— Надя такая злая потому, что у неё пенсия на триста рублей меньше моей, хоть мы с ней одинаково по 34 года проработали, — вмешалась первая пенсионерка.

— Вы не знаете, почему у вас пенсии недостаточно велики для такого стажа? — продолжила опрос корреспондентка.

Ответила Надежда Филлиповна: Когда Ельцин пришёл, чтоб ему ни дна, ни покрышки, у нас немаленькая зарплата была, и комбинат только в 98 году закрылся. Но когда нам пенсию стали считать, оказалось, что вместо зарплаты нам пособие на детей платили, чтобы налоги не начислялись, так начальство деньги экономило, а нам за эти годы вместо пенсии шиш с маслом.

Взглянув на подошедшего Витю, Таня заметила его потемневшее на мгновение от такого опроса и вида пенсионерок, лицо. Тем временем из деревни подтянулись другие пенсионеры и Антон начал продажу молока по символической цене.

Пока пенсионеры не разбрелись с купленным молоком, Витя подошёл к Антону, и после коротких переговоров сделал объявление: Уважаемые пенсионеры! Сегодня, в 12 часов дня, здесь будет развёрнут передвижной фельдшерский пункт. Желающие пройти оперативную диспансеризацию могут записаться у медицинской сестры Татьяны Викторовны.

Отойдя к стоящей в стороне Тане, слегка офонаревшей от такого поворота, он пояснил: Записывай на приём по одному человеку на 10 минут, и пусть приходит каждый в своё время, чтобы не создавать толпу. Бумага и ручка у тебя есть?

— Обижаешь, конечно, есть, скажи лучше, откуда мы медицинские халаты возьмём? Хотя, признаю, глупый вопрос, а документы фельдшера у тебя есть?

— Обижаешь, Таня, у меня есть даже твоё удостоверение медсестры.

Всего записались девять человек, половина присутствующих, но "фельдшер" не сомневался, что, в конечном счёте, явятся все.

Когда Антон обслужил последнего пенсионера, обработку бычков Витя, как и в прошлый раз, начал с финансового вопроса: Антон, какими купюрами ты предпочёл бы получить залог за бычков?

— Может быть не надо?

— Надо, Антон, надо, мало ли что ещё может с животными случиться, дело то новое.

— Тогда, можно, чтобы не все купюры были пятитысячными?

— Конечно, сейчас схожу, принесу.

Фельдшер-ветеринар вернулся с кейсом, в котором кроме денег находилось девять больших одноразовых шприцов, и вручил хозяину фермы один миллион восемьдесят тысяч рублей купюрами от пятисот рублей до пяти тысяч.

— Спасибо, когда началась свистопляска с банками, прошлый твой залог мне очень помог.

— Трать спокойно, вернёшь всю сумму в течение десяти лет.

— Витя, там Стрелка с крысой вернулась, — потеребила техноконструктора за рукав девушка.

— Знаю, — он услышал ещё издалека, что правую переднюю лапу собака ставит более осторожно, Крыс оказался даже круче, чем Витя рассчитывал, он умудрился укусить Стрелку за ногу ядовитым укусом.

Взяв беспамятного грызуна из собачьей пасти, в отместку Стрелка придавила его сильнее, чем было нужно, Витя провёл диагностику и регенерацию. Крыс был раза в два массивнее и гораздо сильнее и быстрее обычной крысы.

— Да, Антон, ты его совсем забаловал, — техноконструктор отпустил животное, которое быстро скрылось из виду, и присев, положил руку на спину стоящей с виноватым видом собаки.

Регенерация!

. . .

Диагностика!

Прочёл сообщение о сорока годах её жизни, увеличившихся иммунитете и естественной регенерации, и отпустил приободрившуюся Стрелку.

