То, что внутри. Пробуждение

Зато, среди всякого хлама, древних костей и гор сгнившего тряпья, разбросанных вокруг, я нашёл целую колбу с малым снадобьем здоровья, пару более-менее сохранившихся кожаных сумок, и ржавый нож. Так себе трофеи, но хоть что-то.

Посмотрел наверх — снизу секретного хода не видно. Сплошной каменный потолок. Ещё и скругляющийся кверху, так, что не вскарабкаться при всём желании. Пришлось выламывать доски и вылезать наружу. Само собой, позади себя я всё вернул в первозданное состояние.

К тому месту, откуда спрыгнул, возвращался бегом — было жаль времени. Вновь вернулся к пещере с грибами. Оттуда ход вёл дальше куда-то вглубь, в темноту. Пришлось доставать так удачно подвернувшуюся колбу и использовать по старинке, как фонарик. Невольно даже посетила мысль: а не та ли это колба, которую давал Дайе? Вдруг, это всё, что от неё осталось — или, наоборот, последний привет от девушки? Которой стало стыдно, и она решила вернуть хотя бы часть чужого имущества?

Как бы там ни было, шёл вперёд я предельно осторожно, ещё и пытаясь прощупывать кончиком копья пол перед собой. Никаких сюрпризов больше не встречалось, только пару раз споткнулся о паучьи трупики. Откуда они здесь? Неужто моя спутница научилась, наконец, расправляться с ними? Или это естественная смерть, возможно, следствие грызни с сородичами — такие тоже уже попадались, и не раз?

А потом, ход закончился. Просто упёрся в тупик. В конце которого, облокотившись на стену, сидела и испуганно смотрела на меня Дайя. Не полностью голая, как я того ожидал, вовсе нет. В приличном брючном костюмчике, который даже почти пришёлся по фигуре. Просто он был чуть дырявый в двух местах, сквозь которые, видимо, убивали его предыдущего хозяина. Или хозяйку...

— Ну и что это такое, а?

Девушка молча пожала плечами.

— Хотела от меня смыться? Уйти одна?

Чуть подумала и кивнула.

— Знаешь? Да и катись ты, блин, куда хочешь, — почувствовал, что закипаю. — Бегать за тобой никакого желания. И лук зачем было ломать?..

Опустила глаза. Ага, знает, что виновата. Ничего.

Сделал несколько шагов вперёд. Вздрогнула. Боится... Но я, на самом деле, уже потерял к ней интерес. Начал ворошить ногой битые черепки на полу, и куски досок — видимо, обломки то ли ящиков, то ли бочек.

Наверное, тут когда-то был склад. Хранили что-то съестное. Но сейчачс от былого великолепия осталось только усеивающее пол ровным слоем крошево. Я походил по нему, разгребая и пытаясь найти что-то внутри. Но — нет, ничего. Кажется, кто-то уже побывал здесь, и взял что, что можно было взять. И не тот ли это был искатель артефактов древних, которого я нашёл наверху?

— Тут нет ничего. Кто-то был здесь, и разорил склад, — глухо проговорила Дайя. Первые слова от неё. Что это с нею вдруг произошло? Совесть проснулась?

Я всё равно прошёлся вдоль стен, простукивая древком копья. Даже потолок проверил. Нет, ничего. Видимо, это не более, чем своеобразная кладовка бывших хозяев гор. Устроена, конечно, странно — но, может, они просто приспособили под свои нужды естественную пещеру?

Поняв, что ничего интересного больше не найду, я просто молча развернулся, и пошёл назад. Не говоря Дайе больше ничего. Если моё общество так противно этой особе — так зачем навязываться?

Где-то в глубине я был удовлетворён. Жива, по крайней мере. Если хватит ума сообразить, и пойти за мной следом — возможно, выберется отсюда. Но ждать её не буду. Более того — отсутствие спутницы, в каком-то смысле, развязывает руки. Я теперь снова мобилен и могу передвигаться, не оглядываясь назад и не дожидаясь никого!

