Академия. Взгляд из приемной.

— Надеюсь, ты не меня сиротой оставить планируешь?

— Мечтаю, но в последнюю очередь. Твой папашка заметно сдал свои позиции в рейтинге моих врагов.

Тут в дверном проеме нарисовался предмет нашего разговора. И надо заметить, нарисовался в мрачных тонах. Того и гляди, молнией шарахнет.

-Диван душишь?— зловеще протянул он.— По академии шляется толпа народу, которая лезет куда не надо, а от тебя никакой помощи! Могла бы последить за ними.

Да, так и вижу эту картину. Пустой коридор, неясная тень мелькает за поворотом. Спешу туда. Предупредить графа я катастрофически не успеваю. Уйдет же! Вход в подвал открыт. Озираюсь вокруг, ни души. Держась одной рукой за стенку, я начинаю спуск. С каждым шагом света все меньше и в момент, когда тьма затапливает все вокруг, я получаю удар по голове. Через месяц Джонатан нанимает нового секретаря. А лет через двадцать находят мой труп. Да пошел граф на фиг со своей слежкой!

— Чтобы меня прикопали тихонько? Учти, призраком стану!

— Отлично, на зарплате буду экономить.

— А на похоронах? Я без поддержки минимум одного мордоворота, в Штирлица играть не собираюсь! Вон, сына пошлите! Пусть возьмет девчушку посмазливее и будет с ней по академии шататься, мол, место для экстремально интима ищем.

Граф аж задохнулся от возмущения.

— Иден — мой единственный сын!

— Значит, опасность не отрицаете?— я приподнялась на локтях.— Между прочим, у меня серийного номера на спине нет. Я тоже эксклюзив.

— И слава богине, что эксклюзив! Вторую такую, я бы не вынес.

Оставив последнее слово за собой, граф покинул приемную и заперся в своем кабинете.

— Что с ним?— недоуменно обернулся ко мне Иден.

— Нервы,-пожала плечами я.— Ты б ему успокоительно тайком подлил. А то нервы не только у него начнут сдавать.

Юноша воспользовался моим столом как стулом. Ругаться сил не было, потом протру.

— Ничего, сходишь на бал развеешься. Заодно и нервы подлечишь.

Завозилась, устраиваясь поудобнее, поправила подушку и спокойным голосом спросиоа.

— А с чего ты взял, что я туда пойду?

-А разве нет?

— Нет.

-Аааа, у тебя денег на платья нет. — проявил чудеса логического мышления Иден.

-Есть.

— Тогда почему нет?

— Мне жалко тратить их на платье.

В приемной повисло молчание.

— А хочешь, я тебе наряд куплю.

— Ну, прямо добрая фея,— протянула я.— Только крылья у тебя из задницы растут. Сказала нет, значит нет.

-Ну почемууу?

— А что мне там делать?

— Отдыхать, веселиться, танцевать?

— Ну ты и наивный, -протянула с восхищением.— В лучшем случае, я буду стоять у стенки, а в худшем твой отец припашет меня к работе. Вот даже не знаю что выбрать. Сидеть дома с чаем и вкусняшками в удобном халате или в тесном платье следить, чтобы официанты ничего не разбили, не украли и не нахамили. Даже не знаю.

Я изобразила руками весы.

— Отдых, работа. Работа, отдых. Отдых, отдых, отдых.

Ну как объяснить ребенку, что я не хочу быть "мещанином во дворянстве"? Даже если я приму предложение Идена про платье, то своей я в обществе не стану. Это в книжках, аристократия с ходу принимает иномирян в свой круг, восхищенная непосредственностью (читай наглостью), красотой или магической силой попаданцев. А в реальности, я в лучшем случае буду для них кем-то вроде забавной говорящей обезьянки. Минимум на меня просто будут смотреть как на диковинку, а максимум затравят. Я конечно, тоже не ангелочек, но с всем местным серпентарием бодаться не смогу, да и смысла не вижу. Они будут в своем праве. Нет, я себе ни уничижаю, я реально смотрю на вещи. Я обслуживающий персонал! Как говорится, гусь свинье не товарищ. А если Иден решиться на такую глупость, как ухаживать за мной весь вечер, то достанется и ему. Вот только юноша к моим доводам не прислушается. Зачем зря сотрясать воздух? Проще сказать , что хочешь дома поваляться.

