Полночь Xxi века

— Я словно после спектакля забралась на уже не освещённую сцену. Убожество, непрочность и недолговечность декораций, и понимаешь, что действительность, иллюзия, которую им удалось создать, была создана не их жизнью, а каким-то трюком. А вокруг актёры: мгновение назад они смеялись и плакали, менялись каждое мгновение, а теперь застыли скорбными манекенами. Их вот-вот всех засосёт, растворит темнотой.

Тимофей накинул девушке на плечи куртку, приобнял:

— И будут в нашем городе дороги из лунного камня, словно спустившиеся с неба звезды, пусть ночью они светятся еле заметно, только чтобы легче было ходить по улицам, но не раскрывают их добрые тайны. А вокруг города — леса, светлые, пронизанные солнцем, и тёмные, где листья закрывают дневное небо.

— Ты поэт, — Юля положила голову ему на плечо. — Вот только город под нашими ногами залит темнотой и призраками, пусть они и приняли такой привлекательный вид, — девушка махнула в сторону центра, где издали можно было разглядеть праздничные огни Тверской и Охотного ряда, полного туристами Старого Арбата. — Каждый дом и каждый человек бросает чёрные тени, а вместе они пятном непроглядной тьмы закроют и луну, и солнце.

— Ты тоже поэт, — одними губами шепнул ей в ухо Тимофей. — Но наш с тобой город будет только таким, каким мы его построим, — он поцеловал её в висок. А уж светлая в нём будет ночь — или чёрная, настоящий он будет — или призрачный...

— Зависит от нас с тобой. И только от нас, — Юля обняла его в ответ, чувствуя сквозь рубашку жар тела.

Так, обнявшись, они и стояли, вглядываясь в бесконечный купол неба, полный звёзд, обещавших им надежду: ведь какой бы тёмной не была ночь, она обязательно закончится. Багровое ото сна солнце выглянет из под тонкого одеяльца горизонта. Сначала задумается — вдруг не осилит осветить земное приволье — но, будто набравшись смелости, вспыхнет, и нежно примется ласкать тонкими лучиками по остывшему за ночь блеклому земному покрову. Обрадовано заверещат насекомые, раздался радостный птичий вскрик, торжественно прокукарекает петух, довольный новым днём. Деревья расправят свои листья и восторженно захлопают ветвями, радуясь солнцу, а неслухи-звёздочки рассыплют на прощание слезинки росы и важно растают в пунцовом небе. Так случится обязательно. Надо лишь дождаться.

Часть вторая. Дыхание полуночи

Глава 1

Первым в небе над аэропортом Новокузнецка загрохотал истребитель. Сделав круг, он пошёл на посадку, заодно как бы проверяя ситуацию: хотя формально сопровождать боевыми машинами частный транспорт в России было запрещено, при нужде обеспеченные люди всегда могли отыскать лазейки. Вот и сейчас корпорация Конного заключила договор с Мишиной частной военной компанией на перегон двух самолётов. И "совершенно случайно" маршрут этого "перегона" совпадал с инспекционными поездками Тимофея.

Над бетонной полосой взметнулась пыль, потоки воздуха смели мусор, который, несмотря на все усилия уборщиков, всё равно нанёс прохладный сентябрьский ветер. Тяжёлая машина коснулась земли играючи, словно в ней не тридцать тонн, а всего пара-другая килограммов детской радиоуправляемой модельки. И тут же с солидной грацией знающего себе цену хищника сошла с дорожки, освобождая место идущему на посадку следом грузовому борту.

Пассажирский терминал недавно отстроили заново, но, как и в советские времена, он остался небольшим, организовывать в нём торжественную встречу не имело смысла. Да и слухами земля полнилась — Сибирь хоть и велика, но в чём-то напоминает большую деревню: свои про своих всё узнают быстро. В том числе и то, что, как и отец, наследник к пустым тратам за счёт компании относится без одобрения. Встречали сразу на улице и скромным числом: два старших начальника — директор железнодорожного логистического центра и глава Новокузнецкого филиала — и небольшая свита помощников и заместителей.

