Грешник

— Есть один способ, — задумчиво ответил он, — раньше такого никто не делал, но должно сработать. Хотя бы поначалу.

Глава восьмая

План мага отличался детской простотой и огромным риском. Он владел заклинанием отвода глаз. Но были тут и некоторые сложности. Во-первых, он не знал, сможет ли прикрыть такую толпу людей, во-вторых, количество отводимых глаз тоже было весьма велико, что также осложняло процесс, в третьих, он не мог дать гарантию, что маги противника не применят контрзаклинания, которое сведёт на нет все его усилия.

Короче, никаких гарантий он дать не мог, а другого выхода всё равно не было. Прорываться силой выйдет себе дороже, разве что пара-тройка самых быстроногих бойцов добежит до стены, пока остальные рубятся. И то не добежит, оборотни догонят. В итоге, за неимением лучшего, предложение мага приняли единогласно. Начали приготовления.

Маг хлебнул из тёмного пузырька какой-то жидкости, отчего его глаза засветились необычным фиолетовым светом. Потом, открыв небольшую коробочку, он посыпал на одежду каждому из нас по щепотке золотистого порошка, а на лоб большим пальцем мазнул каплю непонятной прозрачной мази с резким запахом. На этом все приготовления закончились, и маги начали бормотать свои заклинания. Слов было не разобрать, но видно было, что они действовали, обоих магов постепенно охватывало фиолетовое свечение. Наконец, они сочли, что всё готово и велели нам построиться в компактную колонну. Построились мы в колонну по три, так имелась возможность пройти между вражескими подразделениями. Петер, хлопнув в ладоши, встал во главе колонны. Хорт пристроился замыкающим. Над отрядом раскинулся овальный купол из фиолетового тумана.

— Пошли, — напряжённо выдохнул Петер, словно на плечи ему нагрузили тяжести. — Старайтесь по возможности не шуметь.

Мы старались, по мере приближения к строю мертвецов многие даже дыхание задержали, да и в кованых сапогах умудрялись идти по камню почти бесшумно. Вот они уже совсем рядом, в нос уже ударил запах разложения, отчётливо видно, как у стоящего с краю вурдалака в ухе копошатся черви, а рядом с ним мертвяк прилаживает на место челюсть, которая не хочет держаться оттого, что щёки сгнили. Пару недель назад, глядя на такое, я бы блевал фонтаном, несмотря на крепкие нервы. А теперь почти ничего не ощущаю. Петер аккуратно, подрагивая, то ли от волнения, то ли от усталости, прошёл между рядами мёртвых. За ним потянулись остальные, стараясь не зацепить плечами полуразложившихся врагов.

Надо сказать, заклинание действовало, нас никто не видел и не слышал. Но был один момент, который маги, очевидно, забыли обдумать. Оборотни, большинство из которых оставались в полузверином обличии, обоняние, тем не менее, имели звериное, а потому, уже после того, как мы прошли через строй пехоты, курсирующие туда-сюда твари стали проявлять беспокойство. Один из самых крупных, наверное, вожак, встал на задние лапы и стал обнюхивать воздух. В воздухе, правда, и без нас смердело отлично, но волчий нюх на то и волчий, чтобы вычленить из кучи запахов нужный и определить его, как запах врага.

Ситуация наша резко осложнилась, вокруг вожака стали собираться другие звери, сообща пытаясь определить, где находится враг. Надо полагать, они стали заложниками человеческих чувств. Волки, настоящие волки, давно бы уже кинулись на нас, ориентируясь исключительно на запах, но эти звери сейчас были отчасти людьми, а потому их нюх, говорящий, что мы здесь, вступал в противоречие со зрением, говорившим, что запах исходит от пустого места.

А пройденное расстояние понемногу увеличивалось, стены крепости всё ближе. Видно было, что многие солдаты с трудом сдерживают себя, чтобы не побежать. Спокойнее, ребята, чем дальше мы уйдём под пологом, тем больше будет выживших. А маг, шедший впереди, определённо выдохся. Шаги его стали реже, он слегка пошатывался. Когда силы его покинут, он не сможет не только бежать, но даже и просто идти, в отличие от остальных. Я тронул за плечо Курта и показал на едва живого мага. Тот с пониманием кивнул.