Обработку годовалых бычков Витя закончил только в начале двенадцати, впрочем, времени для разворачивания "фельдшерского пункта" было достаточно. Порядок в бытовке Антон с Таней давно навели, пока "ветеринар" возился с животными, стол и два стула там имелись, осталось принести третий и вопрос с мебелью будет решён. Возвращаясь в автомобиль к своему рюкзаку, Витя обеспокоился тем, что вдалеке Стрелка гонится за Крысом, но быстро понял, что она просто играет с ним в догонялки.

Создав в рюкзаке и выложив на заднее сидение атрибуты фельдшерского пункта, Витя не забыл даже регистрационные листы, пригласил "медсестру" помочь донести всё это до подсобки, пока не появились первые пациенты.

— Витя, ты в курсе, что цвет медицинских халатов сейчас не бледно-салатовый, а ярко-розовый?

— Нет, не знал, — техноконструктор сунул руку в рюкзак и, пошарив там, достал баллончик с ярко-розовой краской.

Он успел всего дважды пшикнуть краской, когда его остановил сдерживаемый смех девушки.

— Грешно смеяться над бедным фельдшером, — Витя забросил баллончик обратно в рюкзак.

— Ну, не таким уж и бедным, сколько денег ты отдал Антону?

— Зачем ты это сделала?

— Ну, пошутила, хотела посмотреть, как ты выкрутишься.

— Ладно, одевайся, — техноконструктор передал Тане халат, — и бери упаковки со шприцами и ампулами.

Хотя, подожди, дай мне его обратно, — тут же передумал Витя, — на него краска неудачно попала.

— Где? — девушка развернула халат, и увидела на его спине пониже талии два больших круглых розовых пятна. — Ах ты гад, тебе говорили, что ты плохой, испорченный мальчик?

— Никто не виноват, что краска случайно так легла, разве что, кроме тебя, раз ты эту историю затеяла, — примирительно произнёс Витя, вообще-то, ему было стыдно за эту мальчишескую выходку.

— Перекрась халат обратно, или медицинский приём сорвётся.

— Лучше я достану другой, — Витя убрал Танин халат в рюкзак и достал "другой".

К приходу пациентов "медперсонал", на котором кроме халатов были такого же цвета шапочки, расположился за столом, на столе, кроме распечатанных упаковок с ампулами, заполненными разного цвета "лекарством", одноразовых шприцов, стетоскопа и тонометра, лежала также пара закрытых коробок, а также две шариковых ручки и стопка бланков.

До приёма первых "диспансеризуемых" оставалось больше двадцати минут, и Таня, видевшая какое впечатление произвела на её парня жизнь обычных российских пенсионеров, решила предложить ему посмотреть на сцены из жизни современной российской элиты.

— Витя, ты видел ролики с Поррингом и Канарейкиным?

— Нет, кто это?

— Так называемые топ-менеджеры российских государственных корпораций, ни уха ни рыла не смыслящие в предмете их деятельности. Будешь смотреть? Заодно поймёшь на что идут деньги российских пенсионеров, только сделай такой звук, чтобы я его не слышала, знаю, ты можешь — корреспондент передала ему свой включённый смартфон.

— Конченные, окончательно распоясавшиеся отбросы, которые не стоят мизинца любого из здешних пенсионеров, — спустя четверть часа прокомментировал увиденное и услышанное Витя.

— Зато летать бизнес классом считают ниже своего достоинства, и имеют в своём полном распоряжении готовых на всё рабынь, — добавила Таня, глядя на выражение Витиного лица.

Первой, на 12:00 была записана знакомая им Мария Николаевна, следующей Надежда Филипповна, но на приём обе подруги явились вместе за пять минут до начала и Витя невольно подслушал часть их разговора.

— Надя, как думаешь, с чего это к нам привезли эту диспансеризацию?

— Да деньги начальству, наверное, нужно распилить, вот и прислали молодёжь.

— Зачем мы тогда сюда пришли?

— Ну, у парня с девкой вид, вроде бы, более или менее честный, может какой толк и будет, да и всё равно делать мне дома нечего. Иди, Николаевна, тебя зовут.

