Войти в историю

Снова посадили 'пенсионеров' обстукивать и подготавливать стебли конопли. Между прочим, разлохматились они так, что теперь уже и я не сомневался в получении кудели. Женщины нам ее начесали за пару дней и приступили к прядению. Работа для них была понятной и известной. Разве что нить получалась немного грубоватой. Так мы ее и планировали пустить на веревки. Те, которыми была связана наша лодка, заметно истрепались. И надежность судна вызывала большие сомнения. Правда, на нем никуда далеко не плавали, используя только для рыбной ловли.

В целом, работа в поселке стараниями Ваба была налажена превосходно. Бездельников здесь не было. Только самые маленькие дети возились рядом с мамочками, а остальные все были при деле. Подростки возраста, не превышающего Женькин, пасли стадо коров и коз, они же обеспечивали поселок водой, таская ее из реки. Мужчины зрелого возраста добывали еду. Молодежь (в количестве пяти человек) Виктор тренировал в стрельбе. Почти все женщины в настоящий момент пряли нити, старики заготавливали стрелы и выполняли мелкую работу, которую я им поручал.

Постоянная повариха на кухне тоже имелась. И перебоев с питанием не наблюдалось. Хотя обедами кормили только 'богов' и жреца. Остальным по статусу полагалось двухразовое питание. Но не думаю, что народ сильно голодал. Малышня, следившая за стадом, успевала полакомиться мелкими и невзрачными фруктами, которые лично у меня аппетита не вызывали. Мы их употребляли только в виде компота. Мужчины, ходившие на охоту, тоже успевали перекусить по пути корешками или ягодами.

Еще я стал наставить на том, чтобы детям выделяли в качестве дополнительного питания сыр или творог. А совсем маленьким давали и молоко.

К очередному прилету дрона местные жители готовы были продемонстрировать свои умения в стрельбе из луков. Пилотов эта примитивная технология тоже заинтересовала. Парни не меньше часа с азартом стреляли в мишень и даже умудрялись попадать, несмотря на её скудное освещение факелами. Для пилотов эти луки были только забавой и развлечением. Для нас же это должно было стать средством для выживания.

Что характерно, на охоту далеко от берега местные не ходили вообще. Конечно, они могли защитить поселок и отогнать хищников. Только вот самих хищников истребляли пришельцы. Потому вся охота сводилась к ловле уток, цапель, змей, крокодилов и прочего, что обитало рядом с Нилом.

— Нам котов пора приучать к рыбалке, — напомнил Виктор, когда малыши полностью адаптировались и привыкли к нам, как хозяевам. — Это все же нильский кот, а он изначально рыболов.

— Как будем приучать? — поинтересовался я. — Кинем воду и хай плывут?

— Балбес, — шутливо стукнул меня Виктор по плечу. — Думаю сделать игрушку наподобие той, что использует Женька.

Женька, кстати, ничего нового не изобретал. Обычная веревочка с привязанным к ней бантиком. Но эффект был такой, что порой мне казалось, что у нас поселилось стадо коней. Пыль столбом, топот, радостные крики Женьки и возгласы зрителей, выглядывающих из-за забора. В развлечения богов народ никогда не вмешивался, но понаблюдать любили.

Естественно, что и первая кошачья рыбалка прошла под пристальным вниманием и прежде всего Ваба. Он сразу смекнул, что к палочке я привязал мелкую рыбешку не просто так. А уж когда за ней в воду храбро прыгнул Васька, то всем стало понятно, что это не просто тренировка, а конкретное натаскивание будущих охотников. Огорчать сразу Ваба тем, что камышовый кот для этого не будет использоваться, я не стал. Женька припомнил, что древние египтяне приучали этих кошек охотиться на уток. Именно на уток мы и рассчитывали. А для этого следовало научить котят плавать и не бояться воды.

Поселок временно превратился в тренировочный лагерь. Женька пытался научить подростков считать палочки, я дрессировал котят, а Виктор — парней с луками.

