Цветок и камень - 4 (+22 глава)

Я сглотнула, рукой нащупывая револьвер.

— Соскучился?

— Жутко, — он лязгнул клыками.

Он выпустил клыки в баре!

— Она передавала тебе привет, — произнесла я, Нейт позади меня напрягся, он знал, что я играю не по сценарию, — И не только она. Джульетта тоже скучает.

Глаза Рассела расширились, и клыки стали уменьшаться. Пистолет он не убрал, но было видно, я попала в точку.

Его глаз бегали от второго оборотня обратно ко мне. Его верхняя губа оттопырилась, и он утробно рыкнул. В его мозгу явно шла напряженная работа, он не знал, на чью сторону вставать. Хотя свободы у него оставалось немного, сыворотка в его крови вот-вот сама сделает этот выбор. Уж я-то знала, как работают приказы.

— Медленно вставай, — зарычал он.

Я сглотнула и кивнула.

— И ты, — он обращался к Нейту.

Мы переглянулись и встали.

— К черному входу, — рявкнул Рассел.

Именно туда, волчонок.

Я кинула пару купюр на стойку бара. Бармену, кстати, отошли щедрые чаевые. Затем мне пришлось быстро перебирать ногами, так как ствол по-прежнему упирался в меня, а мне не слишком хотелось получить дырку в теле неестественного происхождения.

Около барной стойки с отпечатками чьих-то пальцев и разводами мы свернули в узкий коридорчик с зелеными стенами. На потолке виднелись потеки от неисправных труб. Побелка отслаивалась и грозила рухнуть вниз на чью-нибудь голову.

Ствол ткнул меня в бок еще сильнее.

Я зашагала вперед.

Перед глазами уже маячила железная дверь черного входа. Рассел буквально толкнул меня к ней, и я вылетела в переулок. С неба на меня тут же капнуло несколько дождинок. Надеюсь, небольшой дождик не помешает оборотню учуять меня. Если я вдруг сумею оторваться от человека с частично волчьей ДНК, разумеется.

— Иди к стене, — рявкнул второй оборотень, что был с Расселом.

Послушно кивнув, я сделала несколько робких шагов к противоположенному дому.

Ну, где же ты Джонни?

Словно в ответ на мои молитвы пространство около оборотней стало мерцать.

Это и был знак.

Я рванула вправо, пока Джонни придерживал напарника Рассела. Нейт начал телепортацию, своим черным дымом перед лицом брата Джульетты, дав мне фору.

Ноги стучали по асфальту. Из переулка я свернула направо и полетела вперед по довольно людной улице. Темп я старалась не сбивать, но постоянно приходилось огибать каких-то прохожих.

Через два дома должен был быть проволочный забор закрывающий переход на другую улицу. Сегодня днем Нейт сделал там дыру в уголке.

Я спиной чувствовала, как Рассел преследует меня и, почти, на автомате нырнула в проход. Раздался звук рвущейся материи. Пока, курточка, я буду помнить тебя красивой.

Оскальзываясь на влажной земле и чувствуя, как за шиворот скатываются капли, я добежала до конца переулка, перепугав двух бродяг возле мусорных баков. Поневоле из любопытства я обернулась, чтобы посмотреть преследует ли меня Рассел. И он преследовал.

Зря мы думали, что проволочный забор сможет его задержать. Оборотню он был помехой не большей чем великану лужа. Он перепрыгнул его с рыком и приземлился на четыре лапы. Вернее на ноги и руки, только вот Рассел выпустил когти и со страшным скрежетом царапнул стену дома в прыжке. Кирпичная крошка посыпалась в лужи, а шум дождя заглушил жалкий всплеск.

Бродяги кинулись отсюда прочь, а я продолжила свой забег. Теперь мне нужно было бежать прямо до небольшого сквера. Там было немного людей в такое время, но и их было достаточно, чтобы оборотень не убивал меня.

В боку закололо. Я согнулась, чтобы отдышаться, но шум быстрых топчущих ног вновь отрезвил меня.

Пробежав прямо перед носом такси, я влетела в полутьму парка. Позади меня раздался скрип и крики таксиста. Видимо Рассел не обходил машину, а бежал прямо по ней.

