— И вы будете просто смотреть? Тоже мне цивилизованные инопланетяне!
Посол сердито нахмурился, собираясь что-то ответить, но в этот момент изображение Колониста-12 на голограмме дернулось и начало разделяться на куски. В каюте раздался громкий голос Кира-9:
— Приготовиться к столкновению!
Стол почти мгновенно сложился и опустился до уровня пола, кровать и сиденья ушли в стену. Несколько мелких предметов оказались сметены на пол, кусок простыни порвался, застряв в щели. Там, где стены соединялись с полом, выдвинулись дугообразные металлические поручни.
На этот раз посол повторил движения за космонавтами: сел на пол, вцепился руками в поручни, упершись в стену лбом и коленями. В каюте мгновенно возникла невесомость, потом всех потянуло к одной стене, затем резко — к другой.
На голограмме Колонист-9 остановил главный двигатель, включил боковую тягу и начал быстро разворачиваться. Колонист-12 раскололся на несколько больших и маленьких обломков. Должно быть, в космосе сейчас произошел яркий взрыв — море пламени и осколков. Но искусственный разум отфильтровал все зрелищные световые эффекты. Мгновенно оценив все факторы, он просчитал, что точное расположение фрагментов сейчас гораздо важнее, и обозначил их траектории.
Обломки разлетались во все стороны. Пара крупных фрагментов устремилась вдогонку за Колонистом-9. Пол и потолок резко поменялись местами, когда Кир-9 стал поворачивать корабль вдоль поперечной оси. Одновременно включились двигатели периметра, раскручивая корабль вдоль продольной оси тоже. Кир-9 реагировал со скоростью электроники, пытаясь свести к минимуму последствия неминуемого столкновения. Сейчас он старался увести из-под удара хвост корабля, где был двигатель, топливо и реакторы. Вместо них под удар подставлялась внешняя обшивка.
Во время маневров люди дергались как тряпичные куклы, изо всех сил стараясь не отпустить поручи. На всякий случай вся облицовка каюты делалась слегка упругой как пол боксерского ринга, но это еще ничего не гарантировало.
От одного из обломков корабль смог уклониться. Второй врезался прямо во внешнюю обшивку в передней части корабля. Вращение в двух плоскостях сделало удар скользящим. Обломок отскочил, почти не изменив траектории. Пол в каюте ощутимо вздрогнул. На голограмме появились красные отметки.
Снова послышался голос Кир-9:
— Повреждения внешней обшивки, уровни 1, 2. Заклинен механизм выброса зондов. Критических повреждений нет. Вероятность выживания корабля 99,7%, если не будет повторной атаки.
Все невольно посмотрели на джаа (если это был он). Восьмиконечник висел неподалеку от эпицентра взрыва. Один из мелких обломков задел его, и сейчас джаа медленно вращался.
— Потери?— спросил капитан Брэкет.
Это была его первая реплика после взрыва. Пока Кир-9 заставлял махину корабля бешено крутиться, капитан не встревал, прекрасно понимая, что электронные мозги быстрее, точнее и предназначены именно для таких случаев.
— На "Колонисте-9" одна клиническая смерть в хирургическом отсеке, но прогноз благоприятный,— ответил искусственный разум.— Пытаюсь установить связь с шаттлами, капсулами и скафандрами, стартовавшими с "Колониста-12". Множество сигналов SOS. Цифра спасенных будет уточняться. Связи с "Кир-12" нет, полученная копия не содержит полноценной киберличности. Внимание! Есть вероятность выживания части экипажа на обломках. Рекомендуется в первую очередь догнать и проверить два отмеченных фрагмента, — на голограмме появились оранжевые рамки. Наибольший шанс выживания у тех, кто покинул корабль на шаттлах. Некоторые спасательные капсулы также успели покинуть зону взрыва.
— Прогнозы?
— Прогнозы невозможны, так как неизвестный корабль остается полностью непредсказуемым фактором. Если он не будет повторять атаку против Колониста-9, то разумно начать спасательную операцию.
