— Ну, вы сумерничайте пока, — староста насмешливо поглядел на оголодавших магов, — а мне с гостем дорогим погутарить надобно. — Никодим повернулся ко мне. Его голос засочился издёвкой — Ну что, гадёныш? Как вы с дружком твоим поганым не изгалялись, а всё же, по-моему, вышло. Всё равно ты здесь, теперича, на постой устроился. Со всем моим почтением! — Старик зло расхохотался, показывая свои жёлтые, но всё ещё крепкие зубы.
Я напрягся. Было в смехе старосты что-то нехорошее, даже злобное, я сказал бы. Вон и Ставр, прекратив торопливо дожёвывать свой скудный ужин, вжался в стену, испуганно косясь в нашу сторону.
— И вот спрашивается, чего тянуть было? — Зло ощерился, между тем, Никодим. — Тебя, щенка безродного, сам староста своим вниманием удостоил, напоил, накормил, со своего стола снедью расстарался! — Староста выразительно потряс перед моим лицом руками, призывая осознать, наконец, величину оказанной мне чести. — Но ты, видать, по-хорошему, не понимаешь? — Никодим задумчиво окинул меня взглядом. — Ну, так мы можем и по-плохому объяснить!
Неожиданный удар буквально выбил искры из глаз. Отшатнувшись, я больно приложился затылком о стену. Рот моментально заполнился солоноватой кровью, в голове загудело. Почти ничего не видя перед собой, я кинулся вперёд, но второй удар в живот заставил рухнуть на пол, сложившись пополам. Последовавшие за этим несколько беспорядочных ударов ногами, я выдержал, молча, старательно закрывая руками голову.
— Хорош, Никодим! — Судя по начавшейся возне и прекратившемуся избиению, Тимофей отволок старосту в сторону. — Зашибёшь ещё, не то! Тогда почитай, все труды насмарку пойдут!
— Молод ещё, учить меня! — Рявкнул в ответ Никодим, но рваться продолжить избиение перестал. — Если бы я хотел зашибить, то сразу бы зашиб! Так. Вежеству поучил немного! А жрецам всё едино, в каком виде мы его им предоставим, лишь бы живой был, да на ногах уверенно держался. Скажем, что при поимке сопротивлялся, вот мы ему бока то и намяли. — Староста весело хохотнул, радуясь своей незамысловатой шутке словно младенец.
— Рожу бы я его дружку лучше начистил, — процедил Тимофей. — Мало того, что постоянно под ногами путался, так ещё и десятнику побежал жаловаться, сын айхи!
— И толку? — Хмыкнул Никодим, повернувшись к Тимофею. — Недошлёпка нет, послухов тоже. Будет десятник, из-за каждого сопляка, беспокоится!
— Так-то оно так, — согласился Тимофей, — а только он на нас ещё за ворота, намедни, озлился. Если бы зло затаил, мог донос мимо ушей и не пропустить.
— А ты думаешь, почему я для него так расстарался? Небось, ни в одной деревне так не привечали! Но как вишь, оно того стоило! Не стал Невронд твоего дружка слушать! — Никодим, повернувшись ко мне, подпустил в голос яду. — Взашей выгнал! Да ещё и пинка хорошего вдогонку дал!
— Ничё. Может, когда ещё, встретимся, — голос Тимофея не обещал моему другу ничего хорошего. — Глядишь и поквитаемся.
Несмотря на боль, на душе у меня немного потеплело. Эх, Гонда, Гонда! Не послушал я тебя! А теперь уже поздно. Но когда буду подыхать, то хоть кого-то можно будет добрым словом вспомнить! От обиды за свою же глупость, всё внутри вскипело, и нахлынула злость.
— Смотрите, как бы он с вами не сквитался! Особенно, когда магом станет!
Говорить было тяжело. От досады и злости на себя, тисками сдавило горло.
— Видно мало я тебя поучил, — окрысился Никодим и, покачав головой, задумчиво заметил. — Ещё добавить что ли? Для ума.
— Господине староста, — голос Вимса остановил Никодима в шаге от меня. — Нам бы о наших с вами делах потолковать.
— А что тут толковать? — Никодим, видимо, решив, на время, отложить расправу надо мной, развернулся к старому магу.
— Ну как же, — Вимс ничуть не стушевался под пристальным взглядом старосты. — Мы со Ставром условия договора выполнили. Обещали недошлёпка подманить — подманили. Вот он, теперича, тож с нами в подполье сидит. Так что за вами дело встало.
