| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Завтра мне — двадцать два... Да взгляните же на меня, доктор Гаяр!
Рыжеволосая и зеленоглазая, личико с выступающей вперед нижней губой усыпано веснушками. Короткое зеленое платье служанки, да шлепки на босу ногу. Хм...
— Некрасивая?
— Но чертовски милая, — похвалил я.
— Вот. Оценили. Наконец-то. Все еще по ней сохнете?
— О... о ком вы?
— Не притворяйтесь. Она вам еще снится ночами? Наоми. Та что была. Не это чучело — "ее высочество".
— Всего лишь маска, Антония. Всего лишь. Но, в общем-то, это — не ваше дело.
— Повернитесь ко мне.
Она прижалась спиной к гладкому, будто отполированному камню. Повторила:
— Посмотрите на меня.
Дернула завязки платья, оно начало сползать с ее узких плеч. Открылись округлые грудки.
— Я сложена не хуже. Смотрите.
Она взяла мои ладони в свои.
— Вот сюда. Вот так. Какая у меня тонкая талия, видите?
— Антония... — я задыхался.
Повел ладонями по ее бедрам. "Женщина должна быть похожа на амфору". Черт с ним, неказистым личиком, главное — фигура и характер.
Ее пальцы расстегнули застежку моих брюк. Потом руки ее легли мне на плечи.
— Держите меня крепче!
Платье окончательно свалилось с нее. Оставшись голой, она коротким вскриком она обхватила меня ногами. Темная скала впереди и бездна за спиной. И содрогающаяся в любовных спазмах девушка в моих руках. Когда я кончил, Тонка опустила ноги и стала сползать вниз, на каменный пол, приглашая меня последовать за ней. Она легла навзничь, я навалился на нее и взял ее еще раз. Теперь я довел ее до оргазма — отличный результат для шестидесятидвухлетнего сластолюбца.
— Все-все, Рон. Отдыхайте.
Она неторопливо оделась, позволив мне напоследок любоваться ее телом. Подошла ко мне, отряхнула мой костюм. Усмехнулась:
— Выбила с вас пыль. Как вам?
— Антония...
— Что так официально? Официоз наступит завтра, когда будете вскрывать мой труп. А сегодня я — Тонка. Смотрю, дышу, чувствую. Живу. Соблазнила второго после Хозяйки человека на Острове. С эти рекордом и ухожу.
Я раскурил сигарету, глубоко затянулся. Выдохнул ароматный дым.
— Тонка! Сейчас вы пойдете со мной. Я провожу вас в порт. Там посажу на корабль, идущий в Гану. Никто и никогда не станет вас преследовать. Вы могли уехать давно. В любой, удобный для вас день. Но, сегодняшний день — последний. Глупая игра окончена.
— Это — не игра, — Тонка часто замигала, смаргивая слезы. — Как вы не понимаете?
— Ошиблись. Я все понимаю. Девочка-служанка заявила права на наследство Великого Ваги. На его деньги и власть. Над ней посмеялись и погнали взашей.
Слезы Тонки мгновенно высохли.
— Я не сдамся. Поняли? И кем бы я вам ни казалась, я вам — не кто-нибудь.
— Тонка! Тонка... Девять лет назад ваши претензии еще можно было (при желании) воспринять серьезно. Поведи вы себя правильно... Но — шанс упущен. Призрачная мечта окончательно стала сном. О несбывшемся. Смиритесь.
Тонка размеренно сказала:
— Я была его законной женой. Я — вдова Первого адмирала Острова — Вагариуса Картига.
— Ничем не могу помочь, — мне оставалось спрятаться за привычным цинизмом. — Разве что посоветовать завтра весь день ничего не есть, и пить поменьше. Идемте, Антония.
Мы порознь воротились в Гнездо, там уже шла подготовка к возвращению в Вагнок. Наоми выглядела усталой и недовольной.
— Нашли что-нибудь интересное в библиотеке Ваги? — поинтересовался я.
— Мне дашь назавтра отгул? — перебила Тонка.
Она всегда обращалась к Хозяйке без титула и на "ты".
— Увы, Рон. Плохо, когда не знаешь не только "где", но и "что" искать, — обернулась к Тонке. — Успеешь сегодня убрать у меня — завтра свободна.
