Сон 10-1

— С генерала можно и тройной стрясти, — согласилась Моорна.

За разговором Ниарр извлёк из своих завалов на опоясывавшем комнату стеллаже нужную фотографию, положил её на стол и протянул лупу.

— Показывай которого тебе сделать.

— Вот, — сразу ткнула пальцем Моорна.

— Хм, вполоборота и рот в крике... ретуши много... Стоп! У меня же он в прямой стойке есть.... Сейчас...

Моорна затаила дыхание.

Покопавшись и помянув аггелов, всех сразу и каждого отдельно, Ниарр выложил перед ней ещё две. На одной... Моорна узнала, но...

— Это он на меня орёт, когда я в воронку провалился и меня вытаскивали. Поэтому и ракурс такой, снизу, — смущённо пояснил Ниарр. — Назвал господином, но покрыл... по-армейски. Я такого даже в Арботанге не слышал, а мне там приходилось репортажи делать.

— "Горячий квартал", серия в дюжину, — подхватила Моорна. — Я помню. Ты здорово рисковал.

— Во-во. А эта, когда уже всё кончилось, и они стали к дальнейшему маршу готовиться. Грязь стёрли, костры загасили, и я его отловил. Уж больно интересный типаж. Да, типажи там... Один, ну, прямо королевских кровей.

— Да, я тоже обратила внимание, — кивнула Моорна. — Знаешь, я там, ну, на выставке Дядюшку Орната видела. Ходил, бродил, вещал.

— Будто он хоть что-то понимает, — фыркнул Ниарр. — Так тебе которого?

— А... второй кто? Они так похожи...

— Пока не умылись, так все на одно лицо были, — рассмеялся Ниарр. — А так, да. Я набрался наглости, спросил. Сказали, что братья. Я и поставил их рядом.

Моорна растерялась и задумалась на целое мгновение. И решила.

— Давай мне его одного отсюда, и её же как есть.

— Пойдёт. Одна выкадровка и две карточки. Альбомные?

— Где они оба... в альбом. А его, — Моорна коснулась фотографии, указывая на стоящего справа и казавшегося чуть моложе, — на каминную полку.

Быстрый искоса взгляд и кивок.

— С тебя полуторная.

-Да-да.

Моорна полезла в сумочку, но Ниарр отмахнулся.

— Вперёд не беру, — и усмехнулся. — Примета, говорят, плохая. Но поставлю в общую очередь.

— Конечно, я понимаю, — согласилась Моорна. — Но... до праздника успеешь?

— Придётся. На праздник Мэтра опять понесёт на фронт, ну, и я с ним.

— Что-то готовится?

— У Мэтра предчувствия, а не предсказания. Но, — Ниарр стал серьёзным, — я ему верю. Взять хотя бы эту, — он кивком показал на всё ещё лежавшую на столе большую панорамную фотографию, — ситуацию. Едем мы себе спокойненько...

Раздался дребезжащий звонок, и сразу же открылась дверь.

— Можно? — на пороге стояла бледная женщина в аккуратно повязанном поверх перелицованного пальто вдовьем покрывале.

— Да, — вскочил на ноги Ниарр. — Пожалуйста. — И Моорне. — Потом доскажу.

Моорна попрощалась и выбежала из студии. Ну вот, это она сделала. Но неужели Га... стоп! Забылась, дура? Он, только Он! Он нашёл там родича? А почему бы и нет? Он же сам говорил, что полукровка, так что... Огонь справедлив и, лишив одной семьи, дал невинному другую. Всё правильно. И теперь, заказывая в Храме на праздник моление о жизни и здоровье, она добавит "и близким его". Будет немного дороже, но она перекрутится.

3 декада 1 день

Фронт

Выйдя из казармы, Со-Инн-Рию придирчиво оглядела небо. Опять облачность седьмого уровня. Значит, полёты по приборам с наземным наведением. Нет, тренировки лишними не бывают, но как же это надоело. Всю зиму одно и то же: белая равнина внизу, белёсая плёнка наверху, между ними только фактически на бреющем, а уйдёшь на высоту — в облаках как... нет, не в молоке, а в противной болотной слизи, как волосы и кожа у аборигенов. Вот тоже... явная ошибка природы, рядом с ними даже ургоры, крысы противные, и то... почти люди.

