У Кузьмы, в рукопашном бое, была манера самая простая, блокировал, ударил и, если получится, схватил и поломал. Если уж совсем получится, то схватил и разорвал пополам, уж чего-чего, а силы ему не занимать. И хотя манера боя без оружия у него была самая простая, владел он ей великолепно. Не бросался на противника сломя голову, он трезво оценивал обстановку в бою и в первые секунды, старался узнать возможности противника.

Со своим боевым молотом, Кузьма обращался просто виртуозно. С любым другим, двуручным оружием, хорошо. С одноручным на уровне среднего бойца. Он одинаково плохо владел всем, для потомка Богомира, что берется одной рукой, кроме метательных, четырехгранных ножей.

Я не то, что не видел такого оружия, даже не представлял, что бывают бронебойные ножи.

— Он, при мне, этими хренями — говорил Николай, подбрасывая в руке один из четырехгранников без рукоятки — полу-миллиметровую сталь прошивал, с десяти метров.

Проверять я не стал, поверил на слово, а самому Кузьме, посоветовал отбросить молот и тренироваться с другими видами оружия. Это конечно не сделает его великим фехтовальщикам, но он хотя бы будет лучше понимать возможности противника.

Маэстро, в рукопашном бою, чаще всего действовал на контратаке и редко сам нападал, и то если был уверен на сто процентов, что атака удастся. Бить он старался наверняка. Не так наверняка, что 'БАХ' и наповал, а 'ХРУСЬ' и 'ТРЕСЬ'. Ломал кости и бил в такие места, что и говорить страшно, что при его силе, выводило противника из строя если не навсегда, то очень надолго.

Занятие Маэстро, с его непонятным, двусторонним, то ли копьем то ли протазаном, мне понравилось. Огромный гигант начинал свои движения медленно, делая круговые движения сверху вниз, справа и налево и в обратном порядке. Он постоянно наращивал скорость вращения, добавляя элементы прыжков и ударов ногами. И когда вращение достигало такой скорости, что заметить лезвия уже не удавалось, появлялось сильное гудение. Гудение было настолько сильным, что казалось, где то недалеко взлетает реактивный самолет. Маэстро не стоял на месте, крутя свой 'Ураган', так он назвал свое оружие, он постоянно был в движении. Даже умудрялся делать сальто, не переставая его вращать. Кульминацией его тренировки, было разделение 'урагана', в движении. Вращение клинков увеличивалось еще сильнее, и гудение сменялось ревом настоящего 'Урагана'.

Николай. Пытаться его ударить, просто глупо, не попадешь. Он как змей, который вьется вокруг противника. Вроде бы вот он, казалось бы, бери и делай с ним что хочешь, хоть бей, хоть ломай. Но как только Маэстро — он оппонировал другу — пытался это сделать, Николай выделывал какой-нибудь кульбит и противник уже повержен, ударом в какую-нибудь болевую точку. И если реакция у Маэстро и Кузьмы, при их телосложении, отменная, то у Николая она просто фантастическая. Плюс ко всему он постоянно работал на опережение, как будто точно знал, что будет делать его противник, одним словом Чуйка.

Манера Николая, обращаться со своим оружием, казалась мне самой опасной. Он начинал разминку 'боем с тенью', попеременно и, с бешеной быстротой, извлекал из ножен свои клинки и наносил удары своему воображаемому противнику. Но поразило меня не это, а то, что Николай с такой же скоростью возвращал клинки назад, в ножны. При этом он не пытался, как то нащупать ножны, он просто закидывал клинки за спину. Автоматизм этого действия внушал не только уважения, но и опасения, даже у меня, владеющего руной 'вихрь'.

После такой разминки, Николай выбирал деревце, двадцать пять-тридцать сантиметров в диаметре, и начинал кружиться вокруг него волчком, нанося режущие удары по стволу. Он наносил удары один за другим, в один и тот же срез, по кругу ствола и, не повторяя два удара подряд, одним оружием. Скорость и точность его ударов была настолько ошеломляющей, что когда, через минуту, дерево падало, срез был идеален, за исключением тоненькой середины, где дерево ломалось под своим весом.