В это время я уже спустилась по ступенькам к прудику.

Рассел нагонял меня.

Ладно, это в планы не входило, но выхода у меня не оставалось. Я не добегу до церкви, если он поймает меня в сквере.

На каблуках я резко развернулась и вскинула руку. Рассел был так близко ко мне, что кончиками пальцев я почувствовала его взмокшие щеки и губы, искривившиеся от гнева.

Телекинетической волной его отнесло в сторону, и он угодил в пруд. Жуткий громкий всплеск и его крик. А затем крики случайных прохожих. Я явила магию на глазах у людей. Хорошо, что я уже в розыске и преступница, нам такое можно.

Я, не теряя времени, рванула ко второму выходу из парка, пока Рассел плыл к берегу, путаясь в полах одежды и в водорослях.

Влетев в какого-то парня, я оттолкнула его и побежала через стоянку перед больницей. Здесь было много людей и машин, но судя по крикам у парка, Рассел уже выбрался из водной ловушки, поэтому варианта сбавить скорость и передохнуть, у меня не было.

Несколько мгновений спустя, я была на финишной прямой. В темноте улицы и в блеске от дождя виднелся корпус старой заброшенной церкви. Когда-то она принадлежала волшебникам, но теперь это очередное непримечательное заброшенное здание со старыми строительными лесами и покрытое вековой пылью.

Железную калитку в заборе мы сегодня сняли с петель. Все, что мне нужно было сделать, это толкнуть ее. Но Рассел был слишком близко, поэтому я телекинезом снесла ее и она влетела в каменную стену церкви, подняв шум и звон.

За забором я свернула налево и добежала до старой лестницы, ведущей к входу. Он тоже был уже открыт. И будь в Расселе меньше адреналина, он бы наверняка заподозрил неладное.

Ноги стучали по рассыпающейся кладке старых плит. Я летела по широкому залу, где, если бы церковь была в рабочем состоянии, должны были стоять скамейки для прихожан. Мой путь лежал к алтарю в конце и груде хлама на нем возлежавшей.

В конце концов, я успела.

Прямо перед тем, как в церковь ворвался разъяренный оборотень, я уселась за грудой строительного хлама, больно ударившись копчиком об какую-то железку.

Я притихла, закрыв рот. Мне казалось, что мое сердце сейчас сломает мне ребра.

Утробное рычание, расходящееся по пустому залу.

Тук-тук-тук.

— Я слышу тебя, — зловещий шепоток пробирался под одежду и покрывал все тело мурашками.

Где-то под крышей раздался шелест крыльев перепуганных птиц. В такой атмосфере это выглядело очень кинематографично. Если не учитывать прямую угрозу похрустеть на клыках у оборотня.

Давай же Нейт.

— Не прячься. Покажись.

Я сглотнула. Злодеи все надеются, что их жертва выпрыгнет как утка в тире? Он что серьезно думает, что я встану и весело помашу ему ручкой мол "Парень мое правое бедро гораздо сочнее и питательнее, чем левое"?

Слушайте, а сарказм и ирония отличный способ не бояться. Вернее, делать вид, что не боишься.

— Нашел, — раздался голос над ухом, и я столкнулась нос к носу с почти волчьей физиономией.

Рассел зарычал, обнажив клыки.

Я на автомате потянулась за оружием и всадила пулю ему в плечо.

Вот и здорово. С такого расстояния не мажу.

Рассел взвыл. Рядом с ним материализовались Нейт и Джонни.

Слуа достал из кармана какую-то трубку и пустил в шею Расселу дротик. Волк пискнул и закатил глаза, грузно падая на плиты.

— Теперь его надо как-то отсюда утащить, — констатировал Нейт.

Джонни почесал живот и посмотрел на меня.

— А можно мне...

— Нет, — рявкнула я — Хоть пальцем его тронешь и помрешь во второй раз.

— Ты ужасная!

С этими словами слуа припустил к выходу, разоряясь рыданиями.

— Ты стала такой жесткой, — улыбнувшись, произнес психоз.

— С такой жизнью, как у меня, не стать жесткой — нонсенс.

