Нграх (проект ролевик)

— А в рукояти выемку под рубинчик сделай.

— Хорошо господин ведьмак, сделаем. А вы мечи как зачаровывать будете под огонь али холод? — Поинтересовался кузнец.

— Под молнию, чтоб наверняка.

— Шутить изволите. Молния она ведь штука такая, может обратно на хозяина вернуться да так жахнуть, — заулыбался гном.

— Шучу конечно. А еще ты мне арбалетик вот по этому чертежу смастери.

— Сделать то можно, только стрелять он не будет.

— Это еще почему?

— Так ведь плечи толстые, а рычаг короткий. Такую махину взвести, все равно как одной рукой лошадь поднять, ни гному ни человеку не под силу...

— За это не беспокойся, главное выполни работу точно по чертежам.

— Тогда предоплата нужна, чтоб значит потом претензий никаких небыло. А то будет как в тот раз... Пришел барончик, да чертеж меча принес. Сделай говорит точно по чертежу, загулинка в загулинку. Я ему попытался объяснить, что меч неподъемный будет, а он в крик, типа делай свою работу, а благородным указывать не смей. Так вот этот меч, до сих пор в кузнице и валяется. Барончик его поднять то поднял, а вынести сил уже не хватило — надорвался бедный да и помер. А я его все перековать собираюсь, да жалко, ибо труда в него много вложено...

— За предоплату не волнуйся. А вот по этому чертежу ты мне еще один арбалетик сделай.

— Так я вроде игрушки не мастерю, — почесал затылок гном.

— А если я тебе за эту "игрушку" как за боевое оружие золота отвалю, сделаешь?

— Ну тогда ладно, — оторвался от чертежей гном. — Болты к нему тоже делать?

— Обязательно. Штук пятьдесят к маленькому и сто к большому.

— Все сделаю, господин ведьмак. Через две седьмицы будет готово. За работу полторы тысячи золотом возьму...

— А не лопнешь от жадности?

— Так ведь все из стали гномьей сделано будет, на века. Оружию этому ни снос ни слом не грозит. Сам пользоваться будешь и потомкам завещаешь, ежели боги позволят.

— Так уж сносу не будет? — Засомневался я.

— Точно не будет, — уверил меня гном. — Вот подкову из стали гномьей я уже на шестую лошадь подгоняю, пятерых пережила, — заявил он протягивая подкову из матового металла.

— Дзинь, — чисто прозвучала она разваливаясь в моих руках на две половинки.

Гном посмотрел на свет через рванный, зубчатый излом и снизил цену в два раза.

Покинув Закирдохино и выехав на трак мы направились в сторону Ужупинска, с намерением обогнуть его и добраться до столицы. В город, естественно, заезжать не стали — так как при въезде в гномью слободку обнаружили разыскной лист с моей физиономией и подписью "разыскивается за вознаграждение в двадцать золотых, человек Казик Ибрагим Мордехаевич". Низкая цена вознаграждения и отсутствие приписки "живой или мертвый", позволяло судить, что местным властям я потребовался, очевидно, в качестве ценного и снова единственного оставшегося в живых свидетеля с места преступления. Пришлось в гномьей слободке избавляться от брички и искать воровскую лавку, известную мне из бесед с Толвином. В лавке, потерев правой рукой мочку левого уха (стандартный знак членов гильдии теней) я потратил несколько золотых, и покинул пригород верхом на спокойном битюге, наряженый ведьмаком, с учеником — мальчиком лет восьми-девяти в потертой но добротной и чистой одежке.