— Это да, — осклабился Никодим. — Обещанноё надо выполнять. — Староста погладил рукой свою бородёнку и задумался. — Да что тянуть. — Решился он. — Завтра, как обоз уйдёт, и суета уляжется, так и ваш черед наступит.
— Неужто отпустите?! — Не выдержав, высунулся, из-за плеча Вимса, Ставр. Его глаза возбуждённо блестели, с отчаянной надеждой взирая на своих тюремщиков. Те весело заржали. Вимс, тяжело вздохнув, приобнял юного мага.
— Не было такого ряду Ставрушка, чтоб нам животы наши оставили. О другом речь шла. Обманул я тебя.
— Как не было?! — В отчаянном вопросе Скавра смешалось всё: и не до конца ещё потухшая надежда, и отчаяние, от понимания, что ей не сбыться, и детская обида, на то, что его обманули, и самое главное — страх. Страх перед тем, что ещё предстояло услышать. — Обещали же нас отпустить, в обмен на вот этого! — Ставр, с неприкрытой ненавистью взглянул в мою сторону.
— Ну, сам посуди, Ставруша, — ласковым голосом, начал объяснять ему старик. — Ты на службу княжью шёл, да ещё и жрецами одобренную. Вместе с дружком твоим убитым. У меня же грамотка, самым твинским отцом-приором подписанная, была. А они нас силком переняли, Если это беззаконие наружу всплывёт, всей деревне несдобровать! Как же они нас отпустят теперь? А если мы с челобитной пойдём?
— Не пойду я с челобитной. Троими клянусь! — Повалился на колени Ставр.
— А тебе самому и идти не нужно будет, — усмехнулся в ответ Тимофей. — Тебя же сразу отцы-вершители к ответу призовут. Почему в острог не явился, да куда дружка своего подевал. — Щербатый наклонился к Ставру и поинтересовался. — Иль ты отпираться станешь, да нас выгораживать?
— Не скажу я о вас ничего, — не веря самому себе, пролепетал Ставр. Он уже плакал, поняв, что живым отсюда не выберется.
— Вот я о другом ряд и заключил, — вздохнул Вимс, с состраданием поглядывая на юношу. — О смерти полегче. Не хочу я в реку, с камнем на шее, сигать!
— Не волнуйся, старик. Я лично тебе сначала горло перережу, — как-то по-доброму усмехнулся Тимофей. — Я умею.
И что-то в его голосе заставляло поверить. Да, этот действительно умеет.
— Мы вас даже покормим получше, с утра, — добродушно поддержал своего подручника Никодим. — А что? Когда с нами по-людски и мы по-хорошему. Чай не звери! Ну ладно. Почивайте, значит, пока. До утра ещё время есть. — Староста смачно зевнул и бросил многообещающий взгляд в мою сторону. — А с тобой мы ещё побеседуем, опосля, щенок. Ты у нас подольше погостишь. Тимоха, светоч прибери. Неча без дела его силу на ушлёпков переводить.
Тимофей, поднимаясь, коснулся кристалла рукой, гася рукотворное солнце. Скользнула вверх лестница, скрипнули петли крышки и вместе с упавшим на нас мраком, навалилась тишина. Разве что Ставр продолжал тихонечко всхлипывать в своем углу.
— Пойми, Ставр. Они нас всё равно отсюда живыми не отпустили бы, — чуть помолчав, решил ещё раз оправдаться Вимс. — Даже если бы пообещали. Они же себе не вороги.
— Это всё Слав, чтоб Лишний его кости, за кромку, с собой забрал! Говорил же ему! Так нет! Весёлый дом ему подавай! Половину сбережений за одну ночь спустили! И что теперь? Не больно-то он веселился, когда его закапывать принялись!
— А дом весёлый тут причём? — Удивился я.
— Да нам, когда в Горбатый острог отправляли, на дорогу по пять серебрушек вручили, — хлюпнул носом в ответ Ставр. — Ну, чтоб с голоду по дороге ноги не протянули. А Слав говорит мне, что нам на дорогу и трёх хватит, если не жировать. Лучше к бабам сходить. В остроге их точно нет, а когда оттуда вернёмся, один Лишний знает. Если вообще вернёмся. Я, сдуру, и согласился.
— Ну и? — Поторопил я, замолкнувшего было мага, так и не уловив связи между проститутками и, почти обжитым, подпольем.