Когда Тонка ушла, я решил, было, поднять давнюю тему. С чего начать? За прошедшие годы Наоми ни разу не вспомнила об отложенном приговоре, и я могу только ухудшить ситуацию, напомнив о давней обиде. Ладно. Будем в Вагноке, я выберу подходящий момент.
Но когда мы вернулись ко Двору Хозяйки, Наоми вежливо пожелала мне спокойной ночи, сославшись на то, что будет работать до утра — надо дел разгрести ужас сколько. Уединилась в рабочем кабинете, расстелив на обширном столе подробную карту Мира... Позже к ней наведался хозяин Тира — Натан Гариг — молодой хлыщ, теперешний ее любовник. Для Рона Гаяра места в расписании явно не было. Черт! В запасе у Тонки оставался лишь завтрашний день. Или Наоми в самом деле забыла?
На утреннем заседании Госсовета Наоми слушала доклады в пол-уха, прикидывая распорядок сабантуйчика на девятую годовщину своего воцарения. Визитки складывала в общую кучу, на клочках бумаги малевала карикатуры на присутствующих (меня она не рисовала никогда). Призадумалась на секунду, вывела пером смешную рожицу с сильно выступающей верхней губой, и положила эту бумажку поверх кучи визиток.
Я поспешил к Тонке в ее каморку под лестницей сразу после окончания пустопорожнего толковища.
— Тонка!!
На спинке дряхлого стула лежало аккуратно расправленное новое платье — на него Тонка истратила весь свой заработок за последние полгода.
— Знаю. Я тоже приглашена, доктор Рон.
— Тонка! У нас... у вас мало времени...
— Вы будете рядом?
— Тонка! — забывшись, я схватил ее за руки, она не сопротивлялась.
— Рон... Я не отступлю. Скажите только,... это больно?
— Вероятно — да, но не очень. И не слишком долго.
— Спасибо, Рон. Пожелайте мне быть храброй.
Я поцеловал ей руку и откланялся. Вышел в сад, покурить, и столкнулся с Наоми. Простецки одетая, она ухаживала за цветами — для нее вроде отдых. Щелкнула садовыми ножницами, срезая лишний побег, мотнула головой, стряхивая со лба волосы, искоса глянула на меня.
— Любуетесь? Как вам я?
"Вы — отвратительны".
Сквозь смеженные веки пробился яркий свет.
— Он здесь! — раздался рядом голос Хозяйки и меня подхватили сильные руки.
Сверху послышались голоса парней из охраны.
— Не надо меня страховать, — отозвалась она.
В свете фонарей она поднималась по ненадежной каменной лестничке, взвалив меня на плечо! Тут не было чуда — сверхъестественные силы придавал Хозяйке "метаморф" — облегающий костюм из тонкой, мягкой, но становящейся по ее воле очень упругой, ткани. Он мог менять цвет, держать комфортную для его владелицы температуру, а также выполнять функции экзоскелета. А впрочем, сам метаморф и был чудом — единственный в своем роде, как и "бластик" — пистолет, стреляющий тепловым лучом. Отличительные атрибуты Хозяйки — вроде скипетра и жезла тиранов мифической Терры.
...Только когда я, укутанный пледом, полулежал в глубоком кресле, вытянув худые ноги, и прихлебывал некрепкий кофе, только тогда Хозяйка изволила чуток усмехнуться.
— Такого вредного мальчишку нельзя оставлять без присмотра.
— Простите меня, — ответил я. — Ну, дурак я старый, что же поделать...
Уголки рта Хозяйки угрюмо опустились.
— Нет старых и молодых. Есть — в своем уме и выжившие из. Вы — такой же рассудительный, каким были всегда. Не рыпались, а спокойно дожидались помощи. Знали, что я вас не потеряю.
Она помолчала, глядя на огонь в камине, потом добавила:
— Но, все же, вам пора.
Дрова потрескивали, отблески огня играли на стенах, впервые за долгое время в одну из комнат Гнезда вернулся уют. Я допил кофе.
— Да... Наоми.
Она подошла и стала рядом со мной на колени. Ее костюм-метаморф сейчас выглядел шелковисто блестящим трико. Я вспомнил, что она носит его на голое тело.
