| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Девчонки! — Вадим обнял их за плечи, привлек к себе. — У меня к вам предложение...
— Д-деловое? — наклюкавшаяся Лиза уронила голову ему на плечо. Плохо слушающимися пальцами теребила пуговицу рубашки. — К-котик, мы все во вни-имании!.. Правда, Янка?
Яна согласно качнула головой, послала ему обворожительную улыбку. В отличие от Лизы, она неплохо себя контролировала и не собиралась напиваться в зюзю. В бой нужно вступать с хотя бы относительно ясными мозгами. Только тогда, первое — возможен нужный результат. Второе — ты его, результат этот — упомнишь и впоследствии, если выйдет, используешь с выгодой. Голая правда выживания!
— Знаете, я тут на неделе дачку за городом прикупил. Курортная зона, практически в лесу. Красота такая, закачаться! Словом, влюбился я в этот домишко, ну и не удержался.... Сколько той жизни, а так иногда хочется свой уютный уголок, чтобы отдохнуть как следует.... Согласны?
Подруги энергично закивали.
— Так вот. Понимаю, конечно, что с моей стороны это откровенная наглость. Но, может, вы, все-таки, не откажетесь и захотите осмотреть мое скромное жилище. Я там себе полный фарш организовал — камин, бассейн, библиотека потрясающая....
— Библиотека?! — Округлила Лиза глаза. — Так мы что? Книжки читать будем?.. Ну, ты даешь, Вадик!
— Ну, это я так, к слову.... Вдруг, Яна заинтересуется?
Девушка польщено улыбнулась. Скромно потупив глаза, произнесла:
— Еще бы. С огромным удовольствием. Я читать очень люблю.
— Лиза пьяно захихикала.
— Как же, читать она любит! Слышь, подруга, тебе не кажется, что этот кусок у тебя кое-где застрять может?
— Тихо-тихо-тихо! — Вадим примиряюще выставил ладони. — Девочки, брэк, кому сказал!.. Обещаю, каждой из вас достанется максимум внимания. Вы обе мне очень нравитесь. Вы абсолютно потрясающие. Безо всяких пошлостей. Я только хочу пообщаться с вами в более спокойной обстановке и отблагодарить за подаренный мне превосходный вечер. Ну, так как?
Лиза с Яной переглянулись, одновременно кивнули.
— Тогда, моя скромная карета к вашим услугам, леди! — Он решительно поднялся, галантно помог им встать и под руки повел к выходу.
* * *
Белый кабриолет стремительно мчит ночными улицами. Верх убран. Ветер бьет в лицо холодными струями, хлещет по щекам. С игривой улыбкой мужчина поворачивает голову к сидящей рядом Яне, лукаво подмигивает. Девушке вдруг кажется, что то ли алкоголь, то ли освещение играют с нею какую-то нехорошую шутку — на миг его глаза вспыхивают желтыми отсветами, зубы выглядят странно длинными. Стараясь не подать виду, что ей не по себе, Яна растерянно улыбается в ответ, растирает виски пальцами. Надо же, набралась-таки, уже глюки подступают. Она снова вглядывается в его лицо. Никаких отклонений. 'Пора завязывать с выпивкой!' — недовольно бормочет про себя девушка.
Лиза безмятежно сопит на заднем сиденье. Она отбыла в царство Морфея сразу, как удобно уместилась на мягкой седушке. Оно и к лучшему. Пусть себе дрыхнет хоть и до утра. Тогда у Яны будут все шансы заинтересовать Вадима своею особою всерьез....
Город остается позади. Ночная трасса совершенно пустынна, ни одних встречных или попутных огней. Автомобиль еще ускоряется. Яне даже кажется, что он не едет, а летит над дорогой, не касаясь её колесами. Она смотрит на спидометр. Стрелка застыла на отметке '200'. Девушке делается нехорошо. Да он что, камикадзе, что ли?!
— Вадим, мы не слишком быстро едем? — нерешительно спрашивает она.
— В самый раз, детка. — Раздается в ответ насмешливое. — Не улетишь, не бойся. Рожденному ползать полеты не даны.
