Фант.боевик. Канцлер. Книга вторая

— От себя могу к вашей статистике добавить наши наблюдения. Сообщаю, что, наоборот, будет снижаться государственная психиатрическая помощь. Это политическое решение. На бумаге теперь ситуация будет улучшаться. Как и с образованием.

— И при этом, нам с вами надо решать грандиозные проблемы, ага. Кстати, как движутся дела по подготовке уничтожения спутников? Нельзя ли ускорить процесс?

— Увы, коллега. Ракеты, это не пирожки. Быстро не испечёшь. Тут бы в оговоренные сроки успеть. Сплошные проблемы. Денег нет. Кооперация разрушена. Сплошные палки в колёса. Конструктора разбежались. Мне офицерам оперативникам не получается зарплату платить. Я им говорю, денег нет — но вы держитесь. Хоть действуй по методу Альфы.

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

Я заметил такой феномен в нашей непростой жизни: если задумался я, то у нас тишина и покой, но если задумалась Руни, значит, она уже что-то придумала, что даст мне очередную головную боль. Вывел правило — в доме, где обитает Руни, тишина — повод для паники. Поэтому я не забывал периодически баловать Руни. А то начнёт баловаться сама. Я давал ей увольнительную. Типа, делай что хочешь, только меня не беспокой. Потом я понял, что понятие "что хочешь" можно трактовать по-разному, поэтому стал перед увольнительной инструктировать Руни на предмет, что она не должна делать. Пунктов было много. Её, бывает, заносит. Вот зачем она на новом модификаторе сделала взрывное устройство мощностью две мегатонны. Теперь я смотрю на этот кусок металла и не знаю, что с ним делать. Взорвётся это модифицированный металл при нагревании до 250 градусов по Цельсию. А вдруг в нашем доме пожар? Будет шутка, когда вместо города будут сплошные руины. Правда, мы их не увидим: испаримся раньше. Вот теперь у меня очередная головная боль, надо учитывать фактор наличия супербомбы. Есть ещё вероятность того, что местные всё же захотят нас ликвидировать. Например, ударом с воздуха. Пришлось усовершенствовать излучатель. Модифицировать его таким образом, чтобы "умная" ракета не видела цели, сходила "с ума" и возвращалась обратно к носителю. Но нас могут обстрелять и не умными снарядами. Будет мегатонный взрыв. Игра уже становится рискованной. Пришлось мне вмешаться в Рунины модификаторы и поставить там ограничение на мощность, хотя бы только до ста килограмм в тротиловом эквиваленте, давно было пора это сделать. Ещё мне пришлось кое-что сделать и с другими её приборами, а то очень уж увлекается. Пришлось ей выговаривать, говорить, что всё надо делать по фэншую, ага. Однако, чувствую, что ей всё по фэншую как она делает, лишь бы громко и ярко. А где эстетика? Вот она где-то вычитала, что древние индейцы Майя сели в кружок и посчитали, что конец света наступит в 2012 году. Раз так, раз осталось всего 12 лет, то можно и покуролесить. Шутить, конечно, можно, но зачем устраивать конец света в 2001 году. Здесь говорят, чего боишься, то и случается.

События в городе начали затихать только через неделю, а не через пять дней. Руни, как всегда, перестаралась. Обессиленный город только сегодня заснул спокойно, как совесть депутата.

Вот всё же надо приобщать Руни к современной литературе. На сленге она писать уже может, а вот с поэзией у неё пробел. Озадачил её написанием современных стихов. Дал основные направления для её творчества. Я провёл большую воспитательную беседу с Руни, где затронул идею о её моральном долге при написании стихов. Считаю, что её важнейшая нравственная задача при этом сказать правду, отразить пережитое, не искажая сути вещей. Ведь правда является свойством таланта, его необходимостью и потребностью. Безусловно, Руни наделена талантами, а значит — стремлением и способностью говорить правду о мире. Лгать могут только лжецы, которые являются таковыми как раз потому, что они бездарны. Поэтому Руни, вот получи техническое задание на написание талантливого произведения в стихах. Иди и твори.

Пошла. Творит. Пар из ушей идёт. Мозги скрепят, из другой комнаты слышу. Приносит мне на проверку свои стихи. По техническому заданию они должны быть написаны в современном стиле, и чтобы там была одна правда.