— Так, Мария Николаевна, присаживайтесь, левую руку на стол, измерим вам давление, — Витя пристроил старушке на натруженное запястье тонометр, — на что жалуетесь?

— Радикулит в последнее время замучил, согнуться не могу, а если согнусь, то разогнуться. И голова на погоду побаливает, — пенсионерка посматривала на заполняющую какой-то бланк медсестру.

— В детстве ветрянкой, свинкой болели?

— Свинкой нет, а ветрянка у меня была, и корью я переболела.

Сняв отработавший тонометр, Витя передал его "медсестре" для записи показаний, взял в правую руку старушечье запястье, и смотря на часы на левой, стал "считать пульс".

Диагностика!

. . .

— Татьяна Викторовна, запишите назначения, общеукрепляющее и противовоспалительное, оба укола внутримышечно.

— Мария Николаевна, откройте руку выше локтя.

Надев медицинские перчатки, фельдшер обработал кожу больной спиртом, быстро заполнил одноразовый шприц лекарством сразу из двух ампул и сделал, не успевшей опомниться пациентке, укол.

— Прижмите этой ваткой место укола на две минуты, руку оставьте на столе, я прослежу за пульсом, — "врач" снял перчатки и снова взял в руку запястье пенсионерки.

Регенерация!

. . .

Остановить регенерацию!

— Всё, Мария Николаевна, подпишите регистрационный лист и вы свободны, через одну минуту пригласите следующего.

— Ну, что, Маша?

— Фельдшер померил давление, послушал пульс, спросил о детских болезнях, что сейчас болит, сделал укол сразу двумя лекарствами, почти не больно.

— И как?

— Знаешь, Надя, а спина совсем перестала болеть, и голова не тяжёлая.

— Ну, не знаю, может тебе сейчас морфий вкололи, а завтра ещё хуже станет, и вообще, наркоманкой сделаешься. Ты как, этого, как его, кайфа, не чувствуешь?

— Вроде нет, просто ничего не болит.

С сомнением покачав головой, и поджав губы, Надежда Филипповна всё-таки отправилась на приём.

Свою подругу Марии пришлось ждать заметно больше назначенных десяти минут, у входа в бытовку даже начала собираться очередь.

— Ну, что Надя, почему так долго, или тебе несколько уколов делали?

— Нет, укол только один, но фельдшер мне долго вставную челюсть подбирал, они у него в специальной коробке лежат. Ничего не скажу, подобрал хорошо, совсем не жмёт, она продемонстрировала полный рот вставных зубов.

— А почему мне не предложил?

— Наверное, потому, что у тебя половина зубов ещё на месте, он сказал, как удачно, что у меня их совсем практически нет. И коленки не болят, — пожилая женщина осторожно присела и встала, — точно, совсем не чувствую.

— И что ты теперь, Надя, скажешь?

— Представляю, какую сумму они на мне распилят.

Как Витя и предвидел, вскоре после возвращения в деревню первых, прошедших диспансеризацию пенсионеров, оттуда потянулись пожилые люди, и, в итоге, на приём записалось даже больше людей, чем покупало утром у Антона молоко, всего 23 человека. На два часа дня пришлось объявлять сорокаминутный перерыв на обед, на который Витю с Таней пригласил Антон. Основным блюдом были зажаренные на сковороде из мяса свежего урожая отбивные, которые даже не пришлось отбивать. Все дружно согласились, что мясо было выше всяких похвал, и значение имело не только кулинарное мастерство хозяйки.

Свернуть фельдшерский пункт и отправиться в Москву удалось только к пяти часам, и очередной вызов из Новосибирска Витя получил уже в дороге.

— Да, Ирина.

— Здравствуй, Виктор, хотела спросить, как там у нас дела с родинками для "элиты"?

— Здравствуй, в целом, продвигаются, но я тут подумал, что родимые пятна это не совсем то, что нужно, ведь они просуществуют лишь до серьёзной пластической операции.

— Имеешь в виду, что пересадят кожу с задницы на лицо?

— Что-то вроде этого.

