Кайа. История про одолженную жизнь (том Первый)

Также, в буфете, купили сока и сладкой газировки. На все про все, у меня ушло примерно шесть рублей, из имевшихся, на данный момент, в наличии, 180.

"Особые классы", по традиции размещались в отдалении от остальных, на краю полянки. Вместе с нами, я насчитал девять человек, т.е. позволить себе подобное воскресное развлечение, могли себе очень немногие "особые".

Зато остальные классы присутствовали в почти полном составе.

Заботу о приготовлении мяса взяли на себя Яна и Оксана, весело при этом болтая, забыв о том, что буквально несколько дней назад между ними случилась размолвка, которая едва не привела к смертоубийству.

Готовку можно было доверить поварам, тут присутствующим, а можно было, как сделали мы — зажарить мясо самим.

Мясо получилось, что надо! Девчонки молодцы.

Пока ели мясо, мои соседки весело болтали. Я больше кушал и слушал. Девочки-подростки — контингент очень специфический, общение с которым у меня, пока по крайней мере, проходит "ни шатко, ни валко". Так что я без особой на то нужды, рот стараюсь лишний не открывать. А то, я уже нарывался на круглые глаза и вопросы, типа:

— А ты точно девушка?

К нашему столику, иногда, подходили воспитанницы из нормальных классов, со мной поздороваться.

Я заметил, что моего общества, несмотря на то, что я числюсь в "особых классах", добиваются и девочки из нормальных классов. Весьма аккуратно, конечно, слегка опасаясь порицания со стороны своих одноклассниц. Все-таки общественное мнение тут — играет весьма важную роль. Так что мне, чаще всего, приходят виртуальные сообщения, от тех, с кем я вообще не был знаком. И которые, незнамо где, добыли мои контакты.

Желают доброго утра, спокойной ночи, приятного аппетита и прочее.

Короче говоря, проводили мы этот воскресный день хорошо и весело.

Но всегда найдется тот, а в данном, конкретном случае, та, которая постарается испортить настроение.

К нашему столику подошла одна из воспитанниц "обычных классов". Довольно взрослая на вид девушка, лет семнадцати. Не ребенок уже.

Не обращая на моих соседок внимания, она подошла прямо ко мне, лицо ее было злым, и склонившись к моему уху, она негромко спросила:

— Думаешь, у тебя есть право находиться в нашем Пансионе?

— А это ты, стало быть, определяешь, у кого такое право есть, а у кого нет? — спокойно ответил той я

— Тебе чего от Кайи надо? — набычившись, спросила Оксана

— Это места для "особых классов". Милашка, наверное, потерялась, — хихикнула Яна

Девица, с откровенным презрением, окинула взглядом моих соседок и вновь склонившись к моему уху, продолжила:

— Предупреждаю тебя ровно один раз, — сказала мне та, не обращая более на моих соседок никакого внимания, — для тебя же будет лучше собрать свои вещи и покинуть этот Пансион. Хотя, конечно, не знаю, где тебя, с такой-то репутацией готовы будут принять. Это место для тех, чьи отцы служат в государевых армии и флоте и многие из них, отдали за Государя и Страну жизнь или здоровье. А не для барчат, которые "тихой сапой" занимают места, что должны были достаться дочерям солдата или моряка.

Сказав это, она выпрямилась и вперила в меня свой взгляд.

Я, доев кусочек мяса и вытерев салфеткой рот, поглядел на нее. Типичная фанатичка, на чей разум государственная пропаганда сильнее всего влияет. Любые разговоры, что идут вразрез ее убеждениям — бессмысленны, а стало быть — бесполезны. Так что, я не стал тратить много времени на пререкание с этой особой, а потому спокойно и с абсолютной безмятежностью на лице, ответил:

— Моя Семья имеет прямое отношение к строительству Армии и Флота, а стало быть, нахожусь я тут по праву. И никуда отсюда не уйду. Что до моей репутации, то это только мое дело, никак к тебе не относящееся. И если хочешь и можешь что-то мне сделать — сделай! Как я могу это тебе запретить? Но учти, что последствия, у любого твоего деяния, что будут направлены против меня — расхлебывать тоже придется тебе. Если тебе более нечего мне сказать, то, пожалуйста, не мешай моей трапезе, вернись к своим.

— Что ж, я тебя предупредила, — сказала та и развернувшись, ушла восвояси.

— Е-мое, что это было? — спросила Яна

— Ничего, забудь о ней, — ответил я.

— Блин, язык-то у тебя здорово подвешен! Ловко ты ее отбрила! Как пожилая мадам говоришь, а не как девчонка-малолетка. Все-таки дочь благородной Семьи, куда нам до тебя, — сказала Яна с уважением и как-то грустно.

После чего засмеялась.

Еще с часик посидев на природе и доев все наше мясо, мы вернулись в общежитие.

Вторник. Утро. Скоро начнется математическая олимпиада для восьмых классов, на которую меня и еще одну воспитанницу "особых классов" сопровождает воспитатель.

