Даркнет. Игра реальности

— Хорошо, — спокойно, хоть и с разочарованием сказала Марина. — Уверена, мне все же удастся решить проблему.

В этот момент депутат снова удивил меня: он вдруг довольно резво для своей комплекции вскочил с кресла и суетливо куда-то засобирался. Теперь он, похоже, опять видел нас обоих — задержавшись на мне взглядом, Красиков наморщил лоб, словно что-то вспоминая.

— Вон там, — кивком указал я ему примерное направление. — Василий Степанович. Сидит на брусчатке с табличкой и ждет вас.

— Разумеется, — расслабленно и даже как-то беспечно ответил Красиков. — А сейчас вынужден попросить вас покинуть кабинет. Мне нужно идти.

Марина кивнула мне на дверь, предлагая выйти вместе. Я, конечно, был не против. Честно сказать, в этом месте мне было душно.

Глава 17. Тихий дом

Когда Красиков запер кабинет и устремился прочь по коридору, покачивая пухлым портфелем, мы неторопливо направились за ним.

— Ты за мной следишь? — первым делом спросила Марина, оставшись со мной наедине. Лицо ее изменилось, стало злым. — Что тебе надо?

— В смысле?! — удивился я, от неожиданности даже не сразу подобрав нужные слова. — Я ведь в кабинете уже сидел, когда ты зашла. Как я, по-твоему, мог предвидеть, что ты там появишься?

Тут что-то произошло. На лице моей собеседницы мелькнула какая-то тень... И вдруг маска стервы сменилась на обычное человеческое лицо. Марину как будто подменили — раз! — и передо мной уже другая девушка. Нормальная, милая, симпатичная. Даже очень. Мне захотелось потрясти головой: да что это с ней? Мистика какая-то!

— Ну ладно, извини, — обезоруживающе улыбнувшись, сказала она. — Не обращай внимание, это издержки игры. Иногда, чтобы добиться своего, необходимо вести себя жестко.

— Ну да, понимаю, — ответил я. Интересно, почему она так быстро сменила ко мне отношение? Хотя, кажется, догадываюсь — смотрела внимательно на мое лицо, вернее, на губы, то есть считывала мысли, подтверждающие мои слова. И успокоилась, поняв, что я не вру и не следил за ней. Все-таки, если я на своем уровне могу улавливать незначительные внешние проявления чужих мыслей, когда они осознанные и важные для собеседника, то псионик-суггестор на тридцать первом точно сделает это с легкостью. И если она теперь относится ко мне нормально, то почему бы не попросить ее поделиться информацией?

— Слушай, а ты к нему часто ходишь? Откуда он тебя знает?

Мы неторопливо миновали проходную, где я заметил спешащего куда-то айтишника и удивленную рожу усатого охранника (похоже, только сейчас они начали исправлять последствия моей небольшой шалости с камерами), и вышли на улицу. Депутат уже ускакал к остаткам толпы зевак вокруг голодающего деда и явно готовился сделать какое-то заявление подоспевшим телевизионщикам. Но почему идущая рядом девушка до сих пор молчит?

— Пытаюсь выполнить один очень сложный квест, — наконец подала голос Марина.

— Что, у того же депутата, с которым я решал вопрос по старику? Интересно, какой этот Красиков получается... ну как бы ключевой НПС.

Этим сравнением с обычной онлайн-игрой я старался ее расшевелить и вывести наконец на полноценный разговор. Вроде получилось — Марина покосилась на меня, будто что-то решая, и сообщила:

— Да, Красиков, получается, для двух квестов важен. Я у него уже бывала, но не вышло решить проблему ни с первого раза, ни со второго.

— А что за проблема-то? Нет, если боишься, что я в твоей квест влезу, не говори...

— Да ничего я не боюсь! — перебила она. — О строительстве мусорного полигона слышал?

Если честно, то меня такие вещи мало интересовали, а врать для того, чтобы поддержать разговор с девушкой, все же не стоило. Поэтому я признался:

— Не слышал.

