— Я могу выплачивать тебе по три золотых в день независимо от того, воевали мы или нет, — предложил я Байяру.
— А сколько в день получает Вилль Омникафи? А сколько получают маги? — поинтересовался рогатый зверь, не спеша давать окончательный ответ.
Я честно ответил, что никто в нашем отряде не получает оплаты за своё участие. Хотя тут же уточнил, что предполагаемую добычу мы будем делить по справедливости, чтобы каждый получил свою долю. Вот только никаких письменных соглашений мы не составляли, так как необходимости в них пока не было.
— Тогда и мне не нужно подневной оплаты, хочу быть наравне со всеми. Но только должны быть чёткие правила — кто и сколько получает из добычи, иначе будут ссоры и недовольства. Если такой договор будет составлен, я согласен остаться в твоём отряде, Серый Ворон.
— Тогда предлагаю тебе самому поспособствовать составлению этого договора, — предложил я минотавру. — Поговори с остальными членами отряда и узнай их пожелания. И после того как вы договоритесь, попроси кого-нибудь из обученных грамоте зафиксировать договорённости на бумаге.
Огромный рогатый зверь молча кивнул и пошёл к спуску со скалы. Я же остался сидеть на посту и слышал со стороны лагеря доносящиеся жаркие споры. Но когда на скале меня сменил Ярик Тяжёлый, и я спустился к костру за своей порцией ужина, Байяр с гордостью протянул мне свиток, исписанный аккуратным почерком Свелинны. Я расправил лист бумаги и стал вчитываться в составленный моими друзьями договор. Через минуту я поднял голову и дал свою оценку написанному:
— Ну, в целом пойдёт, хотя слог и очень вычурный. Особенно глаза резали фразы "последние защитники Зелёной столицы" и "ревнители истинной веры". Но почему мне полагается так много, аж четверть всей добычи?
— Это я предложил, — пророкотал минотавр. — Именно так добычу делят наёмники и отряды искателей приключений. Четверть в резервную кассу для общих нужд, четверть командиру, а оставшееся добро делят все остальные в отряде согласно своей доли. Мне сказали заранее учесть также долю высокородной леди Камилетты и её эльфийки. Мы и твою мышь не обделили, ей тоже полагается часть добычи. Хотя я и не понимаю, зачем это грызуну, но Елена сказала, что так будет справедливо. Все уже подписали договор, ждали только тебя.
Я ещё раз бегло просмотрел список обязанностей и привилегий. Каждый член отряда имел право высказывать свои идеи. Если мнения разделялись, всё решалось простым голосованием. Командир в голосовании не участвовал, но получал право принимать окончательное решение о принятии или непринятии, а также об участии или неучастии в каком-либо опасном деле. Больше всего после доли командира составляла доля высокородной леди, ей полагалась одна десятая добычи. По одной двадцатой полагалось Фее, Пузырю и Виллю. Все остальные получали по одной двадцать пятой доли. На всякий случай я пересчитал получаемые числа, и результат сошёлся, составив ровно единицу.
— Ну не до такой уж степени я математику не люблю, чтобы проценты не уметь посчитать, — шепнула мне с улыбкой наблюдавшая за моими вычислениями Фея.
Я взял зачищенное перо той самой странной птицы, которую я сегодня подстрелил на ужин, обмакнул в протянутую Ленкой чернильницу и аккуратно поставил подпись из вычурно переплетённых рун. Свою подпись я уже давно придумал, когда полгода назад покупал дом в Холфорде. Выглядела подпись шикарно и броско, подделать же её было крайне непросто даже для самого искусного мошенника.
В свитке ниже моей росписи были уже подписи Феи, Петьки, Свелинны и Фириата, а также крестики напротив имён Вилля Омникафи, Каришки, Байяра и Ярика. Последним из присутствующих Неведомый Призрак по моему указанию оставил отпечаток своей вымазанной в чернилах лапки на документе, после чего Свелинна посыпала бумагу мелким песком, аккуратно свернула в трубочку и убрала к себе в сумку.
