Государь поневоле (2)

Я заходил к нему, перед отъездом. Сам принёс помилование, всё-таки выпрошенное мной у матери. Дал и один стянутый мной угорский из именинных подарков. Велел на прожитие стать в Черкизово, при Якове Брюсе, но каждый день быть у меня.

* * *

С тех пор я старался часто пересекаться с Глебом. Капитан пытался мешать, грузил занятиями. Даже ставил во фрунт царя, за нарушение режима. Ведь не подчиниться своему же уставу потешного полка я не мог. Поэтому шут часто не успевал много рассказать.

Лишь с началом игр в футбол Капитан немного ослабил диктат. Вот вчера, наконец, когда искали сбежавшего Ваську, я в овраге поговорил с Глебом обстоятельно. Он верный данному обещанию следить за Борисом Голицыным донёс мне о его афере с кладом в Китай-городе. Видно Майор из того времени узнал, где будет зарыт клад на Варварке, вот и попытался купить нужный дом. А когда хозяин, гость суконной сотни, отказал ему, он подослал поджигателей. В огне погиб сам купец и почти все слуги, с десяток душ, спаслись лишь его жена и дочь. Голицын уже у них купил пепелище, куда потом с неделю не пускал никого, даже приказных из Кремля. Глеб, помня мою просьбу следить за кравчим, смог разузнать кое-какие обстоятельства покупки пожарища через убежавшего от купца пацанёнка. Потом отыскав и подпоив беглого Голицынского холопа, Фролов выведал, от чего так трясется над пожарищем боярин. Бывший дворовый Бориса Алексеевича боялся за свою жизнь и топил свой страх в хлебном вине. Ведь всех холопов и приказчиков, кто копал и вывозил найденное серебро, Майор либо утопил, либо сослал в дальние свои деревни в степном крае, вырвав языки. Шут обещал беглому царское покровительство и защиту. Теперь и пацанёнок, и горе-кладоискатель хоронились среди нищих у Фроловских (Красных) ворот земляного города, но готовы были на дыбе подтвердить свои показания.

История для меня показалась дикой. Я в неё не особо поверил сразу — Майор, всё-таки был свой человек, из моего времени. Но шут заранее догадался привести холопа, который и показал мне монетку, один в один походящую на те, что получил от Голицына на именины. На вопрос насколько велик был клад — рассказали царю о пяти горшка полных монет. У меня в голове не укладывалась, как мой современник за серебро решился на убийство стольких людей. Если оно нужно для прогрессорства, то достаточно было сказать мне и царской властью клад смогли бы изъять легально. Начитанный Глеб подтвердил мне, что была в Уложение лазейка на это. Неужели только ради денег Борис убил? И не словом, ни взглядом не выдал себя.

Стало страшно — показалось, что при необходимости Майор так же пожертвует и мной. Не дай боже стать на пути его! С того момента царь стал подозрительно посматривать и на Капитана с Химиком, и даже на Учителя. "Ведь все они в одной команде, а я здесь случайно. У них цель есть, они готовились, планировали, а теперь вынуждены исправлять игру незваного в попаданцы дилетанта". Вспомнились странные взгляды Майора на царя, непонятные переглядывания с перемигиванием вселенцев, когда я вроде не должен был то заметить. А ведь думал, что они меня приняли, что я в команде.

Распалил себя так до полного испуга Петра. Его сознание стало сразу подкидывать варианты уничтожения остальных попаданцев. Чрез силу утихомирился. "Нет, хватит мозги себе размножать. Мало шизы, ещё и паранойю заработаю с детства. Надо бороться, Петя! Надо. Нужны они нам все. А что до использования — пусть! Пусть думают, что играют меня. А мы будем играть их! Будем, дядь Дим!" — я потряс головой — "Вот, теперь уже по-настоящему с сам собой разговариваю, не деля сознание!"

Хлебнул ещё сбитню и стал дальше ждать. Но напрасно я вглядывался в кусты. Не пришёл ко мне мой верный шут.