Где-то недели через две, как начались тренировки с луком, Виктор решил сводить парней на пробную охоту. Пока это оружие больше воспринималось как забава. А тут возле глиняного карьера женщины приметили следы животных, и это всех обеспокоило. Пока еще прилетят пилоты, да и не факт, что засекут именно этих животных.

— Вить, не забывай, что это, скорее всего, ночные хищники. Парни и днем в цель еще не попадают, а тут ночью, — пытался я остановить 'охотничков'. — Плюс ты мышцу потянул, лук не осилишь.

— Мы ближе к вечеру устроим засаду, подкинем для запаха что-нибудь, — отмахнулся друг.

В общем, больше я отговаривать не стал. Хотя свою помощь и предложил, но Виктор деликатно напомнил о моих умениях. Честно говоря, от меня помощи особой и не могло быть. А вот поселковые мужчины хоть и взяли с собой луки, но копья тоже прихватили. С ними они управляются очень даже неплохо.

Спать в тот вечер мы не планировали. Я пояснил Вабу, что требуется, он со мной согласился. В результате, по пути от карьера до поселка мы устроили три промежуточных костра и назначили на них дежурных. Сам я ожидал охотников у третьего костра.

Солнце давно зашло, и вечер превратился в полноценную ночь, а команда Виктора все не возвращалась. Отчего-то я начал нервничать, мысленно обещая себе, что больше Виктора без моего сопровождения не отпущу.

Казалось, прошло бесконечно много времени, когда на тропе, идущей от карьера, раздался шум. Ваб, что тоже дежурил со мной, сразу подхватился, зажег факел и помахал им. Жрец отчего-то был уверен, что приближаются наши люди.

И, собственно, так и оказалось.

— Вить, чего так долго-то? — накинулся я на друга с претензиями.

— Вообще-то всего три часа прошло, — посмотрел Виктор на часы.

— И как? — поинтересовался, хотя уже и сам видел, что охотники что-то тащат.

— Не то шакалы, не то кто-то похожий, — сообщил Виктор. — Помогите парням. Мне что-то в бок сильно стрельнуло, когда лук натягивал.

Виктор действительно придерживал рукой правый бок и даже слегка прихрамывал.

— Егор, перестань мельтешить, — попытался успокоить меня Виктор. — На моем луке усилие натяжения точно не менее сорока килограммов. Вот я и не рассчитал силу.

— Как вы вообще попали в темноте? — недоумевал я.

— Не так уж и темно под звездами, — возразил Виктор. — Нам вообще повезло, что ветер дул в нашу сторону. Стая подошла метров на двадцать. А потом не зря же я тренировал парней стрелять залпом. Пульнули хорошо. Кто-то попал, кто-то нет. А эти падальщики от стрел шарахнулись. Тут уже мужики копья покидали. Но все равно парочка тварей убежала.

— Так там стая была?! — охнул я.

— Ага, — кивнул Виктор на носильщиков, идущих за нами. — Мы четыре тушки подбили. Одного прямо пронзило стрелой. А остальных подранков пришлось догонять и добивать.

— Ночью, по темноте, в диких местах! — продолжал я возмущаться этой авантюре.

Изначально я не верил, что охота вообще удастся. Отпустил Виктора, только чтобы с ним не спорить. Понадеялся, что он сам поймет всю бесперспективность охоты ночью и образумится.

— Не, такой экстрим последний раз затеваем, — согласился со мной Виктор. — Лучше побольше ям-ловушек нароем.

— А зачем этих падальщиков несем в поселок? — спохватился я.

— Понятия не имею, — пожал Виктор плечами и снова схватился за бок. — Может, местные это мясо жрать будут, или их только шкуры интересуют, я не вникал.

— Вить, ты точно не ранен? — с подозрением посмотрел я на друга.

— Сейчас выйдем к костру, сможешь убедиться, что на мне ни царапины. Говорю же, что мышцы потянул.

Пришлось поверить на слово, но все вещи я у Виктора забрал, закинув себе на плечо его лук и колчан со стрелами.