Глядя на то, как парни владеют своим оружием, я получал дополнительный стимул вернуться в свою физическую форму. Поэтому я посвящал все свободное время физическим нагрузкам. Даже во время разговоров с богатырями, я продолжал тренироваться, сжимая в руках два восковых кругляша, купленных мной в одном из НП.

— А зачем американцы и гомосечные европейцы пытаются прорваться к Сербскому ковчегу, Лена не говорила? — спрашивал Николай, в один из вечеров, когда мы ужинали.

— Это как то связанно с тем, что ты мне говорил про получение бонуса, положенного за его закрытие.

— Бонус это хорошо для страны, ведь золото и серебро не бесконечный ресурс — вставил Кузьма.

Я кивнул в его сторону, подтверждая правоту его слов.

— Получается — заговорил Маэстро — надо спасать братьев славян и...

— Ага, спасать — Николай, как обычно, не мог, чтобы не перебить друга — уже раз спасли, и после этого началась первая мировая, а евро-уроды, под это дело, устроили в России революцию — говорил он — хватит напомогались, по самую маковку — резанул он ладонью над головой.

— Да подожди ты, дай договорить — спокойно говорил Маэстро.

Вот восхищаюсь я спокойствием гиганта, по отношению к Николаю. Тот постоянно его перебивает, и высказывается не очень лестно в его адрес, а тому хоть бы что. Я даже думаю, что если Николай решит забить гвоздь в голову Маэстро, то тот не обратит на это никакого внимания. Так же я заметил, что Николай, на людях, не говорит плохо про своего друга, а наоборот, если кто-то посмеет плохо высказаться в адрес Маэстро, тому смерть. По крайней мере, у меня возникло такое ощущение, после того, как в одном из НП, во время торга, на здоровяка наехал недовольный ценой покупатель. Лучше бы он промолчал, потому что, на него, из уст Николая, полился такой поток брани, какого я сроду не слыхивал, от чего, покупателя как ветром сдуло.

— Что будет, если сербы не устоят и евро-американцы возьмут их ковчег? — спросил Маэстро, закидывая в рот кусок ветчины и заедая его ржаным хлебом.

До меня мгновенно дошла суть мысли Маэстро.

— Они получат халявные ништяки.

— Точно, — подтвердил Маэстро мои слова и предположил — а если ништяки, это бесплатная продукция, неважно какая, равная по объему, закрытого ковчега? То какой из этого следует вывод? — спросил он и сам же ответил — нам нужно помочь братьям славянам.

Но Николай так просто не собирался сдаваться, он высказал свое видение решения проблемы.

Помочь сербам, как бы мы не хотели, по причине того, что они находятся в окружении врагов, мы не сможем. И даже если, гипотетически допустить, что наш маленький отряд сможет туда пробраться, то, по большому счету, это не сыграет какой либо роли, нас просто задавят количеством. А вот своей стране мы можем помочь, очень даже сильно. По мнению Николая, нужно закрыть ковчеги во всех приграничных с Россией враждебных странах и, тем самым, свести все усилия запада, по созданию коалиции против нашей страны, на нет. Под эту формулировку подпадали Украина и прибалтийские страны, но Николай прибавил к ним еще и все страны бывшего СССР. Мотивируя это тем, что они сейчас получают из своих ковчегов высокопрочные и качественные сплавы для создания брони и оружия, разработанные в СССР, которое обязательно обратят против России, в этом мире.

— И польский закрывать тоже надо — добавил Николай.

— А ляхи то тут каким боком, они не граничат с Россией и не получают наши сплавы — усмехнулся Кузьма.

— А за ненависть к России, — с нескрываемой злостью, ответил тот и спросил у Маэстро — так Петя?

— Угу — выпятив нижнюю губу, кивнул Маэстро.