— Ты прав, некоторые из них от этого даже лучше станут выглядеть.

— Так что у меня появились идеи получше, и для их реализации я сегодня собрал неплохую коллекцию.

— Коллекцию чего или кого?

— Ответ на этот вопрос не однозначен, здесь есть разные мнения.

— Опять ты темнишь, всегда можно сказать, чем или кем является тот или иной экспонат коллекции.

— Подумав, ты и сама можешь догадаться, если не догадаешься, спроси у Вити.

Глава 14.

— Витя, боюсь уже и спрашивать, что это было?

— Передвижной фельдшерский пункт.

— Фальшивый фельдшерский пункт, по крайней мере, в отношении меня.

— На мой взгляд, ты отлично справилась, хочешь сказать, что мы пенсионерам не помогли?

— В том то и дело, что помогли, а то, как ты подбирал двум пенсионерам вставные челюсти, напоминало цирковой фокус. Насколько я понимаю, такая челюсть изготавливается индивидуально, и подобрать её из заранее заготовленных невозможно.

— Тем не менее, существует ограниченное количество типоразмеров, но главное то, что контактирующая с дёснами специальная пластмасса была мягкой, не застывшей, и принимала форму как пластилин. Оставалось только отвердить её в нужный момент, что я и делал специальным реактивом.

— Да, я видела, что ты брызгал на челюсти какой-то водичкой, но у меня создалось впечатление, что второму пенсионеру, совсем старому дедушке, ты её вообще в ротовую полость не устанавливал, а спрятал у себя в рукаве.

— Этот дедушка, между прочим, ветеран войны. Ответь мне, Таня, если челюсть я ему не устанавливал, то откуда у него во рту появились зубы?

— Я тоже хотела бы это знать. Ладно, не хочешь рассказать про бесстрессовое мясное животноводство?

— Не хочу, но расскажу, это разработка времён СССР, одной из многих исчезнувших научно-исследовательских лабораторий. Кое-что мне удалось восстановить, результаты ты сегодня видела.

— Когда ты всё это успел изучить и сделать, учитывая твой, далеко не преклонный возраст? Да и физические тренировки, чтобы получить и поддерживать такую, как у тебя форму, должны были занимать немалое время.

— Я учусь и тренируюсь на пределе возможного с 13 лет, заранее скажу, что тренировался для собственного самосовершенствования, и ни в каких соревнованиях не участвовал.

— Это я знаю, в интернете про Виктора Станиславовича Чернова существенной информации нет. Скажи мне, почему всё-таки ты помог этим пенсионерам, тебе стало их жалко?

— Это одна из двух причин, заранее скажу, что вторую пока назвать не могу, но ты о ней точно узнаешь ещё в этом году.

Передав Вите свой телефон, Таня попросила найти среди недавних звонков Юрия Кнауэра и вызвать его.

— Извини, Таня, я не успел обработать твои последние видеоматериалы, — не поздоровавшись, вызванный абонент начал с извинений.

— Юра, у тебя было почти два дня, чем ты занимался, опять сидел за игрушками?

— Это не игрушки, а киберспорт, между прочим, наша команда чуть не вышла в финал.

— Какой это спорт, компьютерную мышку катать, если завтра утром ролик не будет готов, мне придётся сообщить директору.

— До завтра всё сделаю.

— Что за киберспорт? Название мне встречалось, но не заинтересовало, — обратился Витя к недовольной журналистке.

— Соревнование по компьютерным играм, сидят часами перед экраном и катают мышку, и называют это спортом. Мало того, так и российское министерство спорта признало его таковым, а я считаю, что от него один вред, особенно для детей.

— В принципе поддерживаю, не знаешь, сколько в России таких спортсменов?

— Сколько "киберспортсменов", не знаю, а геймеров, миллионов сорок.

— Понятно, — техноконструктор поднёс ко рту свой телефон. — Ваня, это число соответствует действительности?

— Приблизительно, да.

— Друг местного Вити, Алексей Рассказов, жив?