— Да, мой любимый! — с чувством выдохнула она и поцеловала грудь Андрея. — Я и не говорю, что мне плохо. Но мне неведомо, как вы с Эммой справляетесь со своей памятью? Встреча в мире под Солнцем позволила мне открыть для себя новые грани и оттенки любви. Но оттуда же, из нулевого мира, я привезла и пустое, раздражающее чувство ревности. Это очень глупо в нашем мире — ревновать тебя к новым проектам, к экспедиции, к Ультра-Петербургу, а теперь и к Новому Княжеству, ко всем твоим подругам от рабынь до Княгинь. Пожалуй, только к Эмме я тебя не ревную. Иногда мне хочется быть только твоей рабыней, повсюду рядом, холить тебя, лелеять, любить. Но я прекрасно понимаю, что вечно мешающаяся под ногами девчонка, как бы она тебя не любила...
— Я очень тебя люблю, Катюша! — воскликнул Андрей, подхватил жену за талию и крепко прижал к себе. — Уедем в Ультра-Новгород, и... Болтайся рядом со мной, сколько захочешь!
— Да?! Нет! Это возможно только на необитаемом острове! И обещай, что хотя бы иногда мы с тобой будем прятаться в подобном месте, мой Андрюша!..
Безудержная нежность к Андрею накрыла Катю волной, ниспадавшей на её любимого мужчину через женские руки, губы, волосы. Столь трогательно беззащитной Андрей мог вспомнить Катюшу в день их невероятной встречи в Москве, но сейчас ему было не до воспоминаний...
Следующий день Князь провёл на студии "Альфа". Встреч и обсуждений предстояло множество, но прежде всего Катрина провела Андрея по территории студии. Эмма оказалась права, умелое и бережное руководство Кати здесь виделось невооружённым глазом. Хозяин с удовольствием подмечал не только чистоту и ухоженность улочек и зданий, но и приятные детали. Красивые, под старину, фонари уличного освещения, маленькие магазины и ресторанчики, удобные скамейки, стильные стенды с афишами премьерных фильмов и предстоящих спектаклей Андреевского театра. Полной неожиданностью для Князя оказался новейший, на днях сданный в эксплуатацию кинотеатр, построенный рядом с вернисажем на Куртизанской. По сути, Катя организовала большой культурный центр, включающий в себя старый вернисаж, ещё недостроенный концертный зал и уже упомянутый кинотеатр со звучным и дерзким названием "Андрей".
— Что это?! — воскликнул улыбающийся Князь.
— Наш ответ на открытый тобой в своё время киноцентр "Катрина"! — весело откликнулась светящаяся от счастья Катя.
Андрей с удовольствием позволил ввести себя внутрь с чёрного хода. У парадного подъезда толпились зрители, и Князь собрался высказать своё удивление их количеству в полуденный час, но вспомнил, что попал к себе на студию в выходной день. К тому же, как ему тут же объяснили, в первой половине дня здесь, наряду с игровыми фильмами, показывали документальные короткометражки об экспедиции на новые земли и видеозарисовки об Ультра-Петербурге. Дополнительный репертуар пользовался большим спросом. Внутри названного его именем кинотеатра, Андрея ждали некоторые его друзья и соратники, сотрудники студии "Альфа". На импровизированном собрании людям сообщили о неизменности курса деятельности студии, директором которой оставалась Катрина, а хозяином — Андрей. Все самые важные разговоры требовали уединения. Поговорить с Князем рвалась Изабелла, художественный руководитель "Альфы", но, во второй раз за один час расцеловав её, он попросил немного подождать. В первую очередь, ему требовалось переговорить с главным оператором Павлом по двум, достаточно скользким вопросам.
Первый из них, разумеется, касался Ирины. Андрей описал ситуацию прямо, без утайки, но и без лишних подробностей. К его удивлению, Павел достаточно спокойно, не драматизируя, воспринял услышанную историю.