11

После небольшого перекуса настало время отправляться нам обратно во дворец. Зотов же засобирался в Измайлово на государев стекольный завод. После короткого совещания решили идти туда всем полком и там оставаться до вечера. Апраксин ускакал в Преображенское предупредить матушку, обещая вскоре нагнать нас. Походом остался командовать один Головкин.

До Черкизово добрались довольно быстро, срезали угол через поля. Там на заливном лугу, где в моем времени располагался стадион "Локомотив", устроили привал. Заходить в село и, особенно на летнее подворье к Крутицкому митрополиту, мне совершено не хотелось. Был он близок к новому главе посольского приказа и, следовательно, царевне Софье. Помогать нам он не сильно горел желанием — только заступничеством патриарха и спаслись.

Навстречу с Брюсом я пошел один, с малым караулом потешных. На крутом берегу Сосенки, там, где она делала резкий поворот на юг и вливалась в пруд, стоял небольшой дом, огороженный низким, не выше человеческого роста, частоколом. С запада от деревни его отделяла вода и обширный луг. К востоку от него начиналась небольшая роща, за которой вдали виднелись крыши измайловского дворца и главы достраивающегося собора. Само село и митрополичья усадьба находились от обиталища Брюса на восточном берегу обширного пруда по обеим сторонам Стромынки.

Пошли пешком и напрямик. Добираться на противоположный берег пришлось по шатким мосткам из пары тонких бревен. Отмахиваясь от августовских оводов, чуть было не свалился в речку. Хорошо один из робяток вовремя спрыгнул в воду и поддержал царя. Пока поднялся на берег, я основательно упарился.

Обойдя острожек, вышли к воротам. Там, сидя на самом солнцепеке, дремал один из приписанных к Яшке монахов. Признав в подходящей к нему группе дворовых царя, он вскочил, дернулся было предупредить кого-то, но потом, видно, решил, что уже не успеет, и просто замер в поклоне. На шум из-за забора вышел здоровенный детина и пробурчал, что в острожек позволено кроме государя входить только по пропускной бумаге от князя. Пришлось подчиниться. Проходя внутрь частокола, бросил сопровождающим:

— Тута поскучайте.

И тут же внутренне сконфузился — уж очень наигранно прозвучала иновременная фраза. А Пётр ещё добавил мне воспоминанием, откуда я мог её подцепить. "Вот на таких мелочах и сыпятся все попаданцы"

Брюса в острожке я не нашел. Зато нашёл Глеба. Они с Фрицем снаряжали порохом и смолой небольшие ракетки по краям двухсаженного колеса. Увидев входящего царя, работу не бросили. Только осторожно поставив в сторону колесо и перекрестившись, Глеб на образа, а мастер просто обратив взор на потолок, поклонились мне.

Первым заговорил Гримман:

— Ваше Величество, позвольте выйти на двор. Здесь не есть доброе место для вас. Много, ошень много плохой дух.

Действительно, чем-то химическим явственно несло от дальнего угла, где под большой вытяжкой стояли различные склянки. "Всё-таки не выдержал Антон, а ведь я просил делать только на текущем уровне технологий!"

— Пустое волнение Фриц, сейчас уйду. А где помощник твой главный? Где Яков?

— Тут есть мой помощник. Сегодня ваш шут есть мой помощник. А герр Яков взят господином Зотовым для его нужда. Но не извольте тревожится, фейерверкус ныне будет больше и красше прешнего. Глеб есть хороший и умный. — Видя мой удивлённый взгляд, повторился — да-да умный. Несмотря на увечье он весьма ... аккурасьон.

— Ясно, делай дальше, только я у тебя шута своего заберу.

Мастер возражать не смел, вздохнул и позвал.

— Роберт, ком цу мир.

Из-за дальнего верстака, из какой-то тени робко выглянул худющий юноша. "Вот это новости! Как это без царского указу нового работника, да ещё немца, на секретный объект устроили. А из меня Майор душу вынул пока Глеба сюда прописал". Злость мгновенно охватила меня.

— Кто таков? Почто здесь? Кто позволил? — мой окрик буквально пригвоздил мальца к месту.

Мастер поспешил на выручку.

— Ваше велитчество, прошу простить, сей мальшик сирота, сын моего доброго знакомого — капитана Штольц. Капитан погиб на последний война с турка. Бедный мальчик должен работать, чтобы держать свой больной мутер и маленький систер.