Ведьмаком я решил стать по многим причинам. Прежде всего эта каста воинов-магов, вышедших на путь свободной охоты — отказывалась от преждней жизни и соответсвенно "забывала" свои прежние имена, происхождение и словно начинала жизнь с чистого листа. Ксивы, ведьмаки принципиально не имели, и единственным документом у них была лицензия мага, без которой колдовство на территории империи было строго запрещено. Обращались они друг к другу по прозвищам и нередко брали учеников, как правило сирот, начиная обучение с возраста пяти-шести лет, и уже в возрасте инициации (открытия магического дара) отправляли в маг. школы подготовленных физически бойцов для дальнешего обучения и развития. Хотя признаться честно, за последний год без тренировок я сильно сдал, и теперь чувствовал себя ужасно "толстым" и "неуклюжим", неспособным даже поймать руками и шести арбалетных болтов выпущенных одновременно. Новый образ позволял гонять ученика и тренироваться самому не привлекая общественного внимания. Гномья слободка растворила среди своих улочек и переулков бричку, с искалеченым жизнью хромым магом Ибрагимом и его заплаканной малолетней рабой Марфой, а по дороге в имперскую Столицу, верхом на здоровом битюге ехал крепкий и мускулистый ведьмак Нграх с учеником Зилом, сидящем сзади и крепко прижавшимся к широкой спине наставника...

Наше путешствие продолжалось уже третий день без особых приключений. Покрайней мере ту четверку бандитов напавших на одинокого ведьмака с учеником приключением назвать никак нельзя. Это можно скорее назвать завтраком, следствием которого стало появление у Зилы лошадки, навьюченой тюком с металлоломом, назвать который оружием язык не поворачивался. До Перекрестка мы добрались ближе к вечеру, где и повстречали мастера Йоду.

"Перекресток" — так гласила надпись на указателе перед въездом в маленькую акуратную деревню. Такая же надпись была над единственным, но достаточно крупным постоялым двором.

Перекресток семи дорог —

Где же я?

Перекресток семи дорог —

Жизнь моя...

Принялся напевать я себе под нос ища взгладом коновязь.

-Не семи уважаемый, а шести, — поправил меня мастер Йода. А как еще можно назвать маленького зеленокожого старичка, с большими волосатыми ушами, одетого в болотно-коричневый безразмерный балахон? — Данное место является перекрестком шести дорог и вольным поселением с аналогичным названием. Мальчик, прийми коней, — резко изменившимся тоном визгливо крикнул он, обращаясь к маленькому орчонку, выскочившему ниоткуда и перехватившему поводы.

— Вы хозяин этого заведения? — Вспомнив о вежливости спросил я у старика.

— Нет, что Вы. Всего лишь брат хозяина. Мастер Цзын, — представился он гостеприимно распахивая дверь. — Братишка у тебя постояльцы, снова закричал он

— Слышу, — послышался бас из глубины помещения, и навстречу, с полотенцем через плечо, к нам вышел здоровенный орк. — Добро пожаловать господин ведьмак. Покушать изволите или комнату снять?

— Мальчика накормить, комнату чистую и баньку...

— Баньки у нас нет, а вот бадейку организовать можно, — ответил трактирщик. — Кушать в комнату изволите...

— Лучше в комнату, — согласился я.

— Я покажу, — засуетился мастер Цзынь, забирая у брата масивный ключ. — Прошу следовать за мной.

Сказать, что я был шокирован войдя в комнату... Посреди помещения, ближе к окну, стоял гроб.

— Двустворчатый, сам делал, — заявил мастер Цзинь поглаживая полированное дерево крышки. — Ежели Вам, или кому из знакомых Ваших потребуется — обращатесь. Удобный жуть. Только в него ляжешь — и как мертвый засыпаешь, вставать не охота... А мальчику мы сейчас кушетку сообразим, так сказать под его рост...

— Так может быть мне тоже кушеточку? — Ошарашено попросил я. — А то мне как-то в гробу еще рано...

Прояснив ситуацию и получив комнату без гроба, мы разговорились с мастером Йо.. Цзынем. Свою ошибку он объяснил так, что нормальный человек зачарованную вампирскую флягу с собой не таскает, а после того как я еду только для ученика заказал, то автоматически получил номер люкс для кровососов, которые в гостинице останавливались достаточно часто и имели вполне комфортабельные условия для проживания. Пришлось объяснять, что моим учителем вампир был, в память его я сейчас неделю поста соблюдаю и ничего кроме крови не пью. Обиделся правда орк тому, что я его время от времени мастером Йодой называю, и получив ответ, что имя это великого ведьмака, которого он очень напоминает, простил и позволил впредь так величать.

