Продвигаемся дальше. Еще одно сочинение о каникулах под лозунгом "Зимние. Жаркие. Мои". Они надеются, что смогут меня этим смутить? Ой, что-то поза знакомая. Вроде ведь, я только что о ней читала? Быстренько пересмотрела опус инкуба. Ага, точно, вот она. И кто же у нас, такой наивный, попался в сети демона на этот раз? Мартин Савой. Ясно. Идем дальше.
От не очень увлекательного чтения перечня новых покупок, совершенных в бутиках Глиса, авторства одной модницы меня отвлек Нефас. Эгерэ с шумом распахнул дверь и замер на пороге, опершись о косяк.
— Орлиани, немедленно прекращайте все дела и идите за мной! — произнес он в свойственной ему безапелляционной манере.
Я привычно проигнорировала его приказ и продолжила исправлять многочисленные ошибки.
— Орлиани! — рявкнул он.
— Благодарю за любезное предложение, но я отказываюсь, — соизволила ответить я, когда оценка студентки, наконец, была занесена в журнал.
Демон вошел в кабинет и прикрыл за собой дверь.
— Если вы не последуете за мной, нам придется разговаривать здесь!
Честное слово, это походило на угрозу! Я не удержалась и рассмеялась.
— Меня вполне устраивает кафедра, как единственное место общения с вами, господин Эгерэ.
Он злился. Подойдя к стулу для гостей, что стоял у моего стола, Нефас так подпихнул его ногой, что тот, едва успев протестующе скрипнуть, развалился на части. Тогда демон уселся прямо на мой стол. Я еле успела выдернуть пачку сочинений из-под его задницы.
— Сделайте мне чай!
Интересно, сколько раз он собирался повторять эту просьбу? Надеялся, что однажды я соизволю ее-таки выполнить? Пусть ждет до скончания веков. Сегодня я отвечу то же, что и всегда:
— Нет.
— Вы злюка, Орлиани, — буркнул мужчина, скрестив руки на груди.
— А вы — сама учтивость, господин Эгерэ, — не осталась в долгу я. — Чем могу помочь? Не могли бы вы скорее перейти к сути? А то я устала и хотела бы уйти домой.
Демон начал просматривать сочинения учеников, что были разложены у меня на столе. Но не сумев разобрать ни слова, оставил это бесполезное задание.
— Это... очень деликатный разговор. Еще раз настаиваю, что здесь вести беседу не стоит.
— Тогда, может быть, ее вообще не стоит вести со мной? — с надеждой в голосе спросила я. — Обратитесь к нашим академическим целителям. Они находятся во втором корпусе, если вдруг вы не в курсе. Вам там помогут со всеми проблемами и вылечат самые деликатные места.
Сперва Нефас рыкнул, но потом устало выдохнул:
— Орлиани, вы обладаете удивительным талантом невероятно бесить меня.
— Спасибо, я старалась.
Смерив меня презрительным взглядом, Эгерэ изобразил в воздухе замысловатый пасс рукой — и входная дверь закрылась на засов.
— Отлично, будем говорить здесь, — отчеканил Нефас и добавил с изрядной долей ехидства. — Если ваш хвостатый оборотень узнает, что мы вдвоем запирались на пустой кафедре, и неправильно поймет, я не виноват!
Как же не виноват, если сам кафедру и запираешь? Лично я бы предпочла держать дверь открытой. И какое ему дело, кто и как поймет? Он намекал на Ульфриха? Я и забыла о той причудливой позе, в которой нас с Райдером застал демон в прошлый раз. Надо же, как ему в душу запало. И какое ему вообще дело? Я же не спрашиваю, что ему в женском туалете понадобилось.
— Дело касается одной из ваших студенток, — обнаружив, что я не собираюсь многозначительно подхватывать "а-а, я понимаю", а недоуменно молчу, Нефас продолжил. — Речь пойдет о ее... мм... о некоторых нежелательных знаках внимания с ее стороны...
