Не быть волшебником

— Это другое, — сказал Кочегар и взял в руки одну из пойманных рыб. Та еще трепыхалась, хлопая крыльями. — Скот, на то и скот, чтобы его есть. Иначе бы его и смысла разводить не было. А это, — Витя поднял рыбу надо головой, — почти птица. Свободолюбивое существо.

— Курица тоже птица, — заметил кот, и поймал в полете очередную Крылатку. — Это не мешает ей быть одним из самых популярных продуктов в мире.

— Да, ты прав, — Витя бросил рыбу к пойманным сородичам, — просто иногда задумываешься, о том, что может мы ничего не понимаем, что на самом деле в голове у животных. Вот ты вроде просто кот, а, как выясняется, превращенный человек.

— Кхм, — Трюфель перестал ловить рыбу и виновато посмотрел на Кочегара. — Ты знаешь, не все мои истории были на самом деле.

— Что?! — возмутился Кочегар. — Так ты все выдумал?

— Да. Неужели ты думаешь, что за те сотни лет, что мы знакомы, я не рассказал бы тебе такую трогательную историю. Нет, не было никакого колдуна, зелья. Я всегда был котом. Котом, которого еще котенком подобрал Мика. А потом, видимо, когда я стареть начал, он понял, что скоро меня не станет и не захотел расставаться с любимцем. Со временем, я стал понимать человеческий язык, и даже стал пробовать разговаривать. Я, конечно, уже не совсем кот, но я никогда не был человеком и никогда им не стану. По сути, я единственный в своем роде. Нет больше таких же как я.

— А зачем ты выдумал, всю эту историю? Мальчишку хотел поразить?

— И это тоже. Но главное не это. Пока Костя растет, совершенствуется, он не вполне еще волшебник. Он смотрит на меня с восхищением. А когда он поймет, что кот, пусть даже говорящий, по сравнению с волшебником просто ничто, он перестанет воспринимать меня всерьез. А знаешь, как не просто с вами волшебниками? Вы всегда что-то придумываете, вечно куда-то стремитесь. Вы вообще ничего вокруг себя не замечаете, когда двигаетесь к цели. И я вижу, как у вас все это получается. И мне тоже хочется творить. А ложь, это то же творчество. Хоть и не такое красивое.

— Мда, Трюфель, — вздохнул Кочегар. — Умеешь ты ошарашить.

— Зато со мной не скучно, — сказал кот.

— Да уж. Но ты знаешь. Зря переживать, что ты такой вот уникальный, и не человек, тебе не стоит. По большому счету волшебники тоже не в первую очередь люди. Я думаю, что человека человеком делает не внешность, а поступки. А если так судить, и поверь мне я знаю о чем говорю, то ты больше человек, чем многие люди.

— А вон идет еще один человек, — кот напрягся и повернулся в сторону посадок.

— Я ничего не вижу, — сказал Кочегар.

— Может я и не совсем кот, — заметил Трюфель, — но слух у меня кошачий. Там идет кто-то.

Через какое-то время Витя и сам уже мог различить силуэт человека, который направлялся в их сторону. И чем ближе приближался этот человек, тем больше вызывал удивления, у повидавшего на своем веку, хозяина ада. Человек тот был огромен — не меньше двух с половиной метров роста. Торс его бугрился мышцами, походка была прерывистой, словно ноги двигались на шарнирах. Он был наг. Его квадратная челюсть, массивные надбровные дуги, без всякого Ламброзо выдавали личность опасную. В руку гиганта, в районе локтя, вцепился волчонок. Видимо, тоже почуяв агрессора, Черныш вонзил в тело все свои зубы, и злобно рыча, двигал челюстью. Будь он постарше, то запросто мог оторвать руку незнакомцу, дергая челюстью с таким усердием. Но качек продолжал идти, словно не замечая повисшую у него на руке зверюгу. Кот весь превратился в комом страха, он опустил голову, выгнул спину, прижал уши, и стал шипеть на человека. Кочегар еще не понял ситуации и продолжал сидеть, внимательно следя за тем, как гигант подходит к нему. Наконец, незнакомец подошел почти вплотную к Вите, вытянул вперед свободную от волчонка руку и произнес металлическим голосом:

— Мне нужна твоя одежда.

