Линии на руке

Звуки погони приближались с неотвратимостью топора, занесенного над головой преступника, и способов избежать гибели я уже не видел. Силы для маневров постепенно заканчивались, я уже просто бежал, не разбирая дороги и, проломившись в очередной раз сквозь какие-то зелено-голубые кусты, внезапно вывалился на поляну, где обитали знакомые уже гориллы.

Пять крупных приматов от такого подарка судьбы явно обалдели, но еще сильнее они удивились, когда вслед за мной к ним на огонек заглянул куда более опасный гость.

Встреча со старыми знакомыми меня не слишком обрадовала, но думать было просто некогда, в любой момент когти бегущей позади твари могли вскрыть меня как консервную банку. В итоге, я как ломился по прямой, так и промчался мимо ничего не понимающих горилл. Звуки драки, раздавшиеся за спиной, показались мне лучшим, что я слышал за всю свою жизнь.

Бег на грани возможностей организма продолжался еще с десяток минут. Погони за спиной не было слышно, но это вообще ничего не значило. Сомневаюсь, что гориллы станут для бронированного хищника серьезными противниками. Другой разговор — мяса в них куда больше, чем в худощавом человеке, а значит и смысла гнаться за мной вроде как нет, но кто знает, что творится в голове у взбешенного животного? Может дурная тварь зуб на меня затаила за ту царапину на пузе и теперь цель ее жизни — отомстить наглому двуногому существу.

Тем не менее, бежать я уже не мог — измученное тело молило о пощаде. По мышцам растеклась ноющая боль, а легким уже не хватало кислорода. К тому же во время безумного спринта по лесу, я сильно ударился ногой об торчащий корень, и теперь к отбитым ребрам добавился здоровенный синяк на голени. Пришлось останавливаться.

Пять минут на передышку и снова в путь. Я прекрасно осознавал, что мне дико повезло, а судьба, как правило, любит равновесие. Если сегодня ты вырвал у нее удачу, то готовься к неприятностям. Что интересно, в обратную сторону это правило не работает. Лицом по грязи жизнь тебя может возить хоть каждый день, без перерывов и выходных.

Укрывшись в небольшой ложбинке, я для начала осмотрел ребра. Перелома все-таки не было, только сильный кровоподтек от бедра до подмышки. Вовремя активированное умение уберегло кожу, но полностью от травм не спасло. Помимо этого, я потерял копье. Оно осталось лежать в фиолетовой зоне, хорошо хоть кинжал сохранил.

Выбираться из своего укрытия жутко не хотелось. Здесь сохранялась иллюзия безопасности, а впереди еще не один километр враждебного леса, где каждое живое существо желает твоей смерти, к тому же я не совсем понимал, куда идти. Пришлось, преодолевая боль, лезть на дерево, с целью сориентироваться по стене.

До деревни я так и не дошел. Удача, приветливо помахав мне рукой, решила отправиться к кому-то другому.

— Да ты шутишь что ли? — вздохнул я, глядя на чешуйчатую собаку, выскочившую наперерез. — Бобик, оно тебе надо?

Оказалось, что надо. Хищник, не признавая хитрых маневров, просто бросился на меня, метясь в шею. "Каменная кожа" все еще находилась в откате, поэтому защитить себя я не мог и просто рванул в сторону, пытаясь отмахнуться кинжалом.

Промахнулись оба. Начался второй акт нашего противостояния. Тварь оскалила зубы, низко зарычала и сымитировала атаку. Как последний дурак я повелся и попытался отскочить, на чем потерял драгоценные секунды. Тут же, не тратя время на подготовку, хищник почти мгновенно преодолел расстояние до цели и вцепился мне в горло.

Темнота. Я вновь вижу чешуйчатого зверя перед прыжком, но уже знаю, как именно будет совершена атака и готов к ней. Теперь обманный маневр сработал против хищника, мы почти одновременно рванули вперед, однако я оказался быстрее, кинжал входит в зеленую шею, увитую тугими мышцами и, казалось бы, все — победа, но тварь изгибается всем телом, и как-то умудряется вцепиться мне в ногу.