— А если он способен повторить атаку?
— В этом случае рекомендаций нет. Неизвестны способности к преследованию. Неизвестна его типичная тактика. Неизвестны традиции ведения войны. В связи с этим невозможно предвидеть его реакцию в ответ на какие-либо решения, включая отступление.
— То есть, спасательная операция может его спровоцировать, но и попытка бегства может его спровоцировать, и даже ничегонеделание может его спровоцировать, и что рискованнее — неизвестно?
— Не располагаю информацией, пригодной для принятия решения. Простите, капитан.
В голосе Кир-а явственно послышалась грусть.
— Мне показалось, или у голема эмоции?— удивился посол.— Или это имитация?
— Вопрос не имеет смысла,— ответил Кей.— Кир по сути своей — полный аналог человеческого разума на основе электроники. Его рассудочное мышление, эмоции или чувство юмора — в той же мере имитация человека, в какой человек — имитация Кира.
— У него что и чувство юмора есть?
— Конечно. Особенно у Кира-9. Кир-12 был более серьезным и склонным к философствованию. Каждый искусственный разум — это личность, со своим характером и специализацией. Правда, в отличие от людей, они сделаны так, что не позволяют эмоциям и рассудку мешать друг другу. Сейчас Кир-9 сначала предоставил исчерпывающий отчет, а потом уже позволил себе немного погрустить. Кир-12 был его лучшим другом после капитана.
— Такое впечатление, что ваши разумные корабли человечнее, чем некоторые послы,— сказал иерарх воды.
Он-то намекал на генерала...
— Да уж: человечнее, чем некоторые послы, это точно замечено,— встрял Алексей, намекая уже на чужака.
Кей подумал, что все эти упреки могут кончиться межпланетным конфликтом. Но он на своей шкуре испытал эффективность визанской медицины, если она исходила от сильного мага. Если удастся уговорить посла, это может сохранить жизни. На корабле мало медиков — космическая экспедиция не могла возить с собой целое отделение хирургии, и сейчас даже один дополнительный врач или лекарь мог изменить очень многое.
Кажется, начальник безопасности тоже это понял, поскольку тратил время на уговоры визанца, а не на беготню по кораблю и наведение порядка.
А посол злился и сердито пыхтел. Он прорычал:
— Посол Иосиф Мейер все дал понять ясно: он не собирается рисковать интересами своих ради чужаков. Ни в малейшей мере. Я должен блюсти паритет отношений. Поступать так же. Не уступать вам. Даже если мне что-то не нравится. Вы что думаете? Я стану больше жалеть ваших, чем своих? Почему? Потому, что они ближе расположены?!
— Даже крысы в клетках сочувствуют другим крысам, если видят, как их мучают.
Кей поморщился. Игнатов невовремя решил блеснуть знанием зоопсихологии, но неудачно. Неизвестно, как ведут себя местные домовые вредители, аналогичные крысам. Они даже по виду больше похожи на ежей. А среди земных далеко не все крысы так реагируют. Многие крысы сочувствовать не умеют. И даже получают генеральские звания... тьфу, совсем куда-то не туда мысли повернули.
— Тогда надо спрашивать не с крыс, а с тех, кто их мучает,— проворчал посол.
Нестандартная точка зрения! Что значит инопланетянин — не в курсе земных мифов. Видя, что посол начал колебаться под эмоциональным давлением Алекса, Кей решил подойти с другой стороны и добавить к эмоциям доводы рассудка:
— Вот что, господин Чен. Когда-то меня лечил мастер Джерр, а вы — магистр и к тому же иерарх, то есть объективно лучший в своем роде.
Лесть — слабое средство против рациональной личности, но стоит попробовать. Тем более, что это правдивая лесть. Кей продолжил:
— Ваша помощь для нас сейчас практически бесценна. Но все же мы мы можем попытаться ее купить. Прямо сейчас надо спасать выживших — из тех, что ждут помощи где-то в пустоте. Вы, наконец, сможете увидеть космос своими глазами, как хотели, но за это поможете спасателям.