Глава 18. Полнолуние.

Подвал слуа — это что-то среднее между пыточной камерой и берлогой медведя. Грязно, пахнет чем-то давно подгнивающим и кругом орудия, назначения которых даже самый пытливый ум не поймет. Тут можно с одинаковым успехом сделать комнату для садо-мазо или филиал лаборатории доктора Франкенштейна.

И Рассел был тут.

Обездвиженный ядом слуа, прикованный цепями к стене.

Он тяжело хрипел.

— Мне жаль, что приходится тебя тут держать — пробормотала я.

Он был тут уже пятый день. Я хотела сделать все еще раньше, но мы решили, что будет полезнее сделать очищение в полнолуние. Его форма будет наиболее полной, содержа в себе и его человеческое начало и волчье.

— Ты говорила, — прохрипел он.

Такие проблемы у него из-за того, что у него сломано ребро, и оно сильно давит на легкое. Из-за постоянного воздействия серебра он не регенерирует. Мы решили, так будет безопаснее. Как только я выжгу из него сыворотку, мы освободим его от цепей. Тогда он регенерирует и придет в норму.

— Я просто хочу, чтобы ты понял — мы пытаемся тебя спасти. Клянусь, это все во благо.

Он тяжело сглотнул и поморщился.

— Бесспорно. Так и охотники говорят. Ты знала?

Я подавила порыв накричать на него. Я почувствовала, что меня будто кипятком обливают.

— Охотники мучают людей, ты же понимаешь это?

Он вяло пожал плечами и закашлялся.

— Они тоже приковывали меня к стене.

— Они заставили выполнять тебя свои приказы.

Он согласно кивнул. Со лба у него стекла крупная капля пота.

— Но я был жив.

Я не выдержала.

— Ты был рабом!

Мой голос звенел.

— Да. Как и Милош.

Я нахмурилась.

— Кто?

Он победно улыбнулся.

— Ты ведь не знала, как его зовут. Он был со мной в баре. Такая же невинная жертва обстоятельств, как я.

У меня все внутри похолодело. Я сглотнула.

— Что тот пузанчик с ним сделал? Его дротики с ядом просто так не достанешь. Он видимо профессионал.

— Он слуа, — зачем-то произнесла я.

Рассел откинулся назад.

— Как я и говорил — профессионал. От Милоша ничего, наверное, уже и не осталось.

Я сглотнула. Мне нечего было ему ответить. Милош, вероятнее всего, был мертв.

Я, не желая больше там находиться, медленно поплелась на задний двор. В этот момент я жалела, что не курю. Мне надо было чем-то занять руки и на чем-то сосредоточится. Горький дым бы вполне сгодился, но вместо этого навалилась пустота и тяжесть.

Я уселась на старую садовую скамейку под сосной. Краска на ней облупилась, но я хотя бы оказалась спиной к дому, который за своими стенами прятал мой позор. Я легонько подцепила пальцем отслоившейся кусочек краски, и он с треском отлетел в сторону, оставив на подушечке моего пальца грязную крошку. Неужели я бездумный монстр? Не лучше охотников, а может даже хуже.

Руки сами нащупали телефон в кармане, и я уже набирала Криса. Он взял с первого гудка. Видимо, почувствовал.

— Я монстр? — тихо спросила я, ему не требовались разъяснения природы этого вопроса.

— Нет, мне так не кажется.

— Я не знала, что его зовут Милош. Если честно, я даже не думала, о том, что с ним произошло, когда я удрала из переулка.

Он вздохнул.

— Я бы тоже не стал думать.

— Почему?

Он снова вздохнул. Я знала, что он думает о тех временах, когда сам был охотником.

— Когда у тебя есть цель подобного характера, — начал он, тщательно подбирая слова, — Тебе не стоит думать о том, что могут пострадать люди. Тебе нужно было освободить Рассела, а это значит, что Милош был препятствием. Он не был человеком — он был твоей преградой. Начнешь очеловечивать противника никогда не сможешь ему противостоять. Ты не сможешь навредить тому, кого дома ожидает голодный кот или не политый кактус. Зато ты вполне в состоянии дать отпор тому, кто наставил на тебя пистолет.

