквально в паре десятков шагов от остановившегося отряда.

Кутаясь в теплую одежду Амайя осмотрел видимое ему.

Правильная чаща леса на плато, словно вырезана циркулем, резко переходит в темную степь, у самых деревьев каменные пальцы идолов, возведенные здесь непонятно кем и туман, окутывающий все это плотным саваном. Солнце стоит высоко, но густая дымка и не думает исчезать, опадая на траву прохладной росой.

— Там.

Парень обернулся. Нек подошел сзади и кивком вновь указал на овал леса.

— Там то, что ты искал. Источник магии. — Пауза. — Мы в расчете?

Амайя прислушался к себе и его пока слабые в этом теле задатки мага подтвердили: впереди Исток.

— Да. Ты выполнил свою часть обещания...

— Тогда — прощай. Я забираю свою плату и ухож...

"Лич" дернулся, но на него как будто набросили невидимую сеть: все тело Серебра окаменело.

— Ты выполнил свою часть обещания, как и я... — голос Амайи тих. — Но не спеши нас покидать — нам еще многое предстоит впереди.

С глухим стуком тело одного из помощников Нека упало на землю парализованной куклой. Охрана и иномирцы недоумевающе переглянулись.

— Свяжите их, оттащите в сторону, — распорядился меж тем подошедший Амайя. — Основную свою работу Ходоки выполнили, но они нам еще понадобятся.

Порывшись в своей сумке, парень что-то там проверил, после вновь продолжил отдавать приказания:

— Обустройте лагерь — мы здесь задержимся на несколько часов. Трое людей со мной, нужно кое-что сделать... — Амайя перехватил настороженный взгляд Каэля добавил пожав плечами: — Если не веришь, можешь приказать взять больше. Кого — назначишь сам.

И с этими словами парень скрылся за поворотом тропы, откуда не так давно появился.

— Вот все и кончено.

Голос Оксаны тих. За прошедшие дни, а особенно ночи, из нее, казалось, вынули все эмоции, оставив только пустоту. Одновременно с последним словом вокруг девушки поднялся яростный ветер, расшвыряв в стороны всех, кто был рядом.

— Что ты делаешь?!! — голос стоящей в нескольких метрах Камилы полон боли и отчаяния.

— Я устала. Мне больно. Я ни хочу больше такой жизни. Слишком она страшная и грязная... — Оксана говорит все так же тихо, безэмоционально. Девушка выгорела изнутри, пройдя все круги унижений. — Я не хотела чтобы Амайя отдал этим ублюдкам кого-нибудь из вас, если бы мне удалось убить себя раньше... Но теперь... теперь все кончено.

Молчание... Секунда. Вторая. Из-за поворота громадными скачками вылетел Амайя и, не останавливаясь, понесся к краю пропасти.

Потухшим взглядом Оксана следит за ним, а когда иномирцу до девушки остались какие-то считанные метры, шагнула назад.

Последнее, что увидела Камила — это горькая усмешка на губах Оксаны и шепот:

— Хоть что-то в нем осталось людское...

Воздух гудит, рассекаемый падающим телом. По телу бродят мягкие пальцы ветра, вызывая приятную истому. Не жадные когти полутрупа — единственное, что знала девушка в своей короткой жизни, а ласковое касание любимого.

Оксана закрыла глаза, полностью отдавшись этому ощущению.

... Это было прекрасно. Вот что значит — когда тебя касается тот, кто любит.

Детдомовская. Не знающая ласки и нежности, она только в конце своей жизни узнала, что это значит.

... Когда тебя любят.

... Пусть и Стихия.

Амайя проводил пристальным, немигающим взором стремительно летящее тело. Когда же, кажущаяся отсюда по детски беззащитной и крохотной фигурка, замерла внизу, отвернулся, встретился взглядом с Камилой.

— Это моя вина... — голос хрипл, кулаки и зубы крепко сжаты. — Это моя вина. Не уследил. И держать ответ за это я буду только перед собой!

Не уследил. Жалеет о том, что не уберег... а не о том, что довел девушку до такого.

Тварь!

— Нам что делать?

Амайя смерил взглядом своих помощников, выдал:

— Пока — не мешаться. И охранять меня от местного зверья — я полностью уйду в работу, могу не заметить опасности.

Из открытой сумки наружу появился тонкий клинок длиной в полторы ладони с лезвием, которое было настолько темным, будто казалось, что оно поглощает попавший на него свет.

Наследство Поля. Ритуальный нож.

Мысленно примерившись как будет выглядеть на этой небольшой поляне, покрытой полузасохшей травой и птичьим пометом, узор Печати, для вызова его, Амайи, Сферы и Сосредоточения, парень приступил к работе.

Через пятнадцать минут иномирец скинул теплую куртку. Еще через десять — полушепотом проклинал каких-то Богов. Пять: оторвавшись от своего дела, с наслаждением потянулся, взял из рук охранника флягу, напился. Полчаса с возобновления работы. Растирая затекшее предплечье Амайя ходит вокруг поляны, выискивая возможные ошибки в неровно нанесенных линиях. Изредка приседает и старательно изменяет что-то видимое только ему одному.

— Так. Готово.

Поведя плечами парень услышал отчетливый хруст затекших костей. Обернулся к охране.