Читаю:

Не оценили вы мой дар,

Всегда у вас ко мне сомненья,

Взорву тогда ваш Краснодар,

Познаете мои творенья.

За вас плохих ваш Бог страдал,

Вам это показалось мало.

Теперь устрою вам скандал,

Порастрясёте своё сало.

Вокруг меня одна фигня,

От вас воняет — нос зашей,

Что? Вы не поняли меня?

У вас затычки для ушей?

Я милосердна, как стилет,

С душою доброй, как металл.

Пройдёт с десяток страшных лет,

И вы оцените мой дар!

Да уж. Про то, что она взорвёт Краснодар, это правда. Перестарался я с техническим заданием. Вот, нафига, такая правда нужна.

Ночь накрыла славный город Краснодар и его окрестности, большая яркая Луна бледным светом освещала все вокруг. Ей помогали подмигивающие звёзды. Жители мирно спали. Им снилось что-то прекрасное, например, Чёрный Квадрат Малевича. Новый мир уже лежал у их ног, и оставалось самое малое, выжить.

Оцепление вокруг города ещё не сняли. Военные зорко следили, чтобы зараза не выскочила из города, чтобы психи перебесились в городе, но не пошли куролесить по другим городам и весям.

* * *

* * *

* * *

*

В эту ночь я позволил себе отвлечься от окружающей действительности и предаться воспоминаниям. Перед мысленным взором пролетели все интересные события в моей долгой жизни. Постарался вспомнить самые приятные моменты. Самые лучшие воспоминания связаны с Корпусом Навигаторов. Очень горжусь, что сам был частицей этого Корпуса. Со многими навигаторами я был в хороших дружественных отношениях. Особенно с Имперским Навигатором Ренцом. С ним вы вообще стали закадычные друзья, несмотря на разницу в возрасте, общественном положении, расах. Он был из гуманоидной расы, но это нам не мешало весело общаться. Для Ренца я всегда находил время, несмотря на большую загруженность государственными делами. Прекрасно помню, как мы с ним познакомились. Мне тогда было всего 310 лет, я был молодой Имперский Навигатор, гордый и дерзкий. За выдающиеся заслуги меня в те года назначили директором одной из Академий ВКС Империи. Академия находилась на одной из особо защищённых планет в мирном секторе. Эта Академия создавалась для обучения курсантов из гуманоидных миров. Вот тогда и увидел впервые Ренца, будущего Имперского Навигатора. Но это случилось через двести лет. Ренца мне в академию привёз его родной дядя, полковник ВКС Ренц. Буквально проездом второпях закинул мне своего племянника и убыл. Только успел сказать, что парень действительно талантлив, что дело не в родственных связях. Сам полковник был не из простых. Хоть и относился он к ВКС, но к специальной части, а в специальной части к суперсекретному отделу. Конечно, я просто так не мог взять на обучение никого. Существовал особый регламент принятия курсантов. Куча экзаменов, тестов. Да мы их насквозь просвечивали, как различными приборами, так и с помощью новейших методов психологии. Специальный экзамен на выживание я лично разрабатывал. И это был очень суровый экзамен на специально оборудованном полигоне. Его невозможно было пройти и не погибнуть, так было задумано. Учитывалось только время, за сколько минут курсант продержится и не сдастся. Так что ни социальное происхождение, ни ум и хорошее здоровье совершенно не гарантировали поступление в академию. Чтобы поступить в неё нужен был талант и везение. Самое интересное, что за всю историю Академии, только молодой Ренц прошёл испытание на специальном полигоне. Невероятно, но факт. Чертовски везучее существо. Даже то, что его дядя привёз к нам, даже это было чудо. Пока они добирались до нашей планеты, то могли пару раз погибнуть. Через двести лет Ренц, уже, будучи навигатором, подарил мне свои автобиографические записки, где подробно описывается, как он умудрился попасть в Академию. Я, естественно, помню каждое слово из этих записей.