— Мне плевать, сирота он или нет! Отвечай, кто позволил на режимный объект нового человека взять. — Распаляясь, я даже прекратил фильтровать слова. — Почему без указу? Грамота от Голицына с допуском имеется? А дозволение от отца Кирилла? На что он тебе нужен?

— Я, я, ваше велитчество, грамота от коназа имею — и что-то быстро-быстро на немецком юноше.

Тот засуетился, метнулся обратно к верстаку и с какой-то полки взял листок.

— Вот, ваше велитчество, сей манускрипт подтверждает...

— Давай сюда, — я нетерпеливо перебил его и вырвал грамоту прямо из рук Роберта.

Стал читать.

"Сим удостоверяется право Петра Штольцева (Robert Shtolz) осьмнадцати лет..." — чего-то он не выглядит на этот возраст... — "православного" — хм... — "работать с мастером Фрицем Гриманном в потешной избе и помогать ему в устройстве огненных забав. БАГолицын." Ниже подписи Майора раздел с особыми приметами. Быстро сверил описание лица с оригиналом и не найдя особых отличий. Вернул грамоту Фрицу.

— Но без моего указу нет ему жалованья от казны, и быть он здесь не должен!

— Извольте, ваше велитчество, на обратной стороне князь сам начеркал и велел вам особо показать.

— Где? Там нет ничего!

— Князь Борис наказал на словах вам передать, что письмо тайно, и великий государь понимать, как его читать. Он сказал "пароль", особо слово, для вашего царского величества.

"Блин, развели тайнопись!"

— Говори!

Гримман указал глазами на Роберта и Глеба.

— Вон! Все вон.

Когда мы остались, Фриц сказал пароль — "Ленин" — и я слегка тормознул, не сразу въехал. Потом догадался и спросил огня. Гримман испуганно сказал, что ныне огня здесь нет, так как они зелье к фейерверку готовят, и надобно иди в другую избу.

Там подержав письмо над пламенем свечи, я разобрал сообщение Майора:

"Дим, волну не гони, парень дельный, я в курсе. Вадим" Всё это выглядело формой тонкого издевательства. И тоже пошло в копилку паранойи.

— Так Фриц, грамоту я сию у тебя забираю. Роберт или Пётр, неважно, здесь ночует и никуда не отлучается, пока указ мой не привезут.

Тут я услышал топот копыт и голос Капитана, которого караульный из оберегателей не пускал внутрь. Пришлось поспешить на выход, ибо по доносившимся до меня крикам, Апраксин включил боярина по полной.

Да, картина маслом, как говорил один персонаж из Одессы! Бледный, замерший истуканом монах, охранник, схватившийся за бердыш, и буквально наезжающий на него конем, да в придачу матерящийся со всей своей военно-морской изощренностью, Капитан.

— Фёдор Матвеевич, не полно ли тебе лаяться? Али не по глазам — служивый в своем праве. Едем, есть тебе, что занятное показать. Слазь — это я уже сопровождавшему ему Головкину — далее один веди полк в Измайлово. Мы с князем опричь едем.

Повернулся, отыскивая шута:

— Глеб, все готово? — тот кивнул в ответ. — Сегодня будь у потехи непременно. Там и поговорим.

Приказав охране не выпускать из острога до указа нового работника и подождав пока подгонят под мой рост стремена, я взобрался на самое скоростное средство передвижения текущего времени. Собственно царь не любил передвигаться верхами, но сейчас уже очень хотелось посмотреть наедине на реакцию Капитана.

Как только пересекли торную дорогу, и пошли по широкому склону долины, я вынул из-за пазухи и показал Апраксину тайнопись.

— Видал, хохму?

Тот сразу ответить не успел, так как смирная кобылка подо мной дернулась, и Капитану пришлось ловить царя, который на лошади держался не многим лучше собаки на заборе.

— Видал. А что Дим, не оценил?

— Нет. Зачем было мне мозг выносить ответственностью, если вы сами решаете все вопросы?