— Вы двое — оберегайте узор! Остальные за мной — нужно привести сюда Серебро. Они нам вскоре понадобятся...

Все уже поняли, зачем Амайя пленил Ходоков, но все же переспросили: от иномирца, воспитанного в другой среде, где насилие страшный порок, ждать такой безжалостности как-то странно...

Уже две недели прошло, как Амайя во главе отряда, а воины до сих пор, видимо, не привыкли к этому: к стальной, мертвой и бесчувственной хватке парня.

— Это же банально, — иномирец вновь начал растирать плечо. — Для инициализации узора и проведения самого ритуала нужна энергия и пока я тут вижу только один источник. Пусть и с примесью Хаоса.

— Ходоки...

С усмешкой Амайя поправил:

— Не Ходоки — жертвы, — отвернувшись, уже привычно-презрительным тоном добавил: — Если кто-то захочет, то может занять место любого из них — среди охраны Серебра хватает.

— Я буду при этом присутствовать!

Амайя склонил голову, пристально смотря на Саша и Камилу.

— Я оставляю тут вас для вашего же душевного спокойствия: присутствие на ритуальном жертвоприношение — это не лучший способ провести свободное время. Лучше отдохните.

Вот все и сказано...

Убийство.

... пусть и тех, кого иномирцы сами готовы разорвать на куски.

— Я! Этого! Хочу! — по слогам выплюнула Камила. — Я хочу увидеть, как эти твари будут умирать, скуля и умоляя оставить их в живых! — пауза. — Но с куда большим удовольствием я смотрела бы, как это делаешь ты!

Парень усмехнулся.

— Мечты, мечты... Может, ты когда-нибудь и убьешь меня, вот только пока никто из вас не в силах ставить мне условия и угрожать... — молодые люди замолчали. — Но твое требование, Камил, я выполню — видеть смерть врага, это право каждого.

"Что это еще за извращенная философия?" — пришло в голову Сашу, смотрящему на удаляющуюся спину их нынешнего предводителя. Камила же словила себя на мысли, что полностью согласна с точкой зрения Амайи.

— Ты тварь, Амайя! Тварь без чести и достоинства! Ты предал собственное слово!

Нек надрывался, брызжа слюной ярости в стоящего перед ним парня. Ходоку, надежно спеленованному магией, это единственное, что оставалось — ругаться.

Голос иномирца наоборот — спокоен и наполнен, казалось, некоторой ленью:

— Я сдержал слово: я дал тебе то, что обещал... но о беспрепятственном возвращении обратно мы не договаривались.

— Тебя найдут! Это дело принципа! — не вслушиваясь в слова парня орет Нек, пытающийся за воплями спрятать банальный страх, даже ужас от того, что с ним вскоре сделают. — Найдут и медленно вытащат кишки из брюха, а потом заставят съесть!

Амайя, с легкой улыбкой слушает все эти излияния. Бессилие пленного явно доставляет ему удовольствие, только этим можно объяснить затянувшийся диалог. Но наконец...

— Хватит! — Серебро замер с очередным проклятьем на губах. Его гортань онемела, и Нек не смог выдавить из себя больше ни слова.

— Приступаем... — уже охранникам. — Поместите этих троих уродов в окружности, положите на правый бок в позу эмбриона. Левая рука, сжатая в кулак, должна находиться точно под яремной веной.

... Узор представляет собой равнобедренный треугольник, вершины которого заключены в окружности. В центре и снаружи нанесены какие-то руны, воздух над всеми линиями и письменами слегка, но довольно отчетливо, дрожит.

Каркас готов. Осталось только влить во все это силу, что "оживит" магию.

Саш и Камила пораженно оглядели рисунок. Их мир лишен того, что называется "колдовством", так как Амайя смог сотворить такое?! Охрана тоже напряженна и переглядывается: все, что они видят перед собой на земле, было воинам совершенно неизвестно, а нагляделись эти люди на магию достаточно за время путешествий с Существом и Полем. Вдруг этот иномирец, этот человек без малейшего шевеления совести жертвующий чужими жизнями, вдруг он что-то задумал? Что-то, направленное против них самих?

Не давало охране остановить ритуал только запрет отданный Каэлем на агрессивные действия против Амайи. Он, почему-то, был спокоен. Видимо, этому способствовал долгий и довольно бурный разговор наедине с иномирцем, происшедший перед самым началом ритуала.

— Зачем ты хочешь убить Ходоков?!! Без них мы опять окажемся в положении слепых! Нам нужны поводыри и именно они ими являются!

— Успокойся... — Амайя отмахнулся от тревог Каэля, словно от какой-то мелочи. — Я все прекрасно понимаю и именно поэтому действую так.

— Собираешься их убить!

— Принести в жертву, — поправил иномирец. — Между двумя этими словами лежит большая разница. Из их смерти я хочу получить не только моральное удовлетворение, но и нужный результат!

Собеседник Амайи замолк, ожидая продолжения и доводов.

— Все предельно просто. Когда наша сила, я имею ввиду — пленников...

Каэль хмыкнул: на пленников тут уже никто не тянет. Отряд перемешался и зашел так далеко, что вернуться обратно получится только объединив усилия.