Не один

— И ничего смешного в этом нет, — слегка обиженно сказал Наруто. За этими словами последовал новый взрыв хохота, который почти прекратился. Видимо, Лис теперь пытался представить, как Принцесса-Наруто будет благодарить своего верного и доблестного рыцаря-шиноби.

— Может, хватит. Я тут не анекдоты рассказываю, — начинал злиться парень.

— А по-моему, именно анекдот ты мне сейчас и рассказал, — сказал Лис, через непрекращающийся смех.

— Ладно, ладно, смейся. Потом сочтемся, — сказал Наруто и стал смеяться вместе с Лисом.

* * *

Шин шел по темному лесу, пытаясь не сбиться с тропинки, на вибрации этого низкого и властного голоса. Он уже давно живет, но еще ни разу не слышал такого. От этого звука мурашки бегут по коже и стынет кровь в венах. В этом голосе слышны злость и ярость первобытных божеств, но так же там проявляются гордость и отчаяние. Этот коктейль из эмоций завораживал и притягивал к себе, когда интуиция благим матом орала бежать от него как можно дальше.

Пока Шин шел по лесу, который становился все темнее, чем громче становился голос. Он размышлял, почему, находясь здесь уде так давно, он только сейчас почувствовал ЕГО присутствие. Ответ напрашивался сам собой, ОН сам этого захотел. Или же он здесь так расслабился, что не обращал внимание на энергии, а стоило бы. Ну, или же он приобрел здесь какие-то новые способности, поэтому и почувствовал ЕГО, тогда вопрос: Почему только сейчас? Такие не радужные мысли крутились в голове Шина, подходящего к источнику всех его терзаний. Уже почти на подходе, его с ног сбила волна ужасающей ненависти и ярости. Она была настолько сильна, что выбила весь воздух из легких и не давала глотнуть этого живительного эфира. Это продолжалось недолго, но Шину показалось, что прошла целая вечность, перед тем как он все-таки набрал легкими воздуха. 'А ведь это волна была не ненаправленная!' — ужасался ее мощи и благодарил все и вся, что не навлек такую мощь на свою бедную головушку. Кое-как поднявшись на ноги и качаясь из стороны в сторону, частенько останавливаясь, что бы побороть рвотные позывы, он продолжил путь к незнакомцу. Он вышел куда-то, но куда именно не представлялось возможным, впереди — непроглядная тьмы, по бокам — тропинки, уходящие в никуда, а назад — дороги уже нет, вывод — оставаться здесь и ждать дальнейших указаний.

— Ты все-таки дошел? — с легкой издевкой, спросил ОН.

— Вы же разрешили зайти в лес, значит, я вам понадобился, — сказал Шин, склоняя голову, в знак повиновения.

— Хм-м-м. А ты знаешь наш этикет, хоть совсем юный. Откуда? — спросил ОН, с легкой заинтересованностью в словах.

— У меня был хороший учитель, — ответил Шин, не поднимая головы.

— И кто же? — спросил ОН.

— Смерть, — только и ответил Шин.

— Даже так? — с усмешкой сказал ОН. — Подними голову, хочу видеть глаза собеседника.

— Спасибо, — сказал Шин, поднимая голову.

— Если это была действительно Смерть, значит ты ее муж, — сказал ОН.

— НЕТ, — чуть громче, чем хотел, ответил Шин.

— Да-а-а? А кто ты ей приходишься? Просто так она тебя не стала бы учить, — спросил ОН, слегка подавшись вперед, но оставаясь в тени, стали лишь видны контуры тела. Мощное и спортивное телосложение — таким ОН был.

— Я... я... я... Я просто ее ученик, — нашелся с ответом Шин.

— Не ври мне, — тихо сказал ОН, но в этом шепоте было обещание медленной и жестокой смерти, если он хоть раз еще ЕМУ соврет.

— Она называет меня своим мужем, — сказал Шин.

— А ты? — с интересом спросил ОН. Шин стал забавлять ЕГО. Нежелание принимать очевидное заставляло ЕГО улыбаться, впервые за многие годы.

— У меня была, есть и будет только одна жена, — сказал Шин, и в его словах была боль и горечь.

— И что ты с ней сделал? — спросил ОН.

— Почему Я? — спросил Шин со злостью, под которую прятал одиночество.