Марина склонила голову, как будто к чему-то прислушиваясь, и кивнула. Я готов был поклясться, что она только что 'проверила' мой ответ какой-то своей способностью. Можно было этого ждать, хотя, когда у твоего собеседника есть такое умение, нужно держаться настороже. Однако первую проверку я прошел, и сейчас мне что-то точно расскажут, а там получится перевести разговор и на более интересные темы, чем мусор.

Вот только сказать Марина ничего не успела. Где-то там уже за нашими спинами, старый пенсионер, похоже, в очередной раз поверил депутату, и у меня перед глазами (уже какой раз за сегодня?) появилось победное сообщение о завершении квеста.

Поздравляем!

Вы разрешили конфликтную ситуацию и таким образом спасли человека от объявленной им голодовки.

Внимание! Опыт сокращен за использование негуманных методов воздействия

Вы получили опыт 70 (700-630)

Полученный опыт делится пополам из-за помощи другого игрока: 35 (70/2)

До 6 уровня 160 из 1000

Вы получили 5 квантов

Маловато, но важнее, что квест закрыт, и можно выкинуть его из головы. А если оценить мой финансовый прирост, то двадцать пять тысяч за пару прыжков на стену — пожалуй, я скорее в плюсе, чем в минусе.

— Ну что, понял, что чернуха опыт срезает? — Марина, судя по всему, не была готова разделять мое позитивное мировосприятие. Даже забыла, что собиралась рассказать о свалке-полигоне. Ладно, пусть говорит, чем больше пообщаемся — тем больше узнаю обо всем.

— Чернуха?

— Грубость, угрозы, применение силы, — она недовольно поморщилась, и у меня ее образ окончательно разбился на две разрозненные половины. Жесткая и властная девица из кабинета депутата — и немного рассеянная, как будто потерявшаяся девушка, которая сейчас идет рядом со мной. О чем она думает на самом деле? Вот только не получается пока уловить ни единой ее мысли, не псионик я...

— Жаль, что пришлось так сильно на него надавить, — заключила Марина.

— Ага, тебе тоже опыт срезало. Действительно жалко! — ухмыльнулся я. Было очевидно, что ей не нравится грубо манипулировать людьми, как в кабинете, и она говорит про это, но я специально выдал неверное предположение, чтобы посмотреть на реакцию и на границы самоиронии.

— Да не в этом дело, — поморщилась она. — Просто... неправильно все это. Но зато хотя бы хорошее дело сделали.

Тут Марина улыбнулась, а меня опять взяла оторопь. Нет, ну что за перемены настроения? Может, у нее с головой не в порядке? Тогда это еще более опасно. Вот только других игроков, желающих поделиться информацией, я что-то поблизости не наблюдаю. Пока что ее 'шизофрения', даже несмотря на мои подначки, проявляется мирно, так что будем работать с тем, что есть. О-па, а ведь только что она снова быстро глянула на мои губы.... мысли считывает или совпадение? Как бы странно это ни звучало, с такой собеседницей надо стараться поменьше думать. И это при том, что общаясь с ней, постоянно ощущаешь, будто идешь по тонкому мостику над пропастью, и чтобы не свалиться, нужна вся твоя хитрость и умственная ловкость...

— Может, присядем? — предложил я, показав на пустую скамейку неподалеку.

Марина опять склонила голову набок, в очередной раз меня изучая, и спустя томительные секунды ответила:

— Ну, пойдем, присядем.

Такое чувство, что ей очень хочется мне отказать и вообще уйти, но природная вежливость не дает это сделать. Грех таким не воспользоваться. Пожалуй, можно даже быть немного активнее, а то уже сколько минут гуляем, будто у нас свидание, а разговор о деле так и не завели.

