У входа мальчишку спросили:
— Ты кто?
— Я Крух, прибыли прислуживать солдатам.
— Пароль!
— Плеть и клещи!
Стражники их четверо рассмеялись:
— Проходи раб!
Янка вошел во двор: горели костры, жарилось мясо. Кто-то из наемников видя босоногого мальчика, нарочно раскидал угли. Янка наступил и обжегся, но не подал виду что ему больно, да и ступни за последнее время сильно огрубели.
— Эй ты раб! Принеси нам скорее вина!
Янка бросился бегом к бочкам, повернул приспособление. Потом быстренько подбежал воинам.
— И нам тоже! Скотина!
Янке пришлось нелегко, надо было прислуживать и бежать из-за всех сил. Но он уже закаленный раб, который не боится работы. Мальчик бегал, воины пили. Во всяком случае хорошо что они хоть приняли его за Круха и не высказали подозрений.
Пришлось обслуживать не только, солдат во дворе тюрьмы— крепости, но и в самом здании. Тут уже пришлось бегать по ступенькам, вверх и низ. Время шло, а возможности спуститься вниз к Шелле, все еще не было. Янка стал лихорадочно обдумывать запасные вариант. Просто сигануть в подземелье, слишком рискованно. Во-первых, стража может быть и у входа в камеру, а во-вторых, если массивная дверь наглухо закрыто, то и алмаз не просунешь. Тем более что Шелле скорее всего прикована к стене, так ее все бояться. И что же мальчике делать. Может сказать например что ему нужно кое-что передать Шелле. Но что может передать мальчишка. Или разыграть провокацию, мол хозяин, мне поручил поговорить с Шеллой? Для того чтобы выведать тайну... И тут нестыковки, вряд ли злые наемники поверят что такое поручение могли дать простому рабу. Да и еще он тоже дурачок, взял бы хотя бы игральные карты. А то режутся бедолаги, не многим отличные от бандитов в кости, и нет у них никакой радости. Да еще играют на щелбаны, а не деньги. А велика радость самому получить, или пробить в голову!
Янка подумал и другом варианте, довольно отчаянном. А что если предложить воинам изнасиловать Шеллу. Ведь в этом случае дверь камеры откроют и у него будет шанс. Но ведь это так низко и подло! Он еще не опустился на столь минимальную ступень морали.
Мораль подобна цепи для порядочных и сачка для негодяев! Мм-да, а если вспомнить киношные истории, про подобные побеги. В частности Дюма. Довольно оригинально и вместе с тем банально, было бы просто подкупить тюремщика. Но это сейчас невозможно.
Но судьба до селе суровая к мальчику видимо решила смягчиться:
Помощник повара нес пару корзин с едой и питьем. Увидав Янку он крикнул:
— Эй Крух снеси это вниз и не забудь кувшин с водой и черствой лепешкой передать разбойнице Шелле. Не хватало еще чтобы она сдохла до костра.
Янка сильно обрадовался, но сделал вид что не хочет:
— А может ты сам!
— Ну уж нет! Там триста ступенек, отнесешь как положено послушнику или ты хочешь плети.
Янка изобразил покорность:
— Конечно снесу!
Взяв корзина с едой и вином Янка двинулся в низ. Факела в коридоре чадили, ступеньки были крутые, и нужно было напрягаться чтобы не упасть. Да еще пахло гнилью.
Как и ожидал Янка, возле самой двери камеры сидело пять наемников. Они при свете трех факелов, резались в кости. И при этом ругались, служба была нелегкой.
Янка поклонившись им вежливо сказал:
— Доблестные воины, я предлагаю вам скромны и недостойный вас ужин.
Старший наемник нетерпеливо хлестнул Янку плетью по голым ногам.
— Давай жрать быстрее!
Мальчик низко поклонился:
— Нужно передать кувшин с водой и лепешку Шелле.
Стражник рявкнул:
— Эта сука обойдется!
Янка возразил:
— Ее недавно жестоко пытали, и если, она не доживет до эшафота...