Возвращаясь обратно, не стал тратить время и срезал прямо через колодец, спустившись вниз, по ступенькам. Боялся, что в мешке, который скидываю, побьются бутылки — но, на удивление, всё осталось целым. Хотя, даже если бы и нет — невелика потеря.

В тоннеле со скелетами и дохлыми пауками всё оставалось по-прежнему. Ещё раз оглядевшись, достал фонарик-колбу и пошёл вглубь, в темноту. Судя по всему выходило, другого пути, чтобы выбраться, не найти.

Недлинный, но сильно извилистый проход в скале вывел в огромную, просто поражающую воображение пещеру. Я словно попал в ещё один тоннель, только гигантских размеров, тянущийся куда-то вдаль. Конца ему не было видно: того света, который проникал сквозь пробитые в высоком своде вертикальные шахты, едва хватало, чтобы разглядеть то, что находится вблизи. Зато хорошо просматривалось дно пещеры, ровное, плоское, лишь засыпанное всяким мусором и обломками камней. И я был от него на высоте метров десяти.

Прямо от моих ног, вдоль стены пещеры, тянулись деревянные леса. Выглядели они крайне шатко и ненадёжно, но в конце можно было разглядеть лестницу.

Очень осторожно, буквально крадучись, я попробовал хлипкие доски. Воображение тут же нарисовало тысячи вариантов, как всё это рушится, как я разбиваюсь о камни внизу, как напарываюсь на ржавые гвозди, как застреваю в образовавшейся под ногами дыре... Но я сделал шаг, потом другой, а затем и вообще прошёл дальше, вдоль самой стены, ступая только там, где под досками были продольные балки.

Даже так было ощущение, что очень сильно рискую. Но — иных путей вниз не было видно. И я аккуратно, прислушиваясь к каждому скрипу, шаг за шагом продвигался вперёд. И так даже удалось дойти до той несчастной лестницы.

Но вот она выглядела сильно хуже. Попробовав самую верхнюю ступеньку ногой, я с огорчением проследил за тем, как она ломается пополам. И как спускаться?.. Хоть бы верёвка в хозяйстве завалялась какая, что ли... Или крылья и умение летать — в конце концов, драконид я, или где?..

Как назло, ещё и стена пещеры имела отрицательный наклон. Даже если бы я умудрился как-нибудь уцепиться и повиснуть на ней — спуск дальше выглядел абсолютно нереальным. Получалось — в любом случае, мне только один путь вниз, по этой древней, прогнившей лестнице.

Вздохнув и в последний раз обречённо оглядевшись вокруг, в тщетных попытках найти иной способ достичь далёкой поверхности, я начал спуск. Не как по лестнице, а будто слезая по дереву, обняв толстый ствол столба и стараясь ставить ногу на поперечины только у самого места крепления, ни в коем случае не посередине. Даже так некоторые трещали и проваливались под ногами, так, что приходилось буквально повисать, вцепившись в вертикальную деревяшку. Но, главное, она выдерживала, и я спускался дальше и дальше.

Особенное неудобство доставлял дурацкий мешок, который, немного помучившись, я просто скинул вниз. Звон стекла сообщил о том, что на этот раз спасти бутылки не удалось. Вспомнилось, что и фляга-то у девчонки, забыл забрать...

А где-то на полпути я услышал со спины какие-то подозрительные звуки. Осторожно оглянулся... И выматерился. Конечно, про себя.

По дну пещеры гордо вышагивала банда пещерных гоблинов. Присмотрелся — нет, эти гораздо крупнее, мощнее, хотя по комплекции и внешнему виду похожи — длинные руки, короткие ноги, безобразные лица с острыми ушами и торчащими клыками. Одеты гораздо приличнее пещерных, и, вроде, даже вооружены нормально, не костями вместо дубинок. Показалось, что даже цвет кожи немного другой.

Среди них особенно выделялся один, идущий чуть позади. Раза в полтора, если не в два, выше сородичей, он медленно переваливался, еле поспевая следом. В одной набедренной повязке, мощный, весь увитый мускулами, и с дубиной — почти настоящим деревом на плече, он реально внушал какой-то первобытный страх и трепет. Я даже представить себе не мог, как можно справиться с таким гигантом.