— Ну, твое право.

-Лада, где счета за цветы?— раздался вопль из кабинета.

-Все, перерыв окончен,— я поднялась с дивана и потянулась.

Домой я ушла в восемь часов, а завтра в шесть утра я должна была быть на рабочем месте.

И завертелось... Тут проследить, там записать, а вон там вычеркнуть. Что значит, герцогиня будет с двумя дочками? Мы на одну рассчитывали!

Я тенью следовала за графом, стараясь пореже попадать в его поле зрения. Джонатан с утра был не в духе и попадаться ему под горячую руку и громкую глотку мне решительно не хотелось. Я даже ему не хамила. Представляете степень моей выдержки? Как говорили пингвины "Улыбаемся и машем". Дура? Улыбаемся. Склеротичка? Улыбаемся и делаем за спиной жест из трех пальцев. Только полы мыть с таким умом? Полностью с вами согласна! Козел...

Когда часы в академии пробили семь часов, я даже не стала протирать свое рабочее место влажной тряпкой, хотя обычно уборка после работы для меня— это святое. Но сейчас любая лишняя секунда с графом приближала меня к статье за членовредительство. Пора убегать, скоро начнут прибывать первые гости и желательно, чтобы меня уже тут не было. А то припашут еще к чему-нибудь.

Дома я позволила себе выпить кофе с коньяком, чтобы снять напряжение. Когда чашка в моих руках перестала трястись и угрожать чистоте пола, а комната напротив начала раскачиваться, я поняла что успокоилась, но напилась.

Разобрав диван, я погасила освещающий шар и уснула, пока не начались вертолеты.

Мне снился мой родной мир. Трамваи, идущие через мост над рекой Воронеж, зарево от льющегося металла над металлургическими заводами, пруд около Нижнего парка и каскад фонтанов около Драматического театра. Как я хочу домой! А вот и мой район... Но стук в дверь развеял сон.

Я со злостью ударила по шару на тумбочке. Комната озарилась тусклым светом. Щурясь от света я приподнялась на локте и потянулась рукой под подушку, куда я обычно убирала часы. Не с первого раза я смогла понять, который час. Пятнадцать минут первого!

-Шарик! Ко мне!

Пусть пес и был нематериальным, но его близость внушала слабое чувство безопасности.

-Кто?

— Лада?

Голос принадлежал Джонатану. Что-то случилось в академии?

Поплотнее запахнув халат, я открыла дверь.

Джонатану было даже лучше чем мне. Прическа растрепана, костюм помят, галстук отсутствует, рубашка расстегнута. Он в таком виде через весь кампус шел?

-Пустишь?— графа заметно шатало.

Я посторонилась.

Когда Эверо проходил мимо, я увидела початую бутылку вина в его руках. Мдя, быстро он нажрался. Но почему его автопилотом ко мне занесло?

— С тобой все в порядке?

Мало ли... Низкие цены на алкоголь мне сразу не понравились. Вдруг он паленый?

-В порядке. Ты не была на балу, почему?

Вот только пьяных разборок мне не хватало!

-Устала. Да и не место мне там.

— Твое место, как секретаря, рядом со мной!

А вот кулаком по столу лупить необязательно! Я чудом успела поймать сахарницу.

— Что делать секретарю на балу?

— Танцевать!

— Идите домой, проспитесь. Вы несете бред!

Джонатан отрицательно мотнул головой.

— Не хочу спать!

— А что хотите?— как маленького спросила я его.

Джонатан хлебнул вина из горла и внезапно притянул меня к себе.

— Это!

А дальше... вкус вина на его губах, руки развязывающие пояс моего халата и звон разбившейся сахарницы, которую мы смахнули со стола.