— Генерал запретит этот вариант.
— Во время боевой тревоги командует не генерал, а капитан Брэкет. Ради спасения людей он пойдет на всё.
— Это меняет дело,— сказал посол.
Кею показалось, что на мгновение тот словно воспарил от облегчения, расправив плечи, но сразу же вновь ссутулился и нахмурился.
Капитан Брэкет, выслушав предложение Кея, даже не стал задавать вопросы:
— Пусть летит со старшим Гарднером. А ты живо к шлюзам! Через две минуты пристыкуется первый шаттл с "двенадцатого". Алекс, ты туда же!
...
Местное солнце показалось из-за планеты. В его лучах, в вакууме блестело семя тополиного пуха, тонкие ворсинки сверкали, будто хрусталь, тянулись вдаль на километры...
— Что это?
— Окислитель для шаттлов замерз. Кир сбросил весь запас заранее, иначе взрыв получился бы гораздо сильнее.
...
— Докладывает "Наездник-4". Вижу два тела без скафандров. Ваши распоряжения?
— Продолжайте движение. Сначала собираем живых. Кир-9, отследить траекторию тел.
...
Бесформенная глыба вращалась на фоне зеленой планеты... металл шпангоутов топорщился покореженной бахромой, трубы и шланги торчали словно внутренности из вспоротого живота. Квантовая пленка, которая защищала "двенадцатый" от космических лучей, отслаивалась кусками как кожа.
— Цель захвачена. Касание через 10... 9...
Шаттл сделал грациозный переворот, обращая корму в сторону глыбы.
— 6... 5...
Короткое включение двигателей. Чуть желтоватое, почти невидимое пламя вырывается из сопел, гася скорость.
— 2... 1...
Восемь захватов выстрелили, увлекая за собой прочные стальные тросы. Электромагниты прилипли к металлу, почти вонзились в него.
— Ноль. Шаттл зафиксирован.
Прохошло десять минут.
— Докладывает "Наездник-17". Обследован обломок номер 24. Выживших нет. Тел не найдено.
...
Магниты отцепились, возвращаясь в гнезда. Желтоватое пламя плавило обрывки термоизоляции.
— Докладывает "Кашалот-8". Обследован обломок номер 2. Собрали фрагменты тел. Опознать не можем. Предположительно здесь двое погибших.
...
Черное небо, острые кристаллы звезд. Еще один шаттл направлялся куда-то. Под прочным слоем металла копошились крохотные человечки.
— Самая большая опасность для новичка в невесомости, господин посол, это, извините за натурализм, собственная блевотина. Если желудок не выдержит, направляйте струю вниз себе на живот, чтобы там и прилипла.
— Не беспокойтесь, господин пилот, я еще не обедал.
...
Треск в эфире. Слабый голос:
— Помогите! Мы на шаттле! Возд... Разгерме... сейчас...
Снова треск, голос затих.
...
Нечто темное виднелось на фоне планеты как чаинка на зеленом сукне. Шаттл сделал быстрый разворот и погасил скорость, сближаясь с предметом и направляя на него прожектор. "Чаинка" оказалась человеческой ногой, оторванной у основания бедра.
...
Снова магниты прилипли к металлу — но уже в ангаре. Ворота позади плавно закрылись, отсекая вакуум. Сверху с шипением ударила струя воздуха, конденсат на пару секунд затянул все помещение туманом, затем давление быстро поднялось, и видимость вернулась.
— Докладывает "Наездник-5". Мы прибыли. На борту 15 человек. Есть легкораненые.
...
В космосе шаттл выглядел как черная капля, летящая тупым концом вперед. Сзади — сопла двигателей, спереди — скопление антенн и приборов в окружении четырех "лепестков". Когда шаттл входил в атмосферу, лепестки смыкались и защищали аппаратуру от огня, потом выдвигались крылья. Сейчас крылья были сложены по бокам.
