Артефакты

— Замечательно, мне тебя еще и поить. Открывай рот и пей...

— Не надо, я сама.

— Не зли, — он сразу начал выходить из себя.

Лучше бы не проливала. Горячий, противный напиток, смесь трав настолько сильная и едкая, что слов нет, тут же обожгла желудок. Я послушно выпила все и пыталась справиться с тошнотой.

— Плохо? — удивился Киф.

— Тошнит, — прохрипела я.

— Странно, я заварил строго по рецепту, — он выглядел недоуменным.

— Оно всегда такое противное, — поспешила успокоить я.

Желудок постепенно смирился. Я смогла разогнуться и сесть.

— А можно я домой пойду?

Не стоило этого спрашивать. Взгляд Кифа как на тяжело больную психикой дал ответ и без слов.

— Нет, тебе даже ходить нельзя. Лежи так.

— Мне скучно, я что-нибудь прособираю?

— Нет, — он снова начал раздражаться. — Читать тебе тоже нельзя.

Он вышел из комнаты я осталась одна. Спать больше не хотелось, делать было нечего. Я осмотрелась, нашла взглядом часы. Они напротив, удобно. Уже десять. Судя по солнцу утра. Большая просторная комната. Спальня. Причем Кифа.

Оружие везде. Мечи на стене, боевые и заточенные. Ножи на подставках, в двери и просто на комоде. Нейтральные обои на стенах, очаровательная лепнина на потолке. Большой магический светильник в центре потолка. Несколько бра работающих от магии по стенам. Стеллаж, с книгами напортив кровати. И сама кровать, большая просторная с балдахином. Шкаф во всю стену и напротив, стена с двумя огромными окнами, занавешенными легкой, но дорогой тюль. Красиво. Мне здесь нравиться...

Дверь приоткрылась, и ко мне вошел Сат:

— Привет, умирающим, как дела?

— Ничего, а у тебя?

— Так себе, — признался он. — Были лучше, пока я не решил зайти в гости к Кифу, он с порога отправил меня к тебе развлекать. И как тебя развлечь?

Я немного потупилась и отвела взгляд.

— Это ты на что намекаешь? — он явно удивился.

— Научишь меня пользоваться Отворяющими Воротами?

— Чем? — удивился он.

Я показала заклинание.

— Оно у меня срабатывает от случая к случаю, — пояснила я.

— Хорошо вообще срабатывает. Кто же так делает?

Он начал показывать как надо. У меня не очень получалось, затем мы пробовали еще. наконец заклинание в его истиной форме прочно закрепилось у меня в голове.

Я довольно улыбнулась и чихнула.

— Э. нет, так дело не пойдет. Пусть с тобой сам Киф сидит, я себе здоровым нужен.

Он выскользнул из комнаты, оставив меня в одиночестве.

Прикрыв глаза, я стала ждать и дождалась...

Снова проснулась я уже ночью. Или вечером. Часы с подсветкой показали десять. Сколько можно спать? Я с трудом поднялась и направилась к двери. На пороге тут же возник Киф, что он тут делает?

— Ты куда?

— В туалет.

Он поддержал меня под руку и проводил в ванную. Сходив в туалет, я решила искупаться, вода освежит. Тело неприятно пахло, и было липким.

Ванна. Вода. Блаженство.

Дверь открылась, и вошел Киф, окинув меня неприязненным взглядом, раздраженно спросил:

— Предупредить не могла, что купаться собираешься? Я наивно подумал, будто ты уже умерла.

— И не надейся, — отмахнулась я рукой, затем спросила. — А пены у тебя нет?

Он прошел и достал из шкафчика пузырек и протянул его мне. Затем вышел и принес другую рубашку, полотенце и халат.

— Ты никак не могла дома болеть? Обязательно надо было ко мне прийти?

— Конечно, вдруг ты обо мне забыл? — не удержалась от подколки я.

— О такой как ты не забудешь, даже если очень захочешь.

— Если захотеть, то забыть можно обо всех.

— Не все согласятся, чтобы их забыли...

Так легко и непринужденно мы перекидывались язвительными фразами. С ним оказалось на удивление просто и легко. Когда Киф был в хорошем настроении, он был приятной личностью.