Боль, дикая боль, разрывает сознание. Я вижу, как из разорванной артерии фонтаном бьет кровь, а недобитая тварь продолжат вырывать куски мяса из моего тела. Хищник почти умер, но не успокоился, пока не прихватил меня с собой.

Перерождение.

11 Глава

Ненавижу умирать. Как же я ненавижу умирать! Мне хотелось бить руками по стенам и орать благим матом, вымещая пережитое в лесу. Насколько же это жутко видеть, как от твоего тела отрывают целые куски кровоточащего мяса, и, мало того, что это психологически трудно, это, мать его, больно! Это очень больно! До помрачения сознания, до безумия и проклятий больно!

Очнувшись, я тут же схватился за бедро, и минут пять просто сидел, массируя его. Не представляю, как подобное может вынести более эмоциональный человек. Грёбаня собака, ну какого лешего ей надо было встретить меня в этом лесу? Вопрос конечно риторический, но обвинить кого-то в случившемся очень хотелось.

В конце концов меня немного отпустило. Я успокоился, и смог встать на ноги, не бросая периодически взгляды на то место, где совсем недавно челюсти зеленокожей твари вырвали из ноги кусок плоти.

Возле часовни меня, естественно, никто не встречал. Круг деревьев пустовал, но где-то в стороне хижин слышались голоса, туда я и пошел.

Деревня в мое отсутствие немного преобразилась. Те жалкие потуги построить оборонительные сооружения получили развитие и теперь то тут, то там виднелись вполне себе серьезные конструкции. Стены из толстых веток, заостренные колья, вкопанные глубоко в землю. Понятно, что ничего действительно стоящего городские жители построить не могли, но они явно старались.

Первым мое появление заметил Федос. Мужчина развлекал себя метанием ножей в дерево и, судя по измочаленному стволу, делал он это достаточно давно.

— О, ты все-таки вернулся! — с какой-то смесью радости и злорадства сказал Федос, — хреново выглядишь.

Выглядел я и правда неважно — порванная куртка, окровавленные брюки с практически оторванной штаниной, щетина, превратившаяся в небольшую бороду. Хорошо хоть все синяки и ссадины исчезли после перерождения.

— И тебе не хворать, — ответил я.

— Ну, рассказывай, нашел что-нибудь?

— Федос, давай всех соберем, не хочу одно и тоже десять раз объяснять. За стеной есть кто-нибудь?

— Не, утром сползали, но вернулись уже все. А может все-таки расскажешь, чего тебя так долго не было? Мы ведь решили, что ты все — кинул нас. Ушел, так сказать в свободное плавание и ручкой нам не помахал.

— Кто бы сомневался, — скривился я. — Позови всех на поляну, разговор очень важный.

— Ладно, — скуксился Федос, после чего заорал на всю округу, — Эй, народ! Харе вола гонять, сюда идите! Макс вернулся!

Пока жители деревни стягивались к костру, я наведался сперва к колодцу с целью умыться, а затем и на склад, где сменил пришедшую в негодность одежду. Пока переодевался, с расспросами прибежала Лиза, женщина как бы невзначай оказалась рядом, изобразила радость, что я наконец вернулся и попыталась выведать информацию о столь длительной вылазке в лес. Кузнецову я естественно послал... к костру, все с той же формулировкой — не хочу повторяться несколько раз. Лизе такой ответ не слишком понравился и, изобразив обиду, женщина вышла со склада.

Через десять минут возле костра на центральной поляне собрались почти все жители деревни, за исключением Гуляева. Во время моего отсутствия в деревне явно что-то произошло, люди почти не общались друг с другом, да и в целом обстановка ощущалась очень напряженной

— А Васек где? — спросил я, оглядев собравшихся.

— Кончился он, — ответил Федос, — вздернулся, чмошник.

— Ты бы свой поганый язык меньше открывал, — прошипела Маша, — из-за тебя ведь все произошло.

