Там тебя никто не ждёт

Провалялась, как дура, на кровати до этого самого рассвета, размышляя...

Забавно, Эдвард действительно не похож на короля. Но взгляд у обоих одинаковый: настороженный, недоверчивый. А когда Его Величество пьёт, то его глаза и вовсе искрятся от боли.

Странно...

Король прав, я действительно не понимаю. Ни его, ни Эда.

Обидно.

* * *

Утром я впала в ступор. Кажется, так называется состояние полного равнодушия и отрешённости от происходящего?

Я просто не могла поверить, что всё, что со мной происходит — реально.

Заглянул король вместе с мертвецами. Осмотрел с ног до головы. Вздохнул.

— Знаешь, я бы тебя сначала удушил.

Я изумлённо уставилась на него.

— Вы уж разберитесь, Ваше Величество, Вы меня повесите или сожжёте?

— Сожгу, — махнул рукой король. — Но, чтобы от огня не мучилась... А, всё равно Эдвард не дурак. Ладно, давай, собирайся, девочка. Пора.

И ушёл.

А у меня где-то глубоко внутри, там, где живёт глупость, появилась надежда... а может, того, пронесёт?

Во внутренний дворик натолкалась целая толпа.

Я, не очень-то помню, как меня туда вели. Но толпа чего-то орала и кидалась гнилыми яблоками. По ощущению, наверное, мягче, чем камни.

А я не завтракала и меня тошнило...

И ещё мне чудилось, что всё это — нелепый сон.

К мертвецам здесь боялись приближаться. Не будь этого, меня разорвали бы на части раньше, чем я дошла до помоста.

Но я до него дошла.

И только когда почувствовала спиной деревянный столб (все занозы, каждую неровность) и запах поленьев... Я поверила.

Такой истерики у меня ещё не было. Да. Да, я слабая девушка, да, я не умею умирать гордо. Да, чёрт возьми, я не хочу умирать! Отпустите меня, ну пожа-а-алуста!

В итоге мне заткнули рот.

Король прокаркал какую-то речь, народ согласно проорал. Его Величество взял факел...

Я не поняла сначала, почему колдун его выронил. Не до того было. Но вместо дров загорелись мертвецы — один за другим.

В фильмах они красивее горят. И без запаха.

Толпа рычала, как беспокойное море, а у меня вдруг оказались развязаны руки...

Уплывая в забытьё, я осела на помост, и меня тут же дёрнули, как мешок с зерном, перебрасывая через плечо. И, кажется, куда-то понесли.

На этом месте я потеряла сознание.

А очнулась снова на помосте. Кто-то из недогоревших мертвецов суетился, привязывая меня заново.

Но худшим было не это.

Внизу, в кольце гвардейцев стоял Эдвард с заломленными назад связанными руками. И смотрел на короля — с болезненной, ненавидящей безысходностью.

А король в ответ пожирал юношу довольным взглядом и торжествующе улыбался.

Как я могла подумать, что у них есть хоть что-то общее?

Усмехнувшись, Его Величество махнул гвардейцам. Ближайший мертвяк подтолкнул Эдварда, и конвой двинулся в сторону ворот, сквозь раздающуюся толпу.

Я смотрела им вслед, тяжело дыша, не понимая, что происходит...

...Король, наклонившись, зажёг ещё один факел. И швырнул в поленья.

Я судорожно выдохнула, следя за тем, как огонь пожирает дерево.

Почему?! Эд же пришёл!

В конвое мертвецов Эдвард вдруг споткнулся и, резко обернувшись, отчаянно закричал, кажется, обращаясь к отцу:

— Pater, venia..!

Крик резко оборвался: Эду, похоже, как и мне до этого заткнули рот.

А я зажмурилась, чувствуя дым и, пока ещё слабый жар.

Нет... Не со мной. Не может быть. Это же неправда...

Золотистый язычок добрался до моих ног и вдруг вспыхнул, взвился вверх — пока ещё достаточно далеко от меня, но...

Задыхаясь от дыма, сквозь пляску огня я видела, как напряжённо замерла толпа. А король вместе с гвардейцами скрылся за воротами.