— Видите ли, Андрей, — со вздохом заговорил он, — рано или поздно это должно было случиться. Почему я так думаю? Ирочка — очень эмоциональный человек, хотя с первого взгляда это и не заметно. Работая со мной на съёмках фильмов, она попала в самую гущу процесса, так сказать. Картины мы выпускаем разные, но чувственная, эротическая струна затронута в большинстве фильмов. Я — человек спокойный, но и мне после съёмок иногда требовалась разрядка. А Ирочка иной раз просто вибрировала от возбуждения. Извините, что рассказываю такое о Вашей рабыне, но Вы искренне говорите со мной, и я отвечаю тем же. Случалось, что после съёмок мы с ней поужинать не успевали. Ирина жаждала разговора о событиях, происходивших на съёмочной площадке, о деталях фильма. И во время обсуждения она начинала... Ну, Вы понимаете! Была бы её воля, Ирочка воспроизводила бы по ночам целые эпизоды фильмов. Для меня же важнее искусство, процесс создания высокохудожественных образов в кино. Если я и мог дать ей то, что требовалось, то в ограниченных количествах. Бывали случаи, когда она настолько забывалась в своих фантазиях, что называла меня Вашим именем. Но Вас рядом не было, а чем мог помочь ей умудрённый жизнью, но недостаточно эмоциональный оператор? Мне стало казаться, что Ирочка начала пристальнее присматриваться к артистам. Одним словом, рано или поздно она обязательно попробовала бы запретный, но нестерпимо влекущий плод. Поэтому, я и не слишком удивлён тому, что оторвавшись от привычной обстановки, от Вас и от меня, да ещё и в таких местах где, по Вашим словам, либидо зашкаливает, Ирочка не удержалась...
— Получается, что в этом виноват я? — вскинул брови Князь.
— И я, — грустно улыбнулся и кивнул Павел. — Простите, Андрей, но вопрос не в том, кто виноват. По разным причинам, но, ни я, ни даже Вы не могли дать Ирочке то, что ей требовалось, чего она, вероятно, заслуживала. Ни мне судить, конечно, но сейчас она сполна вкушает из чаши, которую выбрала сама. Разумеется, если Вы захотите вернуть Ирочку ко мне, я не стану возражать, но тогда, по-моему, история пойдёт по замкнутому кругу.
— Одним словом, — подвёл итог Князь, — Вы считаете нынешнее положение Ирины естественным и справедливым. А, кроме того, думаете, что ей давно пора идти своей, непроторенной нами дорогой. Ну и наконец, если Ире понадобится профессиональная или человеческая помощь, Вы, ровно, как и я, не откажетесь её оказать.
— Я всегда называл Вас очень чутким и умным человеком! — воскликнул главный оператор студии "Альфа", но увидев, каким кислым становится выражение лица Князя, сразу переменил тон: — Простите, Андрей, я лишь хотел сказать, что Вы точно ухватили соль нашего разговора. Кроме своего согласия, мне нечего добавить...
— Хорошо, Павел, — кивнул Князь и добавил: — Но у меня к Вам имеется ещё один важный, даже очень важный вопрос.
Главный оператор студии "Альфа" знал, что Андрей горазд на неожиданности, но такого поворота событий предположить не мог. Князь поинтересовался, известно ли Павлу, что рано или поздно любого жителя Княжества вызывают во Дворец и многие оттуда не возвращаются. За долгое время пребывания в Ультра-Москве Павел узнал немало и приведённый Андреем факт, естественно, был ему известен. Но услышав о том, что и ему настала пора явиться на Суд Исхода, он выпучил глаза и онемел. Однако Князь на этом не остановился и принялся рассказывать Павлу о цели визита во Дворец с подробностями и без утайки. Для дворцового служащего любого ранга подобные откровения являлись бы должностным преступлением, но не для Князя...
— Когда-то Вы говорили, что у человека всегда есть выбор, — хрипло произнёс Павел, когда к нему вернулась способность говорить. — У меня и сейчас выбор имеется, Мессир?
