— Удачной охоты, вождь краснорожих, — тем же ровным тоном отозвался Змей. Патрульные двинулись по площади дальше, при этом второй то и дело поворачивался всем корпусом, разглядывал отморозков, пославших самого товарища старшину.
— Линять надо, — сказал Змей. — Степаныч злой. Сейчас придумает, к чему прикопаться, и будем ночевать в обезъяннике... Там тебе светиться уж точно никакого резона. Гляди, автобус. Пофиг, что не наш. Прыгаем, дальше пересядем.
Автобус шел без номера, и дверь открыл только переднюю.
— О! — сказал водитель, — вот и пассажиры! Классно! Вам куда?
— Клуб “Факел”, на кольцевой, знаете?
— Ага! — водитель защелкал кнопками, — как раз в ту сторону, бог помогает идиотам! Вот, я пятьдесят восьмой номер поставил. Теперь все путем. Поехали!
— Не понял?
— Да взял я в парке машину девушку отвезти домой.
Парни посмотрели в салон — там вразнобой помещались несколько молодых мужчин с подругами; один из мужчин крикнул:
— Венчается рабу божьему Димитрию страх божий Оксана!
Женщины засмеялись первыми, но тихо — а мужской смех смыл их голоса прибойной волной.
— Так что, если путевой контроль остановит, — сказал водитель Змею, так и стоящему возле передней двери, — мы, типа, всей компанией едем ко мне в гости.
— А номер тогда зачем?
— Номер как раз, чтобы не остановили. До твоего места мы пятьдесят восьмым дойдем, а там уже бог не выдаст — свинья не съест.
Змей пожал плечами:
— Проездные действуют?
Водитель только рукой махнул. Парни вошли в салон; автобус тронулся.
— Резко ты этому в погонах... — Сергей отошел от увиденного только на мосту.
— Он же знает прекрасно, что профилактика намного лучше, чем ловить потом малолеток с заточками, — Змей говорил вяло, неохотно. — Нет же, надо показать, кто главный.
— Не боишься?
— Боюсь. Но Легат нас прикрывал и от худшего. Все ходы записаны, — Змей потряс левой рукой с массивным изумрудного цвета браслетом. — Выйдет на суд, ему первому зачтется, что на гомосексуализм намекал. А это зашквар даже для погонов, нельзя так прессовать без обвинения.
Сергей вздрогнул:
— Так он решил, что мы... Что мы... В интернате за такое убили бы! И никто бы руки не подал! Но... Что ты патрульному сделаешь?
— Забей, — подавил зевок его спутник, — гляди лучше, вон девушка вошла. Будешь там в кубрике у себя рассказывать, какие они бывают.
Сергей посмотрел — и ничего не увидел. Вошедшая скрывалась за огромным букетом белых роз.
— Мадонна мио! — воскликнул один из мужчин водительской компании. — Ваша красота сразила меня в самое сердце!
— Не слушайте этого макаронника! — подскочил второй, — он хорош только на словах!
— Ах так! — закричал первый, — тогда дуэль! Дуэль!
Автобус остановился, и динамики рявкнули:
— Вы там чего? Пассажиров мне пугать, арлекины?
Девушка высунула голову из-за букета:
— Мне не страшно! Они мелкие оба!
Смех звучал невымученно; Змей очевидно расслабился и убрал руку с пояса — Сергей не понял, что там висело такое угловатое, но тоже порадовался, что его не пришлось пускать в ход.
Мужчины разошлись каждый к своему компостеру, и кто-то в их компании включил на телефоне музыку из вестерна. Музыка доиграла, мужчины синхронно рванули рычаги компостеров... Через мгновение динамики сказали траурным голосом:
— Вы оба убиты. До десятых долей у вас одинаково, а точнее моя шарманка не меряет. Поэтому сели на места и тихо едете дальше. Клоуны-убийцы, на мою голову...
Автобус тронулся; один из дуэлянтов подошел извиниться к девушке с букетом и мимоходом кивнул Сергею:
— Парень, запучь уже глаза обратно. Застегнутые мы днем. Если все время по правилам жить, свихнешься.
А вот это беглец из специнтерната понимал более, чем хорошо!