Витя не шелохнулся. Он пытался оценить нависшего на ним горой человека. Кочегар чувствовал, что с незнакомцем что-то не так, он был каким-то искусственным. Пока Витя разглядывал гиганта, тот повторил:

— Мне нужна твоя одежда.

— Нужна одежда, — согласился Кочегар, — холодно так ходить, наверно. Но почему моя? Она и не подойдет. Давай мы тебе сейчас придумаем одежду по размеру.

— Мне нужна твоя одежда, — в третий раз повторил качек и схватил Кочегара за воротник.

— Ну нет, дружок, — разозлился хозяин ада, — так не пойдет.

Кочегар сделал легкое движение рукой и незнакомец отлетел на несколько метров. Черныш словно почувствовав, что сейчас будет, отцепился от руки гиганта, и когда тот улетел в траву, бросился проверять результат. Трюфель и Кочегар поспешили за ним. И тут они услышали, как из того же подлеска, из которого появился гигант, бежит Костя. Он бежал не разбирая дороги, что-то кричал и махал руками.

Компания подождала, пока ученик добежит до них, поглядывая в сторону поверженного противника. Но тот из травы не показывался. Костя подбежал и запыхавшись стал извиняться.

— Не удержался все-таки, — усмехнулся Витя. — Ты как маленький, честно слово. Столько людей тебя предупредило, чтобы ты не делал человека, но ты не послушался.

— Я понимаю, — виновато кивнул Костя, — но я не думал, что он так легко появится. Я просто представил, как возникает человек, такой, красивый, сильный.

— Странное у тебя понятие о красоте, — усмехнулся кот. — Пойдемте посмотрит, что стало с этим несчастным.

А несчастный озадачил всех. Обычный человек, при таком падении, мог бы пораниться или сломать себе конечность, но это творение просто рассыпалось на части.

— Интересно, — пнув нового квадратную голову, спросил Кочегар, — о чем ты думал, когда его создавал?

— Я думал, — удивленно разглядывая груду пластика, ответил Костя, — что он должен быть примером, с идеальными пропорциями.

— Моделью, — продолжил мысль Трюфель. — Вот и получился манекен. И логично, что ему нужна была одежда.

— Но почему моя? — удивился Витя. — Я же предложил ему другую.

— Ну, он же тело для одежды, — ухмыльнулся кот, — он просто тупой. Был. Кость избавься от трупа.

— Что? — не понял подросток.

— Я говорю, пластмассу убери. Это же твой мир, просто представь, что она исчезает.

— Ясно, — понял Костя, — сейчас сделаю.

Части манекена растворились в воздухе, словно их никогда и не было.

— И все же жалко, — сказал ученик, — что нельзя создать человека.

— Есть вещи, — заметил Кочегар, — которые просто надо понять. Ведь все, что ты придумываешь, может жить относительно тебя. То есть белки грызут, рыбы плавают, трава растет. Это все функционирует, имеет навыки, но не мыслит, и себя не осознает. Человек же, сам является миром. И тут получается эффект зеркала в зеркале, ты должен создать сущность, которая может создавать сущности. Ты должен точно проработать все возможности этого существа, все его мысли, поступки. А это, конечно, невозможно.

— Кость, — снова напрягся кот, — а ты пробовал создать только одного человека?

— Да, — ответил Костя, — да и тот как-то случайно получился.

— Тогда, похоже, у нас гости.

Черныш первый убежал смотреть на пришельца. За ним побежали и все остальные. Бежали долго, Костя поймал себя на мысли, что пожалуй никогда так далеко не заходил в своем мире. Бежать было легко, трава приятно пружинила и мягко принимала ногу. Но внезапно она кончилась. И под ногами на десятки метров, расстелилось небольшое расчерченное бороздами поле. На другом конце поля, в земле возился человек, в конической шляпе. Когда к нему подбежал Черныш, человек не испугался. Он протянул волчонку руку и дал ее обнюхать. Черныш с опаской потянул носом, а потом смелее подошел к человеку. Он обнюхал сапоги и вымазанные в земле штаны, а потом просто сел рядом и стал наблюдать. И тут незнакомец заметил компанию, которая с опаской смотрела на него. Он помахал рукой и крикнул:

— Не ходите пожалуйста по полю, я сейчас сам подойду.

