— Вы понимаете...
На Борюсика, когда он с моей помощью осознал космические масштабы причиненного им ущерба, было жалко глядеть. Но он все же был еще в состоянии более-менее связно выражаться. С моей помощью.
— Я увидел у вас эту бумагу и, конечно, заинтересовался ее содержанием, а когда вчитался, то настолько увлекся, что забыл про все остальное.
— И поэтому слабая и беззащитная женщина должна сегодня спать на мокром?
Я все еще пыхала праведным гневом, но успела несколько поостыть, поэтому вернулась к более-менее литературному слогу. Борюсик молча потер плечо, которому досталось вторично. Видимо, он усомнился в слабости и беззащитности означенной женщины, но благоразумно вслух возражать не стал.
— Кстати, у тебя должна быть точно такая же. Что же ты ее не изучил? Мне бы не пришлось сейчас сушить постель.
Ответом мне был тоскливый взгляд побитой собаки.
— Я ее... как бы это сказать... использовал.
— Как это?— искренне удивилась я. — И, главное, на что? Костер пытался развести?
— Видите ли, — ответствовал виновник постельной катастрофы, — я, оказавшись здесь, почувствовал сильный голод. А в том месте, где я очутился, росли кусты с какими-то ягодами. Я попробовал несколько штук и... в общем, когда появилась эта бумага, мне пришлось очень быстро ее использовать.
Последние слова Борюсик почти прошептал. Я же изо всех сил сдерживалась, чтобы сохранить трагизм ситуации и не испортить кошмарное признание своим конским ржанием.
— Ладно, — заявила я, проверяя готовность своего ужина. Одеяло уже активно парило по другую сторону костра, накинутое на вбитые в землю палки. — И что же тебя настолько поразило в этой бумажке?
— Понимаешь!
Переход с виноватого "вы" на фамильярное "ты" и соответственная перемена в интонациях и во внешности этого чудилы произошел почти мгновенно.
— В общем, это, фактически, инструкция к действию.
— И что же в ней такого волнующего?
Мясо достаточно отмякло, я посолила варево и засыпала мерку риса.
— Понимаешь, тут написано, фактически, чего они, эти твои Командиры, хотят.
Мне даже не пришлось изображать интерес. Меня и саму волновал этот вопрос.
— Они поставили грандиозный по своим масштабам и совершенно бесчеловечный эксперимент. Они хотят создать здесь социальную структуру нового типа!
— Это как? Вроде, все типы общественного устройства, включая коммунизм, уже известны и что-то новое тут придумать затруднительно.
— Судя по тому, что здесь написано, — он потряс мятой бумажкой, — они рассчитывают увидеть самоорганизацию отдельных индивидов в стабильный социум.
— И как они собираются это сделать? Мне вот и одной хорошо. Сам видишь — обживаюсь помаленьку. Вот и ты набирай воду и иди обживаться. А мне пора кушать и баиньки.
— Как раз именно ограничением нормы снабжения. Вот ты, скажи, сколько потратила веса на суточный рацион?
— Полкило, — почти честно ответила я.
Борюсик издал невнятный звук, выражавший не то недоверие, не то восхищение. Я предпочла услышать второе.
— Это, конечно, выдающийся результат, но даже так из оставшегося веса трудно получить какую-нибудь серьезную вещь. А оружие, за исключением холодного, — тут он бросил завистливый взгляд на мой ножик, — становится и вовсе недоступным. А вот если, скажем, двое объединятся в группу, как здесь написано, то свободного веса получается уже два килограмма. С троих — три. Ты не знаешь, сколько весит палатка?
Это я, как раз, знала — два с половиной килограмма, моя несбыточная мечта. Прежде я могла только вздыхать, проходя мимо витрины туристического магазина. Но вслух говорить об этом не стала, да разошедшемуся Борюсику это и не требовалось.
— Вот видишь! — ораторствовал он. — А ведь мы находимся, судя по движению солнца, в южном полушарии. И скорее всего, хотя нужно еще провести точные наблюдения и некоторые вычисления, в районе субтропиков. Это значит, что здесь вполне возможен сезон дождей. И что ты будешь делать со своим одеялом под тропическими ливнями? А палатку на свои полтора килограмма ты добыть не сможешь. Как не сможешь получить и серьезные инструменты, например, тот же топор. Или пилу.