Тогда жар стал невыносимым, боль пронзила всё тело, и я закричала.

Глава 11

— Sub tuum praesidium confugimus, sancta Dei Genetri...

Латынь — значит, Эдвард где-то рядом. Это ведь его голос...

-... sancta Dei Genetri...

Или нет?

Я купалась в сером тумане, отстранено отмечая, что голова раскалывается, будто по ней раскалённым молотом дубасят. А вот ноги... Да и всё тело выше... Я, что, перезагорала?

Дайте мне быстренько пантенольчика...

— Ма-а-ам, — попыталась позвать я, но из пересохшего горла вырвался только несодержательный сип. И, чуть тише. — Эдвард...

Тут же, словно по заказу, между губ втолкнули кружку с чем-то мятным...

— Спасибо, Эд, — шепнула я, снова уплывая. Но меня тормошили.

— ...nostras deprecationes ne despicias in necessitatibus...

— Как ты себя чувствуешь? — перебил латынь незнакомый голос.

— Хреново, — честно выдохнула я. — А ты кто?

— Что она говорит? — донёсся другой голос, до этого говоривший на латыни. Это его я приняла за Эда...

Вместо ответа мне на лоб положили тающий лёд. Струйка потекла за ухо, к шее...

Распахнув глаза — что до этого никак не получалось, — я подскочила.

— Уберите это!

На меня с разной степенью изумления уставились сидящий тут же на кровати белобрысый конопатый подросток — максимум лет четырнадцати — и стоящий у окна мужчина... Очень красивый темноволосый мужчина. Блестящие локоны до плеч, правильные черты лица, карие глаза, угадывающаяся под богатой одеждой накаченная фигура...

Впрочем, мне было совершенно не до его фигуры. Я смотрела на... Мои ноги! Что они сделали с моими ногами?! Откуда эти волдыри?! И почему они красные?!

— Твою... ... ...! — выдала я, пытаясь наклониться и дотронуться до этого уродства.

— А теперь что она говорит? — с живым интересом спросил мужчина.

Морщась от боли, я перевела взгляд на него. Щас повторю!

Не обратив внимания на вопрос, мальчишка перехватил мою руку, сжал, а потом ещё и толкнул, заставив улечься обратно на подушки.

— Что вы со мной сделали?! — заорала я, вырываясь.

— Госпожа, — пропыхтел мальчишка, удерживая меня в лежачем положении. — Не могли бы вы говорить на нашем языке?

На вашем...

Твою..!

Я обмякла на кровати, заново изучая комнату. Похоже на спальню в замке короля... и ещё чуть-чуть — на комнату Эда...

Эдвард!

— Где Эдвард? Что с ним?!

— Простите, леди, мы не смогли спасти принца, — откликнулся мужчина у окна. — Нам пришлось потрудиться, чтобы вытащить хотя бы вас.

Перед глазами заплясали языки огня.

Взять себя в руки, взять себя...

— Кто вы? — чуть спокойнее выдавила я. — Где я?

Губы мужчины скривились в улыбке... довольно симпатичной улыбке.

— Прошу прощения, леди, — и с немало удивившим меня поклоном он ответил. — Я лорд де Лашете. И вы сейчас гостья в моём замке Верисете в Ауреле. Прошу прощения, у меня не было возможности должным образом передать вам приглашение, так что пришлось доставить вас сюда... что называется, силой.

Что он городит?

— И зачем я здесь?

Мужчина и мальчишка переглянулись.

— Вам нужно отдохнуть, леди, — отозвался лорд-как-его-там. — Позже мы это обсудим.

В пыточной или на плахе?

Я хотела возразить, но голову точно раскалённым кинжалом пронзило. В ту минуту я была уверена, что умираю.

Но где-то за серой пеленой тумана на меня с отчаянной надеждой и страхом смотрели зелёные глаза. И знакомый голос умолял короля-отца пощадить меня.

Я просто не могла умереть.

Пока Эдвард там, я не имею на это права.