Из воспоминаний Ренца:..... В ранней молодости я жил на одной из тысяч планет цивилизации Ра, в которой мирно жили несколько сот видов гуманоидных рас. Наша цивилизация достигла четвёртого уровня, чем мы очень гордились. Наша цивилизация занимала приличный кусок галактики, однако, моя планета находилась во фронтире. Уже семь веков наша цивилизация входила в Империю на правах союзной территории. Вскоре собирались перейти полностью под её юрисдикцию. Империя со своим шестым уровнем нам совершенно не мешала жить, только помогала и ненавязчиво развивала нашу экономику. Рядом с нами обитала дружественная нам цивилизация Тир, тоже четвёртого уровня. Но официально они в империю не входили, только сотрудничали, в основном, в научной сфере. Кроме них с нами рядом были ещё две цивилизации третьего уровня, это Моло — где жили гуманоиды и Сшс — инсектоидная цивилизация. Вот эти две мирно не могли жить. Они постоянно мерялись у кого длиннее. Ну, что с дикарей возьмёшь. Плохо было то, что они постоянно шныряли во фронтире, а как замечали друг друга, то затевали свару. Увлекались так, что доставалось и нашим кораблям и планетам. Напрямую они на нас нападать остерегались, неоднократно больно получали в ответ. А вот исподтишка напасть, это они всегда молодцы. Имперцам это надоело, и они создали барьер из множества станций, которые не давали воинственным расам проникнуть на нашу территорию. Но весь фронтир не перекроешь.

Как-то раз, появляется у нас дома мой родной дядя по отцу. Его старший брат, целый полковник имперских ВКС, которого мне всегда ставили в пример. Оказывается, дядя летит в имперскую территорию с Тира. На нашей планете он застрял на две недели, так как его корвет, пока они летели, попался на прицел лихим ребятам из Моло или Сшс. Теперь корвет встал на незапланированный ремонт, поэтому дядя решил посетить своих родственников. Мне поручили заботу о дяди. Развлекать его, показывать достопримечательности, вывозить на природу. Но, пока его корвет приводили в порядок, мы с дядей резались в компьютерные игры, от логических игр, до стрелялок и стратегий. Причём, я всегда уделывал дядю, что его напрягало. Как оказалось, дядя был очень азартным гуманоидом, но выиграть у меня ему было слабо. Он даже приволок какое-то тестовое устройство, заточенное на проверку персонала, но и здесь я его обыгрывал. Пришло время окончания ремонта корвета. В последний день дядя долго шушукался с отцом, а потом они мне объявили, что я лечу вместе с дядей в Империю. Дядя сказал, что я пойду по его стопам, если выучусь, конечно. Есть, говорит, на примете у меня одно неплохое учебное заведение, вот туда ты и поедешь поступать. Училище как раз для гуманоидов, хотя директор не из гуманоидов, но мужик отличный. Шутка ли, ему всего триста лет, а он уже имперский Навигатор. Соображаешь? Я заверил, что соображаю. А что, мне уже семнадцать, а тут есть возможность мир посмотреть своими глазами, а не по видеофону. Ну, и себя показать. Может, что из дядиной затеи и получиться. Сборы были не долги. Слёз не лили, дядя заверил, что у него всё под контролем, ага.

Как у него всё под контролем, стало ясно, когда мы полетели в Империю через фронтир. Срезали, так сказать, себе путь. После первого же прыжка, нас засекла группа, состоящая из четырёх кораблей Моло. Дистанция от них до нас была всего 48 часов полёта.

— Это не космос, это проходной двор, — ругался дядя.

Экипаж корвета был в унынии. Уходить в прыжок было бессмысленно, так как враги легко могли вычислить конкретную точку выхода из прыжка, и сами прыгнут к этой точке. И тогда получится не 48 часов, а минут двадцать. А это значит боевое столкновение. Расчёт показал, что мы могли убить два корабля противника, может три, но и нас убивают. Такой расклад начисто не устраивал дядю. Не из-за трусости, а из-за того груза, что он вёз от союзников с Тира. Этот груз категорически не должен был попасть к другим. Так, что дядин расчёт, что мы тишком проскочим через фронтир, с треском провалился. Теперь экипаж обоснованно опасался, что полковник даст команду на самоликвидацию, когда погоня приблизится к нам. Но дядю в стрессовой ситуации начали посещать идеи. Во-первых, надо понять, что он вёз. Как оказалось, он вёз экспериментальные ментальные картриджи и оборудование, разработанное учёными Тира. Это был прорыв в науке. С помощью такого картриджа в мозг гуманоида закачивалась информация о чём-либо. В течение нескольких минут, можно было в совершенстве овладеть иностранным языком, или управлением крейсера. Можно было получить навык рукопашного боя или оператора химической установки.