Пила? Точно! Надо сделать на память зарубку: заказать пилу-цепочку. Легкая, и можно работать в одиночку. И еще рулон туалетной бумаги, чтобы не повторить подвиг Борюсика. А в принципе... рассуждения ботана не такие уж и дурные. А вдруг тут, на острове, есть какие-нибудь хищники? Дикие и ни разу не симпатичные? Это ж нужно ружье иметь. А оно весит... А сколько? Да хрен его знает, но всяко больше полутора килограмм. А, может, и больше трех. Нет, это так сходу решать нельзя. С этими мыслями надо переспать, утро вечера мудренее. А сейчас надо порубать, да заварить себе чаю. И к нему скушать половинку шоколадки. Должна ведь у женщины быть в жизни хоть какая-то радость?
Михалыч, он же "Гудвин, Великий и Ужасный"
Странные Сны и суровая Реальность; о.Изумрудный
Проснулся неожиданно поздно, видимо сказался вчерашний двойной день: и здесь, и там, и вообще... Как спалось-то? Плохо! Видимо просто устал и словил перегруз от слишком ярких и неожиданных впечатлений. Да и снились-то всякие кошмары. Бред какой-то, калейдоскоп всякой ерунды, мутный и запутанный. Некоторые моменты из этого сна даже запомнились, что вообще случается со мной крайне редко.
То злой и сердитый плакатный красноармеец тыкал в меня пальцем и сурово вопрошал: "А Ты записался попаданцем?", то товарищ Ленин с броневика призывал меня свергнуть власть "Креативщиков", устроить революцию и установить пролетарскую диктатуру. Поочередно меня хотели убить то белые, то красные, то лично Батька Махно. Вот он-то тут при чем? А я голосом кота Леопольда из мультика всем им говорил: "Ребята, давайте жить дружно!", но все продолжалось по новой. Ну не бред ли?
А еще приснился какой-то малознакомый город, где все люди почему-то ходят в медицинских масках, несут рулоны туалетной бумаги в связках через плечо и все время испуганно оглядываются. А по улицам плывет густой запах гречневой каши... Вот вы лично вы во сне как — запахи чуете? С вами такое было? А мне вот довелось. Не знаю теперь — радоваться ли.. Говорят, это даже хорошо и полезно: значит еще не болею. Вот и чудненько, все спокойней на душе становится, особенно сейчас, когда вокруг чуть ли не массовая истерия. Не, про то, что в "кино-сне" показывают, можно относиться по-всякому, а кое-кто сочтет это даже неким предупреждением. Якобы, подсознание вот так, через сон, подсказывает грядущие события, дает намеки на то, что может с вами случиться. Предугадать что именно вы так и так не сможете, но хоть знать что ожидает — все какая-никакая, но польза. Вот только к чему эти мои сны, объяснил бы кто? Что, меня тут ожидают все эти события? Да ну, не хотелось бы!
Последний кошмар совсем меня добил. Стою это я по стойке "смирно" в кабинете у Сталина, а он вопрошает сидящего за столом Берию:
— ТаварЫщ ЛаврЭнтий, как ты считаешь, что нам дэлать с этим бесполэзным попаданцем? Пэсэн Высоцкого нэ знает, устройство автомата Калашникова нэ помнит, на какой танк ставить командирскую башенку — опять подсказать нэ может. Даже про Никитку-кукурузника нычего нэ сказал. Что ты думаешь по этому поводу, Лаврэнтий?
Берия поправил на носу круглые очки, одернул френч и выдал своё мнение:
— Дать ему десять лет строгого расстрела без права переписки, товарищ Сталин. А расстреливать же не просто так, а промежуточными солеными огурцами. Да, и воды не давать!
— ПринЭмается, — мудро согласился Иосиф Виссарионович.
Потом повернулся ко мне и, указав в мою сторону чубуком трубки, объявил:
— Мы тут с товарищами посовэтовались и решили: пока нэ вспомнишь всё — поставка с терминала тебе только 1,5 кг!