Он ведет речь о Мери Сойер? Невероятно! Так все-таки ее выбор, из всех возможных мужчин на планете, пал именно на демона? Девушка, конечно, не последняя модница, но я все-таки продолжала в душе надеяться, что у нее не настолько плохой вкус.
— Чего вы хотите от меня? — с некоторым раздражением спросила я. — Мне пожаловаться ее родителям на распущенное поведение их дочери? Высказать возмущение ее дурным воспитанием?
— Ну, что вы! Как я могу просить об этом вас? Не вам читать лекции об аморальности отношений студента и преподавателя.
Если он еще раз так криво и многозначительно ухмыльнется, я обещаю, что заеду в его голову чайником, который он так мечтает получить из моих рук.
— Нет, но я бы хотел, чтобы вы поговорили с ней и как-то приструнили. Поумерили, так сказать, пыл, — закончил свою мысль Эгерэ, не догадываясь о готовом вот-вот обрушиться на него наказании.
— Почему я? Поговорите сами.
Демона аж перекосило. Он сумел взять себя в руки лишь спустя пару мгновений.
— Вы женщина, — начал объяснять он, — к тому же, единственная из ее преподавателей, с которыми я более-менее знаком. Все-таки я бываю в академии нечасто.
Я взяла новый листок с сочинением. Исправив первые шесть ошибок в трех словах, я решила отвлечься.
— Неужели девочка так сильно вам мешает? Ее влюбленные взгляды не прожгут на вас дырку. Игнорируйте ее, и все пройдет.
— Мне она не мешает, — пожал плечами демон, заставив меня нахмуриться.
— Тогда в чем проблема? При обоюдном согласии я препятствовать вам не в праве, да и не собираюсь. Но имейте в виду, если все закончится плачевно для девушки, я всегда готова свидетельствовать против вас в суде.
Нефас посмеялся было моей шутке, но убедившись, что я абсолютно серьезна, прокашлялся и успокоился.
— Она мешает не мне. А Рраду.
— Нельзя ли чуть подробнее?
— Объект девчачьего поклонения не я, а Ррадригар, — услужливо объяснил демон. — Ррад — ответственный малый, и столь рьяный интерес ученицы выбивает его из колеи. А поговорить с ней он боится, опасаясь ненароком оскорбить.
Вот это новость! Выходит, Сойер посещает спецкурс по драконьему, а не демоническому. По крайней мере, можно констатировать, что со вкусом у нее чуточку лучше, чем я думала раньше. Наш дракон, действительно, не из тех, кто будет открыто отшивать студентку. Впрочем, никакого особого расположения он высказывать тоже не будет. Мужчина со всеми предпочитал держать вежливую дистанцию. Единственное исключение составлял Эгерэ, с которым они, небось, были приятелями еще в те года, когда я не родилась, а бабушка Сильфин драла папеньку за уши.
— Я ничего не могу обещать, — произнесла я, когда обнаружила, что Нефас смотрит на меня в ожидании ответа. — Но я попытаюсь выяснить у девушки, что ее так привлекло в господине Ррадригаре. И, может, побеседовав, мы решим, что есть более достойные кандидатуры для ее любви.
Раньше мне не было дела до личной жизни Мери Сойер. Но увидев, как данный факт взволновал демона, я почувствовала угрызения совести. Кто знает, чем может в будущем угрожать несчастной этот неуравновешенный тип. Отговаривать я ее ни от чего не буду. Но предупредить просто обязана.
— И кто эта наивная дурочка? — не стоит демонстрировать Эгерэ, что я в курсе, о ком идет речь, и даже более того, девушка уже наведывалась ко мне советоваться и получила дальнейшие инструкции.
— Четвертый курс. Сойер, Мойер, вроде того.
Спецкурсы редких языков велись только на историческом факультете. Поэтому личность девушки была очевидна.
— А чем вам не нравится девушка? Насколько я знаю, господин Ррадригар все еще холост. Он выглядит печальным. Может, женское тепло вернет ему вкус к жизни.