Дядя вызвал своего помощника, капитана Куля, который единственный из присутствующих мог работать на оборудовании из Тира.

— Куль, — приказным тоном начал дядя. — Готовь аппаратуру, будем закачивать картриджи.

— В кого? Чей мозг выдержит пятьдесят единиц информации? У нас здесь все в возрасте. А картриджи одноразовые.

— В кого, в кого! Мы закачаем информацию в.....моего племянника, вот в кого, — обрадовал капитана дядя.

— Знаешь, Куль, какой он крепкий парень, орёл, можно сказать.

— А, кто это, орёл? — с сомнением спросил Куль.

— Это такое свирепое и очень сильное животное на гуманоидных планетах. Ну, и зверюга, доложу я тебе. Давай, не отвлекайся, готовь аппаратуру. Племянник, который орёл, выдержит процедуру. Может быть.

Но, последние два слова он произнёс тихо.

Работа закипела. Куль, дрожащими руками пытался собрать и протестировать автоматический комплекс, у него всё сыпалось из рук.

— Куль, почему у тебя руки дрожат, — спросил дядя.

— Боюсь я. Эти Моло на хвосте сидят. Могут заехать в нас торпедой. Ещё опасаюсь, что мозг вашего племянника не выдержит. Я же больше учёный, а не военный.

— Ээээ...майор Куль, возьмите себя в руки, я уже всё придумал.

— Я капитан.

— Уже майор.

Резко поднявшийся в звании Куль успокоился. Майором и погибать как-то престижней.

Меня загнали в специальный медицинский комплекс. Моего разрешения, естественно, никто не спрашивал. Надо, сказал дядя, ещё спасибо скажешь. Я уже хотел сказать ему спасибо, за незабываемую поездку по фронтиру из которой, неизвестно, выберемся живыми или нет. Какой-то военный облепил меня с ног до головы датчиками и велел не беспокоится. Всегда, когда мне говорят, что больно не будет, это меня настораживает. Потом начался процесс. У меня периодически покалывало в голове, или мне это казалось. К концу обследования у меня уже хорошо кружилась голова, и был я бледный. Ещё бледнее меня выглядел дядя. Пот обильно лился с его лысины.

— Можешь включать интерфейс, — сообщил мне военный.

— Чего включать? — не понял я.

— Скажи "интерфейс", и наслаждайся.

Только я произнёс это слово, как передо мной возник виртуальный экран и клавиатура. Ох, ничего себе.

Пока офицеры корвета, во главе с дядей, метались по кораблю, я изучал свалившийся на меня подарок.

А дядя придумал, как нам спастись от кораблей Моло. Их всего четыре. А у нас на борту четыре быстроходные шлюпки, и четыре скоростные имитационные ракеты. Мы все рассаживаемся в шлюпки, потом, дождавшись, как противник подойдёт на достаточное расстояние, обстреляем его своими ракетами, лишь бы в его сторону. Пока он будет выполнять противоракетный манёвр, мы одновременно разделяемся. Что видит противник? Правильно, он видит на своих экранах девять точек, которые удирают от него в сторону ближайших Имперских станций. А противник может разделиться только на два, да и то если расхрабриться. Поэтому, не повезёт только двум объектам из девяти. Все девять объектов нацелены на свою станцию. Скорость приличная. Через сутки станет ясно, кто выживет, а кому не повезёт. Ну, что поделаешь, у военных судьба такая, когда надо, то надо гибнуть. Но лучше, пусть гибнет противник. Потом эти слова я помнил всю свою жизнь. Из девяти объектов не повезло самому корвету и одной ракете имитатору. Остальные живые и здоровые добрались до Имперских станций. Противник отвалил в сторону, со станцией связываться, дураков нет. Как потом дядя отчитывался за проваленную операцию, я не знаю. Из этого приключения я получил пятьдесят интересных и не очень навыков и умений. А Куль из этой переделки вышел майором. Правда, теперь я был под особым приглядом некоторых Имперских служб, но они мне особо не досаждали.