На этой "мажорной" ноте я и проснулся. Весь мокрый — вспотел с перепугу. Бред, натуральный бред, но как же страшно мне там было... Да мне и сейчас страшно! Солнышко утреннее пригревает, а меня в ознобе всего трясет. Что я должен вспомнить, ЧТО? Зачем? Никогда такого не было и повторять не хочется! Ни во сне, ни наяву.
Как и ожидалось, болели не только ноги, ломило все тело. Потрогал лоб, вроде жара нет, значит это с непривычки: так много ходить, тем более по незнакомой и пересеченной местности — это не для меня. Давненько столько не ходил! Дома-то... но я про это уже рассказывал. Вспомнил про планшетник и сегодняшнюю поставку. Сперва перепугался, что потерял полезную штуковину, начал лихорадочно везде искать, а нашел там же, куда и прицепил вчера, на руке — он так и висел. Повернув экраном к себе, посмотрел на время: уже половина одиннадцатого. Ого-го, еще немного и проспал бы халяву от Креативщиков, а так есть время на подумать и даже попить кофе успею.
Кряхтя и неумело матерясь про себя, полез из пещеры наружу. Кстати, обычно не ругаюсь, но тут... да сами все понимаете — тут все другое. Вероятно, подстраиваюсь под обстоятельства. Прикрыл ладонью глаза от чересчур яркого света, и неспешно побрел к вещам, оставленным вчера за углом.
Иду, а мысль так и свербит: а вдруг кто-то да позарился? Причем, умом-то я понимаю, что нет тут никого кроме меня, а мыслишка все же терзает: ну а вдруг? Мало ли кого сюда еще закинули! Ведь ради меня одного затевать всё это — как-то нелогично. Значит, могут быть ещё люди? Наверное, могут. Хочу ли я этого? Наверное — да. Пусть будет кто-то мне знакомый? Да! Именно так! Повторил вслух — Хочу!
Осторожно снял богатства с плиты и тщательно пересчитал их, но все оказалось на месте, ничего не пропало и не исчезло. Уф-ф, прямо гора с плеч! Даже пакет с продуктами оказался цел, за ночь никто на него даже не покусился. Значит всяких грызунов, вроде енотов, хомяков и прочих любопытных зверушек здесь нет.
Поставил и разжег плитку, достал котелок, открыл и чуть снова не заговорил матом. Я же в него вчера слил остатки супа! Перелить пока всё ещё некуда, дополнительной тарой я пока не обзавелся. Заведу, теперь уж придётся. И пока что стоит действовать по старинке, пользоваться тем что есть под рукой — например, кипятить воду в крышке для утреннего кофе. В общем, процесс чуть затянулся и остался всего час до поставки. Прихлебывая горячий напиток вприкуску с булкой, я размышлял о следующих шагах моего здешнего бытия.
Ну что, будем рассуждать здраво? Ну а как ещё-то? Только здраво и рассудительно, иначе пропаду. То, что я попал — это теперь уже окончательно понятно. Не ожидаемо, нет — кто ж такого в реальности ожидает? Разве что полные... э-э-э... фантазеры. Так вот, я не из таких! Обычный я человек. Обычный, самый обыкновенный, в чём-то даже приземленный. Вот, пожалуй, и все что можно сказать обо мне. Никуда ни во что экстремальное и экстравагантное не лез. Не люблю и не понимаю — зачем это? Зато там, где все размеренно и спокойно — я могу быть... Вот именно — могу, но буду ли — еще не факт.
С другой стороны, и то, что вокруг сейчас — для меня реальность, а не сны или бредовые фантазии. Какой-то уж всё же слишком правдоподобный этот бред! Зато что со мной произошло, похоже — уже не исправить, не изменить. В то, что проснусь и вновь окажусь у себя дома, верится все слабее. Ну не бывает таких реалистичных снов, не-бы-ва-ет и все! Вот только куда я влетел и во что? В нашей солнечной системе такой планеты, или как ее... вспомнил, во! — ПЛАТФОРМЫ номер 5, как было написано в инструкции, нет и в помине! Значит, что? Я не на Земле?