Навстречу черной капле летела одинокая фигурка в скафандре с надписью "К.12". Кто-то успел выбраться с "двенадцатого" и сейчас дрейфовал в космосе. На боку шаттла открылась створка, оттуда показались четверо спасателей. Двое сразу включили двигатели своих скафандров и полетели на перехват. Ловко подхватив человека, они развернулись. Тем временем двое других неподвижно висели у входа. Причем, эта пара были связана тросом.
Спасатели влетели в шлюз, выставив ноги вперед. Их товарищ, влетел следом, а потом, ухватившись за скобу, втянул последнего примерно так, как вытягивают лодку на берег за швартов. Тот бестолково сучил ногами. За прозрачным пластиком шлема были видны вытаращенные глаза.
Шлюз закрылся, зашипел нагнетаемый воздух, потом открылась внутренняя дверь. У спасенного подкосились ноги, он рухнул на колени. С него сняли шлем, это оказался мужчина среднего возраста с очень светлыми волосами.
— Ты как, в порядке?
— Да... все... все... хорошо... теперь все... будет хорошо,— шептал он.
Тот космонавт, которого втаскивали на веревке, все еще стоял в шлеме.
Пилот обернулся и спросил зычным басом:
— Ну что, Тим, как тебе выгуливать посла на поводке да в ошейнике? Помоги ему! Похоже, он забыл, как снимать шлем.
Застежка и правда была замысловатой, чтобы скафандр не открылся случайно в космосе. Требовалось отодвинуть четыре защелки, а потом повернуть шлем и поднять. Показалось бледное лицо. Чиан Чен осторожно вдохнул в себя воздух, а потом облегченно выдохнул:
— Дыр антагхан!
Все присутствующие расхохотались — даже спасенный космонавт с "двенадцатого". По идее, у него не было времени выучить язык.
— Ты тоже понял, да?— спросил его Тим, утирая слезы.
— Эээ... ну... я визанский начал учить как раз с этого места...— пояснил спасенный.
— С ихнего мата что ли?
Новый взрыв нервного хохота заглушил смущенный ответ.
— Так! Всё, ребята! Расслабились, теперь собрались!— сказал пилот серьезно.— По курсу цели.
Справа от пилота висела голограмма, показывавшая расположение обломков. Кроме того множество отметок проецировалось через инфоциты. Сейчас пилот увидел, как появились три ромба — два ярко-синих и один желтый.
— Вы, господин посол, лучше пропустите этот раз,— шепнул Тим.
— Я буду помехой?
— Наоборот, но... лучше успокойтесь пока.
Посол посмотрел на Тима, словно хотел увидеть себя в зеркале. А видок был еще тот: глаза посла все еще оставались большими и круглыми — даже по визанским меркам. Он запрокинул голову и зажмурился. Остальные с интересом наблюдали. Вдруг над лицом посла что-то блеснуло и упало прямо ему на лоб, подобно лезвию ножа. Но оказалось, что это не металл, а какая-то вязкая жидкость. Она растеклась пленкой по лбу, векам и щекам и с тихим шипением впиталась в кожу.
Чиан Чен открыл глаза и совершенно равнодушным голосом сказал:
— Уже успокоился.
... и несколькими быстрыми четкими движениями надел шлем — за полторы секунды, что близко к рекорду для космонавта, регулярно выходящего в космос.
Теперь большие и круглые глаза были у парня с "двенадцатого".
— И часто эти ребята такое вытворяют? Хочу к ним в гости!
Шаттл начал тормозить.
— Всем внимание!— скомандовал полковник Гарднер, колдуя над пультом.— Даю вводную. Три скафандра, дрейфуют в одном направлении. Два в норме, один без сознания. Координаты целей переданы на ваши компьютеры. Тим, вы берете на себя раненого. Иерарх...— пилот с легким сомнением посмотрел на посла,— Мы уже нарушили все инструкции, какие только могли, так что про вашу дипломатическую неприкосновенность я тоже позабуду... если вы там что-нибудь сделаете не так.