Директор приставил ладонь к глазам, высматривая против солнца рукотворную птицу, одновременно обратился к коллеге:

— И всё-таки насчёт девочек ты зря нормально не подсуетился. Качественно отдохнувшее после перелёта начальство не так сильно звереет.

— Ты бы лучше ещё раз проверил, как в общежитии ремонт сделали, — буркнул в ответ глава филиала, — а не девочек искал под начальство подкладывать. У нас не Тюмень, конечно, и не Сургут, но бережёного и Бог бережёт. От лишних неприятностей.

Теперь пришла очередь директора отводить взгляд. Владельцы компании считали, что экономия на условиях жизни персонала должна иметь определённые границы: голодный инженер или рабочей думает не о качестве техпроцесса, а о том, как ему накормить семью. Поэтому строго требовали, чтобы некоторый уровень социальных норм соблюдался по всем предприятиям и филиалам. Руководитель нового Тюменского подразделения до прихода к Бирюкову и Конному работал на конкурентов, и, перебравшись в новую компанию, привычки сохранил старые. Инспекция вскрыла злоупотребления — и рабочие живут по документам в общежитии, по факту в списанных вагончиках-бытовках, и полное отсутствие корпоративных соцнорм в виде детсадов и школ, выпускники которых потом будут обязаны отработать в компании хозяина. Обнаружился целый гарем из наложниц, почти все они легли под Тюменского директора от голода или стараясь помочь семье. Дальше история вышла мутная — то ли ошалевший от безнаказанности и неограниченной власти над крепостными рабочими директор со своим прихлебателями и вправду напал на Тимофея Конного, то ли нападение оформили задним числом. Неоспоримым фактом было одно: все виновники и пособники прямо там, на месте, получили по два метра земли. В Сургуте история вышла схожая, только обошлось без стрельбы: руководство филиала в полном составе всего за четыре дня успело перекочевать сначала в следственный изолятор, а оттуда в зал суда и получить по двадцать лет.

За размышлениями и судорожным подсчётом, всё ли успели к приезду молодого хозяина исправить и доделать, директор пропустил, как за грузовым бортом села пассажирская ласточка, а из брюха транспортника выкатились три микроавтобуса для инспекции и охраны. Вскоре кортеж затормозил возле терминала, с лёгким шипением дверь среднего микроавтобуса скользнула вбок. Одновременно из головного и заднего автобуса на асфальт шагнули несколько телохранителей и замерли, профессионально-рассеянным взглядом оценивая обстановку.

Из начальской машины первой выбралась красивая девушка в безупречно сидящем брючном костюме, причём явно из какой-то дорогой коллекции. Следом вышел молодой хозяин. Подошёл к встречающим, поприветствовал и поздоровался за руку с директором логистического центра и начальником филиала... от директора не укрылось сначала то, как за спиной Тимофея Леонидовича встала секретарь, потом какой восхищённо-влюблённый взгляд она бросила на хозяина. Судя по всему, кроме основных обязанностей, девочка спит с начальником, и отсюда с подбором горничных "расслабиться перед сном" он дал маху. Лучше бы и в самом деле ещё раз проехался с проверкой по объектам.

Когда с приветствиями было закончено, молодой хозяин предложил:

— Господа, предлагаю всем занимать места в нашем автобусе и, если позволите, сегодня я хотел бы поужинать и спать, а дела отложим назавтра. Вроде и недалеко, а перелёт из Абакана вышел на редкость утомительный.

Директор на этих словах сразу воспрял духом. Во-первых то, что их пригласили ехать вместе — уже хороший знак. Во-вторых, если с девочками он ошибся, то с остальным угадал: из-за тумана аэропорт закрывали, самолётам пришлось садиться в резервном аэропорту Новосибирска и там три с половиной часа ждать окна погоды. А за ночь, пока начальство отсыпается, он успеет ещё раз всё проверить. И неважно, если обнаружится что-то крупное, что невозможно исправить за пару часов — достаточно будет начать работы и показать, что проблема уже в стадии устранения.

