Низшим звеном в организации боевых частей ВК были местные подразделения. Основные силы были организованы в полковые структуры, меньшие местные подразделения ВК, как правило, не превышали взвода или роты. Хотя эти небольшие подразделения были пронумерованы (рота С-61, Д-368, К-10), зачастую они идентифицировались по названию деревни или района, откуда прибывали люди, которыми подразделение было укомплектовано, например, рота Бен Кат, или взвод Ан Лок.

Мужчины и женщины этих местных ополчений, можно было днем видеть вокруг их деревень, занимающихся их работой; на следующий день они уходили, исчезая и присоединяясь к их подразделению ВК для какой-нибудь операции партизан. Когда задача была выполнена, они возвращались также тихо и незаметно, как и уходили.

Местные ополченцы ВК, в основном были вооружены устаревшим оружием. Будучи в самом низу очередности распределения снабжения, они должны были использовать любое оружие, которое могли достать. Это включало старые французские пистолеты-пулеметы MAT-49, американские ручные пулеметы Браунинга BAR, пистолеты-пулеметы Томпсона и карабины М1 .30-го калибра.

Было очень трудно отличить вьетнамских солдат друг от друга и почти невозможно было определить личные политические убеждения. Только наши скауты Кита Карсона могли отличить хороших парней от плохих.

АСВ и ВК одинаково жили в поле. Они ели рис и рыбу, строили бункеры в районе их действий. Бункеры имели важное значение как склады снабжения, полевые укрытия и создание полевых баз для операций.

Как воздушные разведчики, мы всегда высматривали огни очагов, особенно ранним утром, когда Чарли могли варить рис и рыбу для завтрака. Мы также выискивали рыбацкие ловушки в многочисленных реках и притоках. Обычно, кто-то был рядом, что бы присматривать за ловушками и вы могли быть уверенны, что этот "кто-то" будет Чарли.

Большинство летчиков не знали этих подробностей о противнике. У них не было необходимости. Но для разведчиков было по-другому — надо было знать повадки и характер врага. Мы летали низко и медленно, ища их каждый день и знали, что это вещи могли помочь нам найти врага.

Что бы я мог узнать врага еще лучше, я договорился с Четыре Шесть (командир АМСВ Боб Харрис), что бы сходить в поле с аэромобильным стрелковым взводом в свои выходные. Так я смог осмотреть вражеские бункеры и изучить, как они были построены, пообщаться с захваченными пленными через переводчиков и зайти в их тоннели и хижины, что узнать, как они жили в поле.

Время от времени разведывательный взвод работал на юге, вокруг Железного Треугольника, Трапеции и Мишлен. Местность вокруг этих районов была ровной и открытой, занятой в основном силами ВК. Но в конце мая наша служба понадобилась на севере, что бы помочь держать части 7-й дивизии АСВ под пристальным наблюдением.

Мы все не любили работать на север от Дороги Грома (шоссе N13) вокруг Ан Лок и Кван Лой, потому это означало пытаться рассмотреть что-то под трехуровневыми джунглями. Была также хорошая перспектива столкнуться с регулярными войсками АСВ, действовавшими поблизости от камбоджийской границе. Весь район был горячим как петарда.

От Ан Лок до Куан Лой было только двадцать километров на север и восток до камбоджийской границы и района, который мы называли Рыболовный Крючок. Когда мы работали там, то обычно летели вшестером — три разведчика и три "Кобры" из Фу Лой и до Кван Лой рано утром. Затем мы работали вне баз и возвращались в Фу Лой до темноты.

Несмотря на то, что вся приграничная территория кишела АСВ, главной проблемой был рельеф — высокие, многослойные и темные джунгли. Что бы увидеть что-либо с воздуха, нам приходилось лететь прямо над верхушками деревьев, а затем замедляться почти до висения — момента, когда мы были легко уязвимы для многочисленных зенитных пулеметов .30-го и .50-го калибров, установленных на тяжелых станках, которые северовьетнамцы затащили в джунгли.