— Пф! Не от серой мыши в очках же его получать, которая сама не так давно ходить научилась! — грубо хохотнул мой собеседник, отрывая, наконец, свою пятую точку от поверхности моего стола. — Я передам Рраду, что вы угомоните эту сучку в течке. И не смотрите на меня так сурово. Это всего лишь сравнение, а не оскорбление. Или вы имеете что-то против собак? Я думал, у вас как раз страсть к собачьему роду.
Я не удостоила демона ответом, оставляя его одного смеяться над своими сомнительным шуточками. Размышления о том, как бы намекнуть Нефасу, что ему пара сваливать, прервал стук в дверь. Даже не так. Туда кто-то ломился! Я кинулась было открывать, но Эгерэ взмахом руки сделал это раньше. На пороге стояла бледная и испуганная Лана:
— Там в коридоре... какой-то кошмар! Я не знаю, что делать! Они меня не слушают... я прибежала просить помощи... Думала, госпожа Киллеас... — рыдала юная эльфийка, проглатывая целые буквы и перескакивая с фразы на фразу.
Я скомандовала немедленно вести меня на место происшествия. Моим глазам предстала невероятная картина. Уже известный вам Жолфред Пиман валялся в ногах у вампира в студенческой мантии ясновидящих. Пупс стонал и корчился от боли. Возвышающийся же над ним молодой нелюдь только хохотал, причем так зло и надрывисто, что становилось пакостливо на душе. Немногочисленные ученики, находящиеся в третьем корпусе в такой час (шестая пара уже, как никак), испуганно жались к стенке, не решаясь подойти и помочь пухленькому "землекопу".
Пока я двигалась по коридору, направляясь к эпицентру событий, Лана быстренько поведала мне предысторию:
— Юноша в мантии — это Таарен с моего курса, из оракулов. Этот мальчишка-боевик всегда его задирал. Таарен — не очень... общительный. Над ним часто смеялись. Я старалась давать ему какие-то дополнительные задания, доклады, чтобы повысить его авторитет в глазах однокурсников, но он сам от всего отказывался. Как-то я даже видела, как четверокурсники с боевого, во главе вот с этим вот, окружили и не отпускали, кажется, требовали денег, а потом и вовсе заперли в туалете и ушли. Естественно, я его тут же выпустила. Я пыталась поговорить с Таареном на это тему, но он постоянно принимал в штыки любые мои попытки вмешаться в ситуацию, огрызался, говорил, что все под контролем. И вот сегодня, когда я отпустила их с лекции, то увидела, что этот боевик поджидает Таарена у аудитории. Вампир сначала его игнорировал, но тот начал его толкать, кричал, что изобьет его так, что он ляжет в свой гроб и уже не встанет, а потом ударил. Ну и потом внезапно произошло вот это. Таарен, кажется, прочитал какое-то заклинание и парень неожиданно упал и не может подняться...
Когда я наконец подошла к ребятам, Жолфред уже обмяк и перестал брыкаться, только тихо постанывал. Таарен пнул его в круглый живот и приказал таким тоном, будто сплюнул:
— Лижи мне ноги!
И Пиман, перевернувшись и встав на четвереньки, принялся безропотно облизывать туфли вампира. Тот приподнял ногу и выставил перед лицом земляного мага подошву — всю в грязи от слякоти и талого снега:
— Лижи здесь!
И Пупс подчинился приказу. Высунув язык, он сперва нерешительно и довольно неохотно прикоснулся к подошве кончиком, а затем медленно слизнул грязь всей поверхностью. Я не могла стерпеть этого безобразия и, решительно подойдя к Жолфреду, попыталась заставить его подняться на ноги. Но то ли у меня не хватило сил оторвать немалый вес Пимана от пола, то ли парень сам не желал подниматься, но маг остался стоять на коленях перед вампиром.
— Что за фарс? — начала выходить из себя я. — Прекратите немедленно этот спектакль!
— Ненавижу троллей, — прошипел сквозь зубы Таарен (тролли над ним тоже в детстве издевались?). — Мне надоела ее зеленая морда. Врежь ей!