* * *

Ало-жёлто-розового цвета короста, кое-где идущая трещинами. Стоило шевельнуться — тотчас же выступала кровь, и я кусала губы от боли. Да — вот что представляли мои ноги до колен. Дальше ситуация была получше — всего лишь волдыри. Много, но, в конце концов, не в первый раз. В Тайланде, помню, как-то вся ими покрылась — забыла про солнцезащитный крем, а потом лень было идти. После всю стипендию и папины отпускные потратила на крема.

А с этим же... я вообще когда-нибудь встану?

— Успокойтесь, госпожа, — улыбнулся конопатый белобрысый мальчишка, неожиданно для меня возникая в дверях. — Всё будет хорошо. Я вас быстро на ноги поставлю, хе-хе.

Хе-хе. Тебе бы так, мелочь рябая.

— Ты кто? — не очень вежливо поинтересовалась я.

— Жиль, — улыбка у мальчишки на лице сидела как приклеенная. — Я здесь целитель. Ну и ещё по мелочи.

Мелочи? Я с подозрением смотрела, как он ставит на стол поднос с какими-то склянками, вдумчиво их перебирает.

Этот мир подозрительно напоминал Средневековье, а о медицине в эти тёмные времена я слышала отнюдь не лучшие отзывы.

Цапнув пару пузырьков и моток не то ткани, не то бинтов, парнишка шагнул к кровати.

— Это что? — потребовала я, вспоминая красочные описания гангрены и ещё более красочные методы её лечения.

Мальчишка... Жиль перевёл взгляд на меня.

— Это? А это то, что вас на ноги-то и поставит, — и с непосредственностью ребёнка, играющего в больничку, капнул того-другого на сложенную вчетверо ткань. Воздух мгновенно наполнился резким ароматом, сильно напомнившим мне "Звёздочку".

— Госпожа, лежите спокойно, или мне придётся вас связать, — спокойно объявил Жиль, когда я попыталась забрать у него компресс.

И резво приложил эту мерзкую, вонючую, жгучую гадость к моей ноге.

Я взвыла.

Местную ненормативную лексику, я, конечно, слышала, но запомнить так и не получилось — обычно она произносилась в весьма экстремальные моменты. Так что я просто высказала парню, что думаю о его медицинском образовании вообще и воспитании в частности — по-русски. Конечно, Жилю от этого было ни жарко ни холодно.

Зато я вдруг осознала, что нога не очень-то и болит.

— Вы должны выздороветь через пять дней — настолько, чтобы смогли ходить, — говорил тем временем мальчишка.

— А почему не завтра? — выпалила я, пережидая вспышку боли во второй ноге.

— Потому что полнолунье — через пять дней, — деловито отозвался Жиль. — И потому что именно в полнолуние король сможет провести тот обряд, во время которого убьёт принца.

Я откинулась на подушки, тяжело дыша.

— Я правильно понимаю, вы собираетесь спасти Эда... принца?

— Конечно, госпожа, — улыбнулся Жиль, подавая кубок. — Он же наш принц.

Логика сказанного от меня явно ускользнула.

— Лежите, леди, отдыхайте. И не трогайте, пожалуйста, ноги, — попросил мальчик, ставя склянки обратно на поднос. — Я вернусь вечером. Тогда вам надо будет хотя бы немного поесть.

От мысли о еде, особенно местной, к горлу подступила тошнота.

— Зачем? — закрыв глаза и пережидая очередную вспышку боли, выдохнула я. — Зачем я? Я же ни черта не умею и всегда только мешаю. Зачем?

Но услышала всё то же:

— Отдыхайте, госпожа. Вам нужно выздороветь как можно скорее.

Чего ради? Это Эдвард, у которого всё всегда получается, смог проникнуть в замок и даже практически вытащил меня.

Интересно, он понимал, что это ловушка?

А я даже нисколько не сопротивлялась, когда меня вели на этот чёртов помост. А ведь могла бы, как и он, хотя бы тогда попытаться сбежать. Но нет, всё, что у меня выходит — истерики устраивать.

Может, будь я посмелее, и Эдвард сейчас был бы рядом, в безопасности?

Я открыла глаза, изучая каменный потолок.