Народу — тьма! "Одаренные" и "обычные". Из "особых классов" ровно две воспитанницы, так что нас усадили вдвоем, за одну парту, в самый "зад" класса. Мы, в своей форме кирпичного цвета, не хило так выделялись среди остальных воспитанниц, которые, похихикивая, делали ставки: кто же из нас двоих займет последнее место?

Ладно-ладно, хорошо смеется, как известно, тот, кто смеется последним.

Воспитатель, пожелав нам обеим удачи на олимпиаде и погрозив пальцем тем воспитанницам, что хихикали над нами, убыла по своим делам.

Перед нами лежали разлинованные в клетку листы бумаги, карандаш, ручка, ластик и линейка. Так же стояла бутылка с водой.

Ничем, кроме того, что есть на парте пользоваться нельзя. Чуть что — выгонят. Исключение только для Карточки Воспитанницы, ибо без ее предъявления, не дадут вариант задания.

В комиссии, что сидит перед нами — пять человек. Местные учителя и чиновники Министерства образования, следившие за тем, чтобы все прошло согласно регламента.

— Уважаемые воспитанницы, — сказала председательствующая чиновница, — подходите, пожалуйста, за своими вариантами. По пять человек, начиная с этого ряда.

Она указала рукой на ряд у окна, воспитанницы, в нем сидевшие, должны были подойти первыми. Наш ряд оказался третьим и последним. Как и наша парта. А стало быть, обе представительницы "особых классов" свои варианты получали самыми последними.

Когда все получили свои конверты с заданиями и расселись по своим местам, главная чиновница вновь взяла слово и повторила правила:

— Воспитанницы! Перед вами лежит бумага и принадлежности, которыми вы вправе пользоваться во время Олимпиады. За использование любых посторонних вещей — немедленное удаление из класса. За разговоры — то же самое. Олимпиада длится два часа, тридцать минут! Вскройте ваши конверты! Олимпиада началась!

Глава 13

Десять задач. Два часа, тридцать минут времени. Часы на стене отсчитывали время от начала олимпиады. Наконец-то! Наконец-то можно не заморачиваться всяким, а просто и без затей делать то, что делать у меня получается очень хорошо — решать математические задачи.

Не знаю, получал кто-либо из присутствовавших здесь воспитанниц столько же удовольствия от перевода условного икс в условный игрек, сколько получал я, но это не важно.

Наверное, кто-то может возмутиться тем, что я, в какой-то мере жульничаю, по факту используя для достижения победы свои опыт и знания иного мира. Я согласен — не очень-то честно мне соревноваться с этими девочками. Но этот Глобус — не место для поиска справедливости, как я уже успел заметить. Хочешь жить? Крутись-вертись.

Кстати о победе. Победителями считаются пять учениц, набравших максимальное количество баллов. За каждую решенную задачу можно набрать до четырех баллов, то есть, максимум за все задачи, можно набрать до сорока баллов.

Помимо того, что эти пять воспитанниц, при желании, конечно, имеют право, во-первых, представлять школу на городской олимпиаде. Во-вторых, получают различные "ништяки", например, "особые" получают кучу очков, от Пансиона. В-третьих, имеют шанс попасть в класс для "одаренных". И, скорее всего, последняя причина — основная, почему в аудитории сейчас так много воспитанниц из обычных классов.

Одна задача решена. Вторая. Третья.

Как же это здорово, когда у тебя все получается. Хотя взрослому мужчине, пусть и оказавшемуся, по нелепой прихоти злой судьбы, в теле девочки-подростка, для которого математика — в общем-то профессия, радоваться решению задачек для восьмиклассников, пусть и сложных задачек, для умных восьмиклассников — довольно странно.

Ну и пусть. Но когда рядом маячит победа, пускай и в не столь уж значительном, в общем, мероприятии, как данная олимпиада, все-равно, это сильно воодушевляет. А хорошее настроение — это как раз то, чего мне в последнее время сильно недоставало.

И я искренне пожалел, что в бытность мою школьником — столь много времени тратил на видеоигры и столь мало — на учебу.

Все задачи решены. Решения проверены дважды, чтобы "кабы чего не вышло".

Часы показывают два часа, а стало быть, до конца мероприятия осталось ровно тридцать минут.

Взглянул на соседку по парте. У той от напряжения на лбу выступили капли пота. Торопится. Остальные воспитанницы также погружены в вычисления. Слегка потянулся, зевая, чем привлек внимание ходившей между рядами и следившей за тем, чтобы не нарушался регламент, учителя математики. Одной из присутствующих тут.

Вообще, все происходящее контролируется камерами, так что, если кто-то начнет жульничать, то специально обученный человек, сидевший где-то там за мониторами, немедленно даст знать об этом "уважаемой комиссии". Так что учитель, ходящий между рядами парт — скорее дань традиции и плюс, конечно, это добавляет атмосферности мероприятию.

Короче говоря, учитель ко мне подошла и спросила шепотом, склонившись к моему уху:

— Что стряслось?

— Я закончила, — ответил ей

— Что, все десять заданий?

— Да

— Сиди, проверяй, не закралась ли где ошибка.

— Уже. Дважды.

— Хорошо. Сложи листы с решениями и убери их, вместе с задачами, в конверт.