— С этого момента мы не просто беженцы, а настоящая боевая группа со своим уставом и командиром, — удовлетворённо проговорил Пузырь, лежащий на матраце возле костра. — И теперь, Серый, не вздумай уводить нас куда-либо в глушь подальше от опасностей. Мы все подписались за то, чтобы активно сражаться против наших врагов.
— Именно так! — с готовностью подтвердил Вилль Омникафи. — Мы не сдадимся и будем сражаться, чтобы отобрать власть у богомерзких культистов!
— Ну а теперь давайте дружно лечить нашего командира, а то он от простуды совсем раскис! — предложил минотавр. — Я даже с трёх шагов слышу скрипы и свист у него в бронхах. Если его сейчас не подлечить, то завтра Серого Ворона придётся нести на носилках.
Я попытался протестовать, но меня совсем не слушали. Словно стая голодных волков, друзья налетели на меня и в десять рук мигом стянули промокшие сапоги и влажную одежду, повесив одежду и обувь сушиться у костра. Я остался лишь в трусах, да и те пришлось отстаивать с боем.
— Рана-то совсем зажила, — прокомментировал минотавр два узких белых шрама чуть пониже грудины, след от проткнувших моё тело прошлой осенью когтей ящера. — И это хорошо, так как сейчас у тебя будет лечебный массаж. Потерпи, будет немного больно.
Огромный зверь уложил меня на расстеленное прямо на траву одеяло и с остервенением принялся мять своими лапищами мои плечи и спину. Временами Байяр не рассчитывал свои силы, и я действительно с трудом удерживался от болезненных вскриков.
— Ух ты, а почему ты не хвастался своей татуировкой? — обратила внимание Фея на изображение двух сцепленных колец на моём правом плече.
— Похоже на знак Гильдии Воров Холфорда, только почему-то кольца изображены красные, а не чёрные, как у остальных воров, — блеснул своими познаниями Пузырь.
— У Каришки тоже кольца красные, но с чёрным орнаментом, — припомнила Фея и поинтересовалась у меня. — И что значит сия цветовая дифференциация штанов?
Пришлось мне комментировать свою татуировку, хотя я и не хотел поднимать эту тему. Говорить было тяжело, так как лапы гиганта в это время то растягивали моё тело, то вминали в землю. Нужно отметить, что Байяр прекрасно знал своё дело, но иногда мой голос срывался на писк, когда рёбра чуть не трещали от действий рогатого костоправа.
— Два сцепленных между собой браслета — это древний знак воров. Изначально знак означал вроде "союз обездоленных" или "братство бежавших из тюрьмы", сейчас уже точно никто не помнит. Надпись на этих браслетах описывает конкретную гильдию, в которой состоит вор, и его кличку. Татуировка Гильдии Воров означает, что вор действует в рамках принятых правил и законов, как бы это парадоксально ни звучало. Он платит налоги, не крадёт у малоимущих, не обнажает оружие кроме как для защиты своей жизни, не трогает городскую стражу и власти. Поэтому вора с татуировкой, если он вдруг неосторожно попался, городские власти не казнят. Обычно знак гильдии на татуировке чёрного цвета. Но бывает знак красный с чёрными символами, если вор проявил себя, в этом случае татуировка делается магическая и обладает какими-то полезными для обладателя свойствами. Например, повышает скорость движений, как у Каришки. Полностью красный знак означает принадлежность к Внутреннему Кругу, это вроде правительства у воров.
— А твоя татуировка тоже магическая? — поинтересовался Ярик.
— Ага, магическая, просто "плюс два к ловкости", — пошутил Пузырь и сам же засмеялся над своей шуткой. Однако более опытная в вопросах магии Фея присмотрелась и поправила моего школьного приятеля:
— Скорее "плюс один к ловкости" и "плюс один к интеллекту". Болезненно было?