— А отец наш тоже ведьмаком был. Брат вот в него пошел, тоже воином стал неплохим. Как отслужил, да пару войн прошел, так постоялый двор и открыл, так как повар он от Грыха и давно уже мечтал остепениться да трактирчик открыть. А я на Перекрестке уже лет двадцать как мастерскую держу.

— Гробовщик значит? — Поддержал я разговор.

— Да. Гробы тоже знатные делаю... А вообще краснодеревщик я. С детства вот — ни ростом ни силой не вышел, так и пошел в ремесленники. Во всем селении, вся мебель от лавки до наличников с клеймом от мастера Цзыня, — с гордостью сообщил он. — А Вы, уважаемый, куда направляетесь? В Столицу, к вампирам или оборотням подадитесь?

— Пока сам не знаю, — честно ответил я. — Ученика тренировать надо, да и заработать золотой — другой по случаю не помешает...

Удар колокола прервал нашу милую беседу, вызвав панику в рядах посетителей.

— Едут, едут. Прячьтесь... — Послышались крики со всех сторон.

Я бросил взгляд на ставшего совсем зеленым от страха мастера Йоду, и бросился в номер, где принимала ванну Зила. Девочка, очевидно услышав шум снизу, уже вылезла из воды и укутавшись в толстую ворситую ткань заменявшую полотенце выглядывала наружу в щель между приоткрытыми ставнями. Приказав ей взглядом лезть под кровать и накинув морок, я сам выглянул во двор. Увиденная картинка напомнила мне христианскую версию апокалипсиса. Четыре черных всадника скакали по главной улице неся хаос и разрушение. Один миг — и удар шипованой булавы разнес калитку в щепки. Другой — и фаербол оставляя дымный след поджег солому на крыше конюшни. Третий — и молодуха громко вереща и показывая голые ягодицы из под задравшейся юбки перекинута через лошадиный торс. Четвертый — и всадники скрылись в облаках пыли.

— Баронята шуткуют, — пояснил мне орк через пол часа, когда была потушена крыша конюшни и безутешный парень украденой девицы затащен на сеновал, с целью утешения соперницей. Наша деревня как десять лет назад вольную от императора получила, так барон местный все не успокоится. А тут еще летом дитенок его с друзьями из академии магии на каникулы прибыл. В первый раз они как мудрить начали, так мужики с вилами их и встретили. Тогда много наших полегло... Топор против магии да доспеха зачарованного это как с голой жо-й на медведя. Мы ужо и императору челобитную писали, — мастер обреченно махнул рукой. — Да что наше слово против баронского. Заявлено было, что разбойнички озорничают. Для защиты деревни был выдан шар магический, с баронским замком связанный. Указание сверху дано, как разбойники появляются, так сразу страже замковой и сообщить... Вначале, мы так пару раз и сделали. Стража примерно через час прибыла, в трактире, естественно за счет деревни, погуляла и отбыла восвояси. В другой раз с ними и эта четверка была. Они даже переодеваться не стали, только плащи с знаками баронскими поверх доспеха накинули. Тогда Иван-сапожник орать начал — мол держите гадов-охальников. Так его на воротах и повесили, за навет и оскорбление дворян. А барон ясно сказал — отказывайтесь от свободы и переходите под мою руку, тогда и от разбойников избавлю...

— Пятьдесят золотых, — начал я.

— Что пятьдесят золотых?

— Пятьдесят золотых монет, дом для меня и ученика на то время что я нахожусь в деревне и хорошего кузнеца, желательно из гномов. За такую цену решаю проблему с бароном, — прояснил я ситуацию.