22 мая мы работали к западу от Ан Лок — Куан Лой, занимаясь разведкой, что бы предоставить информацию о вражеской активности командующему базовым лагерем. ВР-1 в тот день был Боб Дэвис, Один Три. Он был на низкой высоте, в своем низковысотном и малоскоростном поисковом маневре, когда внизу разверзся ад. Вражеские пули .50 калибра внезапно вырвались из джунглей и изувечили OH-6 Дэвиса.

Звук от любого попадания в птичку пугает, но звук от .50 калибра, нашедшего свою цель ужасает. Особенно если вы не можете увидеть пулемет или его дульную вспышку и не имеете понятия, откуда ведется огонь.

К счастью, ни Дэвис, ни его борттехник не пострадали от попаданий. С некоторыми осторожностями, Один Три сумел привести свою машину обратно в Куан Лой и безопасно посадить. В кабине и хвостовой балке зияли огромные многочисленные дыры. Это был первый раз, с тех пор, как я присоединился к роте, поскольку до сих пор ни один из наших "Вьюнов" не попадал под огонь и не получал попаданий от .50 калибра.

Дэвис рассказал мне в общем о районе, где он нарвался на неприятности и я вышел с моим прикрытием ударного вертолета, что бы посмотреть, смогу ли я найти огневую точку. Удача была не на моей стороне. Просматривая темные, глубокие джунгли, мы не обнаружили никаких следов вражеской активности, кроме нескольких старых пешеходных троп. Счет у кампучийской границы быстро стал АСВ один, разведчики Темных Лошадок ноль.

Вскоре после инцидента, Джим Амей, Один Пять, вел разведку в том же самом районе и нашел площадку под.50-й, который, по видимому, обстреливал Дэвиса. Мы назвали эти площадки "пончиками", потому что они были круглыми, с окопом в центре, где стояло орудие. Таким образом, расчет мог отслеживать цель вкруговую, на 360 градусов, на треноге, без необходимости менять положение оружия.

Когда Амей нашел "пончик", оружие уже исчезло. Как только позиция врага была раскрыта, они не задерживались. Они знали, что ВВС США скоро вернется с боевой задачей стереть это место.

Инцидент оставил нас всех с зловещим предчувствием насчет района. Мы знали, что весь регион к западу от Ан Лок был инфицирован АСВ, и что сложная местность не даст нам их легко найти.

26 мая мы вернулись в округу Ан Лок — Куан Лой, что бы поработать над обычной задачей визуальной разведки на запад от Рыболовного крючка. Крокетт собирался вернуться домой по ротации, так что я снова летел с Элом Фарраром в качестве борттехника.

Когда мы тащились за Темной Лошадкой Три Восемь ("Коброй" Фила Карриса), Фаррар включил интерком.

— Куда мы направляемся сегодня, лейтенант?

Так как мы миновали заграждения периметра Фу Лой, я услышал как он заряжает свой М60.

— Просто сядь и расслабься, Эл — ответил я. — Мы пройдем на несколько километров , что бы добраться до Куан Лой, а затем наверно, к Рыболовному Крючку, что бы немного поглядеть, что поделывают плохие парни.

— Я слышал, там может быть довольно жарко, сэр. Но знаете, мне нравится воздушная разведка. Я не так долго был старшим бортстрелком, но я хорошо учусь и становлюсь лучше с каждым днем.

— Как насчет маленько послушать радио пятьдесят четыре, пока мы в пути, Эл? — спросил я в интерком.

Не дожидаясь ответа, я настроил автоматический радиокомпас на широковещательную станцию вооруженных сил, для долгого полета к Куан Лой. Как это уже вошло у меня в привычку, я снял правую ногу с педали и упер ее в низ дверной рамы, снаружи вертолета. Обнаружив, что я мог легко держать ровный курс только левой педалью, пошевелить правой ногой за дверью было приятным разнообразием.

— Я действительно с нетерпением ожидал возможности полетать с Вами, сэр — сказал Фаррар под музыку.

— Поскольку я только учусь, я буду благодарен Вам за любую помощь.