И действительно не заставил себя ждать.

— Здравствуйте, Мастер, — обратился он к Косте. — Я выращиваю рис, если позволите. Земли много. Земля не должна пустовать.

Костя удивленно разглядывал крестьянина. Тот был невысокого роста, восточного типа лицо, очень доброе, в руках он держал устройство похожее на маленькие грабли.

— Почему "Мастер"? — спросил подросток.

— Хозяин мира — Мастер, — пояснил Кочегар. — Кость, я думаю стоит познакомиться, с первым человеком твоего мира.

— Это он?— не поверил ученик, — но я же ничего не сделал, чтобы он появился.

— Видимо, что-то сделал. Земля для фермера — работа. Климат тоже подходящий. Так что, два из трех. Ну и ты, очевидно, очень хотел, чтобы в твоем мире появился человек.

— Как вас зовут? — спохватился Костя, что земледелец стоит рядом.

— Мое имя Чжан Цинь, — поклонился тот. — Могу я узнать имя Мастера.

— А, конечно. Я Костя. Константин. Мои друзья: Виктор, Трюфель, а вон тот волчонок — Черныш. Вы не волнуйтесь, Чжан, дом мы вам сейчас сделаем. Дома я уже умею делать.

— Благодарю, Мастер.

Костя расплылся в улыбке и посмотрел на Кочегара.

— Вот! Я знал, что главное не сдаваться. Надо только захотеть.

— Да, но теперь у тебя будет меньше времени на себя, — заметил Витя. — Большие возможности — большая ответственность. А ты сам еще многого не умеешь. Теперь времени на учебу останется совсем мало.

— Ничего не мало, — отмахнулся Костя. — У меня еще полно времени.

Микаэль готов был выбросить незваного гостя из своего мира в любую секунду. Но он хотел понять, что тот хочет и зачем явился.

— Дуэль состоится еще не скоро, — сказал Микаэль. — Я не думаю, что нам стоит пересекаться до нее.

— Она состоится когда я скажу, — нагло ответил Уан. — Ты извини, Мика. Но право сильного у меня. Я могу в любой момент напасть на твой мир и не делаю этого только потому, что соблюдаю этот дурацкий кодекс волшебников. Но делаю я это, просто из вежливости.

— Ты это делаешь не из вежливости, а из страха. Тебе не хочется навести на себя гнев всех других волшебников.

— Да плевал я на других, — рассмеялся Уан. — Я самый сильный из всех.

— Но ты не сильнее всех. Если волшебники выступят армией, тебе не совладать с ними.

— Этого никогда не будет, — сказал Уан. — Все волшебники индивидуалисты. Они варятся в своих мирках и им нет дела до того, что творится у соседа.

— Чего ты хочешь? — Микаэлю надоел этот разговор.

— Я хочу перенести дату дуэли.

— Это невозможно, — твердо сказал Мика. — И чего вдруг тебе так не терпится?

— Ты же не думаешь, что я не слежу за будущими соперниками? Знаю, что ты создаешь новый мир, наверно собираешься там укрыться. Да и твои резкие перемещения наводят на мыль, что ты ищешь место куда сбежать. А может хочешь подговорить других выступить вместе с тобой.

Микаэль был неприятно удивлен осведомленностью Уана. Не потому что тот был прав, а потому что волшебник случайно открыл ему миры близких людей.

— Это не твое дело, куда я и когда перемещаюсь. Ты не прав, я честно готовлюсь к дуэли, которую ты мне навязал. Но мы договорились о сроках, и ты не можешь так просто взять их и отменить.

— Я все могу! — громогласно ответил волшебник.

— Ори сколько хочешь, — спокойно сказал Микаэль, — но договор нельзя изменить в одностороннем порядке. А я никогда не соглашусь на это.