— Не было возможности указ получить, а парень аккуратный, грамоте выучен — Вадим его сам спрашивал. Яшка нам нужен для других дел — незачем такого специалиста на забавы тратить.

— Ну и чем он занят? Я ведь патриарху говорил, что он мне только на потехи нужен. Как от обвинений в алхимии и колдовстве при случае отмазываться будем?

— Официально он помогает ламповое масло из земляного делать. На это Учитель добыл разрешение у церковных кураторов.

— А реально?

— Реально пытается при имеющихся ресурсах организовать производство серной кислоты, да Зотову по хозяйству помогал. В прошлый понедельник водой пришёл караван из Персии. Тонн десять нефти пригнали купцы. Это помимо шёлка, хлопка и ещё каких-то минералов. Вот пока размещали, сортировали, он и не успевал с Гримманом работать. Хорошо этот Роберт подвернулся. Шут твой конечно шустрый малый, но на работе его почти не бывает. Я считаю вообще Яшке лучше работать в Лыткарино. Вопрос с перегонкой и очисткой нефти также надо закрывать. Может параллельно и чего другого доброго придумает!

"А другое это должно быть непременно зажигательным" — закончил я за Капитана фазу. Понятно, что они с Майором стремятся оборонные технологии быстрее развить. Учитель воспользовался каникулами и коммерцией занялся. Инженер, Строитель и Химик непонятно чего хотят. Вроде как признают лидерство военных. "А я? Чего я хочу? Пётру тоже милитари-стайл по душе, а я привык доверять Учителю. Интересно, насколько царское слово что-то решает сейчас? Насколько я независим в выборе? Судя по последним ходам Майора, по тому, что рассказывает Глеб, мне просто находят игры." Стало обидно, пусто на душе от собственной ненужности.

Некоторое время ехали молча. Очнулся я от внутреннего разговора только когда нас рыся обгоняла колона "робяток".

— Фёдор Матвеевич, от меня, что ещё надо? Указы я подпишу, если с церковными или царицей будет разговор, лады, возьму всё на себя. Дальше как будем?

— Сегодня Борис Алексеевич будет вечером на потехе. Поговорим. А так всё по-прежнему. Распорядок дня пока не меняем. Ждем появления Инженера, и если кто ещё объявится.

Через некоторое время он продолжил:

— Да, государь, совсем забыл, БАГ хотел новую мельницу пороховую поставить.

"И почему про мельницу я не удивлён!"

— Кто поставить хочет?

— Борис Алексеевич Голицын, короче — БАГ.

— Зачем, дядя Фёдор? — Апраксин усмехнулся, поняв намёк — Те, что есть, совсем плохой продукт дают?

— Говорит плохой. Надо несколько новых, неосвоенных в этом времени этапов обкатать.

— Расскажи подробнее.

И Капитан рассказал! Я даже и не подозревал, что для производства простого дымного пороха необходимо так много. Казалось, если он уже используется и давно, то можно обойтись малыми улучшениями. Ну, там руки пацанам помыть, образно говоря. Однако для нормальных ракет, чтобы они летели туда, куда мы хотим попасть, и технология должна быть на уровне как минимум начала двадцатого века. Причём прямое копирование для неё не подойдет. Подогреваемые паром гидравлические прессы, например, взять было негде. Вот и решили ставить специальную опытовую пороховую мельницу, искать обходные пути. Пока она будет небольшой объём рассчитана, но с обязательной возможностью масштабирования.

* * *

Так за беседой незаметно и добрались до Измайлово. Здесь по жаркому времени бытовал и царь Иван с сёстрами и тетками. А вот то, что Наталья Кирилловна прибыла со своим поездом, стало для меня неожиданностью. Так резво собраться было не в обычае для царициного двора, да ещё прихватить и родных братьев, и сестру государыни. К счастью матушка не оставила скучать в Преображенском и Наташу. Всё ж девчонке развлечение. В общем, в Измайлове собрались почти все Романовы царствующего дома, кроме правительницы и царевны Татьяны Михайловны. Софья оставалась в Кремле, как она сказала "для дел государевых", а тетка "по нездоровью" от которого, по слухам, её лечил особый певчий из малороссийских черкас.