— Че? Вернулся твой дружок, и смелая сразу стала? — казалось, что Федос сейчас бросится в драку.

— Да я тебя, падла, за один удар в часовню отправлю! — Ершова вскочила на ноги.

— Друзья, — попытался успокоить людей Мельников, — в нашей ситуации любая ссора может привести к гибели всей деревни. Хватит! Прошу вас, успокойтесь!

Окрик подействовал. Люди, готовые вцепиться друг другу в глотки, уселись на свои места, злобно поглядывая друг на друга.

— Борис Игоревич, — дождавшись тишины, спросил я, — что произошло?

— Максим, когда ты ушел, мы, как и договаривались, занялись тем, то продолжили походы в лес, но оказалось, что те мелкие животные, на которых мы охотились прошлую неделю, исчезли. Мы обошли деревню по кругу, но так и не нашли никого. После общего собрания было решено направится дальше, однако, чтобы уменьшить риски, не разделяясь на две группы. В результате, углубившись в лес на несколько километров мы наткнулись на группу из трех горилообразных существ, что напали на деревню днем ранее. Совместными усилиями нам удалось уничтожить их. Так продолжалось три дня, и в целом все шло хорошо, некоторые из нас даже улучшили умения, однако позавчера произошел очень неприятный инцидент.

— До чего ты нудный дед, — поднялся с кортов Федос, — пойду, пожалуй, отолью, крикните, когда он закончит.

— Так вот, — продолжил Мельников, когда нас стало на одного меньше, — позавчера мы наткнулись на группу животных, насчитывающую пять особей. Наверное, надо было уйти, но Александр настоял на атаке. Нам удалось уничтожить троих, еще одного мы сильно ранили, однако последняя — самая крупная особь, напала на Василия. К сожалению, он не умер сразу, и пока мы пытались добить существо, бедного парня рвали на куски. После возрождения, Василий ушел в себя. Он не ел, не разговаривал, почти не реагировал на внешние раздражители, ну и как итог не выдержал и покончил с собой.

— Маш, — я обратился к девушке, — ты говорила, что Федос во всем виноват, о чем речь?

— Гнобил он Васька. После того, как парень возродился, Федос постоянно возле его хижины терся. Развлекался ублюдок — на психику давил, прозвища разные придумывал. Короче, вчера утром Гуляев на завтрак не вышел, а потом в его хижине надпись на стене увидели — он углем нацарапал: "я хочу домой". Мы тогда всю деревню обыскали и на одном дереве нашли веревку с петлей. Как только ветки выдержали, непонятно.

— Тело пропало?

— Да, испарилось, как обычно. Я ведь Федоса едва не убила вчера. Как можно быть таким конченным человеком?

— Ну он же не виноват, что горилла напала на Гуляева? — вступилась за своего мужчину Лиза.

— Нахрен его травить было? — начала заводиться Ершова. — Он слепой? Не видел, что пацан на грани?

— Чего ж ты его не остановила тогда? — ехидно заметила Кузнецова. — Какие все высокоморальные, я просто поражаюсь.

— Друзья! — Борис Игоревич попытался затушить разгорающийся конфликт. — Случившееся уже не изменить, никто не мог подумать, что Василий решиться на такое. Если мы сейчас уйдем во взаимные обвинения, будет только хуже, давайте думать о будущем. Тем более Максим наверняка не просто так нас собрал.

Новость об окончательной смерти Гуляева меня немного шокировала. Какой-то привязанности к нему я не испытывал, но мне его было жаль. Не выдержал парень свалившихся на его голову испытаний. Он пережил две поганые смерти, и в конце концов сломался. Не думаю, что оскорбления нашего гоповатого придурка стали основной причиной самоубийства, скорее уж той соломинкой, что переломила хребет верблюду. Является ли Федос после этого меньшей мразью? Нет. Человек, самоутверждающийся за счет более слабых — по определению моральный урод. Однако убивать его или вести разъяснительные беседы я видел смысла. Зачем? Гуляева так не вернешь, а характер тридцатилетнего быдла уже не исправить, так что незачем лишаться дееспособного члена общины. К тому же, он сейчас десять раз подумает, прежде чем тешить свое эго на ком-либо еще.