— Вот, — поднял палец вверх Уан, — за этим я сюда и пришел. Я думаю согласишься.

Уан молниеносно оказался рядом с Ариэль и схватил ее, так чтобы она не могла пошевелиться.

— Что ты делаешь! — закричал Микаэль. — Отпусти ее, или я клянусь развею тебя по ветру прямо здесь.

— Все правильно, — хищно улыбнулся Уан, — только прицелься получше, вдруг в нее попадешь.

Летунья пробовала сопротивляться, но, видимо, волшебник использовал какую-то особенную силу, которая не давала ей двинуться.

— А теперь смотри, — сказал Уан. И летунья исчезла.

— Куда, куда ты ее дел?

— В надежное место. Не беспокойся, там ты ее точно не найдешь.

— Как это пошло, Уан, — стиснув кулаки, зло сказал Мика, — брать заложников для волшебника тем более низость. Ты знаешь, что такое для летуньи лишиться свободы.

— О, не переживай. Я ее отпущу, сразу же после дуэли. Вот прям завтра и отпущу. Как тебе вариант?

Микаэль понимал, что злой волшебник загнал его в угол. И у него не было выбора, кроме как согласиться на его условия.

— Хорошо, — сказал он. — Послезавтра.

— И кто теперь лишает летунью свободы, — усмехнулся Уан. — Но, хорошо. Послезавтра. Если ты вдруг сбежишь, я тебя найду. Ну и подружке твоей тоже придется не сладко. Так что не глупи. Чао.

Уан растворился в воздухе.

Микаэль в ту же секунду подбежал к тому месту, где стояла Ариэль прежде чем пропасть. После перемещения ненадолго остается след, по которому можно понять, в какой мир отправился человек. Этот след сохраняется недолго, но это был мир Микаэля, и он мог влиять на некоторые процессы. Он сосредоточился, и стал искать этот след. Микаэль увидел его, слабый отпечаток перемещения. Недолго думая, волшебник бросился в мир куда отправил летунью Уан.

Глава 13

Первый мир

Нет ничего более захватывающего и вдохновляющего чем путешествие по мирам. Каждый кто хоть раз попробовал, знает как прекрасно переноситься сквозь стены привычного в другую, неизведанную плоскость. Эйфория от другого воздуха, другой тверди под ногами, будет манить путешественника всегда. Кто хоть раз попробовал, знает, что остановиться невозможно, потому что после первого же раза, ты понимаешь, что только такое постоянное движение и есть жизнь. Ощущение от новых миров — удовольствие, вспышкой яркого света пронзающее мозг, согревающее теплом и надеждой сердце, насыщающее твою жизнь новым и прекрасным знанием. И лишь одно во всех путешествиях остается непостижимо грустным — возвращение домой.

Микаэль отправился по следу летуньи в тот мир, куда ее отправил злой волшебник Уан. Он перенесся вслед за Ариэль легко и быстро, как это делал всегда. Когда переносишься за кем-то, не знаешь, в какой мир попадешь. И Микаэль не знал, он просто бросился спасать подругу. Он не боялся других миров, так как повидал их много. Но так получилось, что единственный мир, который его пугал, о существовании которого он почти забыл, и был тем миром, в котором оказалась Ариэль.

Волшебник ступил на ровную гладь асфальта и задохнулся от горького воздуха большого города. Он видел, как взвесь грязи потоками перетекает невысоко над поверхностью, оставляя на одежде прохожих и припаркованных машинах грязный след. Уан знал, куда отправить Ариэль, чтобы Микаэль ее не нашел. Это был Первый мир, в котором не было место волшебникам и летунам, говорящим котам и бракованным серым волкам. Здесь не действовали законы волшебства.

Перенеся сюда Ариэль, Уан спрятал ее надежнее всего. В этом мире, летунья превратилась просто в идею, образ, написанный кем-то, на листе бумаги, или цифрами в программе вычислительной машины. Понять, где именно храниться этот образ, в многомиллиардном мире, где миллионы миллиардов носителей, было совершенно невозможно.