Я сглотнула.

— Крис, я чувствую себя так паршиво.

— Я знаю.

— Да, верно. Мои чувства никогда не будут для тебя загадкой, — прошептала я.

Ему не обязательно было это слышать через телефон. Телефон был нужен скорее для того, чтобы придать этой ситуации нормальность.

— Это плохо? — в нем появилась настороженность.

Я закусила губу. Раньше мне казалось это романтичным. Но теперь я не была в этом уверена.

— Это немного утомительно, — призналась я.

— Я бы хотел что-то исправить.

— Я знаю.

Он помолчал.

— Ты права, это немного утомительно.

С этими словами он повесил трубку и отключился мысленно. Надеюсь, эта беседа результат того, что я чувствую стыд из-за Милоша, а не того, что у нас с Крисом появилась серьезная проблема.

Через несколько секунд пришла смс от него же.

"Забыл сказать, скоро штурмуем тюрьму. В команде снова будут Фрея и Рик."

Я глубоко вздохнула. Хорошо бы с ним ничего не произошло. Писать ему я это не стала.

Позади раздался хруст сухой ветки. Я не стала поворачиваться. Я и без того знала, что это Нейт вернулся.

— Проблемы в раю? — спросил он, усаживаясь рядом.

Лавка под ним уныло скрипнула и прогнулась.

Я помотала головой и поджала ноги, уткнувшись подбородком между коленей.

— Все хорошо, — бесцветным голосом произнесла я.

Нейт тоже отковырял кусочек краски.

— О, мы сегодня депрессивные тинейджеры. Врешь, — он откинул голову назад и вытянул ноги.

Констатация этого факт ввела меня в еще больше уныние.

— Вру.

На этом разговор на эту тему был исчерпан. Я не собиралась обсуждать свою личную жизнь, когда в доме сидел закованный в цепи оборотень.

— Все готово?

Нейт кивнул и потер переносицу.

— Пора бы его грузить.

— Джонни не присоединится? — Я повернула голову к психозу.

Нейт пожал плечами.

— Знаешь, он нам уже помог поймать его. С сывороткой разберемся сами.

Возражать я не стала. Это было разумно. Джонни сделал все, что было в его силах. Плюс, я не очень была уверенна, что в этой части плана Джонни нам помощник.

— Что случилось со вторым оборотнем из бара? — вырвалось у меня.

Нейт облизнул губы.

— Тебе не стоит об этом думать.

Я нахмурилась и отвернулась.

— Сколько нам туда ехать?

— Час-полтора.

Хорошо. Пора грузить его.

Мы поднялись с лавки. Я отряхнула ладони одну об другую и пошла вслед за Нейтом.

Снять оковы с Рассела было не слишком сложно. Сложнее было грузить практически онемевшее тело в машину. Мы благоразумно угнали и перекрасили микроавтобус. Благоразумно в том объеме, в котором вообще можно угонять машины.

Рассел не пытался вырываться. С приближением полнолуния яд слуа в его крови все-таки понемногу ослабевал. В глубине души он сам желал освобождения. Я в это верила, по крайней мере. Доверием ко мне он не фонтанировал, ведь я повинна в смерти его, кажется, друга.

В бардачке у меня лежал револьвер с серебряными пулями и несколько шприцов с ядом слуа. Этого должно было хватить на ночь. Еще я захватила зажигалку на бензине — она была моим начальным пламенем. Позавчера я объяснила Расселу, как именно происходит процедура очищения. Он тогда со мной вообще не разговаривал, но судя по его лицу мысль о том, что по его сосудам какое-то время будет нестись пламя, ему не нравилась. Хотя я вряд ли найду хоть кого-то, кому идея побыть живым факелом покажется веселой.

Нейт выглядел взволнованным, когда я завела мотор. Он, вероятно, сам себе не мог признаться, как его волнует предстоящее дело. Психоз, в привычной ему манере, отшучивался, но я-то знала, как для него остро стоит вопрос об освобождения от сыворотки. В конце концов, он ведь потерял половину своей сущности, когда избавлялся от нее.