Неприятные нотки в его голосе заставляют её насторожиться. Он больше не смотрит на нее, не отрывается от дороги. Что-то, слишком долго они едут. И нет тут никаких коттеджных поселков, ни одной вывески или борда. Яна ощущает все нарастающее беспокойство....
— Не дрейфь, крошка! Мы почти на месте.
Кабриолет резко сворачивает в лес. С легкостью преодолевает придорожный кустарник и несется дальше. Под колесами — никакой дороги или, хотя бы, тропы, но машину даже не трясет.
Внезапно, Яну ударяет волною животного страха. Да что же это такое, черт возьми? Кто он? Куда везет их?!.. В памяти вдруг возникают газетные заголовки последних месяцев о нескольких, обнаруженных случайно, изуродованных телах девушек и женщин, найденных в разных районах их и соседнего городков.... Яну начинает колотить дрожь. Она обнимает себя, потирает плечи, пытаясь справиться, успокоиться, придумать что-то. Вадим снова поворачивается к ней.
— Замерзла? — ехидно-жалостливо спрашивает. — Ничего, сейчас согреемся.
Автомобиль почти мгновенно тормозит. Сила инерционного толчка такова, что Яна чуть не влетает в лобовое стекло со всего маху.
Распахнув дверцу, Вадим выскальзывает из машины, отходит в сторону. Останавливается, подняв лицо к небу, заложив руки за голову.
В недоумении и страхе, Яна ошеломленно трусит головою, пытается собрать мысли в кучу, сориентироваться. Ничего не получается. Страх разливается по телу, парализует.
— Это че за скачки? — слышится позади недовольный голос. Лиза сидит, трет глаза кулачками. — Э-э, а где это мы? Ого! Что-то я никакого дома не вижу.... Мы поломались, что ли?
— Лизка! — Яна хватает её за плечи, начинает трусить и дергать. — А ну просыпайся, дура! Твой хахаль нас завез черт-те куда. Придурок конченый! Нет, ну какого хрена я с тобою вечно связываюсь, втягиваешь меня в какую-то галиматью без конца!..
— Почему связываешься, объясню, так и быть. Пусть это будет от меня маленьким подарком напоследок.
Металлический, безразличный голос звучит совсем близко. Яна отдергивается, смотрит.
Вадим оперся на капот машины, лениво обводит её глазами с головы до пят, неприятно ухмыляется.
— Тебе никто не говорил, детка, что излишняя доброта, как и ненужное желание повсюду совать свой нос, может быть сильно во вред?.. Нет?.. Смотри тогда.
Подносит руку к подбородку, проводит через лицо назад, будто снимает маску. У девушек одновременно вырывается дикий безудержный вопль. В полном ужасе, они хватаются друг за друга, прижимаются, словно это может защитить, спасти. Внешность стоящего перед ними нельзя назвать отвратительной, но это совершенно другой человек.
Иссиня-черные кудри волной рассыпаны по плечам. Глаза цвета мрака неестественно светятся. Губы кажутся слишком красными, даже на фоне смуглого лица.
Мужчина растягивает рот в ядовитой улыбке. Голос у девушек пропадает. Они явственно видят длинные заостренные клыки.... Неожиданно ступор отпускает Яну.
— Зараза! — орет она вне себя. — Я тебя узнала, сволочь! Это ты в кафе приперся с той девчонкой, извращенец паршивый! Чтоб ты сдох, гад! Таких, как ты, кастрировать надо, не раздумывая!..
Он продолжает улыбаться, покачивает головой.
— Вот у тебя и будет сейчас такая возможность, человечек... хотя... нет. Надо по справедливости. Пусть все рассудит господин случай.... Ребята, вы не против?
По лесу проносится шум, внезапный порыв ветра гнет ветви, осыпает листвой. И так же неожиданно стихает.
Одним незаметным глазу движением мужчина оказывается рядом. Поднимает обеих за шиворот и буквально выбрасывает из машины. Яна кубарем катится по холодной колючей траве, ударяется о ствол. В ногу втыкается острая боль. С трудом, цепляясь за дерево ногтями, она приподнимается, садится. Пробует пошевелить ногой. Не сломана, похоже, просто сильный ушиб.