Спор да торговля в деревне дело нелегкое. Уже и мастер Цзынь раз пять поменял цвет от зеленого к красному, и забавно топорщя ушами ругался за каждый медяк. Его брат трактирщик Цзынь, стуча кулаком сломал вторую доску столешницы, но не остановился, видимо решив наколоть дров. Гном-кузнец Лука заявил, что бесплатно работать не собирается и замолчал до конца совещания, погрузившись в медитацию с кувшином пива. Местный маг Мамдух, заглянув на пол минутки, ушел не попрощавшись ворча под нос "опять херней страдаете". И только жрец-шаман Грыховый с травницей местной, ни слова не сказав по теме, всё время проиграли в домино, громко считая на пальцах очки и отпуская друг другу щелбаны. Итог слета старейшин таков. Выдать ведьмаку избушку-развалюшку, благо в ней никто не живет. Деньги, пятьдесят золотых — только по окончанию работы. С кузнецом пусть сам договаривается. А в качестве компенсации, мальченка ведьмаковский пусть при таверне питается, благо все равно много не съест...

Получив добро от старейшин, принялся я за подготовку к предстоящему действию. Сначала, конечно, в дом заселился. Жилье довольно запущеное оказалось, по сравнению с которым даже гроб вампирский комфортным покажется. Мастер Йода, правда, пообещал, что в порядок все приведет и мебелью обеспечит, и в доказательство сколотил из порушеной перегородки между комнатами — достаточно приличный стол и пару стульев. Запустив Змейку в подпол, с целью выведения грызунов и оставив Зилу обустраивать хозяйство, я, навьючившись трофейным оружием, отправился знакомиться с кузнецом.

Огонь и лед. Искры горна и капельки влаги на запотевшем кувшине с пивом. Вернувшись с собрания старейшин, где святотатцы, чушку из пламени на наковалню не перетащившие, озвучили кощунственную мысль, о том что "гном бесплатно работать должен", Лука продолжил медитацию. Этому процесу особенно способствовал холодный напиток богов, глоток за глотком проваливашийся в бездонное брюхо, оставляя только ничтожные капли на подпаленной и пропитанной дымом и копотью бороде. Время от времени, гном отрывался от кувшина, и протягивая руку к рычагу мехов, подкачивал пару тройку раз, заставляя пламя гудеть, что наполняло радостью его сердце. Эту райскую идилию нарушил голос пришельца, оравшего со двора; — Але гном, а я тебе железяк принес...

С гномом столковались достаточно быстро. Особенно способствовало этому то, что я по дороге в трактир заскочил, где пару кувшинов пива и взял. Сдал гному металлолом и на пальцах объяснил что мне нужно. Через час получил готовое оружие и три серебрушки разницы. Пока гном ковал, качал меха да за жизнь с ним толковал, благо общего у нас с ним много, ибо два мужика всегда найдут общую тему для разговора. Получил предложение заходить еще, на что обещался вскорости заглянуть с чертежами, а возможно и новыми трофеями.

Ну вроде с кузнецом потолковал, теперь и к шаману в храм Грыховый наведаться можно. По дороге домой сумку с приобретнным добром закинул, и к горке пошел, где жрец-шаман и обитал.

— Красиво тут у тебя, — сказал я шаману попивающему травяной отвар из маленькой пиалы.

Полюбоваться действительно было чем. Мы сидели на террасе храма, а внизу, окруженная лесом раскинулась деревня. Извилистые ручейки шести дорог словно вливались в нее, неся с собой мусор и опавшие листья караванов и редких одиноких путешественников, перемешивая в водовороте деревни и снова унося в никуда.

— Да, красива наша деревня с высоты птичьего полета, — согласился жрец Шрик поправляя полу длинного халата. — Кстати спасибо тебе за помощь, а то не знаю чтоб я без Лошарика делал.

Подходя к подножию горы, я увидел ругающегося шамана прыгающего вокруг лежащего ослика.

— Ну вставай мой хороший, вставай тварь бесполезная, чтоб тебя демоны побрали, и сестру твою и мать и всех ближних и дальних родичей, чтоб у тебя хвост отпал и рога в задницу вросли, ишь ты маленький вздумал ножку сломать, разорви тебя крокодилом.... — Скороговоркой без остановки выговаривал он осоловешему от боли и потока слов ослу. — Вставай кормилец мой , жо-а дранная, чтоб черви живьем тебя сожрали, только до статуи Грыха доковыляй, жгучего перца тебе под хвост, а там папочка молитву вознесет и исцелишься, волков на тебя нет.