— Так чего ты хочешь? — Марина устало вздохнула, как только опустилась на скамейку. С чего это она так вымоталась — по квестам бегала? Или утомилась от разговора со мной. Ей-то наша беседа, наверное, не очень интересна, она других игроков успела повидать, это только для меня все происходящее в новинку и вызывает кучу вопросов. Жаль, что нельзя скопом их все на нее вывалить и получить ответы про 'Крипту', про остальных игроков, их кланы (ведь должны они быть?), 'Цикаду', 'Тотем' и все другое — этим я ее только спугну. Поэтому мне снова пришлось хитрить:

— Это же ты хотела рассказать мне про свалку. И да, спасибо за помощь с заданием, уверен, старик и его собаки будут тебе благодарны.

Кажется, мне удалось ее немного удивить, переведя разговор на пенсионера, которому мы помогли. Как я и думал, для человека, рассуждающего про 'правильно' и 'неправильно' и радующегося, что мы 'сделали хорошее дело', это важно. Главное, чтобы она не поняла, насколько неважно это мне.

— Точно, — Марина немного рассеянно кивнула.

Я чуть не посмотрел ей прямо в глаза, что было крайне нежелательно, поскольку мои мысли не назовешь светлыми и благостными. И хорошо, если она вытащит только образы, которые у меня возникают при взгляде на ее ладную фигуру, а если и все остальное поймет...

— Ты, возможно, слышал, что свалки — это очень прибыльный бизнес, — она все-таки начала говорить, а значит, ничего не заметила. Ладно, теперь просто внимательно слушаем дальше. — Очень прибыльный. Особенно если не перерабатывать мусор, а выкупать землю и закапывать его там. Именно это у нас и пытаются провернуть. Арендовали у города территорию пары разорившихся колхозов, перевели ее из сельскохозяйственной в промышленную, угрозами выбили разрешение у соседей. И все — администрация делает вид, что не видит проблемы, а по факту южная окраина города через пару лет превратится в ад, непригодный для жизни.

Да уж, ничего себе история — умеют все-таки некоторые зарабатывать, не то что я. Есть цель, есть желание, а все условности можно просто смести. И законы, и игровых псиоников...

'...Почему брат считал, что Тихий дом связан с тем местом, где будет свалка?'

Я так усердно старался не глядеть прямо в глаза Марине, что в итоге именно это и случилось. Мы встретились взглядами, и, не знаю, как насчет нее, но мне удалось прочитать кусочек ее мыслей. И мысли эти, честно говоря, оказались очень неожиданными. Брат? Тихий дом? В Даркнете я, конечно, слышал про это место, ну или явление, даже пробовал как-то найти его сам. И вдруг про Тихий дом вспоминает Марина... да еще и в связке с каким-то братом. В смысле, ее братом? Который что-то копал про Тихий дом, пытался его найти? А при чем тут свалка? Все страньше и страньше, как говорила Алиса из Страны Чудес.

Марина тем временем кинула быстрый взгляд на свои колени, опять перевела его на меня и зло отрезала:

— Будешь дальше думать про это со мной, и наш разговор закончен! — она распрямила спину и снова превратилась в холодную фурию из кабинета Красикова. Никакая это не шизофрения, конечно, а выработанная с годами защитная реакция. Она становится более собранной и агрессивной, когда чувствует угрозу или, наоборот, сама хочет на кого-то напасть. Хот это частое метание между двумя личностями — ну или образами — все равно сбивает с толку.

— Прости, конечно, — развел руками я. — Но ты же понимаешь, что это инстинкты. Думаю, я не первый парень, у кого ты считала такие мысли, и в этом нет ничего такого ужасного, а? — она насупилась, скривила рот, отчего стала выглядеть еще злее, агрессивнее, и я поспешил добавить: — Хорошо, хорошо, я понял. Впредь буду стараться сдерживать греховные мысли.

Честность не дала особых плодов — Марина, кажется, собралась уходить. Все-таки я пока что не был интересен для нее, просто новичок, то есть 'чечако', она небось таких видела неоднократно. Интересно, сколько времени ей понадобилось, чтобы добраться до тридцать первого? И еще этот брат... он тоже игрок? Если я правильно считал ее эмоцию, с ним что-то случилось — он то ли пропал, то ли что-то еще похуже. И что там у него связано с Тихим домом и свалкой?