В поселке никто не спал. Все ждали возвращения охотников. Те кинули добычу и начали расписывать свои подвиги. Мы с Виктором слушать это все не стали и удалились в дом. Женька, конечно, попробовал расспросить, но я шикнул на сына, пояснив, что Виктор немного нездоров и хочет отдохнуть. Раны на боку я действительно не обнаружил, но предложил Виктору тугую повязку, от которой он отказался.

Ночь выдалась насыщенной, уснул я быстро. Только через какое-то время меня разбудил тихий стон. Сразу я и не понял, что случилось. Пока приходил в себя, пока соображал, проснулся Женька.

— Папа, дядя Витя заболел? — поинтересовался сын.

— Кажется, съел что-то не то на ужин, — простонал Виктор.

— А чего молчал? К чему эти истории про потянутые на тренировке мышцы? — возмутился я и начал искать на ощупь сальную свечу, а затем зажигалку. — Жень, — обратился я теперь к сыну, — принеси воды, а я пока активированный уголь достану.

— Не нужно переводить уголь, — отмахнулся Виктор. — Отлежусь, и все пройдет.

— Не выдумывай. На всю жизнь лекарств все равно не хватит, а так мучиться не стоит.

— Женьке оставь, — не хотел тратить ценный ресурс Виктор.

— У меня желудок уже привык, — напомнил Женька, протягивая кружку с водой.

Первое время у Женьки и правда случались расстройства непонятно отчего. Вернее, я подозревал, что так сказывалась общая антисанитария. Мы старались как-то уберечься, но не всегда получалось. А потом действительно организмы адаптировались под местную пищу. И почему скрутило Виктора, было непонятно. Питаемся из одного котла. Если бы что-то было несвежее или плохо приготовленное, то свалились бы вместе.

— Вить, вы пока в засаде сидели, ты ничего не пил? — пришла мне в голову мысль.

— Да я и не брал воду, — отозвался друг.

Кроме активированного угля я его еще таблетку аспирина заставил выпить. Через какое-то время Виктор заснул, и я вместе с ним.

А утром все продолжилось. Улучшений не наблюдалось. Виктора потряхивало, рези в боку по-прежнему беспокоили.

— Егор, помоги мне спуститься на первый этаж, — попросил Виктор.

О том, чтобы дойти до туалета, и речи не шло. Для туалетных нужд я хотел предложить кувшин, но Виктор стеснялся. Правда, осилив с трудом лестницу, он и сам понял, что ходить в далеко в туалет не стоит.

— Вить, я тебе на первом этаже постелю, — продолжал я суетиться и тихо паниковать. Что делать и чем лечить Виктора, мыслей не было. Вернее, у нас хватало еще медикаментов. Но скормить их все больному, не разобравшись в диагнозе, было ни к чему.

На всякий случай я прогулялся к кухне, чтобы еще раз расспросить Ваба о меню предыдущего дня. Там как раз закончили разделку животных, убитых ночью. Я жестами показал, что нам это не готовить. Ваб с таким решением тоже был согласен и добавил, что большую часть мяса пустят на приманку для крокодилов. В поселке намечалась большая охота с участием почти всех жителей. И то, что мы не будем присутствовать, Ваба немного озадачило.

Мне даже пришлось позвать его с собой, чтобы продемонстрировать плачевное состояние друга.

Вообще-то особо больным Виктор уже не выглядел. Как только проснулись, он сам выпил таблетку анальгина, который не только обезболил, но и немного сбил температуру. Но Виктор продолжал лежать на боку, не делая попыток ходить.

Ваб поцокал языком, обошел вокруг и, убедившись, что ни саму болезнь, ни ее причин он не знает, удалился руководить охотой на крокодилов.

Мы с Женькой чуть позже позавтракали. А Виктор отказался, сообщив, что его тошнит.

— Егор, если это что-то инфекционное, то вам лучше быть от меня подальше, — разродился он новой идеей.

— Если это инфекционное, то мы уже давно заразились, — отмахнулся я.

Где-то ближе к обеду Виктору стало хуже. Анальгин закончил свое действие, и друга скрутило болью.

— Дать еще таблетку? — поинтересовался я и полез за рюкзаком.