— Ну и! — передразнил меня Ставр. — По две серебрушки там оставили! С магов везде втридорога дерут! А на утро обоз в сторону Горбатого острога шёл. Купчина один решил со степняками расторговаться. Мы, было, сунулись к нему, а он, слюна скунса, по четыре серебрушки с каждого потребовал. Так и не сговорились. — Ставр помолчал и с обидой произнёс. — Сейчас бы уже в остроге были!
— Мда, — почесал голову я. — Как говорил один мудрец, на свете есть три беды: пожар, потоп и бабы. И если первые две ещё можно, как-то, избежать, то третье зло неизбежно!
— Что-то я такое изречение не помню. — В голосе Вимса проскользнуло сомнение. — Как звали мудреца?
— А я помню? — Уже привычно, пожал плечами я. — Всплывают временами какие-то обрывки воспоминаний.
— Пустошь коварна, — пожевав губами, согласился Вимс.
— Неужели отсюда никак нельзя выбраться? — Зябко поёжился, от его тона, я. — Ведь должен же быть выход!
— И как ты собираешься выбираться? — В голосе старого мага просквозил неприкрытый сарказм. — Подкоп? И сколько ты будешь его копать? Две седмицы — три? — Хмыкнул голос в темноте. — У нас время только до утра. — Вимс сделал выразительную паузу и продолжил лекцию. — Стены, если ты успел заметить, сложены из целых брёвен, причём дубовых. Тут топором и то работы надолго хватит, а так... С потолком то же самое, что и со стенами и это притом, что до него ещё нужно достать! Да и не будь всего этого, — устало резюмировал Вимс. — Не забывай про цепи на ноге. Голыми руками тут тоже ничего не сделаешь.
— И всё это в полной темноте, — решил подать голос и Ставр. — Светоч они вчера только из-за тебя зажгли. Чтобы, значитса, у нас глаза к свету опять привыкли. Вслепую много не наколдуешь!
— Ну, вы же маги, — не захотелось мне сдаваться. — Неужели ничего нельзя придумать?
— С этим, мы не маги, — судя по звуку, старик тряхнул нацепленным на руку браслетом.
— А что это?
— Наруч покорности, — старый маг побарабанил по браслету пальцами. — Он перекрывает доступ к магической изнанке этого мира. Поэтому, пока он на руке, я не могу зачерпнуть даже капельку энергии для заклинания. Такие, в каждой деревне найти можно. Их много понаделали в эпоху возмездия, когда магию под корень выкорчёвывали.
— И снять их, конечно, никак нельзя?
— Без ключа нет, — ожидаемо подтвердил мою догадку Вимс и со странной иронией заметил. — Из всех поделок древних, только этих наручей много и сохранилось. Даже в самой захудалой деревеньке найти можно. Как же! Вернейшее средство мага обнаружить и живым и беспомощным в свои руки получить. Ну а потом и поглумиться вволю! В хозяйстве вещь незаменимая!
* * *
Разговор постепенно затих. Ставр, не выбираясь из своего угла, периодически, что-то обиженно бурчал, видимо жалуясь на свою судьбу или вновь проклиная злосчастного Слава. Вимс умудрился задремать, Старый маг, похоже, окончательно смирился со своей скорой смертью и не собирался отравлять себе последние часы жизни бессмысленными терзаниями. У меня же появилась возможность осмыслить положение, в которое я попал. Невеселые были мысли. За эти два дня, в своей новой жизни, я умудрился наделать столько глупостей, что, похоже, тот лимит везения, что был мне выдан судьбой авансом, оказался быстро исчерпан. И назад уже не отыграешь. Если уж даже двое местных магов, находясь здесь довольно давно, ничего не смогли сделать, то каковы шансы у меня? Это как играть в русскую рулетку с полностью заряженным барабаном. Спасти может только осечка, то есть чудо.
Господин недошлёпок, у вас в мешочке случайно чудо не завалялось? Ну, хотя бы плохонькое? Что, нет? Экий вы не запасливый, однако! Мда. Пока ещё нахожу силы иронизировать. Хотя оно и понятно. Просто мою тушку будут разделывать не этим утром, а чуть позже. Вот тогда, точно, будет не до иронии.