— Если ты думаешь, у нас нарисованы мастер-карты для обучения, что бы узнать все на этот вылет, у тебя большие проблемы Эл, потом что мы оба учимся. Так что, если мы будет работать вместе и обучаться вместе, мы сможем все сделать правильно.

— Я уверен, что понял Вас, лейтенант.

Так как мы подлетали к району северо-западнее каучуковой плантации, Каррис в "Кобре" вышел на меня по УКВ.

— ОК, Один Шесть, мы поднимаемся над областью, на которую должны взглянуть, по пожеланиям из Куан Лой. Что на этот счет думаешь?

— ОК, Три Восемь, поехали — ответил я.

— ОК, Один Шесть. Я хочу, что бы вы спустились над большой открытой плешью на гребне холма, примерно на четыре часа. Ты ее видишь?

Высунув голову из кабины, я засек холм с долиной, идущей на запад.

— Принял... вижу его.

— ОК — продолжил Каррис — Начинайте свой заход с запада, работая на север. Мы будем выдавать вам изменения. У вас зона свободного огня.

Я включил интерком и спросил Фаррара, готов ли он к работе. С волнением в голосе он ответил:

— Да сэр, лейтенант, давайте это сделаем!

Я резко прижал правую педаль и отжал ручку циклического шага, отправляя маленького "Вьюна" в крутой правый нисходящий вираж. Мы спустились вниз за километр от вершины холма, где я должен был начать свой поиск.

Поднявшись на пятнадцать или двадцать футов над вершинами деревьев, я направился к холму с ноль девять ноль градусов, что бы пройти этот специфический участок местности и начать свой заход в основном направлении на запад. Я направился вверх по долине, на сорока узлах, делая развороты на 360 градусов на местами, которые я хотел внимательно рассмотреть.

Когда я приблизился к своей западной отметке, оператор-наводчик "Кобры" напомнил мне:

— Западный предел, Один Шесть.

С этим сообщением я сделал правый разворот на север, на пятидесяти-шестидесяти ярдах, затем еще один поворот направо, направляясь на восток, что бы провести обратный поиск.

Когда я кружил над тем, что выглядело как старый заброшенный бункер, высматривая следы пешего движения, меня прервал Каррисс.

— Эй, Один Шесть, мы тебя потеряли, ты где?

Прекрасно понимая, как трудно было увидеть меня в густых джунглях с полутора сотен футов, я пошутил:

— Я прямо здесь, Три Восемь. Я тебя вижу. Вот почему, черт побери, ты меня не видешь?

— Выйди на секунду на небольшую полянку, Один Шесть, что бы я мог увидеть тебя.

Двигаясь в районе, который предполагал некоторый контраст местности с хвостом моей птички, я ответил:

— Вы засекли меня или мне сбросить желтый дым?

— Мы засекли тебя, Один Шесть. Не нужно дыма... возвращайся к поиску.

Примерно на третьем проходе, я заметил, что мы подходим к тому, что выглядело как небольшая аллея в долине. С каждой стороны были довольно высокие лесистые холмы, которые простирались примерно с половины основной долины до того, казалось, места, которое было западной границей моей зоны поиска. Я направился между ними, более чем немного опасаясь летать в таких стесненных условиях. Я начал с трех шестидесяти, как только я вошел в восточный конец аллеи.

Хотя вы никогда не знаете, где найдете плохих парней, это место выглядело как просто обещающее неприятности. Кроме того, моя встроенная сигнализация сработала на затылке, твердя, что мне нужно быть в этом месте очень осторожным. Я включил интерком.

— У меня странное предчувствие насчет этого места, Эд. Смотри в оба и держи свой М60 наготове.

Я не успел даже договорить эти слова, как засек довольно толстый провод, протянутый через аллею. Проволока? Я думал. Если это так, то он выглядит очень неуместно среди этих джунглей. Я развернулся, что бы взглянуть еще раз.

— Что ты думаешь о этом проводе, который только был у нас под носом?