Рядом ощущается какое-то движение. Она вскидывает лицо. Замирает. Из окружающей тьмы выступают высокие грузные силуэты. Прямо у её плеча, с глухим ударом, опускается исполинская черная нога, покрытая блестящей короткой шерстью. Огромное копыто по контуру слабо светится, или отсвечивает отраженным лунным светом. Перед лицом зависает массивная вытянутая морда. Бледно-голубые глаза дышат холодом и злом. Громадная лошадь надменно фыркает на девушку. Потом поддевает её передней ногой и толкает в центр поляны, к лежащей в беспамятстве Лизе. Яна подползает к подружке, обхватывает её, прижимает к себе. В ужасе, молча, взирает на животных. Они выглядят, как пришельцы из потустороннего мира, или — скорее — ада! Их несколько. Пятеро, не меньше. Они расхаживают вокруг, подергивают гривами, переступают с ноги на ногу, с шумом втягивают воздух ноздрями, тянут к ней головы. Яна чувствует — они настроены крайне враждебно, но их что-то сдерживает... или — кто-то?
Мужчина неторопливо входит в круг. Останавливается напротив. Скрещивает руки на груди. Лиза, наконец, приходит в себя. Закашливается, садится, бессмысленно хлопая глазами. Обводит поляну мутным взглядом.
— Ло-лошадки! — Заикаясь, выговаривает.
Ближняя лошадь снова фыркает, злобно оскаливается. Яна чувствует, что сходит с ума. У животного пасть полна даже не зубов, а треугольных отточенных лезвий в несколько рядов, как у акулы.
— Вот тебе и выбор, хозяин. — Голос возникает, будто в самой Яниной голове, но тут же приходит страшное осознание: как это не дико и не бессмысленно, но это сказано ею, лошадью! Яна держится двумя руками за голову, речитативом повторяет: 'Господи, Господи, Господи!..' Может, она уже свихнулась и сейчас просто бредит?!
— Согласен! — Слово летит, как камень.
Сразу же, мощные челюсти хватают Яну за ворот и, как щепку, швыряют ему под ноги. Лежа ничком, скрючившись, она видит: звери тесно обступают Лизу. Тот же конь, что отбросил её, цепляет девушку зубами за плечо. Поднимает высоко в воздух. Отчаянный тонкий крик катится лесом, затихает, опять разрывается болью и ужасом. Лошади перебрасывают её друг другу, как мяч. В очередной раз, одна хватает за руку и, с жутким хрустом, отрывает конечность. Крик несчастной жертвы переходит в безумный вой. Как по команде, все животные вцепляются в тело и, рывками, с хлесткими хлюпающими звуками, раздергивают его на части. Кровавые брызги разлетаются по всей поляне, падают Яне на лицо, на руки, на одежду. С громким чавканьем, звери пережевывают и заглатывают окровавленные ошметки, еще минуту назад бывшие человеком. В кругу остается только небольшой круглый предмет. Присмотревшись, Яна видит, что это — голова.
Девушка перекатывается на спину и начинает визгливо хохотать, дрыгая ногами и извиваясь. Краасс наклоняется, поднимает её за волосы. Ладонью наотмашь бьет по лицу. Яна замолкает. Смотрит на него остановившимися бессмысленными глазами.
Несколькими короткими движениями рагезт срывает с нее одежду. Опять толкает наземь. Начинает неспешно раздеваться сам. Итраны подходят, окружают их живою стеной, опускают головы, стоят неподвижно. Ночное эхо разносит плачущие жалобные стоны и сухой шелест агонизирующего дыхания. Наконец, все затихает. Единороги отступают, расходятся.
Краасс распрямляется, встает. С кривой ухмылкой трогает носком то, что осталось от Яны. Разглядывает. Потом пинает, отворачивается, простирает руки в стороны, обращая лицо к лунному диску.
— Алира.... Малышка.... Моя девочка.... До чего ж они все мне надоели!!! — В его голосе сквозит настоящая тоска. Взгляд неподвижен. Глаза расширены.
Невесомый серебристый туман вьется вокруг него, превращаясь в изгибы и складки легкой блестящей ткани. Пару минут спустя — он уже в эластичном, облегающем комбинезоне и мягких высоких сапогах-мокасинах.