Оставалось пройти метров сто пятьдесят, когда Петер упал. Не споткнулся, а просто потерял сознание, фиолетовый полог замигал и через несколько секунд погас. Позади раздался вой.

— Бегом!!! — скомандовал Гофман. Весь отряд кинулся в сторону крепости.

Побежали и мы, при этом Курт подхватил и понёс на плече Петера, а Эванс поддерживал его коллегу, который тоже едва стоял на ногах. Соревноваться в беге с волками — занятие неблагодарное, но и у нас были свои козыри. Те из солдат, что были вооружены винтовками, по команде развернулись и дали залп. Надо полагать, винтовки их были заранее заряжены серебром, мельком оглянувшись, я увидел, как звери, бежавшие впереди, падают замертво. Остальных это, понятно, не остановило, но нам стало немного легче. Глядишь, справимся, пусть даже с потерями.

До рубки, к счастью, не дошло. Часовые на стене наше появление заметили, как и погоню, что двигалась позади. Разом ухнули все четыре древних пушки, картечь хлестнула по камням, а торжествующий рёв сменился полным боли воем, визгом и хрипами. Вряд ли пушку зарядили серебром, слишком накладно, но и железной картечи тварям хватило. Пусть даже тела оборотней быстро регенерируют, но с оторванной головой это сделать трудно.

Погони больше не было. Ворота крепости отворились, и весь отряд с облегчением нырнул под защиту каменных стен. Тут же народ стал расходиться. Гофман отправился на доклад к коменданту, раненые потянулись в лазарет, Эванс в двух словах доложил Балтазару о несчастном случае, в результате которого мы потеряли Льва. Потерявших сознание магов тоже куда-то унесли.

Тут мне под ноги подвернулся Сэм. Надо же, выжил в рубке, вынес проход между мертвецами, да и до крепости добежать ему сил хватило. Молодец, однако. Парень при этом виновато на меня посмотрел.

— Прости меня, Виктор, но я потерял копьё.

— Да наплевать мне на копьё! — я усмехнулся, — копий у нас много, а людей мало. То, что ты жив остался, прекрасно, а копьё... Будем считать, что ты его воткнул в монстра и оно в нём застряло. Завтра возьмёшь на складе новое.

Парень обрадовался и побежал в казарму. Следом отправился и я. Там нас встречал Эрни. Был он по-прежнему очень слаб, также ходил, опираясь на трость, но взгляд его был живым. Ну и сходства с Биллом поубавилось, на лице его появились два рваных шрама на левой щеке и подбородке. А Билл в том же бою получил ещё один над правой бровью. Как бы ни был слаб Эрни, а друзей он ждал, даже ужин принёс, который, правда, к нашему возвращению благополучно застыл. Но, благодаря тому, что мы весь день провели без еды, да ещё бутылочке спирта, холодный ужин показался нам восхитительным.

Спирт, однако, никакого действия не оказал. Так всегда бывает, когда у тебя есть неоконченное дело, за которое сильно переживаешь. Ослабив ремень, чтобы было легче дышать после обильной еды, я выбрался на свежий воздух. Здесь, присев на лавку и закурив, я задумался. Армия монстров не на парад сюда прибыла, будет штурм, возможно, прямо сейчас. Что им нужно, поймёт любой, книга и камень. А что делать нам? Побыстрее от них избавиться, не надеясь, что стены крепости выдержат штурм. Знает об этом Балтазар? А другие архонты? А если знают, то почему ничего не делают?

— Хочешь сходить в штаб? — за спиной раздался голос Эванса.

— А есть смысл? Они, кажется, сами всё уже решили. — Затянувшись в последний раз, я перебросил окурок через забор.