Я начала уставать, но возвращаться в реальный мир не хотелось. Киф наверное понял это, он молча отвернулся, пока я одевалась, и помог добраться до кровати. Ее он тоже перестелил.

— Устраивайся поудобнее. Вот тебе настои, на всю ночь должно хватить. Вот книги, Ода передала. Какие-то приключения, тебе должно понравиться. Не будешь спать — читай, но только пока глаза не устают. Будешь вести себя хорошо, завтра дам что-нибудь собрать.

— Буду, — пообещала я.

Он усмехнулся и вышел. Сна не было, поэтому я с удовольствием взялась за книгу. Она захватила меня, придуманный мир на удивление затянул в свою жизнь...

— С добрым утром соня.

— Вообще-то уже обед, — добавил Киф, входя в комнату. — Ты спать во сколько легла?

— В пять, — честно призналась я, потягиваясь. — А что?

— Как самочувствие?

— Наверное, лучше, кости не болят.

— Хорошо.

Он принес другой настой. И поставил на столик. Забрал книгу и вышел. Я тоже подумав, поднялась, хотя меня и пошатывало, но в целом я чувствовала себя почти хорошо. Тело начинало слушаться. Прогулка до туалета, купание, я вернулась и попала на завтрак.

В постель, как в книге, которую я читала.

— Романтика, — восхитилась в слух.

— Ты о чем?

— Мужчина подает завтрак в постель, разве это не романтика?

Киф рассмеялся.

Я улыбнулась. Как хорошо!

После завтрака он принес мне коробку с небольшими деталями.

— Эктор сказал это вероятнее всего из одного прибора. Собирай.

— Спасибо.

Он несколько раз заходил и приносил что-то. Я порой отвлекалась, но не часто. Зато к вечеру гордо похвасталась собранной деталью. Непонятно от чего это, но зато готово.

Киф посмотрел, покивал, выслушал мои возгласы и похвалил. После чего забрал коробку и готовую деталь.

— Все, хватит. Ты сегодня весь день ее собирала. Пора отдыхать, да и, кстати, я конечно предупредил Тата, что ты не придешь, но может, сама записывать будешь? Вдруг меня поблизости не окажется?

— О проклятье. Я совсем про нее забыла, — призналась я и обеспокоилась. — А какой сегодня день недели?

— Суббота, 23, — любезно с толикой издевки сообщил он.

— Спасибо, наверное, правда записывать надо, я порой, когда занята, мало что замечаю, — честно сообщила я.

— Я так и понял. Иди купать и спать. Рано пока собирать.

— А что я завтра делать буду? — ужаснулась я.

— Книжку читать. Та, насколько я понял, тебе понравилась?

— Очень, такое приключение, путешествие...

— Любовь, — язвительно добавил он.

— Да, — согласилась я, неужели ты тоже читал?

— Нет, но я хорошо знаю пристрастия Оды. Если в книге не про любовь, то читать она ее не будет...

— Конечно, — не согласилась я с ним. — Но почему-то она сидела и переводила Эктору описание прибора, там точно не про любовь.

— Перевод, да еще и для Эктора это другое. А как чтение для себя, твоя книга была бы забракована на первой странице.

— Возможно, но не стоит так сильно приуменьшать ее таланты и возможности.

Киф бросил на меня настороженный взгляд и вышел, сказав на прощанье:

— Поверь на слово, про возможности своей сестры я знаю лучше всех.

Дверь закрылась. Он просто физически не может оставить последнее слово не за собой. Сколько я с ним не общаюсь, он упорно всегда высказывается последним, даже если это фраза типа "Пока!".

Ладно, у каждого свои странности, все мы с причудами. Так сказал кто-то из древних. Сейчас я закрою глаза на его, а потом он не заметит мои. Именно на этом построены человеческие взаимоотношения. Те, кто не понимают подобного простого правила, оказываются на обочине человеческого потока. Или стоят столбами посреди движения. Нельзя жить, не идя ни на какие уступки, конечно чисто в теории все возможно, но на практике такие попадаются мало.