— Ладно, пойду, — Марина встала, и тогда я, что называется, пошел ва-банк. Мне очень, очень хотелось удержать ее подольше, слишком уж она для меня была важна в качестве источника информации, и поэтому я произнес фразу, которая возникла в голове по наитию, будто что-то внутри меня подсказало ее:

— Если Тихий дом и существует, то это очень опасное место.

Ее глаза широко распахнулись, и у меня мелькнула мысль, что я перегнул палку. Девушка замерла на несколько секунд, потом плюхнулась обратно на скамейку и, впившись в меня взглядом, выпалила:

— Что ты знаешь?!

Зрачки ее расширились, взгляд пригвоздил меня к месту. Мне показалось, будто в голове у меня что-то провернулось — это Марина пыталась влезть в мои мозги все глубже и глубже, вызнать всю мою подноготную, считать эмоции, мысли, желания... Ощущения стали совсем неприятные, и я, всерьез разозленный этим наглым вторжением, мысленно со всей своей психической силы пнул непрошенного гостя, все более по-хозяйски копающегося в моих мыслях, и выбросил его вон из своего ментального дома.

Это привело к эффекту, которого я совсем не ждал. Марина дернулась, голова качнулась назад, глаза закатились, и она, все сильнее заваливаясь набок, сползла со скамейки на асфальт прямо мне под ноги. Я даже зубами клацнул от неожиданности, и будто в ответ на это перед глазами выскочило инфо-окно:

Внимание! Вы задействовали недокументированные возможности класса 'лайфхакер', воспользовавшись умением 'Зеркальное сознание'. Умение активировано действием, добавлено в список активных способностей.

Активирует работу нейронов, возвращая вложенную при атаке на вас силу в виде ответного противодействия.

Откат — 1 час

Затраты — 99% выносливости

Особое условие: восприятие не должно быть ниже основного параметра более чем на 1

Почти полная потеря выносливости — теперь понятно, почему я чуть ли не расползаюсь по скамейке, будто дохлый слизень. Но как я активировал эту способность? Хотя тут же прямо написано про особое условие — я ведь со второго уровня вместе с интеллектом каждый раз повышал и восприятие (основной параметр для любого псионика). Вот, похоже, мое разностороннее развитие мне и зачлось. Причем в довольно пикантной форме, и теперь у моих ног лежит замершая в позе эмбриона девушка.

Хорошо еще, что на аллее со скамейкой как раз никого, а то бы отгреб неприятностей. Я встал, и меня повело в сторону, но я смог устоять на ногах и даже постарался загородить Марину от случайных прохожих со стороны проспекта. И как, вообще, наш вроде обычный разговор мог зайти так далеко? Неужели все настолько серьезно, что девушка из-за каких-то своих подозрений, наплевав на последствия, попыталась не просто считать случайные мысли, а основательно покопаться у меня в голове? А ведь, насколько я знаю 'Крипту', ей бы досталось от системы за такое действие и без моего 'зеркального сознания', причем серьезно. Или псионики как-то могут блокировать боль, и подобного стоит ждать от любого представителя этого класса? Жутковатая мысль. Если так, то в Даркнете мне было как-то поуютнее.

В этот момент девушка пошевелилась, и я, очень надеясь, что силы меня не оставят окончательно и я не лягу рядом, приподнял ее и помог переползти на скамейку. Получилось! Руки дрожали, но я улыбался. Ведь что самое важное? Правильно, теперь я знаю, что подчинить меня силой псионика у Марины не получится. Пусть даже использовать 'зеркальное сознание' я пока что могу не слишком часто, но и для девушки последствия этой атаки оказались не из приятных, точно хуже, чем для меня. Но главное — после такого она точно не захочет прекращать общение. И я все-таки смогу выяснить у нее все, что хотел.