Этот мир меняет людей. Кто-то становится сильнее, кто-то показывает свое истинное нутро, а кто-то, как Гуляев, ломается под гнетом обстоятельств.

— Может он не умер? — робко подала голос Настя, — может он вернулся домой? Мы ведь не видели его мертвым.

— Я бы не стал на это рассчитывать, — покачал головой Мельников.

— В любом случае, парня уже не вернуть, — сказал я. — Нас стало на одного человека меньше, и мне хочется верить, что на этом смерти закончатся, потому что в ближайшее время нам понадобится каждый. Я нашел выход.

Новость настолько взбудоражила людей, что любые споры и претензии отошли на второй план. Даже появление Федоса ничего не изменило. Народ требовал подробностей.

Пересказ моего похода к стене не занял много времени. Единственное, пришлось подробно описать тех, похожих на птиц тварей, с которыми пришлось схлестнутся в первый день путешествия. С таким зверьем обитатели деревни еще не сталкивались и с большим интересом слушали о новых лесных монстрах.

Самые сильные эмоции, естественно, вызвала новость об отсутствии прохода в стене там, где заканчивалась дорога. Послышалась ругань и проклятия, адресованные неизвестно кому. Мне даже пришлось успокаивать взбудораженных людей.

Наконец я дошел до финала своей истории и подытожил:

— В общем выход есть, по крайней мере в теории. Другой вопрос, как туда добраться? Если тем же путем, что шел я, это займет не меньше трех дней, а волна уже послезавтра. Можно напрямик, но придется идти через территорию горилл и той здоровенной твари, что меня едва не сожрала.

— Если идти твоим маршрутом, то волну мы встретим в лесу, а это не вариант, — заметила Маша. — Я бы, наверное, рискнула и двинулась к стене завтра с утра напрямик.

— Учтите, я знаю только примерное направление. Нам еще придется потратить время на поиск прохода в стене. Мне кажется, лучшим вариантом будет встретить волну, а затем направиться по длинному маршруту. Убить парочку птиц, куда проще чем стаю горилл.

— Так мы сдохнем все! — возмутился Федос. — Сразу надо к стене идти. Завтра утром встали и вперед!

— Александр, — сказал Мельников, — представьте ситуацию, мы завтра отправляемся к стене, как вы и хотите, а не доходя до цели несколько километров вы погибаете и возрождаетесь в деревне, в то время как остальные благополучно добираются к выходу.

— А, ну так-то да, — почесал голову Федос, — тогда надо после волны идти, чтобы все вместе! Как одна команда! Только это, если кто участвовать в обороне не будет, я того лично завалю — чего жизнь просто так тратить. Да Эмма?

— Не будем спешить с решениями, — улыбнулся Борис Игоревич.

— Макс, — будто что-то вспомнив, посмотрел на меня Федос, — ты перед тем как уйти, что-то там про заброшенные часовни говорил, нашел?

— Нет, ни одной не встретил, не повезло.

— Так может тебе почудилось тогда? Мало ли чего может с перепуга-то показаться?

— Наверное, ты прав, мне действительно просто показалось, — улыбнулся я, вспоминая события недельной давности.

Решение идти к выходу после волны обрадовало не всех. Эмма, которой, видимо, все-таки придется прикоснуться к алтарю, недовольно брюзжала, сетуя на свою жизнь. Не в восторге от перспективы вновь встретиться с кошмарными тварями леса была и Настя. После предыдущей волны Куликова долго находилась в каком-то полубезумном состоянии, и что с ней будет после новой смерти — большой вопрос. Пусть и говорят, что женщины легче адаптируются к любым невзгодам, но индивидуальные особенности личности еще никто не отменял. Психика может и не выдержать.