— Потому что она ничего не делает просто так. Если же ты стал ее мужем, значит должен был принести в жертву кого либо, а ее любимое развлечение — убийство родных своей жертвы их руками, — сказал ОН.

— Я убил ее, — тихо ответил Шин.

— Только ли ее? — задумчиво спросил ОН.

— Родителей, ее и наших детей, — все тише и тише говорил Шин.

— Значит ты стал Новым Кровавым Богом? — сказал ОН.

— Да, — почти с вызовом ответил Шин.

— Я, смотрю, ты осмелел, но знай даже бессмертного можно убить, только знать надо как, — с угрозой сказал ОН.

— Простите, — сказал Шин, снова опустив голову.

— То-то же. Подними голову, я же сказал, что должен видеть глаза собеседника. Никогда не забывай, с кем разговариваешь, — шипя, сказал ОН.

— Простите, Сильнейший, — сказал Шин, опускаясь на колени, тем самым признавая его величие над собой.

— Почему ты зовешь Смерть своим учителем? — спросил с любопытством ОН.

— Потому что женой я ее никогда не приму, а учитель она просто великолепный, — честно ответил Шин.

— А остальным ты сказал — кто ты? — поинтересовался ОН.

— Нет, — только и ответил Шин.

— Почему? — полюбопытствовал ОН.

— Меня и так бояться, потому что я представился сыном Смерти и Верховным Жнецом Душ, а если бы я сказал, что сам являюсь Богом, что было бы? Они относились бы ко мне еще хуже, чем к местному демону, — сказал Шин. — А мне просто захотелось обрести, хоть и ненадолго, друзей или товарищей.

— Ностальгия? — спросил ОН.

— Возможно, но я хочу, что бы меня уважали за мою личность, а не за то, что я могу больше чем они, — сказал Шин.

— В принципе, это твое дело. А теперь слушай, и слушай очень внимательно, от этого будет зависеть твое дальнейшее проживание тут, — начал говорить ОН. — Научи парня своей способности.

— Поглощению? — удивленно спросил Шин.

— Именно, — сказал ОН.

— Зачем? — полюбопытствовал Шин.

— Я — сказал, а ты — выполнил! И ни как иначе! Ясно! — сказал ОН, пуская в собеседника слабую волну силы, но даже от нее Шину стало не хватать воздуха. Хорошо, что он уже стоял на коленях, а то бы как стоял так бы со всего маху и опустился бы на них.

— Прости, Великий, — взмолился Шин, понимая, что еще чуть-чуть и его бессмертная жизнь прервется.

— Здесь имею право задавать вопросы только Я. Если Я сказал — значит ты идешь и делаешь, не требуя пояснений! Если я захочу тебе что-то объяснить, Я объясню, но никак иначе. Надеюсь, ты понял все, потому что повторять я больше не стану, — зло сказал ОН.

— Да, Древний, — сказал из последних сил Шин.

— Хорошо. Тогда иди отсюда, — приказал ОН

— Да, Великий. Я выполню ваш приказ, — пообещал Шин и поспешно начал удаляться, чтобы не спровоцировать ЕГО еще раз.

И вот теперь он быстрым шагом идет по той тропинке, которая привела его сюда, пытаясь как можно быстрее выбраться из этого не гостеприимного места. Уже на выходе, он чувствует, как его спину прожигают чьи-то глаза, полные мудрости и ярости.

— Взрывной коктейль, — прошептал себе под нос Шин, чувствуя взгляд наблюдающего. И ему очень хотелось оказаться как можно дальше от этого леса, и тем более, от проживающего в нем. Он жаждал бы оказаться в своем прошлом, далеком прошлом, но так как это невозможно, то хотя бы поближе к по-детски наивному парню и сильнейшему биджу, которые внушали ему покой и расслабленность в своем обществе. И теперь он держал путь к клетке, где и находились эти личности.

* * *

'Какой интересный материал для моих дальнейших экспериментов, а затем — отличная пища, но сначала, это подопытный кролик', — так размышлял ОН, пока ощущал, как Шин, почти что бегом, уходит от леса и от НЕГО самого, как можно дальше.

— Мальчик, ты забыл лишь одно, если хочешь завести друзей, то никогда не строй дружбу на лжи, она долго не продержится и может обернуться враждой, — с улыбкой на лице, чуть ли не пропевая эти слова, сказал ОН. — Но твоя ошибка — моя надежда.