Перехватила мой взгляд.
— Хороши, как всегда, — сказал я.
— Рон... ведь так не бывает. Можно любить человека пару-тройку лет, потом останется, в лучшем случае, привычка. Есть уникумы, чья любовь не умирает лет десять — снимаю перед ними шляпу. Но вы... Вам еще приятно смотреть на меня?
— Обалденная. Да, Наоми. Да.
— И вы... все медлили, потому... что хотели дольше оставаться со мной?
— Вы знаете, — ответил я.
Ее рука нашла мою, нежно сжала.
— Знаю. Прощайте, Рон.
— Прощайте, Наоми. Очень жаль оставлять вас одну. Все боюсь — вы без меня пропадете. А еще досадую, что не смогу сам заняться нашим сложным пациентом — видите: я даже шучу...
— Я позабочусь о нем за вас.
Встрепенулась, быстро встала.
— Я сейчас. Кажется, в глаз что-то попало.
Она долго не возвращалась, и я скоротал время, заканчивая свой дневник. Эта глава из моих записок никогда не увидит свет.
Секретариат ее высочества. 5 зевса 1360 года. Информационное сообщение.
Вчера, на восемьдесят седьмом году жизни скончался ВЕЛИКИЙ УЧЕНЫЙ, доктор медицины, Главный врач Острова Рональд Гаяр. ЕГО ВЫДАЮЩИЕСЯ достижения заслужили всеобщее признание и определили лидирующее положение науки Острова среди прочих стран Мира. Память о Роне Гаяре остается в наших сердцах.
Верховный координатор распорядилась объявить НА ОСТРОВЕ трехдневный траур.
13. СЛОЖНЫЙ ПАЦИЕНТ
Белые снега Арктиды..
Белые. Снега. Арктиды.
Мои глаза слепят белые снега...
Нет.
Надо мной высокий белый потолок..
Я смотрю.
Я. Могу. Только. Смотреть.
Или не.
Закрываю глаза.
Открываю.
Надо мной лицо. Губы шевелятся.
— Вы видите меня?
Я шевелю губами:
— Вижу...
Я — вижу. Чувствую. Недоумение. Страх. Я — мыслю. Я — существую.
— Как вас зовут?
Меня зовут. Меня зовут — Я.
Ящик на столе говорит, показывает цветные картины. Он называется: видео. Ви-де-о. От слова "смотреть". Я могу смотреть. Я смотрю. Я слушаю. Дни тяжкой болезни прошли. Я возвращаюсь к жизни. Снова способен думать. Управлять эмоциями. Хорошо. Раньше я мог только плакать и повторять, как заведенный: "Не так... Не так!" Иногда случались краткие проблески, тогда я скорбно произносил: "У меня что-то с головой".
Ужасно — быть сумасшедшим. Ужасно для тех, кто знал тебя раньше. Сам ты этого уже не понимаешь. Но все прошло. Я выплыл из мрачной бездны.
Видео, настроенное на волну Эгваль, продолжает трепаться. (Речь вполне вернулась ко мне, я и жаргонизмы понимаю и использую).
..."Голос Эгваль" из Майи! Становятся известными страшные подробности проводимых в ГИН преступных экспериментов над людьми..."
Интересный, но слишком нервный рассказ. Переключаю канал.
"...Говорит Вагнок. Ее светлое высочество в своем традиционном радиообращении к народу подчеркнула необходимость всемерного укрепления обороны перед лицом растущей эгвальской угрозы..."
Голос диктора хорошо поставлен. В нем фальшь.
Переключаюсь обратно на волну Майи.
Так текут мои дни: когда я не принимаю процедуры или не гуляю по скудным аллеям больничного двора,. Тогда я смотрю и слушаю. Еще — пробую читать. Постепенно проступает, яснее очерчиваясь, круг бытия.
Есть Я. Есть Мир. В нем есть Добро и Зло. Добро — это Эгваль — великая, светлая страна. Я мечтаю побывать там. Зло — это Остров и его Хозяйка. Зло — это садист и маньяк Рональд Гаяр.