На этот вопрос я не стал отвечать. Врать не хотелось, но и не хотелось докучать друзьям подробностями, как я трое суток чуть не лез на стены от жжения в распухшем плече и не мог уснуть из-за стреляющей боли от кончиков пальцев до самого уха.
— Ну, на первый раз всё! — сжалился надо мной рогатый палач, передавая в руки Фиритата.
Тёмный эльф выдал мне кружку с каким-то обжигающе горячим и омерзительно горьким отваром, обернул тёплым пледом и усадил у самого костра. Пока я пил маленькими глоточками этот кипяток, Фириат произносил какие-то заклинания, от чего у меня внутри в районе лёгких расплывались очаги теплоты.
— Теперь я натру тебе спину прогревающей мазью из яда лесных скорпионов и горного мёда, после чего ты наденешь свои самые тёплые вещи и ляжешь спать в любой из шалашей, — указал Фириат на целый ряд небольших одноместных навесов, устроенных его сородичами у края поляны.
Мазь была жгучей, словно перцовый пластырь, но явно действовала, так как хрипы у меня в бронхах прошли. Я тепло оделся, надев даже под куртку тёплый свитер, а под брюки подштанники. И прополз в первый попавшийся шалаш, улёгшись на толстую подстилку из хвойных веток. Не успел я укрыться одеялом, как ко мне в шалаш шустрой змейкой юркнула Каришка.
— Не прогонишь? — поинтересовалась тайфлинг с надеждой в голосе. — Теперь настала моя очередь продолжить твоё лечение.
Я даже не знал, что и ответить. Вообще-то при посторонних Каришка никогда ранее настолько откровенно не демонстрировала наши близкие отношения. Однако и прогонять её было совершенно неправильно, поскольку я и так в последние дни несколько раз сильно обидел свою подругу.
— Может, подождёшь всё же до праздника середины осени, когда пройдёт ровно год с нашей помолвки? — предложил я, но Каришка лишь хитро усмехнулась:
— Думаешь, нам нужно от кого-то скрывать, что я твоя невеста? Зачем? Елена Фея и так это прекрасно знает. Более того, твоя подруга детства собственноручно вернула мне потерянное мной колечко храма Амины, признавая тем самым моё право находиться возле тебя. А остальным совершенно безразлично... Хотя если подумать, то и Свелинна, и Фириат, и Вилль, и Пётр Пузырь тоже уже знают о нашей помолвке. К тому же, если ты не заметил, шалашей всего шесть, а нас девять, так что многим придётся спать по двое. Моё общество не даст тебе ночью замёрзнуть. Или ты можешь предложить кого-то взамен меня на роль живой грелки?
— Ну ладно, уговорила, — усмехнулся я, и в ту же секунду хвостатая девчонка юркнула под моё одеяло.
* * *
Следующий дневной переход дался мне гораздо легче предыдущего, я чувствовал себя практически выздоровевшим и полным сил. Вроде и расстояние пришлось пройти весьма немалое, да и с утра я ещё шмыгал носом, но нисколько не отставал от летящего, словно на крыльях, Фириата. Тёмный эльф узнавал родные места и с удовольствием показывал нам секретные тропы эльфийских разведчиков.
С утра я выпустил Тьму побегать, и волчонок с радостным визгом кругами носился по лесу. В одном месте именно Тьма предупредила нас о засевшем в густых кустах в засаде свирепом хищнике. Что именно за хищник это был, понять я не сумел, так как Тьма успела только испуганно взвизгнуть и пропала, получив смертельное ранение. Я поморщился от весьма болезненного отклика, сопровождавшего смерть связанного со мной существа, и заново призвал Тьму. Однако даже собственная смерть ничему не научила маленького чёрного зверька, и он опять с тявканьем помчался в те же самые кусты. Пришлось мне вмешиваться и, подключившись к сознанию Тьмы напрямую, велеть ей не подходить к опасному месту.
И ещё немного омрачало моё настроение тот факт, что Пузырь и Фея опять из-за чего-то поругались и весь день демонстративно друг друга игнорировали. Что на этот раз послужило причиной ссоры, я так и не понял. Мои школьные друзья, словно сговорившись, отказывались говорить на эту тему и, пусть и вежливо, но вполне твёрдо просили не лезть в их личную жизнь. Я уже откровенно запутался в их взаимоотношениях и даже не знал, помолвлены ли они в настоящий момент или не помолвлены. Фея, обмолвившись в разговоре, то называла Петьку своим женихом, то категорически отрицала эти слова.
Ну и ещё один сегодняшний случай тоже заставил меня усомниться в том, что я понимаю своих друзей. Мы долго шли по густому лесу и вдруг набрели на солнечную поляну с высокими синими и розовыми колокольчиками. Вилль Омникафи чуть отстал от остальных, нарвал большой букет цветов и неожиданно преподнёс Ленке. И наша Ленка, нарочно посмотрев предварительно на Пузыря и убедившись, что Петька смотрит, букет приняла и даже разлилась перед молодым бароном в словах благодарности!
— Кажется, у твоей подруги детства намечается новый поклонник, — усмехнулась остановившаяся возле меня Каришка. — А ты сам не хочешь нарвать букет для меня?
— Нет, не хочу. У меня при виде синих колокольчиков слишком неприятные личные воспоминания, — ответил я тайфлингу и, поправив сумки, зашагал быстрее.
Местность менялась и стала болотистой, яркий и густой лиственный лес сменился хвойным и смешанным с большим количеством мёртвых деревьев. Дроу повёл нас секретными тропками по гатям через болота и затем по единственному безопасному проходу в лесу, кишащему ядовитыми муравьями. Миновав болота, мы прошли по навесу из лиан над большой паутиной, и я впервые смог оценить размеры этой опасной ловушки. Старшую паучиху мы в этот раз не видели, хотя Фириат и утверждал, что она должна находиться где-то совсем-совсем близко. Однако и увиденных более "мелких" пауков размером с собаку мне вполне хватило, чтобы желать лишь одного — как можно скорее покинуть опасное место.
Уже на закате мы сумели разглядеть вдалеке на скале замок Древний Брод. Однако не успел я порадоваться скорому концу пути, как неожиданно встревожился Пузырь. Он предостерегающе поднял руку и долго разглядывал тоненькие, словно в кукольном игрушечном домике, шпили далёкого замка.
— На флагштоке нет знамени Кафиштенов, и это очень подозрительно! — пояснил Петька причину своей тревоги. — Камилетта ещё дней пять назад должна была прийти в свой замок. Но если бы она была внутри, то над центральным шпилем должен был развеваться стяг с взлетающим соколом.
— Неужели мы опоздали, и враги пришли первыми и схватили высокородную леди? — испугался я, но мой школьный друг попросил не делать поспешных выводов.
Петька, который уже чувствовал себя вполне сносно и весь день шагал наравне с остальными, повёл нас куда-то в сторону от замка. Мы прошли вдоль берега мелкой речки, затем миновали тренировочную площадку и двинулись дальше через густые кусты. Съедобных грибов тут в ближайшем к замку лесу было видимо-невидимо, и я, как ни старался не отвлекаться на них, всё равно не мог не замечать шикарные экземпляры грибного царства.
Наконец Пузырь, поплутав немного по лесу, нашёл верную дорогу, взобрался на почерневший ствол упавшего дерева и остановился на краю неглубокого оврага. Петька подошёл к громадному дереву и оторвал зачем-то большой кусок коры.
— Камилетта была тут совсем недавно! — произнёс мой друг обрадовано, обнаружив одному ему известные приметы.
По указанию Петьки мы спустились в овраг и поднялись на противоположный склон. Мой школьный друг долго блуждал между четырьмя высокими деревьями, что-то высматривая. Наконец, не найдя нужного ему, пояснил для остальных:
— Верёвочной лестницы не видно. Наши девчонки либо подняли лестницу наверх, либо вообще сняли её. Кто-то должен залезть на это дерево и попросить Камилетту и Арбель сбросить для всех верёвочную лестницу.