Что бы они от меня ни хотели, чтобы им ни было нужно, я в любом случае сделаю всё, лишь бы они вытащили Эда.

Потому что именно я виновата в том, что он сейчас в плену.

* * *

— Жиль, почему ты называешь меня "леди"? — задала я давно мучивший вопрос.

Мальчишка, только-только закончивший перевязку, перевёл изумлённый взгляд на меня.

— Разве наш принц мог бы выбрать простушку?

— А вы знали, что ваш принц занимается проституцией? — вырвалось у меня.

Жиля это нисколько не удивило.

— Конечно, госпожа. Правда, Его Высочеству не откажешь в утончённости ума? Оригинальный способ задобрить будущих сторонников.

— Что? — не выдержала я. — Жиль, каких сторонников?

Мальчишка собрал все склянки и с достоинством ответил:

— Его Высочество станет великим королём. Как только он убьёт чудовище, что сейчас на троне, в стране снова воцарится мир и покой.

Что за бред?

Жиль, как обычно, тихонько ушёл... хотя, может, он и шумел, я бы всё равно не заметила.

У меня было о чём подумать.

А вечером слова мальчишки-целителя практически слово в слово повторил лорд... Как там его?

— У Его Высочества не было возможности выступить против тирана-отца, но теперь, когда мы собрали для него армию...

У меня лапша с ушей свисала, наверное, до пояса.

Да-да. Где же вы, ребят, были, когда нас в инквизицию забирали?

И где вы были, когда Эдвард пришёл меня выручать?

— Милорд, скажите, — прервала я очередное пространное объяснение. — Зачем я вам?

Милорд запнулся. И спустя минуту выдал:

— Видите ли, госпожа, Его Высочество славится недоверчивостью. Это, безусловно, прекрасное качество, но, когда нам удастся пробраться во дворец короля, времени на объяснение не будет... а вам он верит. Вы же сможете убедить принца, что здесь его ждут друзья?

Друзья?

Я как могла, пыталась сохранить улыбку. Да за кого меня держит этот напыщенный лордик?

— Здесь его ждут соратники, готовая к выступлению армия...

Я улыбалась.

— Милорд, прошу вас, откройте секрет, как вы собираетесь попасть к Эдварду? И как вам удалось спасти меня?

— О, у нас есть волшебники, — воодушевился лорд. — Они создали проход и с помощью него...

А кого они убили ради этого?

Ночью я наблюдала за лунным лучом на кровати и пыталась понять, как мне спасти Эдварда без помощи этой... оппозиции.

Интересно, знал ли Эд, что он пешка в игре за трон?

А теперь ещё и я.

* * *

— Госпожа, что-то вы загрустили. Не хотите ли поглядеть на турнир?

Нет, я хочу домой. Я хочу забрать Эдварда и перенестись обратно в Москву. Я хочу показать ему нормальную жизнь. Я хочу, чтобы он улыбался.

Турнир в эту систему желаний совершенно не вписывается.

— М-м-м, Жиль, а мне кажется, или мы должны сейчас усиленно готовиться к спасению... принца?

— Конечно, госпожа! — разулыбался мальчишка. — Мы готовимся! Но вам ещё рано ходить... и, знаете, у лорда здесь несколько тысяч солдат... их надо чем-то занять.

И все эти тысячи (или чуть меньше?) участвовали в турнире "стенка на стенку". А потом — в поединках. Неподалёку от замка нашлось поле, на нём соорудили арену...

Жиль вынес меня на балкончик, усадил в кресло и вызвался быть комментатором.

А я глядела на это поле, на этих рыцарей... и видела зелёный огонь, которым горели несчастные, которым не повезло нарваться на Камиллу.

И ещё видела саму Камиллу, смотрящую в звёздное небо пустыми, мёртвыми глазами.

— Жиль, неужели король ни о чём не подозревает? — прервала я очередное описание рыцаря такого-то с гербом таким-то на коне таком-то.

— Король? — Мальчишка странно улыбнулся. Очень по-взрослому, одними губами. — Миледи, у нас очень сильные волшебники.

На черта вам тогда, сильным и справедливым, принц?

Вместо штандарта?