Я притворился неспособным ни на что телом! Пусть она и мать этого тела, но она всё ещё являлась обворожительной красавицей! Я должен запечатлеть эту картинку в своём сознание. Бугагашеньки!
После ванных процедур и нескольких вскользь брошенных взглядов на ладную фигурку, я устало откинулся в ванне. Внизу-то ещё ничего не работает, даже несмотря на метаморфизм, а втайне надеялся на иное!
Хотя бы эстетическое чувство порадовал, а потом уполз в свою комнату.
Впереди меня ждут трудные кубические будни и не менее трудные тренировки по освоению чакры. Поэтому золотое яблочко в ручку и кушаем!
Каждый укус приносил мне волны удовольствия, усталость и ноющая боль уходили. Я чувствовал себя снова живым. Провёл уже привычный небольшой анализ организма и я охренел.
Эффект от яблока регенерации второго уровня смогло откатить вспять слепоту от использования Мангекё Шарингана! Это нереально круто! Особенно, потому что спускать двести лямов на более высшую ступень — это транжирство, учитывая, что есть брат, который с радостью обменяется со мной своими глазами. В крайнем случае, у нас есть отец с такими же повышенными глазками, но в этом случае я не уверен от конечного эффекта.
Так что, пока у меня нет ВМШ, то я смогу откатывать воздействия при помощи золотых яблок или зелий, для которых мне придётся пострадать… очень серьёзно пострадать.
Глава 8
Глава 8.
Итачи Учиха.
Некоторые мысли не давали покоя старшему Учиха. С рождения его всегда мучали вопросы жизни и смерти. Наблюдение за миром, задавая вопросы другим людям, всё это в какой-то мере приоткрывало понимание сущего.
Вспоминая прошлого и слова Орочимару: «Не имеет смысла горевать по мертвецам, если смерть и имеет смысл, то лучше воспользоваться ею. Нет смысла жизни. Смысл жизни есть лишь в том случае, если жизнь вечная».
Юный Учиха невольно проводил аналогии со своим младшим братом и Орочимару, некоторые схожие черты заставляли его вздрагивать.
Их взгляды были чем-то похожи, но также кардинально различались. Из того опыта, который он скопил за свою жизнь, мог отчётливо сказать, что у его младшего брата взгляд был куда глубже.
Новая порция воспоминаний заставила Итачи остановиться и посмотреть на небо. Облака медленно курсировали по безбрежной синеве. Лёгкие и беззаботные, не обременённые грузом обязательств.
Шутливые слова, сказанные Саске для Изуми, оказались не такой уж и шуткой. Отличить ложь от правды для Итачи не составляло труда, тем более, если это был Саске.
Феноменальная гениальность брата немного царапнула сердце, но низменные эмоции сменились радостью и гордостью за младшего брата, ведь это значило, что в случае чего, он сможет выжить, как показала та стычка.
Почему Итачи казалось, что за показанным, его брат вместе с Шисуи скрыли нечто большее? Да и за словами о колдуне точно спрятано гораздо больше, чем он мог себе представить.
— Итачи, не отставай, — крикнула Шинко, а второй напарник Тенму бросил раздражённый взгляд.
Невольно парень вспомнил встречу Саске и Шинко, когда ему стало стыдно, а Тенму не смог удержаться от язвительных высказываний, после чего отправился в нокаут от красной и нервной девушки. Кулак у неё крепкий, как успели заметить два сокомандника.
А всего-то одному маленькому шутнику стоило спросить, Шинко девушка ли Итачи? Затем Саске, не дождавшись ответа, похвалил брата и громко прошептал: «Я знал, что тебе тоже нравятся опытные куночи постарше!».
Темноволосый парень испытал невольную тревогу, словно что-то должно было сегодня произойти. Какие-то слова брата витали в голове, но не могли уцепиться.
Сегодня их миссия заключалась в церемониальной защите Дайме, и вряд ли кто-то нападёт на них. Но почему же он так волновался?
Повозка охраняемого объекта спокойно двигалась по дороге. Итачи решил поднять бдительность настолько, насколько ему позволяло восприятие.
Даже такие усилия не привели к кому-то эффекту. Всё началось неожиданно, он с трудом пересилил гендзюцу и заметил, как большая часть людей повалилась на землю.
Остались стоять только он и Тенмо, сердце учащённо забилось, а нутро сковал страх. Тело перестало адекватно реагировать на команды.
Перед ними стоял человек в спиральной оранжевой маске и чего-то выжидал.
Перед глазами пробежали недавние события и принятие его сокомандников как друзей, но отчего у него такое дурное предчувствие?
Тенма бросил на него серьёзный и обречённый взгляд, перехватил плотнее кунай и кинулся в ближний бой.
Он оказался не противником человеку в маске, один росчерк клинка и алая волна захлестнула небо.
В голове Итаче прозвучали слова… друга: «Клянусь, я верну тебе должок!».
Внутри всё замерло, постепенно нутро пожирала пустота. Юный Учиха не мог поверить в произошедшее, даже не обратил внимание на колющую резь в глазах.