Главный наемник крикнул:
— Ну ладно! На тебе ключ сам откроешь и занесешь ей жратву!
Янка низко поклонился. Ключ был довольно большой и не сразу подошел к замку.
Мальчику пришлось изрядно повозиться, механизм ржавый и редко смазывался.
Янка то отклонял его в право, то в лево, пока наконец дверь со скрипом не поддалась. Отрыть ее такую толстую и тяжелую также было нелегким. Янка понял, почему ему поручили это дело. Самим понятно, не охота возиться. В камере пахнула чем-то паленым. Мальчишка тихо произнес:
— Шелла?
В ответ послышался удивительно ровный голос:
— Что тебе надо котеночек?
— Я принес вам попить и поесть!
— А когда казнь?
— Завтра!
— Подойди ближе!
В камере было темно, и можно было различить только глаза женщина. Янка осторожно поставил перед ней воду, лепешку и шепнул:
— Вот кусок мяса, я отломил от ужина стражников.
Шелла ответила:
— Спасибо! Я уже подумала, что перед смертью хозяева, мне расщедрились. Фу простая вода! Не могла дать вина.— Цепи гневно зазвенели:
Янка шепнул ей:
— Ваши друзья вас не покинут.
Его тут же схватили удивительно сильные руки и Шелла шепнула ему на ухо:
— И когда побег!
Янка еле слышно ответил:
— Я дам вам алмаз, которым вы перепилите цепи. После чего знайте, будете проезжать на мостом, внезапно вспыхнет крупный пожар. Прыгайте вниз. Так вас будут ждать конь и доспехи стражника. Переоденьтесь и езжайте не спеша. Такой мой план.
Шелла шепнула в ответ:
— Я поняла!
Янка спросил:
— Вас сильно пытали?
Шелла ответила тихо:
— Прилично, но не настолько чтобы меня совсем обездвижить! Главное пальцы рук целы!
— А ног?
— Заживут! У меня тело кошки! Не бойся милый! Я твоего поступка ни когда не забуду. Да ты кажется светленький?
Янка смутился:
— А как вы догадались:
Шелла ответила:
— По запаху черной краски! Кроме того мне кажется, от тебя запах отличный, от других мальчишек.
Янка ответил:
— Может быть!
В этот момент главный стражник крикнул:
— Ты что там трахаешь ее!
Мальчик поспешил к выходу:
— Иду, иду господа!
Главный наемник отвесил тяжелую затрещину, едва не сломав шею:
— Нечего болтать с заключенной! А то мы тебя подвесим за яйца!
Янка поспешно заявил:
— Да это я так! Хотел пощупать легенду!
Главарь смягчился:
— И мы рады, но нельзя! Долг службы превыше всего! Ну ступай продолжай вкалывать раб.
Янка обиделся:
— Я не раб, а послушник.
В ответ плеть хлестнула по голым ногам:
— Нет ты раб! И беги!
Янка помчался вверх по ступенькам, с пустыми корзинами это было легче. Полная унижений, и трудной работы ночь для него продолжилась.
А тем временем Крух, занял удобное место на дереве. Да вид арены стадиона и в самом деле был отличный. Прочие мальчишки также расположились неплохо, но мест доя всех не хватало. Многие смотрели по очереди, рассказывая друг другу.
Первыми дрались самые малоценные гладиаторы-мальчики. Детей рождалось слишком много, их легко превращали в рабов небольшой ценности, так что послать на бойню не считалось грехом. Наоборот их не так жалко как взрослых, хорошо обученных рабов. А убийство всегда убийство, дарящее радость.
На арену выскочило по пять мальчиков, не старше десяти лет. Они были с мечами, но без щитов. Первая команда в синих набедренных повязках, вторая команда в зеленых. Кроме того на головах у них были еще обручи с перьями. Мальчики прошли первоначальное обучение и маршировали слажено, стараясь чеканить шаг.
Команда синих вышла первой, мальчишки повернулись на носках, и поклонились ложе где сидела самые знатные особы. Глашатай объявил:
— Связи с поимкой величайшей преступницы Шеллы, первый бой провозглашаю открытым!