Со-Инн-Рию брезгливо передёрнула плечами и пошла на командный пункт получать сегодняшнее задание. Нет, в целом она была довольна службой: и местом, и делом. Место действительно тихое и глухое, их ни разу не побеспокоили ни с неба, ни с земли, а считается фронтовой полосой с соответствующими выплатами и прочим. Правда, до ближайшей "цивилизации" несколько часов езды, а секретность повышенного уровня, так что никаких увольнительных и, тем более, отпусков, компенсация прибавками, а развлечения... сугубо казарменные. Даже полевой бордель ни разу не приезжал. Так что рядовым с сержантами оставались окрестные посёлки аборигенов — фу, какая гадость, а офицерам свой круг, ну и редкие поездки в самодельный тир на краю большого болота. Нет, командование позаботилось, пошли навстречу, дали два раза по десятку пленных, специально пригнали откуда-то, потому что своих в авиации не бывает, и ещё разрешили из аборигенов отбирать негодных к работам разного роста и возраста. И по привязанным, и по бегущим постреляли. Но тоже по пальцам одной руки можно пересчитать. Да и новое оружие оказалось уж очень капризным, задержки чуть ли не на каждой обойме, и патроны проблемные с частыми осечками, то просто отказ, и остальные стреляют, а ты колупайся с очередной помехой. А потом весь вечер занимайся чисткой, разборкой-сборкой... И если любимой "хищницей" занимаются техники, а машина хорошая, но капризная и требовательная, то личное оружие потому и личное, что должно знать только одни руки — твои собственные. Адъютанты и денщики не положены, только общие посыльные и уборщики на всю казарму. Но это пока. Вот победим...

Мокрый снег вдруг разъехался под ногами, и она едва не упала. Выругавшись в голос, Со-Инн-Рию огляделась: не увидел ли кто её позора, но в стороне и спиной к ней копошились, делая вдоль снежного вала, обледеневшего от череды оттепелей и похолоданий, дренажную канаву для стока талой воды, два аборигена, а их мнение... а оно у них есть? Вот идиоты, простейшего поручить нельзя. Копают канаву, а вырытое и отколотое себе же за спины кидают, делают запруду в уже вырытой. Недоумки, слизь болотная! А сержант где? Почему аборигены без присмотра и надзора?!

Прибежавший на её зов и дожёвывавший что-то на бегу сержант, выслушал всё, что она думает о нём и о брошенных без надзора аборигенах, и кинулся исправлять упущения, молотя шомполом по обтянутым каким-то тряпьём спинам лохматых дураков, которых не перестреляли на месте только из-за экономии боеприпасов.

— О чём шумишь, красавица? — окликнул её Фот-Хпа.

Со-Инн-Рию покосилась на него. Вот тоже... допустили низшие ранги в элитные войска, они и рады. Да он перед ней на коленях должен стоять, а не... Но он командир скэйкела, правда, второго, а она — первого, но считается равным ей. К тому же его скэйкел, вся четвёрка, в крайнем тренировочном бою обыграл и её, и всех остальных, так что... Она улыбнулась почти по-дружески.

— Не терплю разгильдяйства. Эту слизь без присмотра нельзя оставлять.

— Согласен. Посидим вечером?

— Почему бы и нет, — Со-Инн-Рию пожала плечами. — А у тебя есть что-то интересное?

— Вот вечером и посмотрим, и обсудим, — подмигнул ей Фот-Хпа. — Тревоги не будет. Обещают дождь со снегом на всю ночь.

— На всю ночь, — с демонстративной задумчивостью повторила Со-Инн-Рию. — Звучит заманчиво, — и тряхнула головой. — Хорошо, я согласна. Ещё кого-нибудь позовёшь?

— А зачем?! — так же демонстративно удивился Фот-Хпа.

— Думаешь, тебя одного мне на всю ночь хватит? — засмеялась Со-Инн-Рию. — Ладно, проверим. Я за заданием, а там посмотрим. До вечера.

— До вечера, — с искренней радостью согласился Фот-Хпа.

Задание оказалось и неожиданным, и не по чину низким, и многообещающим.