— Если бы его не было, — улыбнулся Андрей, — я не стал бы поднимать эту тему. Так случилось, мой друг, что ты официально причислен к свите Князя. Однако я не намерен ни уговаривать тебя поступить определённым образом, ни даже просить о чём-либо. Ты сам выберешь между продлением настоящего и будущим.
— Да, нет же, Ваша Светлость, — подавшись вперёд, воскликнул Павел, — я вижу выбор между двумя вариантами будущего. Одно — своё личное, абстрактное светлое завтра. Другое — командная работа над нашим общим счастьем, движением к миру добра, света, любви для всех нас. Рядом со мной работают замечательные люди нашей студии, так? Собравший нас в единую группу единомышленников хозяин студии внезапно переходит с уважительного "Вы" на сближающее "ты" и называет меня другом, так? У меня не остаётся сомнений, Андрей, мой выбор очевиден!
— Итак, в ближайшие дни ты, мой друг, получишь официальное уведомление о вызове во Дворец. Тебя приведут в особенное помещение, где тебя встречу я, и мы снова поговорим под рюмку чая. Формальности никто не отменял, но я тебя услышал, — с широкой улыбкой проговорил Князь и заключил заулыбавшегося в ответ Павла в свои объятья...
Следующая важная встреча состоялась у Андрея в главном здании студии с её компьютерным гением Иваном и его приятелем, главным звукооператором Никитой. Князь взял с места в карьер, сразу поинтересовавшись мнением Ивана: готов ли Никита взять на себя его обязанности и возглавить всю техническую службу студии "Альфа"? Ваня остолбенел от такого вопроса, и первым высказался сам звукооператор:
— Я готов, Мессир!
— Это правда, — подтвердил Иван, но тут же поинтересовался: — Мне не приходит в голову, чем это я мог не угодить студии или Вам лично? Выходит, появилась такая работа, для выполнения которой Князю понадобился именно я? Как человек, с некоторых пор предусмотрительный, я подготовил достойных специалистов...
— Мысль о том, что придётся покинуть своё законное, насиженное, уютное место пугает тебя, Ваня? — засмеялся Андрей. — А вдруг от моего нового предложения ты не сможешь отказаться? Погоди-погоди! Скоро ты всё узнаешь и... откажешься, если сможешь...
Минут десять мужчины курили, неторопливо разговаривали о студии и новых горизонтах проекта "Альфа", а затем Никита удалился, и Князь заговорил с Иваном конфиденциально. Андрей умел уговаривать, но в этот раз он просто рассказывал о последних новостях с новых земель, об Ультра-Новгороде, о планах и масштабах предполагаемых там работ, о строительстве с нуля нового, своего города, о его тайнах и возможностях для реализации самых смелых идей. Замеченная Андреем в час их давнего знакомства, хватка Ивана никуда не пропала. Он остро чувствовал разницу между интересной, но временной работой и грандиозными проектами на долгие годы. Как только Ваня начал схватывать мысли Князя налету, моментально развивая и дополняя их, Андрей понял, что достиг своей цели. Никому другому он не доверил бы руководство компьютерным обеспечением целого Княжества, а ведь эта работа становилась отнюдь не единственной точкой приложения способностей Ивана...
У Андреевского театра Князь снова наткнулся на Изабеллу, готовую наброситься на него с упрёками. Но Андрей сказал ей на ушко пару фраз, и золотисто-карие глаза Беллы вспыхнули, а кровь прилила к смуглой коже её лица. В театре Князя ждали многие, в том числе и тот человек, с кем он хотел поговорить в первую очередь. Обсудив текущий репертуар и ожидаемые премьеры, Андрей попросил оставить его наедине с Олегом прямо в партере зрительного зала. Выслушивая крайне интересовавшее его мнение ведущего актёра и постановщика нескольких спектаклей о работе театра и киностудии, Князь почувствовал, что Олег озабочен чем-то личным. Давно решив для себя, что "вскрывать" чужие мозги без необходимости — некрасиво, Андрей просто спросил Олега о том, что не даёт ему покоя.