Вода, чистая рубашка, свежее белье. Нет, общаться с магом сильным в бытовых мелочах все-таки приятно, порой чересчур. К хорошему привыкаешь быстро, начинаешь воспринимать как норму и относиться соответственно как к должному, а этого никто не любит. И в один прекрасный момент лишают тебя привычного всего. Привыкать к другому, худшему сложнее и неприятнее, но все хватит отвлечений, мне подобное не грозит.

Утро началось рано, еще не было восьми, как я проснулась, за ночь хорошо выспалась и отдохнула. Надо встать. Купание, переодевание, и приготовление завтрака заняли довольно много времени. Не говоря уже о шуме, у меня даже мелькнула мысль — Кифа нет дома, раз он еще не появился. Но проверять подобное я не стала, вдруг он просто спит?

Погремев на кухне посудой, я разогрела чайник, сварила кофе и даже почти отвадилась на приготовление чего-нибудь съестного, как пришел хозяин:

— С добрым утром, — судя по голосу, утро у него в принципе добрым не бывает. — В духовке есть пирожки, а на леднике мясо и салат. Если хочешь, разогрей.

— С добрым утром. Нет, я ограничусь пирожками, только я их подогрею ладно? я тебе мешаю? Извини. Иди спать, я сама управлюсь.

— Да? — он с сомнением посмотрел на меня, но после моего уверенно кивка все же удалился.

Правда не надолго, на меня упала сковородка, затем противень попытался съехать на пол. И наконец я не нашла спичек, а от магического огонька духовка работать не хотела.

— Отойди оттуда, пока ты не все переломала, — голос Кифа заставил меня подпрыгнуть, я больно ударилась об угол плиты.

— Я не слышала, как ты подошел, — голос чересчур обвиняющий, но ничего поделать не могу, волнуюсь.

— Ты ничего не слышишь. Зато я все. Моя кухня не перенесет такого присутствия.

У него огонь загорелся сразу. Кофе он подогрел. И уже через пару минут я с наслаждением завтракала. Киф ограничился травяным чаем.

Выглядел на редкость злым и недовольным, а так же не выспавшимся. Я почувствовала себя виноватой.

— Прости, что побеспокоила. Я уйду, чувствую себя хорошо, прости.

— Ага, извинись еще десяток раз и я тебя вообще прибью. Хорошо она себя чувствует. Зато соображает не очень, — я только собиралась возразить, как он продолжил. — Молчи, когда ко мне ночью в дождь пришла тоже хорошо себя чувствовала?

— Я уже извинилась.

— За ту ночь еще нет, но сдается мне, успеешь.

— Извини...

— Началось, — он поднял глаза к потолку. — А ты не умеешь завтракать молча?

— Умею, но не буду. Привыкай к человеческому обществу, — огрызнулась я.

— Ты у меня жить остаешься? — удивился Киф. — А с какой это радости?

— Нравиться мне здесь.

— Замечательно, дожили. Всех следующих умирающих буду выкидывать на улицу, — сказал он в пол голоса, для себя.

Я хмыкнула и отвернулась. Он не обратил на мои действия никакого внимания. Вместо этого спросил:

— Ты одеться быстрее, чем за полдня сумеешь?

— Разумеется, не всех по себе судят, — ответила я поговоркой.

— По себе так сразу жить не хочется. Тогда если ты позавтракала, собирайся.

— Зачем? — удивилась я.

— Дайте мне терпения. — Попросил он кого-то глядя в потолок.

— Поняла, уже ушла. А где мои вещи?

— Но моей кровати, — любезно, я ядом в голосе отозвался он.

— На твоей, где ты сейчас спишь или на той где я спала?

— Издеваешься?!

— Все поняла.

Я мигом покинула кухню. Все вещи действительно были на месте. В одежде я почувствовала себя увереннее и комфортнее.

— Готова? Уже? Я в восторге, пошли, — скомандовал Киф, заглядывая в комнату.

Мы вышли на улицу. К моему удивлению он, наверное, решил проводить меня до дома, чтобы убедиться — я не вернусь. По крайней мере, в ближайшее время.

По городу мы шли долго. Слабость я осознала практически сразу же, но упорно шла вперед, не желаю признаваться.