Её — боевого лётчика, командира первого скэйкела — отправляют в штаб фронта простым курьером?! Но! С пакетом особой секретности, строго в руки "Второго Меча Фронта" под личную не подпись, а родовую печать. В случае невозможности личной передачи пакет уничтожить. Это степень доверия. И весьма высокая. На машине?! Понятно и оправдано. Погода нелётная, в штабе нет площадки для приёмки их машин особой секретности. Ну, насчёт "хищниц" понятно. И гонять боевую машину как связную "стрекозу", конечно, глупо, но "хищница" может подняться над облаками и идти по приборам, что "стрекозе" недоступно. И проблема не столько в секретности, как в требовательности "хищниц" к посадочной полосе и обслуживанию. Поездка приравнена к боевому вылету?! Тоже понятно. Проезжая дорога — только одна, остальные — месиво из грязи, остатков снега, льда и всякого дерьма, а эту как раз немного подлатали и сделали дренажные канавы. Опасно, трудно, но в пределах допустимости. И сутки на поездку?! Чтобы туда и обратно только по светлому времени?! А вот это славно! Не унылый ужин в казарме, хоть и в личной, но опостылевшей ячейке с парнем низшего ранга, а нормальный ужин в ресторане при штабе, а квалифицированный партнёр на ночь там уж точно найдётся.

С восторгом, на этот раз по-настоящему искренним, выпалив положенную формулу полного подчинения, Со-Инн-Рию спрятала пакет в нательную сумку и побежала в гаражи, где её уже должна была ждать машина.

У гаража её перехватил Фот-Хпа.

— И...

— До вечера, — весело ответила Со-Инн-Рию. — До завтрашнего.

Фот-Хпа понимающе кивнул.

— В небе нет опоры, а на земле запаса для катапультирования. Будь внимательна.

— Благодарю, — отмахнулась от него Со-Инн-Рию и нетерпеливо прикрикнула на механика: — Ну, скоро ты?! — И добавила несколько крепких оборотов с таким вывертом, что Фот-Хпа заржал, а механик ухмыльнулся.

Два оборванных аборигена, подчиняясь его пинкам и ругани, вытолкали из гаражных ворот офицерский "бегунок". Ого, командир даёт ей свою машину?! Многозначно. И многообещающе!

— А теперь пошли вон! — механик швырнул под ноги аборигенам прямо в грязь два куска хлеба.

Со-Инн-Рию стало интересно: подберут? Подобрали! И — спасибо Небесам — исчезли с глаз куда-то за осевшие, но остающиеся выше человеческого роста снежные валы. Вот дикари, слизняки болотные, нет, таких не цивилизуешь, после победы придётся всю территорию зачищать капитально.

Механик заботливо вытер дверцы от предполагаемых отпечатков лап аборигенов.

— Прошу.

Со-Инн-Рию кивнула с вежливой небрежностью, проигнорировав обусловленные негласной традицией словесную благодарность и плату в пачку сигарет, села за руль и включила мотор.

За его шумом никто не заметил, как где-то недалеко прокричала-проскрипела птица, и ей ещё дальше откликнулась другая, но уже свистом.

— Вот стерва, — задумчиво глядя вслед машине, сказал механик.

— Все они такие, — кивнул Фот-Хпа.

— Вот и пользуйся, пока можно, — хмыкнул механик.

Фот-Хпа негромко рассмеялся в ответ.

Конечно, это фамильярность, почти панибратство. Они оба хоть и одного ранга, но по званию и должности разрыв очень большой. Но только недоумок, вроде аборигена, или придурок высшего ранга будет ссориться с механиком, который держит в своих руках твою жизнь в полёте или поездке.

3 декада 5 день

"Помойная дыра" — лагерь временной дислокации спецвойск

"Немного же нас уцелело". Старший сержант спецвойск Каорр Арг с невысокого холмика — строевую площадку выравнивать не стали: и нечем, и незачем, так и оставили голое пространство в рытвинах и буграх — оглядывал лагерь временной дислокации спецвойск. Явно временный и далеко не соответствующий их статусу. Бывшему статусу. Хотя приказа о расформировании и ликвидации ещё не было, но всё и так понятно.