— ...Да и разве мы сделали что-то плохое?
Девушка с букетом протянула капризно:
— Вы меня со счета сбили!
Змею стоило усилий произнести фразу тихо:
— А если количество не совпадет, она не даст?
Девица пересчитывала цветы долго. Сбивалась, начинала заново, и вышла у самой бензоколонки.
— Змей, а почему Шарк и Лис называют эту бензоколонку “Унесенные ветром?”
— А тут над окошком кассы объявление: "За деньги, унесенные ветром, администрация ответственности не несет".
Сергей захихикал, а Змей сказал:
— Вообще я тебе завидую.
— А?
— А вот помнишь бабку в магазине, ты ей еще сосисок перекинул?
— Я боялся ты ругаться будешь. А ты еще и поддержал. Знаешь, Змей?
— Что?
— Мне как будто половину жизни сейчас в один день выдали.
Змей вздохнул:
— Такие дни бывают. Все удается. Несет, как на крыльях. Это еще за тобой ни одной игры, а там случается колбаса и почище... Считай, город сегодня тебя принял. Знаешь, как ребенок игрушками хвастается каждому новому человеку? Вываливает перед ним все разом.
Сергей молча кивнул, а Змей сказал:
— Ты запомни день.
— Как запомнить?
— Ну, просто почаще в памяти его перематывай, тогда не забудешь.
— А если записать, в дневник там или на браслет... Ну, когда я его получу?
— Тогда как раз амнезия гарантирована. Мозг не дурак, помнит, что на внешний носитель выгружено — можно клетки памяти очищать...
Тут автобус проскрипел и остановился. Змей поднялся, взял пакет.
— Кстати, нам тоже пора на внешний носитель.
Поглядел на небо:
— Похолодает к утру, небо вон какое звездное.
* * *
— Если долго смотреть на звездное небо, можно не выспаться. Поэтому отбой!
— А если смотреть через друшлаг, — прибавил Сумрак, — то можно увидеть лицо врача скорой помощи. Привез?
Змей скинул рюкзак:
— Чуть не забыл, каюсь. Но мир не без добрых людей, нашлось, кому намекнуть. А ты сегодня дежуришь?
Сергей пошел умываться и потому не слышал, что Сумрак ответил. Ворочаясь на продавленном клубном диване, Сергей разобрал еще скрип радио с поста дежурных:
— ...По Хлебозаводской какой-то е... баклан едет задним ходом!
— Сам ты е... баклан! Коробка нае... навернулась! Только задняя осталась! В сервис х-х... фигарю! Скажи спасибо, что днем не решился ехать!
Потом гулко ударила дверь в ангар и все звуки отрезало.
Сергей прекрасно научился выполнять правила. Но как люди живут, если никто им не приказывает? Если они все разные, и правила для одного другому не подходят? Вот Змей. Он ведь может поехать домой. Билеты скучно учить... Но у него зато дома есть... Есть кто-то.
Даже в мыслях Сергей не смог заставить себя сказать: “родители”, “мама” или “отец”.
* * *
Отец скомкал письмо и бросил в угол. Потом все же взял себя в руки, расправил бумагу и толкнул ее на середину стола.
— А нам тогда где жить? — мама стояла насупившись, уперев руки в бока — точно как в анекдоте: “поровну мне, на каком ухе у тебя тюбетейка!”
Только почему-то смеяться совершенно не тянуло.
Змей переводил взгляд с одного родителя на другого. Потом, наконец, догадался прочитать письмо.
— Если выбросить лишнее... — пробормотал он, — то дед выражается просто. Продайте дом и купите мне бессмертие. Так?
— Нанопрепарат, — буркнул отец. — И там до бессмертия еще как до Китая раком. Во-первых, куча противопоказаний. Это же первые серии, только-только после клинических испытаний. Цена заоблачная, тут не только дом, как бы землю продавать не пришлось. Во-вторых, никаких гарантий. То есть, мы-то дома лишаемся в любом случае. А вот поможет ли это батьке, уже писями по воде виляно.
— Не выражайся!
Отец поднял взгляд — мать отшатнулась.
— Из... Извини.