Я никогда не буду больше пить коньяк за половину золотого! Отвратительно похмелье! Башка трещит, а тело такое ощущение, что всю ночь узлом завязывали! Я поерзала, пора менять диван, весь в буграх и жесткий. Неудивительно, что я себя развалиной чувствую. Тут матрас подо мной всхрапнул... Сонливость как рукой сняло и меня буквально снесло к стенке. Эверо? Даже не так... Голый Эверо в моей постели?! А судя по моему состоянию, мы с ним ночью отнюдь не мою зарплату обсуждали. Допились...

Осторожно, стараясь его не разбудить, я слезла с дивана и накинула халат. Кварртира была вверх дном, рубашка графа, например, висела на осветительном шаре под потолком. Причем, когда я ее сняла, то обнаружила, что пуговицы на ней отсутствуют. Это я сделала? Уууу... Голова трещит.

Следующий час я провела, сидя за столом на кухне и периодически прикладывая стакан с холодной водой к виску. Это помогало уменьшить боль и привести воспоминания в порядок. Помнила я все. Помнила, но не понимала, что на меня нашло. Да я и раньше напивалась, но чтобы в постель с мужиком прыгать... Тут мне вспомнились еще пара пикантных моментов прошедшей ночи. Ну, хоть удовольствие получила.

Из комнаты донесся хриплый стон. А, очнулся...

Двигаясь как зомби из ужастика, Джонатан не утруждая себя одеждой, прошествовал в ванну.

-Воды!

— Ты конечно напился вчера как скотина. Но не советую следовать примеру Шарика и пить из унитаза.

Граф резко повернулся. Хоть бы прикрылся!

-Лада? Что ты делаешь...

— У себя дома?— не дав ему закончить, перебила я.— На данный момент отбиваю себе аппетит.

Граф оказался понятливым и скрылся в ванной, чтобы через минуту выйти оттуда с полотенцем на бедрах.

Я молча протянула ему стакан. Джонатан осушил его залпом.

— Что вчера было?

— Мы напились, чтоб сказку сделать былью! Жаль Карлы Людвиговны нет. она бы оценила наши ночные игрища.

Граф посмотрел на меня с ужасом.

— У нас что-то было?

— Да. Я вас силой напоила, притащила к себе, связала поясом от халата и надругалась!

— Лада! Хватит издеваться! Я последнее что помню. Как официант принес мне бутылку вина. Я выпил и мне, внезапно, захотелось женского тепла.

— Тебе повезло, что тепла захотелось.

— Почему?

— Если бы захотелось холода, то в твоем состоянии с тебя сталось бы прогуляться до кладбища.

— Лада! Не смешно! Что делать будем?

— На работу собираться!

Тут с пола донеслось какое-то попискивание. Граф подошел и поднял с пола свой пиджак. Пищало в кармане.

Граф достал на свет какой-то амулет и приложил ко лбу. Через минуту он повернулся ко мне.

— Собирайся. В моем кабинете нас ждет следователь. Что-то случилось. Но к этой теме мы еще вернемся.

— В душ я первая!

Собирались мы в рекордные сроки. Как оказалось, что двое взрослых опаздывающих людей могут навести беспорядок круче, чем пять дошколят. Попутно выяснилось, что на совместное проживание моя квартира не рассчитана. Хорошо хоть Шарик под ногами не путался. А где Шарик?

— Джонатан давай резче!

— Было бы быстрее, если бы моя рубашка была в нормальном состоянии! Я что без пальто был?

— Ну, извини, в порыве страсти я себя не контролировала!

— А зубной щетки нет?

— Нет. Пальцем обойдешься. Причешись, чучело.

-Все?

Я уже накидывала пальто. Да что он там копается?

-Что за дрянь в моем ботинке?— Джонатан продемонстрировал мне ногу измазанную эктоплазмой.

— Привет от Шарика.

В административный корпус мы вошли вместе. Что, в принципе укладывалась в нашу легенду. Хотя какую легенду? Это суровая реальность.

В приемной обнаружился Никола и пара незнакомых мне мужчин. Оба в возрасте, один явно бывший военный. Цепкие взгляды, неприметная одежда. Ох, не нравится мне все это. Тут я заметила, что некоторые вещи в моем кабинете стоят не на своем месте. Обыск?