План Николая имел под собой основание и довольно серьезное. По моему мнению, сербам при всем желании, помочь мы не сможем, сейчас это просто невозможно. А вот закрыть ковчеги, бывших советских республик, это вполне. Но до этого еще нужно дожить.

Подумав немного, я озвучил свое решение.

— Разберемся с Украиной, а там будет видно, что делать дальше, помогать сербам или закрывать ковчеги наших соседей.

На том и порешили.

Еще, в один из таких вечеров, зашел разговор о видах обращенных, а конкретно о самых необычных из них.

— Небось, 'черепашки-ниндзя', самые необычные из всех обращенных — сострил Николай.

— Насчет ниндзя или нет, я не знаю, а черепахи, хоть и в небольшом количестве, время от времени появляются — как о чем-то вполне естественном, говорил Маэстро — даже один из богатеев переквалифицировался в носителя панциря.

— Что, действительно и панцирь есть? — Николай, от удивления, недонес ложку с супом, из походной кухни, которым нас вежливо угостили моховцы.

— Не веришь, у Кузьмы спроси, он для него бронь делал.

— Угу — только и сказал кузнец, не отвлекаясь от 'уничтожения' супа.

Некоторое время помолчали, занятые трапезой, а потом уже я спросил.

— А самый редкий или необычный вид обращенных, какой?

— Леший — изрек Кузьма, на секунду оторвавшись от тарелки.

— Кхе — подавился Николай — кто?

— Леший — подтвердил Маэстро слова кузнеца.

Здоровяки продолжали жевать, как ни в чем небывало, а мы с Николаем уставились на них, непонимающим взглядом.

— Подожди Кузьма, как это леший, что настоящий, как в сказке?

И хотя я слабо себе представлял, как может выглядеть такой зверь даже в сказке, я все же настоял на том, чтобы кузнец перестал быть обжорой и ответил мне прямо сейчас.

— Да ты чего, дай поесть, вон у Маэстро спроси — перевел он стрелки.

Я посмотрел на Маэстро, но тот, втягивая в рот домашнюю лапшу, энергично замахал головой. Мол, даже не думай меня спрашивать, я очень сильно занят.

Я даже не успел подумать, на кого из здоровяков первым наехать, как Николай, вспомнил все известные ему матерные слова, не вежливо 'попросил' товарищей все же отвлечься от поедания чудесного супа.

— Остынет же — взмолился Маэстро.

— Я тебе сейчас этот суп знаешь, куда залью, — медленно, краснея на глазах от злости, говорил сильнейший богатырь России — а ну говорите, что за зверь, этот ваш леший.

Здоровяки вздохнули, и кузнец начал, хоть и нехотя, говорить.

— Леший не зверь, а дерево, только живое, с глазами и ртом.

Мы с Николаем переглянулись.

— В смысле дерево? — не веря своим ушам, спросил я.

— Ну, вы же видели деревья, мимо которых мы проезжали? — после моего и Николая кивков, Маэстро продолжил — вот так и выглядит леший.

— А глаза и рот где, а ходят они как, и какие у них руки? — разом выпалил Николай три вопроса, пока здоровяки снова не уткнулись в тарелки.

— Пока он глаза и рот не откроет, хрен ты их найдешь, вместо рук, ветки, а ноги ему заменяют корни.

После этого ответа Кузьма стал поглядывать в свою тарелку, а я припомнил рассказ Лены, про серба с четырьмя руками.

Да по сравнению с лешим, описание внешности серба просто меркнет. Это что за дела такие творятся, что за мир такой, где все 'бабушкины сказки' взаправду.

— А Горынычей там, или русалок, нет? — осторожно спросил я.

— Нет — раздраженно отвечал кузнец, жаждавший продолжить трапезу — и бабы яги тоже нет.

Здоровяки снова уткнулись в тарелки, пока мы с Николаем рисовали себе образы, как примерно может выглядеть леший. Мысли Николая я читать не умею, но у меня, кроме образа из старого мультика, ничего на ум не шло.

— А где его можно увидеть? — снова отвлек Николай здоровяков от поедания супа.

— Нигде.