— Я вижу его, лейтенант. Похоже, они привязаны к деревьям по всей долине, друг от друга. Я не знаю, какого черта—

— Знаешь, что я думаю, Эл? Может быть, это антенна?

Прервал мой вопрос огромная вспышка огня с земли, впереди и по левому борту вертолета. Не из одного ствола, но из АК47-х, и пулеметов .30-го и .50-го калибров.

Когда я резко ушел вправо,и попытался поднырнуть под верхушки деревьев, я вопил в рацию:

— Я под огнем... Я под огнем!

М60 Фаррара грохотал в ответ.

Как только я развернулся, я получил новую порцию огня со всей долины, приближавшегося ко мне с двенадцати часов. Я получал попадания... я чувствовал попадания по вертолету. Все это время М60 Фаррара продолжал стрелять.

— Сукины дети! — орал я — Мы, должно быть, нашли проклятый радиоузел АСВ на конце этого провода или они просто поджидали нас в засаде!

Оказавшись под плотным огнем в лоб, я инстинктивно заложил еще один жесткий вираж вправо. К счастью, у меня еще было сорок-пятьдесят узлов скорости, что бы вытащить оттуда наши задницы. Однако, мой последний правый разворот вернул нас в другую завесу вражеского огня, снова открывшегося с противоположного конца долины. Кроме того, я вынудил прекратить Кэрриса его заход с ракетами на цель, потому что я оказался прямо перед ним. Ему пришлось отвернуть нос, что бы не накрыть меня.

Я выпустил очередь из минигана, и Фаррар по прежнему устраивал им ад, его М60 пылал. Он высунулся из вертолета, присел под хвостовой балкой и стрелял из М60 по целям позади нас.

Вырвавшись как летучая мышь из ада, я ушел из зоны поражения засады.

— Врежь им! — вопил я Карриссу, — Врежь по ублюдкам! Я ушел... Я ушел!

— Ты сбросил дым? — спросил Каррисс.

— Черт — пробормотал я и оглянулся на Фаррара. Его глаза были с бильярдные шары.

— Лейтенант, сэр, я туда ни за что не вернусь. Если собираетесь туда вернуться, можете меня просто сбросить.

Я переключился на Кэррисса.

— Нет, мы не сбросили дым.

— А-а-а-а, Один Шесть, я кажется засек откуда ведут огонь. Я собираюсь зайти и выпустить несколько ракет. Что там у тебя внизу?

— Я никогда не видел раньше вражеского радиоузла, Три Восемь, но думаю, я один нашел. Пока вы выгружаетесь, я начну набор высоты по спирали.

— Принял, Один Шесть. Открываю огонь.

Я наблюдал, как Каррисс прервался для его захода.

Когда я набрал полторы тысячи футов высоты, я заметил, что у меня проблемы с вертолетом. Проверяя приборную панель, я увидел, что мой датчик температуры на выходе турбины (ТВТ) перешел в желтый сектор и приближается к красной, почти на 749 градусах по Цельсию. Давление и вращающий момент были низкими и падали. Было очевидно, что несколько вражеских пуль прошли через компрессор моего двигателя. Я не мог больше оставаться в воздухе.

Так как Каррисс вышел из захода по целям засады, я сообщил ему, что должен вернуться в Куан Лой и посадить машину. Не было никаких сомнений, что я получил кучу попаданий.

Он хотел сопровождать меня обратно на базу, но я предложил ему остаться у радиоузла АСВ и вызвать артиллерию и ударную авиацию. Каррисс спорил, но я заверил его, что уже вижу "полосу плантации" (наше прозвище взлетно-посадочной полосы Куан Лой) и что я действительно думаю, что смогу дотащить "Вьюна". Он вернулся к цели, что бы устроить там что-нибудь грандиозное.

Когда вертолет благополучно сел на плантации, Фаррар и я насчитали девятнадцать пулевых пробоин в машине. Лопасти несущего винта были прострелены. Нос был прострелен. Днище было прострелено. Хвостовая балка была прострелена и четыре пули прошли через отсек борттехника, любая из которых могла пройти через Фаррара.