Такого не должно было произойти…
* * *
Саске и Итачи Учиха. Лунная ночь.
Я ожидал этого момента, лично для меня это ожидание продлилось долго. Почти два года моей жизни минуло, когда для других около трёх месяцев. Получилось увеличить количество моего пребывания в кубическом измерении, теневые клоны отлично помогают.
Итачи наконец-то закончил свою первую и ключевую веху. Честно говоря, я не хотел лишать его такого урока судьбы. Да и Тенму не столь ценен, как бы цинично это не звучало. В этом мире шиноби дохнут как мухи, перенимаем менталитет местных.
— Саске, ты знал? — тихий голос Итачи, смотрящего на луну, оторвал меня от горьких дум.
— Я много чего знаю, — всё же решил быть честным, что-то мне больно стало от его боли.
Не думал, что эта жизнь может меня так сильно с кем-то связать. Прошлое бытие сиротой не способствовало какому-то особому возникновению чувств, да и остальные воплощения не особо в этом выделялись. Чаще всего я шёл путём одиночки.
Может настало время это изменить? И пофиг на растраты кубического опыта на получение глаз ценой боли брата? А ведь уже предложил Шисуи план по реализации пробуждения Мангекё для Итачи… но, кажется, в бездну отправился план.
— Ты испытал такую же боль? — он повернул ко мне голову, грустный взгляд отдался внутри очередной болью.
— Нет, — покачал я головой. — У меня с этим всё проще, но произошедшее на той дороге… я могу понять. Большой жизненный опыт.
— Ты точно всё знал… — странным голосом сказал он, внутри него явно смешались чувства. — Почему ты мне не сказал, что всё так кончится?
Я показал пальцем на свои активированные глаза.
— Ради них? Ценой… в моего друга? — тоскливо спросил он.
Устало вздохнул и посмотрел на безоблачное ночное небо.
— Ты задаёшься вопросами о смысле жизни, да, Итачи? Ищешь взаимосвязи, пытаешься скрыть свои душевные травмы, найти лучшее объяснение? — как бы в никуда размышлял я. — А что, если нет правильного пути? Что, если только ты сам выбираешь какой дорогой идти? И ты бы выбрал.
Повернул голову и посмотрел на Итачи активированным Мангекё Шаринганом и воздействовал на него иллюзией. Вокруг пространство изменилось, а мы стояли и смотрели на разрушения войны, даже больше, чем мог увидеть Итачи в прошлом.
— Посмотрим одну известную мне вариацию твоего будущего? — задал я риторический вопрос и добавил. — Оно может быть не совсем точным, некоторые места я доработал для гладкости картинки.
Множество шиноби с остервенением резали друг друга. Техники и железо собирали свою жатву. Кто-то становился калекой, кто-то отправлялся в мир иной.
Итачи стоял рядом с иллюзорной копией самого себя и с ужасом наблюдал за происходящим. Его ужас был не за себя, а от того, насколько может быть пугающей война.
Сейчас возраст Итачи делал мою картинку куда ужасней. Когда он впервые это видел, оно смотрелось иначе и не настолько раскрывало глубину событий.
Картинка сменилась на рассвет.
— Воды… воды! — протянул руку один шиноби Скрытого Камня.
Младшая версия Итачи бросилась к нему на помощь, чтобы напоить.
— С-спасибо, — хрипло поблагодарил тот с закрытыми глазами.
Затем он осознал, кто ему помог, и бросился на него, впрочем, Итачи легко того убил.
Настоящий же брат спросил:
— Как? Откуда ты это можешь знать? — не читаемыми глазами смотрел он на меня, в них плескалось множество разных эмоций.
— Продолжаем смотреть, это только начало, братец, — спокойно улыбнулся ему.
Младший Итачи спросил:
— Отец, почему этот шиноби попытался меня убить? Я же ему ничего не сделал.
Фугаку Учиха спокойно ответил:
— Потому что это война.
— Война?
— Это война не между людьми, а между странами, поэтому незнакомцы бесцельно убивают друг друга.
— Это и есть война? — дрогнул голос паренька.
— Это и есть мир шиноби. Послушай, Итачи, никогда не забывай то, что видишь здесь.
— Ага, — тихо ответил он.
Каменное плато было засеяно огромным количеством трупов разных ниндзя. Многие тела ещё не успели остыть. Картинка замерла, и я повернулся к Итачи.
— Это стало переломным моментом в становлении твоей личности, ты невольно получил психологическую травму, — констатировал я. — Ребёнок очень пластичен и изменчив, поэтому ему легче всего адаптироваться под окружающий его мир. И что ты приобрёл? Личную идеологию неприятия насилия.
Итачи молча меня слушал, не перебивая, вид его был крайне задумчивый.
— Этот мир в отличие от многих других слишком зациклился на противостоянии друг другу. В какой-то степени это логичный и закономерный эффект, но специфика истоков создала бесконечную мясорубку, — вздохнул я. — Начало всего положили два брата — дети Рикудо Сеннина или другое его имя — Хагоромо Отсутсуки. Детали этой прекрасной истории я покажу тебе.