Зал ресторана был небольшой, уютный, со вкусом и без лишней роскоши. Церемониал в новорусском стиле "Ренессанса империи" тоже устраивать не стали. Гостей встречал распорядитель, официанты деликатно направляли кого за главный стол, кого за два дополнительных, они же без лишнего подобострастия как на обычном банкете сменяли блюда. Отличий от делового ужина лишь то, что за директорским столом о делах сегодня старались не говорить. Никаких серьёзных разговоров не велось и после: все чинно попрощались, расселись каждый в свою машину и разъехались.

Едва они остались в номере вдвоём, Тимофей хотя и с трудом, но всё-таки дождался, пока Юля снимет пиджак и кобуру, потом сразу сгрёб девушку в охапку и повалил за собой на кровать.

— Тима, рубашку помнёшь. Дай хоть снять.

— Снять — это всегда пожалуйста, — и сразу начал расстёгивать пуговицы. — А рубашку тебе потом отгладят. Зря что ли тут столько прислуги?

— Из всего твоего невысказанного предложения меня сейчас интересует только начало — лечь, и конец — спать до утра, — отрезала девушка. — Ты в самолёте отоспался, а я с документами сидела. Как образцовый секретарь.

— Да какой там отоспался, — зевнул Тимофей. — Как на иголках и нервничал, будет ли окно с погодой. И так со сроками запаздываем уже. Ладно, насчёт "кино, вино и домино", как любит говорить дядя Саша, шутка была. Завтра нам и в самом деле надо много успеть. Заодно посмотрим на заморённые лица здешнего начальства. Эти точно спать не будут.

— Думаешь, опять?.. — засомневалась Юля.

— Да нет, мужики, судя по всему, деловые и толковые. Тоже плюс к здешним местам, если, конечно, тот городок подойдёт. Поэтому и побегут самолично ещё раз всё проверять перед нашим визитом, даже если в подчинённых уверены.

Юля вывернулась из объятий, легла на живот, опираясь подбородком на локти.

— Тебе потому Абакан и не понравился? Что там начальник филиала такой заполошный?

— Да нет, сменить его не проблема. Город слишком большой. Двести тысяч... слишком много. Целиком его не переделать, значит, площадка на окраине. Минусинск и Черногорск тоже слишком близко. И лишний риск утечки, кластер от Абакана тогда нормально не изолируешь, и потом... старые кварталы окажутся проблемой, — Юля на его слова кивнула: когда придёт Изменение, полуразрушенные заброшенные кварталы легко станут прибежищем банд и плацдармом для атаки. Закладывать заранее мощности под быстрый снос... но тогда каждый литр солярки будет на счету. — А здесь до Новокузнецка целых полсотни километров, а сам Междуреченск город именно нужного размера, — Юля опять кивнула: использование на первом этапе строительства старого готового фонда и коммуникаций экономило время и деньги. — Заодно рядом и железка, и заводы Новокузнецкие, которые, кстати, прямо на месте загрузить заказами можно. Сама же считала, что тот же местный ЖБИ легко покроет большую часть нужных конструкций. И при этом Междуреченск достаточно далеко от крупных центров, чтобы организовать защитную полосу.

— Завтра посмотрим.

Выехать на оценку местности удалось только через день, из-за этого отправились на рассвете, и большую часть дороги Тимофей дремал. Юля наоборот во все глаза смотрела в окно, наслаждаясь видами золотистой в утренних лучах стеной хребта Кузнецкого Алатау и бегущей вдоль дороги рекой Томь. Когда они были почти на месте и проезжали слияние рек Томь и Уса, на котором и стоял город в окружении густо заросших лесом сопок, девушка осторожно толкнула Тимофея: прибыли. Тот проснулся мгновенно, разве что первые секунд десять его выдавал рассеянный взгляд.