Что я и сделал. Моя возня отвлекла на меня немало внимания присутствующих здесь воспитанниц и членов комиссии, видимо досрочная сдача работы — не особенно часто практикуется на подобных мероприятиях. Кто-то фыркнул, кто-то, особенно из состава комиссии, покачал головой. Как и ожидалось, воспитанница из "особых классов" быстро сдалась. Такое, как я понял, было общее мнение.

— Сиди тихо, жди окончания олимпиады, — прошептала мне на ухо учитель, взяв мой конверт и передав его в цепкие лапы "уважаемой комиссии".

Сижу, положив голову на ладони, жду окончания мероприятия. Мою работу принялись проверять.

Чиновница, проверявшая ее, что-то шепнула своей соседке, сидевшей рядом учительнице, я со скуки следил за ее действиями и дала ей мои листочки с решениями. Та с минуту просматривала их, после чего, что ответила чиновнице на ушко. После этого они обе уставились на меня, а я, с веселой улыбочкой, помахал им ладошкой. Улыбаемся и машем!

После чего, за комиссионным столом началась общая дискуссия. Шепотом.

Ну да, это сорок баллов. Такие вот дела.

Часы показывают два часа и тридцать минут.

— Олимпиада закончена! Всем отложить ручки и сложить решения с задачами в конверт! — громким голосом объявила председательствующая чиновница, — с результатами вы все сможете ознакомиться сегодня вечером, в 20:00, в разделе "мероприятия нового учебного года"

Моя соседка громко вздохнула и положив голову на руки, улеглась на парте, после чего, повернула ее ко мне и расстроено сказала:

— Только пять задач успела решить.

Задачи реально непростые, так что, если она их решила правильно, то для человека, учившегося не в специализированном математическом классе, решить пять штук за полтора часа — это несомненный успех!

— Очень здорово! — ответил я, — в пятерку лучших, конечно, вряд ли попадешь, но все равно здорово!

— Ага, — ответила она, — а сколько ты решила?

— Все, — пожал я плечами, но увидев ее круглые глаза, добавил, — правда не знаю, сколько из них верно.

— Ну да, — сказала она, все еще глазея на меня.

За нами пришла воспитатель, покидал я аудиторию в отличном настроении, еще не зная, каким кошмаром для очень многих людей обернется эта моя "олимпиадная деятельность".

После обеда, сославшись на то, что "устала и болит голова", слинял с занятий и так как олимпиадное воодушевление уже прошло, а погода стояла пасмурная — меня срубило и я проспал пару часов, а проснувшись, принялся изучать и практиковать местное программирование.

Местные остановились на старой-доброй двоичной системе. Синтаксис большинства местных языков программирования — двуязычный, поддерживавший, немецкое и английское написание, что логично для этого мира, в котором английский язык — не доминирующий, а всего лишь, "один из".

Так что, осваивал я среды программирования, используя документацию и учебники на английском языке, который в этом плане давно стал для меня привычнее и роднее русского. И предпочтительнее, так как английский, для подобных целей, во всяком случае для меня, намного удобнее русского, особенно в его теперешнем варианте. Ну, а немецким языком я банально не владел.

Время пролетело незаметно, Оксана окликнула меня, чтобы я собирался на ужин. И когда мы уже шли на построение, дабы отправиться на ужин, нас догнала, с диким выражением на лице, Яна. Что, снова пороть кого-то будут?

— Девчонки из восьмого "обычного" и для "одаренных" взбунтовались! — закричала она и с каким-то восхищением в глазах посмотрела на меня, — а другие классы решили их поддержать в борьбе за справедливость и против того, чтобы, — она вновь на меня посмотрела и аккуратно продолжила, — барчата, которые незаконно тут находятся, используя влияние и богатства своих семей, не покупали себе победные места на внутришкольных мероприятиях, к которым все прочие воспитанницы долго и усердно готовились. И на которые возлагали большие надежды!

— Девчонки молодцы! — ответил я, — нам, наверное, бунтовать не разрешат, но я их всем сердцем поддерживаю, результаты покупать — не честно!

Яна пришла в полнейший восторг.

— Так это они против тебя и бунтуют! — воскликнула она, когда мы подошли к строю нашего класса.

— Правда, что ли? — удивился я

— Кайа поздравляю! Ты умница! — донеслись поздравления из строя и от воспитателя, — победила всех и набрала 40 баллов! Ты просто лучшая! Утерла нос задавакам из "одаренных"!

А, вот оно что! Когда мы выходили из комнаты, было 20:30, то есть уже прошло минимум полчаса, с того момента, как стали известны результаты олимпиады. Засиделся и забыл посмотреть, кто же там победил.

Перед столовкой собралась неслабая такая гудящая толпа возмущенных девочек, которые со злыми лицами стояли и по-видимому, ждали кого-то. Воспитатели пытались их угомонить и увести отсюда, но у них это как-то не особенно получалось. Все и правда было похоже на настоящий бунт. Им только факелов в руках не доставало. Как все-таки быстро, не прошло и часа с момента объявления результатов, эти девочки смогли организоваться и устроить такую бучу.

Когда наш класс подошел к толпе, одна из бунтующих истошно закричала: