Параллельно с тренировками стал регулярно захаживать к мастеру-оружейнику. Старик загорелся большим желанием изготовить полноценный боевой клинок из настоящей чёрной бронзы — подлинной вершиной его профессии, причём, клинок этот впоследствии станет моим. Он слишком стар и давно готовится к смерти, деньги ему почти не нужны, хотя мне пришлось изрядно потратиться на закупку бериллов и плавленой меди у диких горцев. Я бы предпочёл рассчитаться с ними доставшимся от республиканского путешественника товаром, но мастер вовремя предупредил о том, что тот товар входит в запретные списки для торговли. Купцам их предложить ещё можно, а вот горцам ни-ни. И пусть я тоже такой же дикий горец, как и они, большой скандал с республиканцами здесь никому не нужен. Печаль. Деньги-то вытекают буквально сквозь пальцы. Зато навыки работы с сырой силой у меня знатно подросли, как и чуток увеличился выход полезного продукта. Все попытки повторить другие известные мне приёмы силы в производстве металлических изделий оказались бесплодными. Сам же мастер неспешно перерабатывал обрубки волокнистого дерева в древки для стрел и спицы для тележных колёс. Со спицами и древками дротиков он давно наловчился, вот с более тонкими стрелами возникло множество трудностей. Ровной получалась лишь одна готовая заготовка из сотни. Требовалось тщательно подбирать режимы запаривания основы, её последующего расщепления и финальной сушки. Но мастеру работа нравилась, он даже забыл про больные ноги. А ведь ему ещё предстоит ковать клинок из настоящей чёрной бронзы, когда я наберу нужное количество особого металла. Отходы же у него все шли в дело. Благодаря моим советам, он приспособил негодные древки стрел на тонкие спицы колёс с натяжкой и переплетением, как на велосипедах из моего мира, бериллиевая бронза прекрасно справлялась с ролью подшипника скольжения при заметном снижении веса всего колеса. Мы провели этапы прочностных испытаний и остались довольны. Местный аналог резины меня сначала заинтересовал в качестве мягкой накладки на подмётки сапог, но первая же попытка пропустить через неё жгут силы, привела к мгновенному разрушению накладки. Да и цена растительных компонентов для 'резины' откровенно кусалась. Обойдусь замечательными сапогами Ра Руха, они обладают эффектом мгновенного затвердевания при ударе, как и весь комплект его доспехов. Мастер предлагал мне заказать у его местного знакомца типичную для наёмников кожаную броню из толстой шкуры мясного ящера. Я сходил вместе с ним, покопался в запасах неликвида, посмотрел предложенные образцы под взрослого бойца, и отказался, сославшись на то, что такая броня будет сильно стеснять мои движения. И это суровая правда. Броня тяжелая и, на мой весьма прихотливый взгляд — плохо продуманная. Зато мне приглянулся среди неликвидов старый потрескавшийся кожаный шлем с бронзовыми внешними нашивками. Его главным достоинством был внушительный внутренний демпфер из переплетённых хитрыми косичками человеческих волос, благодаря чему появлялся шанс удачно пережить падение на камни головой и даже удар палицы в темечко. Но его требовалось серьёзно обновить, дабы он вообще сохранился до первого опасного удара. Выкупив шлем всего за дюжину честных серебряков, любые доспехи стоили здесь очень дорого, уже в своей каморке намочил и щедро напитал его силой, изумлённо наблюдая, как быстро закрываются и зарастают почти сквозные трещины, исправляется былая кособокость и шлем приобретает черты нового. Замечательная работа хищных карликов со встроенными плетениями силы. Теперь у меня собирался полноценный комплект для опасных путешествий.
Хоть мне и настоятельно советовали внимательно приглядеться ещё к кое-кому из местных обитателей, я воздержался от излишнего любопытства. К чему мне знакомства с местными перекупщиками? Самоцветы? Так они столько заломят, что придётся их вразумлять, прямо как трактирщика при первой встрече. На начало весны я запланировать совершить несколько рейдов по стоянкам диких горцев, заранее разузнав, кто чего добывает и кто чем богат. К тому времени у меня появятся приличные запасы лишнего оружия на обмен, отхода от чёрной бронзы оставалось много, да и против хорошего мордобоя при торговле дикари вряд ли возразят. На успешный подкуп мне нужно много всего собрать. Другие племена приведут к гильдии наёмников своих лучших бойцов со щедрым приданым. Нужно чем-то выделиться на их фоне, иначе даже до отбора кандидатов не пробьюсь. В крайнем случае, как всегда, попытаюсь решить вопрос грубой силой, но и тут есть серьёзная опасность столкнуться с владельцем магической защиты. Против него поможет разве только клинок из настоящей чёрной бронзы, как и с тем карликом, но тут без малейшей гарантии. Маловато я про ту магическую защиту знаю, трактирщик нагло врёт, заявляя, что и сам не в теме. По глазам вижу, что врёт, хотя морду кирпичом старательно держит. Лишь старик рассказал о том, что в центре континента она широко распространена, все купцы, наёмники и городские стражники ею активно пользуются. Разбойники, естественно, тоже. И против обычного оружия она прекрасно работает. Как бы я ни тужился — защищённого магией бойца я даже не поцарапаю. Верилось в это с большим трудом, а во что мне ещё верить при скупости достоверных сведений?