Город оказался не очень большой, но и не маленький — подготовленная Юлей информационная справка утверждала, что в городской черте и ближних окрестностях живут тысяч девяносто. В архитектурном плане Междуреченск выглядел довольно уныло, типичный промышленный новодел-соцгород, изготовленный из деревни и полустанка на скорую руку по типовой схеме "под ключ". Когда начали разрабатывать шахты, спешно возвели бараки для первопоселенцев, затем немного разбавили их стандартными административными зданиями — на фасадах до сих пор остались многочисленные советские гербы, серпы и молоты. Следом добавились многочисленные пятиэтажные безликие хрущёвки, и под занавес перед самым Горбачёвым успели поставить совсем немного кирпичей-девятиэтажек. Тимофей приказал медленно объездить сначала самые старые районы, затем двинуться в районы поздней застройки, несколько раз выходил из машины и шёл пешком.

Первое унылое впечатление быстро исчезло, в целом город оказался опрятным, даже в нынешние годы, когда на провинцию в столице махнули рукой — силами жителей достаточно ухоженный. Чувствовалось, что шахтёрских дух людей, которые день за днём трудятся под землёй, где плечо товарища надёжнее любой машины — этот дух не исчез. Дать этим людям цель и работу — мгновенно исчезнут и пьяные, и некоторая расхлябанность, свойственная нынешним временам. Хороший фундамент для будущего строительства. Вдобавок рядом богатые угольные месторождения, которые очень пригодятся после катастрофы.

Сев в машину после очередной пешей прогулки, Тимофей скомандовал:

— Обратно, — и уже для Юли добавил: — Здесь.

Девушка молча кивнула: твой отец сказал, что окончательное слово за тобой, я не возражаю. Как только машина оказалась в зоне действия мобильной связи, немедленно принялась названивать руководителям филиала и их замам, собирая на срочное внеплановое совещание.

Когда Тимофей вошёл в кабинет и занял место во главе стола, то на мгновение почувствовал себя железной заготовкой, которую через мгновение ударит прессом: до того напряжённые и давящие взгляды были у собравшихся.

— Итак, господа, — Тимофей раскрыл папку и раздал оттуда каждому по листу. — Я удовлетворён результатами вашей работы. Поэтому хочу сообщить вам, что по итогам моей инспекции именно на базе вашего филиала будет начат новый проект нашей корпорации. Прошу ознакомиться с материалом, который вы сейчас получили, и хочу выслушать ваши соображения.

Глава 2

Дворники едва справлялись с огромным потоком воды, обрушивающимся на лобовое стекло: на севере Москвы лило так сильно, что казалось, будто небо разверзлось и вылило разом всю влагу нового всемирного потопа. Ехать приходилось еле-еле. Но чем ближе машина подбиралась к центру города, тем слабее становился дождь, а возле Воробьёвых гор прекратился совсем, автомобиль понемногу набрал скорость. Вскоре замер на гостевой парковке Университетского комплекса. Телохранитель помог Тимофею выбраться из машины, но дальше по правилам учебного заведения пешком и никаких сопровождающих. Да это и не требовалось — место, где учились отпрыски богатейших фамилий страны, хорошо сторожила лучшая охрана и негласное соглашение "Клуба ста богатейших": с самого начала реальные хозяева страны после первой же попытки похищения и шантажа очень жёстко продемонстрировали, что будет с нарушителем нейтральной территории. Желающих повторить с тех пор не находилось.

Утренний ветерок неприятно холодил ладони, так что пришлось их спрятать в карманы пальто, но всё равно теплее не стало. "Блин, только позавчера октябрь же закончился!" — внутренние ощущения никак не желали приспосабливаться к столичной погоде, сырой, промозглой и вместе с почти голыми ветвями подходящей скорее концу ноября — в Новокузнецке, откуда он вчера прилетел, задержалась осень, было ещё тепло, а багряно-золотые деревья облетели едва ли наполовину. Тимофей поёжился и как можно быстрее зашагал в сторону главного здания, в тепло. Очень хотелось по примеру Юли устроить себе выходной, но Тимофей и так пропустил полтора месяца занятий. Московский университет потому и был самым лучшим в стране, что и в нынешние времена по части успеваемости не делал студентам скидок на деньги и влияние родителей. Выспаться не получилось: самолёт сел поздно вечером, отец сразу затребовал с результатами к себе, и затянулось совещание за полночь, занятия же сегодня начинались с первой пары.