Граф извинился и прошел в свой кабинет, пообещав вернутся через минуту. Оказывается, привычка держать на работе комплект одежды иногда выручает. А я тем временем решила исполнить свои обязанности.

— Чай? Кофе?

Отказываться от угощения никто не стал. Отлично, не придется занимать их беседой, пусть сидят печенье жуют.

— Извините за задержку. Так чем обязан вашему визиту? Кстати, вы так и не представились.

— Виссенте Ларо и мой напарник Георг Пере. Служба по контролю наркотиков.

Мы с графом переглянулись. Наркотики? Меж тем Никола кашлянул привлекая к себе внимание. Когда все взгляды остановились на нем, он заговорил.

— Сегодня в шесть утра, соседями было обнаружено тело Марты Гибонсон.

Я была, мягко скажем, в шоке. Марта разве не в тюрьме? И если нет, то почему? Я, не постеснялась озвучить данные вопросы Джонатану. Ответ меня поразил. Ему стало ее жалко! А теперь мы, судя по всему, огребли проблемы на место, откуда это жалко у пчелки растет.

— Сожалеем. Но причем здесь мы?— взял инициативу в разговоре на себя граф.

Тут Никола достал из саквояжа, который до этого стоял у него около стула, галстук. Очень знакомый галстук. Именно в нем я вчера видела шефа перед тем, как уйти домой. Только не говорите, что его нашли в квартире Марты. И хорошо, если не на ее шее.

-Вижу, вы узнали эту вещь?— сделал стойку Виссенте.

— Да,— не стала отпираться я.— Это галстук моего начальника Джонатана Эверо.

Виссенте переглянулся с напарником.

— Граф, где вы были вчера с часу до двух ночи?

— Я был у Лады. Она может подтвердить, что всю ночь я провел у нее. А с чего такой вопрос?

— Смерть госпожи Гибонсон наступила в этот временной промежуток от внутривенного введения сердечного препарата иномирского происхождения. В связи с этим дело передано под нашу юрисдикцию.

Тут следователи вспомнили про меня.

— Вы подтверждаете слова графа Эверо?

-Да.

— В таком случае попрошу вас проехать снами для дачи показаний.

— Зачем? Я и так вам все расскажу.

Следователи попытались дружелюбно улыбнуться.

— Просто мы хотим, чтобы когда вы будете давать показания около вас не было вашего начальника.

И что мне оставалось делать?

Опять тюремная карета, только на этот раз конвоиры разместились вместе со мной внутри.

К их чести допрос прямо в карете они не начали, да и вообще вели себя вежливо и корректно. Открывали передо мной двери, подавали руку на лестнице. Придраться было не к чему.

— Итак, вам комфортно? Не хотите кофе?

— Нет, спасибо.

— Что ж, тогда приступим. Во сколько к вам пришел граф.

— В пятнадцать минут первого.

— Вы так хорошо запомнили время?

— Не каждый день мне ночью начинают колотить в дверь. Естественно, я взглянула на часы.

Георг сделал пометку у себя в бумагах.

— В каком состоянии был граф?

— В никаком. Он был пьян. Даже бутылку с собой принес.

— А где сейчас эта бутылка?

— У меня дома.

-Разрешите за ней послать?

— Нет,— чтобы кто-то в мое отсутствие по квартире лазил? В том, что только одной бутылкой дело не ограничится, я не сомневалась.— У меня там злая собака. Если хотите, можете потом проехать со мной и я вам ее отдам.

— Что происходило дальше?

— Бурный секс.

У следователей отвисли челюсти.

— Вас возбуждают пьяные мужчины? Или все было против воли? Не бойтесь, если что у нас есть программа защиты свидетелей.

Ага, и буду я в глуши с Карлой Людвиговной куковать.

— Нет, я подозреваю, что что-то было в вине, которое принес Джонатан.

— В таком случае, следуйте за мной.

Меня привели в кабинет врача. И что мы тут забыли? Из-за стола поднялась миловидная женщина. Волосы убраны в тугой пучок, уже знакомая мне медицинская форма. Лекарь? Зачем?