И по лесу пронесся демонический хохот, в котором были слышны предвкушение, издевка, насмешка и ярость.

* * *

В это время, в самом сердце дома, то есть в библиотеке, занимавшей почти полностью нижний этаж дома, за столом сидели три заговорщика и усердно о чем-то думали. Через минуту, лицо одного из них прояснилось и на столе, перед ним, лежал пергамент с текстом, дублирующий оригинал из другого мира. И так это продолжалось уже почти сутки. Вампир, оборотень и маг уже вымотались как физически, так и морально. Они перелопатили всю свою память, что бы восстановить все документы, с которыми они раньше встречались, и теперь, как минимум, треть библиотеки была заполнена.

— А это сложнее, чем я думал, — сказал Авар.

— И не только ты так думал, — сказал Оден, заканчивая очередной пергамент.

— Я — все, — сказал Жак, сворачивая свой последний пергамент, составленный по памяти.

— Везет тебе, мне здесь еще дня полтора сидеть, — сказал вампир.

— Тебе полтора, а мне все пять, пытаясь вспомнить все, что узнал за 1299 лет своей жизни, — сказал Оден, откидываясь на спинку стула, что бы хоть чуточку отдохнуть.

— Но зато после этого, тебе не надо будет шариться в библиотеки Царства Единения, — огрызнулся вампир.

— Я вот над чем тут подумал. Пока ты там будешь лазить, потом возвращайся, а самую интересную и полезную информацию записывай, — предложил маг.

— Зачем? — подозрительно спросил Авар.

— Затем, что после поглощения мы будем связаны и ты никуда не сможешь пробраться, — сказал маг, начиная злиться.

— Почему не смогу? — удивился вампир.

— Может потому, что поглощать одну душу мы будем вместе, а значит и мы сольемся вместе, в одно целое, а у нас нет доступы в библиотеку того мира, следовательно, мы отсечем этот бесценный источник информации, — предложил развитие событий оборотень.

— Вполне реальный исход событий, — сказал Авар, о чем-то серьезно задумавшись.

— А кто из вас помнит то, что рассказывал этот Кирилл об этом мире? — спросил Оден, и при имени хозяина тела его чуть ли не передернуло.

— Он что-то рассказывал о детстве и юности предыдущего Наруто, — сказал Жак, как-то отстранено, будто мыслями он был не здесь.

— Вот именно что-то, а конкретнее? — зашипел Оден на Жака за его ответ.

— А что ТЫ помнишь? — злобно спросил оборотень. Жаку надоело такое обращение. Они все здесь на равных позициях и зарываться не надо.

— Вы шипите, как две раздразненные кобры, — смеясь, заметил Авар. — Еще чуть-чуть и броситесь друг на друга. Давайте сделаем перерыв, и на час разойдемся, что бы отдохнуть, иначе мы поубиваем друг друга.

Все согласились с разумностью этой мысли, и уже через пять минут в библиотеке никого не было, лишь иногда пробегал ветер по оставленным пергаментам. Только возникает один вопрос: 'Откуда ветер в закрытом помещении?'

Трое заговорщиков разошлись кто куда: вампир пошел отдохнуть в свою комнату, маг — на кухню, что бы приготовить что-нибудь перекусить, а оборотень вышел подышать свежим воздухом в сад.

Вампир зашел в свою комнату и не раздеваясь лег на кровать, прикрыв уставшие глаза. Спать совсем не хотелось, но ему надо было все хорошенько обдумать, начиная со своего состояния на сегодняшний момент, и заканчивая предстоящей битвой.