— Там, под стенами, стоит несколько тысяч причин, чтобы поменять решение. Играть в хитрые игры перед лицом смерти — не самая лучшая затея. Можно попробовать им это объяснить.

— Пойдём, попробуем, — я встал с лавки и потянулся, — нужно ведь что-то делать.

В штаб нас пустили без вопросов, за столом сидел прежний состав: комендант, Гофман, Балтазар, вице-президент.

— Что у вас? — спросил негромко Балтазар.

— То же, что и раньше, — ответил Эванс, — нужно уничтожить артефакт и книгу. Крепость штурма не выдержит. Врагов слишком много и, если я не ошибаюсь, они продолжают подтягивать резервы.

— Я знаю, Эванс, не нужно считать нас дураками. Книгу мы уже уничтожили, она вынесла многое, но вот в азотной кислоте всё же растворилась. Мы расшифровали её, и основной текст, и тот, что был для его прикрытия. С артефактом сложнее. Он не поддаётся кузнечному молоту, его не берёт кислота, он выдерживает температуру горна, выбросить в море или закопать, — не выход. Главный демон всё равно его отыщет.

— Знаешь, Гэндальф, — я намеренно назвал его этим прозвищем, — эта наша беседа сильно напоминает страницы одной интересной книги.

— Не понял?

— Зато я понял, — вмешался Эванс, — это та книга, откуда мы взяли твоё прозвище, там тоже был артефакт, за которым охотилось зло, и который никак не могли уничтожить.

— И? — с интересом поднял брови Балтазар, — как поступил тот маг? Как он вышел из положения?

— Вулкан! — хором ответили мы, — температура в жерле явно выше температуры в горне, а даже если не расплавится, то добыть его будет не так легко.

— Это мысль, — поддержал нас вице-президент, — только как это осуществить? Ведь камень нужно бросить прямо в жерло, так, чтобы он утонул в лаве, а не лежал на уступе.

— Насколько точно стреляют пушки? — спросил я у коменданта, — есть возможность попасть в жерло при стрельбе навесом.

Он покачал головой.

— Они стреляют точно на близких дистанциях. А ближайшая позиция, с которой можно выстрелить в вулкан, даст разброс в сто шагов в любую сторону. Нужно быть точнее, это слишком большой риск, а второй попытки у нас не будет.

— А летать никто из нас не умеет, — грустно подвёл итог Балтазар.

— Я бы не был столь категоричен, друг мой, — отозвался Фукс, — некоторые технологии, которые мы получали с контрабандой, получилось воплотить в жизнь. Например, воздухоплавание. Несколько воздушных шаров уже изготовлено и даже опробовано в деле.

— Где ближайший?! — я даже подскочил на кресле.

— По ту сторону гор, прямо на выходе, там же оборудование для накачки, если сейчас связаться по телеграфу, доставят за пару часов.

— Отлично!

Запуск назначили на утро, до этого времени крепость продержится. Лететь собирался я, не представляю, как это будет выглядеть, не представляю, какие условия над жерлом, и выдержит ли их шар, не представляю, как этим шаром управлять, как он вообще совершает горизонтальный полёт. Впрочем, как я понял, кроме нас, воздухоплавателей на острове не было вовсе.

В эту ночь я не спал, не помогали ни усталость, ни алкоголь, ни здравый смысл, говоривший о том, что день завтра будет тяжёлым. Только под утро, перед рассветом, я, наконец, заснул, чтобы сразу услышать, как меня будят.

Оделся я в форму, броню надевать не стал, лишний вес точно ни к чему, а вот разгрузку, нож и ружьё взял, мало ли, куда нас ветер занесёт. Когда вышел во двор, все приготовления уже были завершены, а специалисты приступали непосредственно к накачиванию шара. Сам шар сейчас представлял собой лежащую под пеньковой сеткой бесформенную кучу из непонятного материала, напоминающего кожу, или промасленную ткань, накачивать его газом предполагалось с помощью огромного керамического сосуда, надо полагать, для кислоты. Ага, гелий тут ещё не открыли, а если и открыли, то получать в промышленных объёмах не научились. Стало быть, водород, а он, при всех его преимуществах, горючий, и воспламеняется очень легко, а значит, будет дополнительный фактор риска. Летим-то над вулканом.