Отцу не позавидуешь. Вот Змей — он своего папу любит? Если без лишней слюнявости? Если совсем честно, если не говорить вслух, чтобы не обсмеяли? Змей представил себе, как говорит это друзьям — и как меняются их лица. Хорн? Марк? Винни? Представить: если не деду, а отцу нужна срочно дорогая операция? Деньги на новый дом хотя бы в теории можно еще заработать... А дед... Просто не хочет умирать. Кого ему еще просить?
— И потом, — отец кашлянул, — его же сразу по факту лечения пенсии лишат. Закон такой. Восстановил трудоспособность — вперед на плантации, въеживать, пока солнце не село!
Мама засопела, но слов не нашла.
— А если кредит, в залог дом и участок? — Змей подумал вслух.
— Удавка такая же, только по времени отсроченная, — отец махнул рукой, громко припечатав злосчастное письмо к столешнице. — Но у батьки-то нету времени ждать!
— А если... — пискнул Змей, — кредит под мою будущую зарплату? Я узнавал, у нас в академии есть парни, поступившие на платное отделение. Под залог работы. Зарплата будет... — Змей посмотрел в бумажку, прочитал там указанную дедом сумму, — года за два-три выплатим. Жить я буду на казенном, кормиться тоже.
— Тогда ты бросаешь клуб, — сказал отец. — Не дай бог, тебя там зацепят мечом этим или парусником колесным переедут. Понимаешь хоть, как тебе придется беречься? Не дай бог, что случится с тобой!
Змей замялся. Родители переглянулись.
— Хреновый выход — все-таки выход... — сказала мама. — Мне твои дрыгоножества никогда не нравились. И тебе ведь все равно пришлось бы бросать уже осенью, когда вас переводут на орбиту. Ты и потеряешь всего-то месяц. Ну, месяц и неделю. Только надо точно узнать, действительно ли дают кредит под залог будущих зарплат?
* * *
— Дают, — Легат откинулся в кресле, — это я тебе даром скажу. Обычная практика. Банк выдает кредит на обучение, и потом сосет проценты из инженеров или там пилотов. Зарплаты у таких профессий — по молодости, пока здоровье радиация не съела, да пока мышцы свежие, пока реакции в хорошей норме, энтузиазм в ж... В животе бурлит — конечно, в этот период зарплаты у вас будут высокие. Аккурат обучение оплатить, ну и сверх того чисто чтобы не сдох. Процент нарочно так вычислен. Считали не девочки-маркетологи, считали акулы самого что ни на есть капитализма. Со времен Томаса Даунинга-младшего практикуются, от отца к сыну искусство передают. Эти не промахиваются. Ну, а после тридцати вы начнете радиофаг килограммами жрать, половину оклада докторам перечислять, не подержав даже в руках...
— Пугаешь, — Змей поежился.
— Есть немного. — Легат поднялся, потянулся, прошел по кабинету к двери, открыл ее. На пороге стоял высокий мужчина с коротко подстриженными седыми волосами, правильным лицом, самую чуточку похожий на Шона Коннери. Да и светло-серый костюм сидел на нем, как на истинном Джеймсе Бонде. Или, с учетом национального колорита, майоре Пронине.
— Зря пугаешь, — проворчал гость. — Я читал профиль молодого человека, с ним по-другому надо... Кстати, здравствуй, Змей. Я знаю, ты предпочитаешь называться по нику, не по паспорту.
Змей отвел глаза от вошедшего. Поморгал на полированный стол и механическим жестом закрыл рабочую тетрадь.
Легат вернулся в свое кресло. Гость уселся напротив Змея и вместо представления выложил перед собой на стол... Правильно, маленькую красную книжечку.
— Вы из госбезопасности?
Гость улыбнулся настолько располагающей улыбкой, что парень ответил тем же.
— Подымай выше. Я из Проекта. Мы берем твоего деда в колонисты. Мы подняли его трудовую — он, оказывается, электронщик. Имеет опыт работы с радиолампами. Еще с теми, старыми. Переучить на микропузырьковые легко будет. Что радиолампы менее чувствительны к излучению, нежели микросхемы, тебе должны в твоей летной академии растолковать. Ну, а омоложение входит в контракт.