Ответ Кузьмы, Николая не устроил.

— Но вы же его где-то видели?

— Его все видели, когда, в первый день открытия ковчега, несколько тысяч прошло в этот мир. После этого его больше никто не видел, он ушел в лес, никому и ничего не объясняя.

— До того, как он 'сюда' попал, — перехватывая инициативу у Кузьмы и давая тому хлебануть несколько ложек супа, говорил Маэстро — это был старый заросший дед, который, по словам твоего отца, жил отшельником, где то на просторах Сибири.

— А как он узнал о ковчеге или его пригласили?

— Твой отец, ничего об этом не упоминал.

— А-а...

— А о других перевоплощениях в лешего, я ничего не знаю — поспешно ответил Маэстро на незаданный вопрос Николая и уткнулся в тарелку.

Так же я разузнал о надписях на табличках, которые увидел на вещь складе, когда одевался. Это названия различных рас обращенных, которых сделал таковыми ковчег. Скажем 'коши', это все семейства кошачьих. 'игуны' — это рептилии, 'волкулаки' — полу-волки, 'питы' — полуптицы. Паша Примаков, принадлежал к расе 'гипов'. А вот название 'полканы', не очень-то приживалось среди жителей России и их называли на греческий манер, 'кентавры'. И если бы не было документа, где они значились полканами, то про это названия давно бы забыли. Хотя — насколько я помню — именно так, в мифологии древней Руси, называются существа, имеющие ниже пояса, лошадиную стать.

А вообще, рас было большое множество, я даже не пытался их запомнить все и сразу, а прибегать к подсказкам здоровяков, когда это понадобится. Но, пока, в этом необходимости не было. Те, кто были, когда то людьми, не разделяли себя по расам и общение, проходило на уровне равных. Эта проблема, как не старайся, вскроется в будущем, когда вырастет поколение, появившееся на свет в этом мире. Вот тогда уже начнется разделение и появление расизма, по отношению к другим расам. Как этого избежать, я не знаю, и вряд ли знает кто то другой. Никакие законы и память о том, что когда то мы были одним разумным видом, не сможет предотвратить неизбежное и создания новых государств, на остатках старых. Но эти государства уже не будут многорасовыми, а в каждом из них будет доминировать один разумный вид. И он будет лоялен лишь к своему виду.

Узнав от Лены, про неизвестную флору и фауну этого мира, я на следующее же утро, наехал на здоровяков, за то, что сами не рассказали об этом раньше.

Мое негодование обосновывалось больше не новыми видами животных и тем, что о них нам с Николаем, ничего не рассказали, а тому, какие это животные.

Гигантские кабаны-единороги, до двух метров в высоту и четыре-пять метров в длину, мигрирующие по всей Украине, а также на юге и западе России. На северо востоке России обитали мамонты, но за охоту на них и продажу, чего либо, что было раньше живым или мертвым мамонтом, грозит смертная казнь. Там же водился большой олень, со слов очевидцев, так как Лена, Маэстро и Кузьма, кроме гигантского кабана, больше никого не видели. Он не очень отличался размерами от гигантских кабанов, а его рога достигали полутора метров, если не больше. На юго-востоке России, обитал мохнатый носорог, которого можно описать так — 'Представьте себе грузовик Урал, обтянутый шкурой яка и трехметровым рогом на капоте'. — На северо-западе России, в Белоруссии и на севере Украины, водились туры. Это огромные лесные быки с такими же огромными рогами, которые, когда-то водились и на старой Земле. Водились и зубры, зоной их обитания были те же, что и у гигантских кабанов и еще восток России. На границе с Грузией, по словам пограничников, есть тигры, а на северо-востоке, в горах, был замечен лев, который был больше земных особей и имел густую шерсть. И много всякой живности, о которой я даже и не подозревал. Это я еще не перечислял тварей обитающих заграницей, о которых, до Маэстро и Кузьмы, дошли слухи. И самым безобидным из них, были кубинские кролики, пудового веса и имеющих агрессивный характер.