Не глядя, рагезт переступает через мертвое, изломанное тело, идет вперед, не оглядываясь. Шаг ускоряется, переходит в бег. Лес летит навстречу, деревья сливаются в неясные тени, гнутся от ветра. Он легко перемахивает кустарники, в молниеносном прыжке преодолевает ложбины и овраги. В очередном коротком полете его облик меняется. Гарпия упруго приземляется по другую сторону глубокого ущелья и продолжает свой неистовый бег. Сбоку раздается топот. Трансформера нагоняет итран. Вытянувшись в одну линию, воплощением стремительности и силы, единорог буквально стелется над землей. Они равняются. Гарпия виляет в сторону, планирует ему на спину, превращается в человека. Взрывая траву могучими копытами, итран заходит на круг. Накренясь параллельно земле, он мчит по стволам вековых елей, высекая из них копытами огненные брызги. Выше, еще выше, пока не вырывается наверх, к небу. По волнующимся пушистым кронам, как по зеленому ковылю степи, он несется в бешеной гонке, словно призрачный всадник апокалипсиса. Покуда не теряется на залитом лунным сиянием горизонте....
* * *
— Маленькая противнючая соня! Сколько можно дрыхнуть, в конце концов?! Я уже заколебался тут дорожки протаптывать, а она, знай, подушку обнимает.... Подъе-е-ем!!!
Аля слетела с кровати и вытянулась по стойке смирно. В правом ухе что-то тихо, но назойливо, поскреблось, а потом — с двух сторон — в нее внедрилось чье-то беспардонное хихиканье. Впрочем, чье оно, девочка определила почти сразу и озлилась не на шутку:
— Морфей! Ты что, совсем спятил, так пугать?! А ну, вылазь, сейчас же!.. И как ты только пробрался сюда, не пойму.
— Не могу! — Послышалось опять, но теперь уже только слева.
— С чего бы это? — Раздраженно проворчала Аля. Она осторожно поковыряла в ухе и пресерьезно осмотрела палец, словно Морфей вполне мог схорониться под ногтем.
— Не угадала! — Опять прохихикал итран. — Ну же, Алира, включи воображение. Как я, такой большой и широкий, могу уместиться... фу-у-у, а ты уши давно чистила?
— Прекрати, а то завизжу! — взвилась Аля. — Это уже не смешно!
— Это вообще не смешно, — прохрюкало в ответ, — до явления очаровательного блондинчика у тебя осталось... ага! Тридцать пять минут, сорок семь секунд. Ой! Сорок шесть... прости, сорок пять...
— Морфей! — Заорала Аля, — где ты, черт возьми?!!
— Внизу. — Слегка удивленно проговорил он.
Аля пулей вынеслась на террасу, по дороге успев определить, что она опять в пижаме. Обстановка стала девочку откровенно напрягать: а она, случаем, не участница киношки 'Беги, Лола, беги!', а? Там тоже героиню: то расстреливают, то переезжают, а, в итоге, она утром, снова-здорово, с постели вскакивает, и все в той же одежке.... Психдом натуральный!
Морфей, задрав голову, смотрел на нее снизу. Аля перевесилась через поручень. Глубоко, отрывисто вздохнула и помахала ему кулаком. Реакция не задержалась:
— Не впечатляет. Маловатенький!
— Ладно-ладно, — пробурчала Аля. — Я вот тоже что-нибудь этакое придумаю....
— Обязательно! — Перебил он, — но придумывать придется на ходу. Алира, у тебя действительно мало времени. Зэер скоро нагрянет. Думаю, ты не захочешь встретить его в таком — как у вас говорят — 'разобранном' виде? Я потому заранее и пришел. Специально, чтоб ты успела подготовиться. Давай, давай, не теряйся!
— Да что мне делать-то?!
— Ребенок, у тебя во время сна мозги атрофировались, что ли? Одеться, умыться. А лучше — помыться! Зубы, там, уши, ногти. Позавтракать, между прочим, не помешало бы. А то свалишься в голодный обморок где-нибудь в чащобе, ищи тебя потом, в чувство приводи, и все такое. В общем, на разворот и шагом марш! Я серьезно!! — Это он рявкнул уже почти во всю глотку. Алю унесло обратно в комнату.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