И ещё: а точно ли в нашей Солнечной системе, я нахожусь? Раз уж закинули — могли девать куда угодно. Стал вспоминать школьный курс астрономии, расположение планет, и прочее, что могло послужить ориентиром. Первой вспомнилась Венера, звезда утренней зари. Это неплохо, но зарю я уже явно проспал, так что придется наблюдать звезды и планеты ночью. Вот только для ночного наблюдения нужен хороший бинокль. А что, дело хорошее, он мне может и днем пригодиться. Например, осмотреть виднеющиеся на горизонте другие острова.
Из приметных небесных тел выделим Юпитер, Марс и Сатурн с его кольцами. Их ни с чем не спутаешь, ну и Луна, куда же без нее. Вспомнил, что не все созвездия можно видеть только в северном или только в южном полушарии. Есть и такие, которые видны и там, и там. Покопался в памяти и вспомнил одно очень приметное и хорошо знакомое из уроков астрономии созвездие. За размышлениями и кофе окончился, и время заказа подошло.
Планшет пискнул и объявил, что вес разрешенной поставки 1505 граммов. Ну, хоть с этим мне повезло. Это хорошо, значит можно в будущем немного накапливать вес. А интересно, сколько может выдержать приемная плита? А дальше пошла борьба между жадной "жабой", хомяком-"хочу", реальностью-"надо" и неумолимым таймером, отсчитывающим время.
Очень быстро я понял, что на все мои хотелки разрешенного веса не хватит. Ну почему так мало-то? Поэтому выбрал самое-самое пока необходимое. Начал с лекарств и, если сами таблетки (аспирин, тетрациклин, валидол и др.), весили немного, то бинт, йод, мази и прочая лабуда уже кое-что на себя взяли. На медицину потратил 200 граммов! И это я ещё от многого отказался. Не, не подумайте, я ни разу не медик, брал только знакомое, что и дома использовал.
Была борьба между выбором бинокля и термоса. Думал же об этом — вот и беру. Выбрал первое — надо сперва тщательно обозреть окрестности, а потом уж все остальное. Тем более биноколь взял в футляре, а термос, как ни крути, вещь хрупкая. Внутри — стеклянная колба, а тут куда ни глянь, камни. Упаду и... С моим-то "везением" — запросто. Кто-то скажет, что есть термосы металлические. Но только они сильно тяжелее стеклянных, да и сами по себе на солнце неслабо греются. И нафиг оно надо — таскать раскаленную железяку? Так что однозначно — со стеклянной колбой.
Бинокль, подходящий для ночных наблюдений, потянул аж на семьсот грамм. Жаба взбунтовалась было, но была оперативно задавлена: есть такое слово — надо.
Жидкость для мытья посуды обошлась в четыреста семьдесят пять грамм. Долго выбирать не стал, взял то, которое обычно покупала в магазине жена, а ей в этом вопросе я верю. Как она там без меня — уже скучает, или... Ладно, пока отбросим эти мысли — заказ важнее!
Ложку решил взять серебряную, десертную весом в сорок грамм. Серебро вроде легче нержавейки, а то, что сильно греется — перетерпим. На хороший нож веса не хватило, решил взять его завтра. А на остаток веса решил добрать чаем пакетированным одноразовым — ведь неизвестно, разрешат ли опять эти 'небесные креативщики' перенос недобранного на завтра, так что решил больше пока так не рисковать.
После ввода всего заказанного — нажал "отправить". Гаджет выдал повтор вчерашнего:
Отойти и отвернуться.
Да помню я, помню, что повторять-то? Нашли "баден-бадена" — с первого разА ещё понЯл. Ну и выполнил я этот дурной приказ. Как и вчера — сверкнуло, стукнуло, и тишина. Сразу принял лекарство, которым пользовался дома, и антибиотик — а это на всякий случай. Вода правда, для запивки, была теплая, нагрелась от солнышка. Спрятал все в пакет, а бинокль решил пока оставить, повесив на грудь, как морской охвицер. Ведь дело в том, что сегодня я решил никуда не ходить — и ноги болели, да и самочувствие было не ахти. Попробуйте сами с таким весом по горкам по жаре полазить — каково вам будет? Просто сел и принялся осматривать окрестности в оптику. Есть почему-то не хотелось, поэтому решил потратить время на осмотр владений, доставшихся мне по воле неизвестных мне Креатившиков.