Толпа зааплодировала, одновременно послышался свист!
Глашатай объявил:
— Делайте ставки господа!
Богатеи сидели в отдельных каменных ложах, с подушками, беднота на деревянных скамьях. Первый где дерутся новички не самый интересный, поэтому ставки были скромными. Мальчишки-гладиаторы еще не вполне понимали, что их вывели на смерть и улыбались, перебирая ножками по голубому песку.
Надо сказать что сам песок был особенным, он грелся и светился, припекая мальчикам, босые пятки.
Крух предложил:
— Я ставлю два медных щита на синих!
Садат ответил:
— Принимаю ставку! Я лично на зеленых!
Мальчишки ударили по рукам.
У богатеев были так же в руках золотые монеты, большинство мальчишек ставало на щелбаны, оплеухи, удар ногой в зад. Садат заметил:
— Интересно умеет ли Янка пробивать щелбан?
Крух ответил:
— Я умею! А Янка ловкий!
Прозвучал горн — сигнал к бою!
Посмеиваясь мальчишки бросились друг на друга. Двое из них сразу же получили ранения. Юные гладиаторы рассыпались по парам. Легкие мечи со звоном сталкивались, летели искры. Два самых крупных мальчика, видимо главари сошлись лицом к лицу. Пацан в синей набедренной повязке попробовал подцепить свое оппонента ногой, тот огрызнулся:
— Руки, ноги, голова — это бабская игра!
Тот ответил:
— А отбитые мозги — прочерти мечом нули!
Мальчишки снова сшиблись. Все же у маленьких гладиаторов есть неоспоримое преимущество, они быстрее, и так мелькаю блестящие мечи и остренькие загорелые лопатки спины.
Крух крикнул:
— Быстрее всади! Ну-ка обведи!
Пацаны на деревьях уйлюкают, и активно подбадривают!
Два мальчика с распоротыми животами, вскоре упали. Они стонали и корчились.
Одного тут же добили, а другой отполз в сторону. Четырехрукие слуги — встретили мальчишку ударами копий в грудь.
Прочие мальчики продолжали сражаться. Вот одному разрубили артерию на шее, и пацан упал задыхаясь.
Увидев что его противник повержен, мальчишка бросился на помощь своему товарищу.
— Я тебя кокну!
Пацан уже получил несколько царапин, он морщился от боли, и отступал. Устоять одному синему против двух зеленых не посильная задача. Его скорее поразили в бок, потом два раза в грудь. Впрочем падая мальчишка все же сумел поразить противника в живот, да так что того вылезли все кишки. Его самого зарубили, меч угодил в голову.
Крух подпрыгнул и чуть не свалился с дерева:
— Вот это кекс!
Садат подтянул сползающего партнера:
— Осторожнее расшибешься.
— Я упругий! — Ответил Крух.
Еще одному мальчику перерезали сухожилие на руке. Он выронил меч и получил укол прямо в плечо. Поменяв руку, пацан ударил противника мечом по коленку, чуть-чуть надрубив кость.
— Ах ты гад! — Крикнул мальчишка.
— И ты не лучше!
Юные гладиаторы принялись убивать друг друга! Так они завалились намертво, маленькие тельца содрогались.
Теперь осталось только трое гладиаторов. Один сильный синий, и два зеленых. Мальчишки дрожали от напряжения, их смуглые тельца блестели от пота. Синий боец изнемогал, с него капала кровь. Но ловко ударив ногой он заставил своего противника уйти вперед. На подхвате он рубанул оппонента по затылку.
Юный гладиатор упал: лишь голые ноги содрогались.
Теперь бойцы дрались один на один. Мальчишки задыхались. Их мышцы еще не были такими закаленными как у взрослых, но жажда выжить была очень сильной.
Крух спросил:
— А ты Садат не хочешь поменять ставку?
Мальчишка ответил:
— Я коней на переправе не меняю!
Крух присвистнул:
— Вот мы удим развязка близка.