Компания внизу деловито шагала куда-то по своим делам. Не знаю, слышали они звон от упавшего мешка, или нет... Но меня не видели, и я постарался замереть и не двигаться, сливаясь с местностью. Только того, чтобы они заметили меня сейчас, и не хватало.

Будто назло, я ощутил идущий сзади жар и увидел красноватые блики, побежавшие по стенам. Повернул голову назад, туда, где торчало моё многострадальное копьё, привязанное за спиной перед спуском.

Его наконечник покраснел, будто раскалившись, и прямо на глазах менял форму, вытягиваясь вперёд и набухая двумя почками с противоположных сторон. Из одной такой "почки" начало проявляться небольшое выступающее лезвие, как у топорика, конец другой всё больше рос в бок, утончаясь, и в конце концов превратился в крюк.

Улучшение артефакта прошло первую стадию, превращая копьё в алебарду. Как же не вовремя!.. И, к сожалению, это только внешнее изменение — процессы внутри всё ещё продолжаются, судя по надписи, которую я вижу, и неизвестно, когда в моих руках появится наконец полноценный, полностью рабочий артефакт.

Те, снизу, вроде не смотрели наверх, и не заметили меня. Хотел уже было вздохнуть спокойно, расслабившись, мол, пронесло — как под моими ногами предательски хрустнуло. И гоблины тотчас замерли, все, кроме здоровяка. Тот ещё два шага прошёл, и только после этого сообразил остановиться тоже — видимо, с мозгами у этого товарища не очень...

Заметят? Не заметят? Я следил, как медленно поворачиваются их головы, сканируя пространство. Как один смотрит уже практически в мою сторону, но мимо, вниз. Потом, судя по всему, обращает внимание на красные сполохи, которые ещё не совсем затухли — взгляд его поднимается вверх, и встречается с моим.

Вопль, палец, показывающий в мою сторону... Какие-то мгновения, и остальные тоже меня замечают. Тот, что был спереди, тянет висящую на поясе странную штуковину, подносит к губам... Рог. По пещере раскатывается громкий, многократно поддержанный эхом зов. А подо мной усиливается треск. Кажется, ещё чуть-чуть, и я полечу вниз.

— Глава 13

Вопрос, спускаться и встретить новую напасть лицом к лицу, или подняться и отбиваться от лезущих ко мне врагов с высоты, не стоял. У двоих из гоблинов я увидел луки, тогда как у меня самого не было ничего "дальнобойного", если не считать зелий-бомбочек... Если я залезу, а они останутся караулить снизу — никогда не спущусь. И рано или поздно просто помру с голода.

Совсем отбросив осторожность, я как можно быстрее начал спускаться вниз. Всё равно, падать уже не так высоко, да и ситуация сложилась не располагающая к медлительности. Одна стрела свистнула совсем рядом, вторая воткнулась в деревяшку, лишь чуть-чуть разминувшись с моей рукой. Я, конечно, переместился на дальнюю от лучников сторону столба, постаравшись спрятаться за этой естественной преградой, но чувствовал себя мишенью в тире. Если бы они просто остались на месте и продолжили обстрел издалека, мне бы пришла крышка.

К счастью, им либо мозгов не хватило, либо они были слишком уверены в себе, либо жаждали рукопашной схватки. К тому времени, как я, наконец, спрыгнул на пол пещеры, чуть не повредив ногу о неудачно подвернувшийся под неё обломок камня, пещерные обитатели почти добежали до меня. Стрелкам было уже не так удобно целиться из-за спин сотоварищей — и, главное, того здоровяка-переростка, который неожиданно неплохо разогнался, и от поступи которого, казалось, сотрясалось всё вокруг.

Используя последние секунды до свалки, я запустил во врагов огненный шар, потратив три единицы маны из пяти, и вытащил обе склянки с зельями. У первой, прежде чем кинуть, вырвал пробку зубами, вторую метнул прямо так. После, не тратя времени и не дожидаясь, пока среди бегущих ко мне расползётся зеленоватое облачко, и не обращая внимания на бухнувший взрыв, дёрнул копьё, вернее — теперь уже алебарду, вырывая из импровизированных креплений за спиной.