— Я боюсь спросить откуда ты всё это знаешь, но, так понимаю, ты мне расскажешь? — постепенно эмоции и чувства брата утихли и его лицо стало серьёзным.
— Определенно, — улыбнулся ему я. — В начале я хотел продолжить использовать тебя в тёмную и повести по той же тёмной тропе, но слишком я люблю своего глупого младшего брата.
— Вообще-то младший из нас ты, — указал на меня пальцем Итачи.
— Тело пока ещё не догнало тебя по возрасту, а вот ментальный и духовный… — я загадочно улыбнулся. — И об этом немного позже. Я продолжу рассказ.
Преобразовал при помощи гендзюцу пространство в обычный современный зал. Большой диванчик, перед ним стоял широкий плазменный телевизор и журнальный столик. Я упал на него и приглашающе указал на диван.
— Садись, сегодня у нас будет длинная история, — я непроизвольно зевнул. — Так на чём я остановился? Индра и Асура — на телевизоре ты сейчас можешь наблюдать, как творение Рикудо Ниншу дало всходы Ниндзюцу. А потом Индра нащупал знаки, которые ныне зовутся ручные печати. Ты, наверное, сейчас задаёшься вопросом, к чему я начал с настолько далеких событий?
Итачи помотал головой и даже улыбнулся.
— Нет, продолжай — это очень интересно и познавательно, — он повернул голову ко мне и добавил. — Спасибо.
— За что? — удивился я.
— За доверие.
Вот же маленький… брат! Почему я покраснел и на душе так легко стало? Вот же чёрт, каким-то я мягким стал, надо срочно кого-нибудь зарезать.
— Момент раскола требует заглянуть ещё глубже назад. Думаю, ты слышал о богине-кролике Кагуи, — дождавшись кивка, я продолжил. — Тысячу лет назад Кагуя Отсутсуки прибыла из другого мира вместе со своим кланом в поисках плода Божественного древа. Именно на землю она прибыла в одиночку и была обнаружена жителями небольшого государства, в общем у неё с местными случилось банальное проявление чувств, затем банальная жадность людей и смерть понравившихся изначально доброй иномирной гостьи, а потом она скушала божественный плод и получила силу.
Мой ускоренный рассказ пробудил удивлённые брови брата.
— Что? Мне просто лень подробно рассказывать не столь важные детали, — я продолжил рассказ. — В итоге она потеряла веру в человечество и, как самая сильная девочка на планете, решила этот мир значится построить. Гендзюцу на всю планету? А после из людишек армию солдат сделать, чтобы подготовиться противостоять своим соклановцам, которые также захотят плода и Божественного Древа. В общем после того, как она откушала, у неё появилась чакра, она, кстати говоря, наша родственница в хрен знает каком колене, так вот, у неё родились два сына — Хагоромо и Хамуро. Те увидели неприглядную сторону матушки и в итоге её запечатали. Наша иномирная красавица успела скинуть свою волю, коя здесь и сейчас уже готовится к грандиозному празднику! И зовут его… Куро Зетсу!
Под конец я чуть ли тараторил и устало выдохнул откидываясь на кресло.
— Рассказчик из меня так себе, но мне действительно лениво это рассказывать, потом подробности в гендзюцу посмотришь, после психологической терапии.
— Продолжай, Саске, это очень интересно, — по виду мой брат совсем уж оклемался.
— Окей, — кивнул я. — Вот мы и вернулись к уже сыновьям Хагоромо. Индра — прародитель клана Учиха, попал под влияние ожившей Воли Кагуи. На экране ты можешь быстренько вкусить известные мне детали.
Подождал несколько секунд, для Итачи прошло около десятка минут, я продолжил:
— И вот ты теперь можешь увидеть, как образовалась традиция нашего клана. Как шаринган при виде смерти близких становится сильнее, — я невольно вздохнул. — У нашего кеккей генкая есть много неприятных моментов, заложенных Индрой, и развиваемое множеством поколений. Разве что Шисуи, как и его предок Кагами Учиха, смогли обойти это влияние, ну и я наверно.
Итачи задумчиво кивнул и сказал:
— Я понимаю, о чём ты. Проклятие ненависти, которое переворачивает любовь в ненависть, не раз слышал, но об этом предпочитают помалкивать.
— Именно. А теперь добавим к этому реинкарнации и инкарнации Индры и Асуры, которые постоянно сражались между друг другом… — я опять невольно покачал головой. — Известные мне инкарнации — Мадара Учиха и Хаширама Сенджу. Не так давно наш старичок Мадара отбросил копыта, и теперь инкарнацией должен был стать я и Наруто Узумаки.
— Он? — удивился Итачи. — Сын Кушины Узумаки и Минато Намикадзе?
— Да, — мрачно сказал я и задумался о жизни Наруто. — Презираемый и ненавидимый своей деревней. Лишь из-за выбора своего ублюдочного отца-политика, выбора Хирузена, он должен доказывать другим что он не монстр. Хотя верхушка видит в нём лишь оружие.