— Все? Дурь закончилась? — спросил Киф минут через двадцать неспешной прогулки. — Руку...

Я протянула руку, со следующим шагом мы оказались рядом с моим домом.

— Ничего себя, я так не умею, — честно призналась я, осматриваясь.

Мы действительно пришли ко мне домой.

— Не так всесильна, как хотелось бы? — подколол меня он. — Ты идешь, или жить около этого заборчика останешься?

Ха, ускорив шаг, я постучалась в дверь сосенного дома. Открыл Арнольд, как обычно. Увидев меня, он чуть поклонился и пропустил вовнутрь. Как ни странно, но Киф вошел следом.

— Ты теперь ко мне?

— Кончено, а ты думала, живешь на халяву? — удивился он, снимаю куртку.

Теперь удивилась я. Амина вышла с кухни и приветливо меня обняла. После чего пристально изучила и повернулась к Кифу:

— Спасибо. Неплохо. Почти здорова, если конечно посреди ночи никуда не отправиться непонятно зачем.

— Не за что. Это все ваши травы...

— Скромность хороша, но в меру. Проходите, не стойте на пороге. Завтракать будете?

— Я нет, — вмешалась в беседу я. — Уже поела, а Киф может быть. Я пошла, переодеваться, ты располагайся и чувствуй себя как дома...

— Не забывая, что в гостях? — закончил он за меня.

Затем они начали обсуждать что-то с Аминой. Я правда собиралась переодеться и только на пару минут легла, чтобы в себя прийти. Как заснула, не знаю, не заметила...

Звон стекла, я соскользнула с кровати. Силуэт человека около окна. Ножи! Ни одного ножа поблизости, Сила...

Дверь распахнулась, и полетели ножи. Гость уклоняется. Киф мигом упал на пол и с пола атаковал ножами. Затем рывок он уже рядом, один удар и тот падает на пол. Я сижу на полу в одном белье и тупо хлопаю глазами.

— Ты как? — голос хриплый, недовольный.

— Нормально. А ты?

— Бывало и лучше.

Он осматривает тело, затем издает удивленный свист. Я поднимаюсь и подхожу ближе, мужчина. Вернее труп. Лет сорок. Несколько шрамов на лице. Я его не знаю...

Зато вижу на шее Кифа кровь.

— Ты ранен.

— Где? — он касается рукой шеи и начинает ругаться.

— Киф? — я не понимаю.

— Яд, он всегда смазывал оружие ядом... — голос начинает хрипеть.

— Стой.

Я окидываю его Остановкой Времени. Это ненадолго должно притормозить яд, затем рявкаю на прислугу. Половина выглядывает из-за двери:

— Амину быстро, тут яд.

Кто-то с топотом побежал вниз. Пара минут и ведьма рядом.

— Что? — просто я понятно.

— Яд, вон на лезвиях такой же...

— А, — она, подняв один из ножей, презрительно фыркает. — Для дилетанта, сейчас все будет в норме, — затем обращается к Лиз. — Ты все еще стоишь здесь? Противоядие бегом, то в углу...

— В синем флаконе? — понятливо уточняет Лиз.

— Оно самое.

Помощница исчезает, остальные стоят столбами. Мне это начинает не нравиться, я только собираюсь высказать свое возмущение, как меня опережает Амина:

— Вы что застыли? Делать нечего?

Все куда-то испарятся. Хорошо иметь дома ведьму, слушают с полуслова. Затем она поворачивается ко мне, и чуть проведя рукой перед лицом Кифа, спрашивает:

— Ты уверена?

— В чем? — я пока плохо соображаю.

— Он нужен тебе живым?

— Да, — отвечаю и задумываюсь.

Амина права, сейчас я могу избавиться от него проще простого. Не сразу поняли, что за яд и не успели помочь. Такое бывает. Покажу тело, Лари тоже его знает, и все. Я свободна...

Но с другой стороны, он мне помог. Сейчас спас жизнь, кто знает как бы, и когда бы я отреагировала? Он вылечил меня, заботился. Да и вообще, зачем мне его смерть? Не знаю...