— Ах, Ваша Светлость, не к покою я стремлюсь! — негромко, но с чувством воскликнул он. — Меня в реальности обуревает чувство, которое я регулярно играю на сцене! Это сладко и мучительно, не от того, что женщина, к которой я рвусь всем сердцем, наотрез отвергает меня. Мне кажется, что она симпатизирует мне, но она мне — не ровня, она принадлежит другому.
— Мне? — догадался Князь. — Вас симпатизирую многие люди, Олег. А мне по закону нашего мира принадлежат подданные Княжества. Все!.. Кто же эта женщина? Изабелла?
— Нина! — порывисто вскрикнул актёр.
Андрей удивился, но не подал вида. Он представил хозяйку своего студийного дома Нину и Олега вместе и понял, что со стороны они должны смотреться весьма эффектно. Оба высокие, длинноногие, изящные...
— Вероятно, Вы думаете о том, что я стою между вами, — заговорил Князь и кивнул: — Это — и правда, и ложь, одновременно, как ни парадоксально звучат мои слова. Почему так? Как человеку, мне претит мешать чьему-либо счастью. Как Властитель...
— Нет-нет, Ваша Светлость, — вскинул руки Олег, — я не испытываю никаких иллюзий по поводу прав и обязанностей Ваших подданных. В конце концов, если Княгиня или Князь захочет использовать меня в любом качестве...
— Не думаю, что имеет смысл об этом говорить, мой друг! — прервал его Андрей. — Я восхищаюсь Вами, как актёром, Вы интересны мне, как большой художник и человек. Наконец, я испытываю к Вам искренние дружеские чувства, но не сексуальное влечение.
— Благодарю Вас за тёплые слова, Мессир! — со странной грустью произнёс Олег. — Но я не знаю, хорошо ли то, что Вы обо мне сказали...
— Простите? — изумился Князь.
— Видите ли, Ваше Величие, на мой взгляд, Властитель Княжества может захотеть чувственной близости с любым своим подданным, независимо от его внешности, пола, образа жизни. Просто по своему настроению и по праву Властителя.
— Прекрати, Олег! — нахмурился Андрей. — Ты говоришь не то, о чём думаешь.
— В два счёта раскололи, — засмеялся актёр, — а ещё гениальным артистом называете! Ну, по крайней мере, я добился обращения на "ты"...
— Да, похоже, нам пора перейти на такую форму общения. Если твоё чувство к Нине стоит того, приходи через час в Дом Хозяина, выпьем брудершафт.
— Брудершафт с Князем в присутствие прекрасной Нины? — растерялся Олег. — Приду непременно!
Андрей подкорректировал свои планы, чтобы разобраться с историей безумной влюблённости Олега в свою рабыню, декоратора студии и хозяйку его студийного дома. Нина уже знала о приезде Князя, надеялась, что он заглянет в свой дом, но сильно сомневалось в этом. У Хозяина вечно не хватало времени.
Сегодня Андрей пришёл к ней один. Женщина сразу почувствовала, что Хозяина интересует не работа над очередным проектом, не состояние его дома, а она — его рабыня. Глаза Нины заблестели, хозяйка дома бросилась угощать Князя специально приготовленными блюдами, любимыми напитками. Однако через четверть часа он предложил переместиться из гостиной в небольшую комнату Нины, привлекавшую его особенным уютом. Бывшая манекенщица любила принимать своего Господина именно здесь, но сейчас отчего-то встревожилась. Присаживаясь в удобное кресло и принимая из рук хозяйки стаканчик с бурбоном, Андрей перехватил взгляд Нины и прочитал в нём эту тревогу.
— Не беспокойся, Ласточка, тебе не о чем волноваться, — открыто улыбнулся он, женщина выдохнула с облегчением и расположилась рядом с Господином. Он ласково провёл ладонью по руке Нины и заговорил: — Возможно, моё любопытство удивит тебя, но скажи мне, пожалуйста: как ты относишься к Олегу?
— Замечательно отношусь! — пожала плечами Нина. — Он — великолепный актёр, интересный собеседник и человек, по-моему, хороший, душевный...