Сказать, что слова оракула стали для меня полной неожиданностью, значит ничего не сказать. Я никогда у этого парня не преподавала, а потому с его характером близко знакома не была, но что-то мне подсказывало, что он сейчас не шутил. Тем временем Пиман оторвался от лобызания обуви вампира и поднялся. Первый нерешительный удар я легко перехватила. Второй вышел смелее и прицельнее, но и тогда я увернулась. При этом я не прекращала попыток образумить боевика. В ход шло все: и уговоры, и увещевания, и даже угрозы поставить неуд. Но под противный смех Таарена Жолфрид продолжал бить, попадая мне изредка то по груди, то по плечам.
— Ты чего, как неудачник какой! — сплюнул вампир. — Колдуй!
И Пиман, следуя словам Таарена, начал накапливать в свое руке энергетический шар... И как раз в этот момент слева ему заехали в челюсть. Я ошарашенно глянула на Нефаса.
— Вы ударили студента? — прошептала я прерывисто.
Пиман, с трудом, но устоявший на ногах, потирал щеку и зло смотрел на демона, в его руке зрел новый шар.
— Поигрались и хватит. Пора заканчивать концерт, — огрызнулся Эгерэ.
То, что произошло дальше, никак не вписывалось в мое понимание педагогики. Где в учебниках написано, что учитель может разрешать конфликт двух студентов, врезав одному из них ногой с разворота? Однако же именно так демон и поступил. От удара Таарен рухнул без чувств на пол. Неожиданно за ним последовал и Пупс. Я едва успела его подхватить. Нефас одной рукой поднял вампира и закинул его себе на плечо. Удостоив меня лишь беглым взглядом, он произнес:
— Бросайте его. Скоро очухается. Головной болью с денек помучается, но переживет, если мужик.
Я задохнулась от возмущения:
— Как вы можете? Его надо отвести... эм... отнести к целителям! Что вы вообще себе позволяете? — и я кивнула на вампира, безвольной куклой висевшем на плече демона.
Проигнорировав мой последний вопрос, Эгерэ с усмешкой ответил на первый:
— Легко и просто. А с человечишкой не заморачивайтесь, пусть та эльфийка, — и Нефас кивнул на Лану, — присмотрит за ним до прихода кого бы то ни было: целителей или некромантов. А у нас есть более насущные проблемы.
— И это какие же, позвольте узнать, проблемы важнее здоровья учеников? — строго спросила я, перехватывая Пимана чуть удобнее. Руки начали уставать. Он хоть и невысок, но весит вряд ли меньше меня. Надеюсь, изрядные потуги на моем лице не отражались, а то тогда мои лекции о дозволенности безобразного поведения демона вряд ли произведут должный эффект.
— Идите и доложите вашему начальству, чтобы немедленно вызывали кого-нибудь из Совета, — Нефас развернулся и вместе со своей ношей направился в сторону кафедры языкознания. — Я подержу его в кабинете до прихода остальных.
— А почему бы вам самим не сбегать? И почему Совет?! — но я все-таки аккуратно опустила Пупса на пол. — По-вашему, драка в школе стоит того, чтобы обращаться в Императорский Совет? Да меня засмеют!
— Это да, поржать над вами они могут, — хохотнул Эгерэ, если бы у меня не устали руки, а он не держал ученика (а значит, создавалась опасность, что он его отпустит), я бы его, наверное, ударила. — Но вы скажите им кое-что и тут же посерьезнеют.
— И что же? Что преподаватели избивают студентов ногами?
Демон скривился, но оставил эту колкость без ответа. Он бросил через плечо, не останавливаясь и не удосуживаясь ничего объяснять как громом пораженной мне:
— Что в стенах академии применили Запретную магию.
7 глава.
Незнакомый курс ясновидцев-второкурсников принял меня настороженно. И во время лекции перешептывания не прекращались даже на передних партах, что уж говорить о задних, где стоял просто невероятный гвалт. Каждые пять минут приходилось уговаривать студентов говорить потише, чтобы начитываемую мной теорию смогли услышать и записать те, кто все-таки изъявлял желание учиться, а не обсуждать произошедшее. Правда, меня терзали смутные сомнения, что таковые (желающие учиться) в этой аудитории вообще присутствовали.