Металлический скрип, резко ударив по ушам, выхватил меня из состояния полудрёмы. Надо же! И сам не заметил, как за своими душевными терзаниями заснуть умудрился! А что скрипело? Почему то стало жутковато. Я добросовестно вытаращил глаза, пытаясь хоть что-то разглядеть в кромешной тьме и быстро убедившись в тщётности своих усилий, стал напряженно вслушиваться. Тишина была полная. Даже дыхания магов слышно не было. Неужто так тихо спят? Или тоже затаились? Нервы натянулись до предела. Кулаки с силой вдавили ногти в ладонь.
— Вельд? Ты тут?
Тихий, на грани слышимости шёпот, прозвучал подобно разрыву гранаты. Я непроизвольно вздрогнул, громко лязгнув цепью, и почувствовал, как по подбородку побежала струйка крови, из прокушенной губы.
— Ты кто?! — В хриплом голосе Ставра царила настоящая паника.
Находившийся наверху, не ответил, какую-то долю секунды принимая решение. Затем вновь, со скрипом, хлопнула крышка люка.
— Гонда! Я здесь! Не уходи! — Заорал я, кляня себя, на чём свет стоит, за медлительность.
Вновь раздавшийся скрип, прозвучал для меня сладчайшей музыкой на свете.
— Это ты Вельд? — В осторожном шёпоте я, теперь без труда, опознал голос друга.
— Да! — Моему счастью не было предела. — Как ты меня нашёл?!
— Да не ори ты так! — Цыкнули сверху. — Всю деревню на ноги поднимешь! Кто тут с тобой ещё сидит?
— Два мага, — снизил я голос, до горячего шёпота. — Их местные тоже похитили.
— Мы мирные люди, никому не сделавшие зла, — решил вступить в разговор, молчавший до этого, Вимс. — Твой друг может это подтвердить. И если ты нам поможешь, я этого не забуду.
— Они тоже пленники, Гонда! — Попытался развеять я колебания друга. — Как и я, на цепи сидят!
— Это хорошо, что на цепи, — хмыкнули сверху. — Оно так поспокойнее будет. Ладно. Сейчас лестницу поищу.
— Кто это? — Вопрос Вимса, обращённый ко мне, прозвучал на редкость безразлично, словно речь шла о каком-то пустяке, а не о человеке, в руках которого сейчас были наши жизни.
— Знакомец мой, — сразу насторожился я. Старому магу я ни капли не доверял, но и скрывать эту информацию смысла не видел. Всё равно Никодим с Тимофеем сразу догадаются, кто мне с подполья сбежать помог.— Мы с ним вместе в школу мажескую шли.
— Ишь ты! — В голосе Вимса прорезался неприкрытый сарказм. — Мне бы таких знакомцев, что животом своим рискнуть готовы, лишь бы меня спасти! А то только в спину ударить, исподтишка, норовят!
Я на подначку не ответил, напряжённо размышляя. С магами то, что делать? Помочь бежать вместе с нами? Оно, конечно, дело хорошее — гуманное... Вот только, как бы мне потом этот гуманизм не аукнулся. В благодарность, своих соседей, по подвалу, я не верил. Успел понять, что здесь такое не практикуется. И уже оказанная услуга, не стоит и выеденного яйца. Да и почему я должен вытаскивать из подполья тех, чьими усилиями сам в него попал? Помоги ближнему своему? А если эти ближние не стесняются тебе подножки ставить, в ловушки заманивать, доносить на тебя? Тот же Ставр, не колеблясь согласился свою жизнь на мою обменять. И можно не сомневаться, что если бы его отпустили, потом бы спал спокойно. Ещё и плюнул бы в мою сторону, перед тем как уйти.
Так что, оставить их здесь? Тоже не лучший вариант. Наболтал я слишком много поначалу — как в подвале очнулся. Ну, про то, что из другого мира сюда попал. Даже Гонде в том не признался, а тут. Состояние аффекта, чтоб ему. Потому я тогда и значения не придал тому, как Ставр вскинулся. Уже потом, на трезвую голову поразмыслив, выводы сделал. Важная это, судя по всему, информация. Не зря Вимс молодому магу, рот затыкал. А вдруг они об этом тому же Никодиму расскажут? Ну, чтобы мне хоть как-то отомстить? И что теперь делать? Убить? А я смогу? Вот так? Глядя в глаза? Хладнокровно? Только из-за трезвого расчёта? Брр... Это что, мне им глотки резать, что ли? Не смогу я! Это тебе не Силантия, в отместку, толкнуть!