Мальчишки обменивались ударами, попадали часто, но решающего урона никак не могли нанести. Наконец синий гладиатор как более истощенный допустил ошибку, и острие меча пробило его грудь.
Зеленый почти сразу в ответ получил скользящий удар и тут же вырубился.
К ним подскочили обслуживающие арену. Волосатые уроды бесцеремонно приложили раскаленное железо к детским пяткам. До передних рядов донесся запах паленого мяса. Синий был уже мертв и не шевельнулся. А зеленый тяжело застонал, от невыносимой боли. Его подняли и поволокли в лазарет.
Глашатай объявил:
— Согласно обычаю победителем объявляется тот, кто жив!
Садат ткнул Круха в бок:
— Видишь ты проиграл!
Мальчишка зло ответил:
— Первая рюмка — горло дерет, третья рюмка — песни поет!
Садат ответил:
— Янка говорил: Плаха от политической трибуны отличается лишь тем: что палач работает на совесть, а политик на обман! Но тут тебе придется отдать пару медяков, или ты сам знаешь что тебе будет!
Крух передал монеты:
— У меня и мыслей не было что-то утаивать.
Садат принял медь и предложил:
— Может в следующий раз на щелбан?
Мальчик ответил:
— У меня еще деньги есть?
Садат спросил:
— Откуда? Ты ведь не крадешь!
Крух ответил:
— Из кармана нет, но из ящика для пожертвований, кое-что можно вытянуть! Если иметь хитрые мозги.
Садат согласился:
— Это да! Я даже знаю сам способ, на ниточке с клейким соком, просунуть в щелочку.
Крух ответил:
— Ого! Спасибо! А я, просто ловил на крючок! Теперь красть можно будет намного больше.
Следующий бой — дралась смешанная пара! Юноша и девушка.
Женщины-гладиаторы очень ценились, так как мужчины очень любят смотреть на нагое женское тело!
Первой вышла девушка. Ей было не больше двадцати, но она была очень опытным гладиатором. Шрамы благодаря лечебным травам трудно было заметить, но они были многочисленны. Фигура девушки благодаря, множеству тяжелейших упражнений, была атлетической и развитой. Клубничные соски смотрелись весьма эротично. Девушка была в одних тоненьких трусиках, ее босые ноженьки аккуратно ступали по песку. Она принялась исполнять плавный танец, вызывая восторг у публики.
Потом встала на руки исполняя призывное движение голыми ногами.
Публика неистовствовала.
Следующим вышел ее противник: и сразу разочарование. Это был подросток лет четырнадцати-пятнадцати, худощавый, но с рельефной мускулатурой. Мальчишка поклонился публики и девушке. Он выглядел довольно смущенным.
Садат заметил:
— Это его первый выход, ишь как краснеет, до этого был простым полевым крестьянином.
Крух возразил:
— Это может просто человек стеснительный. Вот честно говоря девушку жалко, если убьют такую красавицу.
Садат ответил:
— Нет ее не убьют! Девушка просто прикончит парня. Но конечно не сразу! Некоторое время провозиться с ним как кошка с мышкой. Нанесет несколько ран, сама пропустит удар и все будет кончено.
Крух заметил:
— Но все-таки он мужчина!
— Мужчина, но посмотри! Судя по тому как он держит меч, совсем неопытный! Тут не бой, а просто убийство.
Крух пробормотал:
— Посмотрим! Не забывай в таком бою все решает один удар мечом. Я ставлю серебряый шлем на парня.
Садат ответил:
— А я три серебряных шлема на девушку.
Крух ехидно спросил:
— А они у тебя есть?
Садат достал из кармана горсть монет:
— А что ты чувак думал!
— Тогда делаем ставки!
На трибунах также бились об заклад. Девушка дралась не первый раз и ее хорошо знали. Впрочем некоторые предпочитали темную лошадку, и ставили на мальчика. Золото перетекало из карманов в карманы!
Наконец два бойца, они оба танцевали чтобы видно разогреться перед битвой. Мальчишка вовсе не казался совсем уж неуклюжим, он двигался как змейка. Девушка впрочем была его на голову выше.