Оружие, табельное и личное, огнестрел и холодняк, включая трофеи, отобрали ещё при формировании колонны. Кое-кто попытался, конечно, вякнуть и трепыхнуться, дураков всегда и везде хватает. Пресекли весьма жёстко, наглядно и доходчиво. Пеший марш в сопровождении, а, вернее, под конвоем и не военной полиции, с той бы ещё пободались, а это — тихушники, все в своём сером с полным вооружением и без знаков различия. И откуда их столько у Тихой Конторы? Хотя у нескольких он заметил знакомые ухватки. Но это далеко не к лучшему: не любим мы своих — Арг усмехнулся — живых свидетелей.

И на месте их "опускали" по полной. Глухое, как для военнопленных, ограждение двойной высоты с внешней охраной. Внутри беспорядочным навалом разобранные палатки, маленькие, на полудюжину, и... всё. Сами, дескать, устраивайтесь, как хотите и как сможете. Полевая кухня... полное отсутствие любого присутствия. Отхожие места... ни лопат, ни ломов, хоть ногтями ковыряйте. Ох, Огонь Великий, как же они боятся нас, что ничего, кроме голых рук нам не оставили. Даже коек в палатках нет. Чтобы стойки с перекладинами как-то по-другому не использовали. Паёк... не будем о грустном.

Но зато в получившемся, а, скорее всего, специально устроенном бардаке удалось расселиться по-своему, по старым, раньше скрываемым дружбам и уже на марше завязавшимся знакомствам. Офицеры сразу сбились в свою команду и заселились отдельно. И по одиночке — Арг снова ухмыльнулся — по лагерю не ходят. Опасаются встречи с бывшими подчинёнными, у всех свои счёты, у каждого и к каждому.

Незаметно подошли и встали рядом Ангур и Риарр. Выжили молодые — молодцы! Втроём — это не в одиночку, тут шансы уже серьёзные. Бардак — он полезным бывает. На марше встали рядом, за одну палатку взялись и никого другого в свою не допустили. Спину надо прикрытой держать.

— И что теперь будет? — негромко спросил Ангур.

— Весеннего праздника ждут, — почти сразу ответил Риарр и покосившись на Арга, добавил: — Я так думаю.

— А потом? — Ангур требовательно смотрел на сержанта.

Тот еле заметно пожал плечами. Риарр сложил пальцы в имитацию пистолета и, постаравшись, чтобы голос не дрожал, спросил:

— Ликвидация с утилизацией?

Ангур насмешливо хмыкнул:

— Соображаешь.

— Сначала отсортируют, — задумчиво сказал Арг.

— Так уже... — рискнул возразить Риарр.

-Это ещё на фронте начали, — отмахнулся Ангур. — Думаешь, чего нас в самые гиблые места без прикрытия пихали? Вот чтобы сами отсортировались. Естественным путём.

Арг молча кивнул, подтверждая. А неплохо молодой соображать стал. И то, что трепыхнувшихся не постреляли, а вырубили каким-то новым оружием, не видал раньше такого, брёвнами покидали в кузов и увезли, и что паёк не просто урезали, а заменили самым скудным, считай, что рабским, и без "зелёнки", так тоже и туда же. Без "зелёнки" у молодых крыша едет, срываются кто куда. Кто ложится и на построение не выходит, кто буянить и нарываться начинает. Тоже сразу забирают и туда же, в серый кузов. Чисто серый, без зелёной полосы. А это значит, что не в Рабское Ведомство, а в Политуправление. Что — по большому счёту и трезвому разумению — куда хуже. В ошейнике с клеймом выжить ещё можно, того же рыжего сержанта вспомнить, а в Тихой Конторе... Оттуда только к Огню, и лёгкого пути у тебя не будет.

Неровно, будто с перепоя, неуверенно ступая, подошёл рядовой из молодых. Морда аж в синеву, глаза ещё блестят, но уже как пылью присыпаны, губы в белой корке. Ломает мальца.

— Глотнуть есть?

— Отвали, — с ленивым пренебрежением ответил Риарр.

Ангур кивнул, а Арг даже не посмотрел в эту сторону. Этот готовый уже, даже не шакал, ещё ниже, такого и на подстилку никто не возьмёт, побрезгует.