— Егор, подожди, — притормозил меня Виктор. — Постучи мне по пяткам.

— Э-эээ... — не понял я и действительно остановился. Это что, у него уже галлюцинации начались?

Видя мое замешательство, Виктор поспешил пояснить:

— Хочу диагностировать симптомы. Давай лучше поднимусь.

Как он это будет делать, я не понял, но помог принять вертикальное положение. Виктор же встал на цыпочки, а потом резко опустился на пятки и тут же согнулся пополам, схватившись за правый бок.

— Все парни, капец, — прохрипел он. — Это аппендицит.

— Аппендицит? — не поверил я.

— Определенно. Симптомы совпадают.

========== Часть 16 ==========

— Да какие это симптомы?! — не хотел я верить в такой страшный диагноз.

Женька опустился рядом с Виктором и заревел как маленький.

— Дядя Витя, дядя Витя, — всхлипывал сын.

— Егор, умирать я буду долго и мучительно. Поверь, я знаю, о чем говорю. Это точно аппендицит, — сообщил Виктор, скрючившись в позу эмбриона. — Ты его вырезать не сможешь. Даже если тебе такое придет в голову, то зашить не получится, и местная антисанитария меня угробит.

Я слушал Виктора, а сам готов был последовать примеру Женьки и зарыдать. Меня накрыло паникой. Дрожали руки и ноги, а по спине струйкой стекал пот. Нестерпимо захотелось выкурить сигарету или хотя бы глотнуть чего-то из спиртного. Никогда в жизни я не ощущал себя таким беспомощным.

— Мы там вчера, пока ждали падальщиков, сидели долго, — тем временем продолжал Виктор. — Я округу рассматривал — кустики-цветочки и прочее. Были там одни цветы, по виду как маки, только меньше и белого цвета.

— Ты думаешь, это опиумный мак? — сразу сообразил я, куда он клонит.

— Хрен его знает. Но попробовать стоит. Других сильных обезболивающих у нас всё равно нет.

Женьку я оставил рядом с больным другом, а сам рванул к глиняному карьеру искать тот мак. И место охоты, и участок с цветами я отыскал безошибочно. Насчет самого мака и у меня возникли сомнения. Отцветшие коробочки действительно напоминали маковые. Но цветы были не чисто белые, а с розовым оттенком по нижнему краю лепестков. В любом случае выбора не было. Надергал прямо с корнями несколько растений и помчался обратно в поселок.

— Вить, а как его употребляют? — поинтересовался я, демонстрируя добычу.

— Надрежь по коробочке. Должен выступить белый сок, дашь мне его пожевать.

— А не нужно водой заварить как чай?

— Как чай заваривают сухие стебли. А из корней, кажется, морфий добывают, — пояснил Виктор.

Буквально капельку белого сока мака я положил Виктору на язык и начал ждать.

— Оно, — буквально через несколько секунд сообщил Виктор. — Язык уже онемел. Давай еще собирай, мне несколько дней придется находиться под кайфом.

От такой перспективы меня передернуло. Но собирать млечный сок с мака я не стал, а посадил Женьку. Сам же поспешил к Вабу. Жестами и словами начал выпытывать у жреца, как можно связаться с 'богами'. Разжигают же они сигнальные огни. Возможно, есть и другие методы экстренной связи.

Ваб меня выслушал и даже понял, что требуется. Вначале он помахал руками, отрицая сигнальные костры. Мол, их можно зажигать только в определенные дни. Обозначение этих дней в виде палочек было зафиксировано на специальной глиняной табличке. Ваб каждое утро делал там отметки, и ускорить прибытие пилотов не мог.

Зато Ваб напомнил мне про визит в поселок на противоположном берегу Нила. Мы тогда толком не поняли. Хотя Женька утверждал, что, по словам местных, кто-то из богов проживает неподалеку. Так это или нет, ни я, ни Ваб не знали наверняка. Но определенную надежду это давало. Не факт, что нам там помогут, но просто сидеть и наблюдать, как умирает друг, я не мог.