Добро — это мои врачи. Чаще всего я вижу двух мужчин и женщину — ее я увидел первой. Вот и теперь она пришла ко мне. Я знаю: она — психиатр, ее задача — помочь мне снова стать собой. Она — молодая, темноволосая.
— Как дела сегодня?
— Хорошо. Много гулял. Я все больше могу ходить.
— В том же духе и продолжайте. Вам необходимо восстановить мышечный тонус. Позже займетесь специальными упражнениями.. Как чтение?
— Лучше. Я почти все понимаю.
— Отлично. Что непонятно — спрашивайте.
Я обрадовался. Сразу спросил:
— Где это место? То — где Я.
— Где вас лечат? Это учреждение находится в столице Магистрата и называется Гаяровский институт в Норденке. Сокращенно — ГИН.
Я начал вести счет времени. Стал наблюдать, незаметно, чтобы не вызвать подозрений. Здание, где меня держат — тюрьма, ее называют научным институтом. Двор окружен бетонным забором, наверху — колючая проволока. Раньше ее не было, и один подопытный экземпляр сбежал. Женщина. Она бродила по ночным улицам, и вскоре скончалась. Ее труп приняли за останки бездомной, и расследования городских властей удалось избежать.
Откуда я это знаю? Я слушаю, притворяясь непонимающим идиотом. Молоденькие медсестры понимают, где служат. Им нелегко и иногда они шепчутся между собой. Им страшно, я ощущаю их страх. Я ощущаю свой страх. И продолжаю смотреть по ночам видео — тогда волна "Голоса Эгваль" принимается надежно. Доктор Гаяр однажды поставил опыт, введя в кровь пациента микроскопических червей, и наблюдал, как они поедали человека изнутри. Разных таких опытов он поставил много. Его Хозяйка, владычица Острова, запасает все виды дьявольского оружия для войны с Эгваль. Она сама — дьявол, пятидесятипятилетняя матрона в черных очках. Такой люди ее видят изредка, в дни новогодних торжеств. Тогда она обращается к народу с обещаниями дальнейшего счастья и процветания на Светлом пути.
— Не ограничивайте себя одним источником информации, — моя врач отлично осведомлена о моих тайных ухищрениях. — Послушайте Остров тоже, почитайте тамошнюю прессу, я принесла вам. Больше физических упражнений.
— Я должен быть здоров, прежде чем в мое тело внедрят пожирателей? — сорвалось нечаянно с моего языка.
— Пройденный этап. Они уже вышли из вашего организма. Микрофаг выедает холестерин, скопившийся на стенках сосудов. Такой метод — один из сотни составляющих Ренессанса. Отдыхайте. Я приду завтра.
Метод. Метод... Он спасет тысячи жизней, которые иначе бы прервались инсультами или инфарктами. Но любое средство надо испытать. Это и делает доктор Гаяр — безжалостный и гениальный медик. Наверное, я несправедлив к нему. Я был болен и он меня спас. Нелогично.
Нелогично. Неправильно. Я худощавый молодой мужчина — много раз изучал себя в зеркале. От чего меня лечить? Что со мной было?
На следующий день, когда я отдыхал в палате, врач зашла меня проведать. Я спросил:
— Как долго продолжается эксперимент надо мной? Что со мной было? Я в самом деле был болен? Или на мне пробуют новые лекарства? Разве мог я согласиться на это добровольно?
— Больше года. И у вас выбора не было.
— Я — преступник?! Чтобы избежать наказания...
— Мы — оба преступники.
Впервые мне в голову пришла странная мысль.
— Вы... Как вас зовут?
Она не успела ответить, когда я почти закричал:
— Как зовут меня?!
Она слегка усмехнулась.
— "Что в имени тебе моем..." — мой милый доктор любил эту присказку.
Я вскочил с кровати.
— Ведите меня к нему! Вы — подчиненная и ваш рот на замке. Пусть он мне ответит!
— Вот речь не мальчика, но мужа... Пошли.
Со стен смотрели фотографии знаменитостей ГИН. Моя провожатая замедлила шаг, я проследил за ее взглядом. В конце галереи, крупнее остальных, черно-белый фотопортрет кудесника, единственного в своем роде, величайшего в Мире врача. Я подошел ближе, не в силах отвести взгляд. Холод стал закрадываться в мое сердце.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