Рабочие быстро нагружали лопатами в специальную решётку железную стружку, сейчас закроют, с помощью рычага опустят решётку в кислоту и пойдёт реакция. Некоторое время было слышно только шипение и бульканье, потом куча материала стала приподниматься, через некоторое время, с помощью системы клапанов, подключили второй сосуд, затем третий. В итоге, нашим глазам предстал красавец шар, который на самом деле был совсем не шар, а вполне себе дирижабль. Форма его напоминала мяч для регби. Гондола была закреплена на коротких канатах, внутри стоял аппарат, похожий на тот, которым накачивали шар, только значительно меньше это для того, чтобы подняться повыше, а ещё туда спускалась верёвка, позволяющая при необходимости открыть клапан и стравить газ понемногу для постепенного снижения. Также имелось нечто похожее на руль, вроде того, что был на старинных парусниках, этакое широкое весло, торчащее сзади. В полезности подобного "руля" я лично сильно сомневался, но, раз поставили, значит, зачем-то нужен.

Привязанная гондола зависла в метре над землёй, рядом поставили небольшую стремянку, по которой я благополучно забрался внутрь, следом, к моему удивлению, забрался Балтазар, заявивший, что летит со мной. Ну и ладно, хочет человек разбиться, так его воля, тем более, что старый, своё пожил. Следом в гондолу заглянул Курт, но залезать, к счастью, не стал. Он протянул мне рюкзак с какими-то тряпками, кожаный мех с водой и свой мега-арбалет.

— Ты сильный, сможешь его натянуть, — сказал Курт в обычной своей манере.

— Не понял, — честно ответил я.

— Всё правильно, — объяснил старик, — неизвестно, насколько близко мы подлетим к кратеру, а арбалет позволит тебе бросить камень хоть немного дальше.

— Сделай это, — сказал напоследок Курт и спрыгнул с лестницы.

Я помахал собравшимся, особо выделив своих товарищей, а внизу кто-то отвязал канат. Чудо технической мысли девятнадцатого века начало плавно подниматься вверх. Скорость набора высоты была небольшой, что-то около полуметра в секунду.

— Ветер попутный, — прокомментировал старик, — у нас примерно два часа, потом окажемся на месте и попытаемся им управлять.

— А что в мешке? — спросил я.

— Войлочные халаты, повязки на лицо и очки. Это должно спасти нас от жара и ядовитых газов.

— А как отреагирует на жару сам шар? Не разойдётся ли по швам, не лопнет, не загорится ли водород?

— Если это случится, то случится непосредственно над кратером, и мы просто упадём вниз. Вместе с камнем. Тогда наша миссия будет выполнена, пусть и ценой двух наших жизней.

— Прекрасно.

— Относись к этому философски, вы ведь любите подчёркивать, что уже мертвы. Так чего бояться? Тем более, что смерть в кратере будет мгновенной. Даже ничего не почувствуем, просто обратимся в пепел.

— Спасибо, успокоил, — буркнул я и сел на мешок с одеждой.

Два часа пролетели незаметно, я, кажется, даже задремал, догнала-таки бессонная ночь. Стало заметно теплее, а воздух щипал ноздри ядовитыми испарениями. До вулкана, который было плохо видно в облаках дыма, было ещё километра три.

Балтазар сидел рядом и о чём-то сосредоточенно думал. Думал и я, как это просто, выхватить нож и загнать ему под кадык. Секундное дело. Старый ведь даже не почувствует ничего, камень у него в сумке на поясе, как я понял, его местные кулибины вмонтировали вместо наконечника в арбалетный болт. А потом развернуть эту махину и лететь обратно, постепенно снижаясь к болотам, там меня уже ждут, туда нужно отнести камень. Нужно только убрать последнее препятствие в виде беспомощного старика.