Главарь гоблинов сильно вырвался вперёд, и уже почти добрался до меня. Он ловко увернулся от пущенной в него склянки — к счастью, она не пропала, а, пролетев дальше, ударилась о бежавшего следом — и, с бешеным рёвом оскалив широкую пасть с торчащими вверх острыми клыками, прыгнул вперёд. Брызжущая слюна, налитые кровью белки, бешено раздувающиеся ноздри... Это было само бешенство и животная ненависть. Я опустил алебарду, направив острый шип наконечника на врага, и шагнул навстречу.

Но гоблин, против ожиданий, не налетел на него, а внезапно замедлился и взвыл, совсем уже нечеловеческим голосом. В маленьких злобных глазках сверкнуло торжество, а в длинной лапе я увидел пузатую бутыль — точь-в-точь такую же, какую только что кинул сам. Доля секунды — и она полетела мне под ноги!

Не знаю, как я успел среагировать и направить оружие, сбив снаряд ещё на подлёте. Топор алебарды разрнёс бутыль на мелкие осколки, превратив во вспухший прямо в воздухе огненный шар. Руки опалило и посекло стеклянными осколками, несколько впилось в лицо — но, к счастью, не так сильно, как могло бы быть, попади бутыль с зельем прямо в меня.

Но самое неприятное, я выяснил, что у моего бывшего копья, а нынешней алебарды, оказывается, заметно изменился вес и сместился центр тяжести. Попытка уколоть оказавшегося на расстоянии удара гоблина-переростка чуть не оставила меня без оружия — пользуясь моей неожиданной неуклюжестью, противник легко увернулся и наступил на пролетевшее слишком далеко в свою сторону древко, почти придавив его к земле. Я еле успел дёрнуть алебарду на себя, крутанув вокруг оси, так, что заострённый крюк топорища вонзился сзади врагу в стопу. Он заверещал, пробуя высвободиться, и тут мы оба сделали неприятное открытие: крюк застрял.

Я дёрнул на себя, потом ещё, и ещё. В конце концов, всё же смог высвободить оружие, но это стоило пары драгоценных секунд, в течение которых раненый чуть не отрубил мне руку своим ятаганом, потом в неё вонзилась стрела, и ещё одна чуть было не попала в лицо...

После того, как я отпрыгнул от раненого главаря, он вытащил какое-то зелье и прямо на моих глазах заглотил его, тут же вновь вскочив на ноги, будто ни в чём ни бывало. Дальше наблюдать за ним не получилось, тут же пришлось блокировать древком алебарды свистнувший рядом клинок, и, не успел я отпрыгнуть, в попытке разорвать дистанцию и вернуть себе инициативу — как увидел летящую сверху дубину здоровяка, который добежал, бесцеремонно растолкав остальных, и теперь рвался расправиться со мной.

Сделав шаг в сторону, я позволил дубине врезалась в землю на том месте, где только что сам находился. Раздавшиеся грохот и терск оглушили, и я чуть не напоролся на направленное прямо в грудь искривлённое жало ятагана. Увернулся, заблокировал ещё один клинок, который чуть не снёс полчерепа, попробовал отскочить... И тут же снова пришлось отбиваться.

Думал, выдержу первый напор, верну инициативу — и разделаюсь с противниками по-одному, как всегда раньше делал с пещерными гоблинами. Но не тут-то было. Я просто не успевал никого ударить, только крутился на пределе возможностей, лишь чудом отбивая направленное на себя оружие или уворачиваясь от него, каждый раз замечая направленные на себя удары только в самый последний момент. Внезапно стало очевидно — это конец. Вопрос времени, когда меня совсем зажмут и добьют. Силы не бесконечны, я уже и так выдыхался, и новое оружие оказалось предательски непривычным и неудобным, каждое движение заставляло сосредотачивать все силы и внимание...