'Великий Анк, за что мне это! Где же я так перед тобой провинился, что ты так наказываешь меня. Эти два существа готовы вцепиться в глотки друг другу на пустом месте. Это сейчас так, а что будет дальше? Надо что-то делать! Я и так хотел с ними разобраться после битвы, теперь же этот вопрос стал как никогда актуален. Итак, разработаем план на будущее. Что я знаю о них? Первый — маг, к тому же он универсальный маг, то есть в совершенстве владеет как атакой, защитой, так и медициной. Если так рассуждать, то он просто непобедим. Черт! Надо обдумать, в чем может быть его слабость. Думай, думай!! А ответ-то прост, он слишком вспыльчив и эмоционально нестабилен, именно в этом и будет заключена моя победа! Взрослый мужик, много повидавший и умеющий, но так легко ведущейся на легкую издевку. Следовательно, во время битвы надо будет, что бы он был на передовой. Все-таки он сильный соперник. Таким образом, он быстрее меня выдохнется, а уже после битвы надо будет сразу же браться за него, пока он уставший. Ладно, с одним разобрались, на очереди другой 'друг'. Жак — оборотень, к тому же еще и Избранный, но все это перечеркивает один немаловажный факт — он так ни разу не перевоплотился. Молодой и неопытный мальчик, хоть и оборотень, но с другой стороны не стоит его недооценивать, он все-таки остается оборотнем, а звериное чутье до си пор остается с ним. И в нем я не уверен больше всего! Когда маг почти сразу перешел на мою сторону, то он до сих пор не полностью согласен с ним, следовательно, за ним нужен глаз да глаз. На всякий случай. Как бы он в самый разгар битвы не переметнулся на сторону пацана, вывод: его надо нейтрализовать еще до начала битвы. Хороший выход из сложившейся ситуации', — такие мысли были в голове вампира, пока он лежал на кровати. Он был горд собой, что нашел выход из этой ситуации и теперь он не мог не улыбаться, по-детски счастливой улыбкой.

Пока Авар лежал и строил планы на будущее, тем же делом, но только в другом месте, занимался и Оден, находясь в гордом одиночестве в обществе тарелок, ложек и кастрюль. И вот пока он гремел кухонной утварью, что бы закончить приготовления своего любимого блюда, а именно свежие побеги бамбука под майонезом с котлетой из молодых и сочных кузнечиков, и размышлял, какие их ждут отношения друг с другом после поглощения души Кирилла.

'Они думают, что так легко избавятся от меня? Идиоты! Я долго живу и понимаю чего хотите. Вы боитесь меня, потому что я сильный соперник. Да, я сильный!!! Я вас порабощу, всех и каждого! Мне никто не нужен, я сам со всем справлюсь!!! Но пока я попользуюсь вами. Вы — мои марионетки, мои слуги!!! Дело будет обстоять так: я буду стоять в стороне и смотреть на них, как они будут сражаться с Кириллом. Потом подойду, когда надо будет поглощать душу, а уже затем, когда они пойдут отдыхать, я, полный сил, проберусь к каждому в комнату и поглощу их души, как до этого поступил с этим мелким, тупым и ничтожным парнем. Да!!! Именно так все и будет! Ха-ха-ха! Ха-ха-ха!' — такие мысли блуждали в голове некогда самого сильного мага своего мира, а теперь одинокого и сошедшего с ума старика.

Оборотень же, в это время, решил проветриться и подумать о том, что они затевают. Ему не нравился этот заговор, но чувство справедливости брало верх, хотя в нередкие моменты своего раздумья, он понимал, что просто так вампир ничего делать не станет и стоит ожидать от него подвоха.

'Что-то не хочется мне участвовать в этом. Я против Кирилла ничего не имею, да и нравиться он мне, как человек, тогда зачем я во все это ввязался? Не знаю. Черт дернул за язык, вот и согласился на эту авантюру. Вампиры никогда не были бескорыстными, они всегда ищут для себя выгоду, в любом случае. А если вспомнить, что именно вампир предложил этот заговор, значит он что-то для себя выгадывает. Но что? Конечно же, контроль над телом. Тогда зачем говорит, что мы все будем им управлять? Просто сманивал на свою сторону? Возможно. Но как маг, столько проживший на белом свете, мог так легко согласиться на переворот? Значит и маг не так прост, как хочет казаться? Значит и у него есть свои виды на это тело. И как вывод: будет борьба интересов. И снова будет битва за тело. Сначала поглощение души Кирилла, потом поглощение души мага или вампира, а оставшийся не захочет делиться контролем со мной, и как следствие поглощение моей души. Нет, такой расклад мне не нравиться. Получается, я просто буду стоять и ждать с моря погоды? НЕТ! Не хочу быть предателем, но и зла-то себе я тоже не хочу! Во время битвы с Кириллом, лучше постою в сторонке, подожду исхода, а потом, когда они будут вымотанными и уставшими от этой схватки, я без лишних усилий поглощу их души,' — так размышлял самый безобидный представитель заговорщиков, гуляя по саду и наслаждаясь его красотой, и на его мальчишеском лице расцветала дерзкая улыбка предвкушения борьбы, переходящая в хищный оскал. Безобидный... Но только пока!