* * *
— Скажи нам, Уса, — обратился к трактирщику толстый Сум Рок, когда тот подавал на стол еду, — кто тот странный чёрный малец, изредка мелькающий в твоём большом каменном доме? Похож на кого-то из наших и в то же время не похож. Мы поговорили друг с другом, все наши отпрыски сейчас при больших шатрах на наших стойбищах. Привечаешь чужака? — В голосе прорезался заметный нажим.
Говорилось это на горском наречии, но Сар Тон прекрасно его понимал и сам говорил на нём. И уже когда-то зарёкся спорить с вождями горцев, особенно с теми, кто постоянно живёт в селении. Они слишком уж хорошо устроились, завязав на себя выгодные торговые договоры. Порой горцы только кажутся глупыми и наивными. Хитростью и подлой злобой они легко превзойдут большинство условно — цивилизованных людей. Да и сила за ними тоже водится. Только у этой парочки Сум Рока и Пса Рока личные свиты насчитают под четыре дюжины толковых бойцов. И они сейчас весьма близко, большое стойбище примерно в часе ходьбы от селения в низине. Собственно, потому-то эта парочка и контролирует торговлю с дикими племенами, собирая с других племён приличную дань. Многим тут давно хотелось от них избавиться, а вожди других племён мечтали занять их место. Вот только боялись получить вполне ожидаемый ответ. Благодаря хорошим доходам, племена этих вождей изрядно разжирели прямо как они сами. И если даже их всех как-то загнать в леса к ящерам, то вскоре получим скрытые диверсии и регулярные нападения на доставщиков продовольствия в селение. С горцами шутки плохи. А потому идея стравить племя 'пацана' с этими типами выглядит вполне привлекательно. Всем будет лучше, когда одни горцы вырежут других горцев. Он же даже дохода не потеряет, так как тоже платит дань, обслуживая эту парочку без всякой платы каждый день.
— Он такой же Рок, как и вы, — ответил Сар Тон вылупившимся и громко поперхнувшимся важным дикарям. — Я не скажу, откуда он сюда пришел, возможно, даже пересёк разделяющий долины горный гребень. Но в том, что он прирождённый Рок у меня не возникло ни малейших сомнений!
Вспоминать досадное поражение и минуты слабости было реально больно. Вожди недоумённо переглянулись и громко рассмеялись, держать руками за затрясшиеся огромные животы.
— Должно быть, ты крепко ударился головой, Уса, — гаркнул Пса Рок, с трудом сдерживая порывы распиравшего его смеха. — Недоносок и уже Рок... — его снова затрясло от хохота.
— Выдай его нам, мы спросим! — Жестко потребовал Сум Рок, перестав трястись и взглянув на трактирщика твёрдым взглядом уверенного в себе повелителя. — Или ты предпочтёшь его общество нашему желанию? — Добавил он с хорошо слышимой угрозой.
— Сейчас его нет здесь, — Сар Тон покачал головой. — Он уходит и приходит, когда ему этого захочется, — говорить правду всегда приятно, особенно когда она сильно раздражает оппонента.
— Мы сами разберёмся с ним, а ты промолчишь о нашем интересе и разговоре, — поддержал Пса Рок Сум Рока с такой же недвусмысленной угрозой в голосе.
В другое время бы Сар Тон затаил обиду и подмешал хитрых снадобий в еду. Есть у него кое-что специально на такой случай. Вряд ли бы их животы от этого лопнули, но избавляться от излишков им бы пришлось декаду с изрядным напряжением нутра. И все слабительные снадобья оказались совершенно бессильны. Или есть ещё одна смесь. От неё постоянно тянет в сон, а кишки наоборот расслабляются. Но зачем портить и так далёкие от взаимного благополучия отношения, когда 'пацан' всё сделает за него? Если и не сам, то с помощью родичей, заодно избавив селение от чрезмерно зажравшихся соседей. Разве только его нужно правильно предупредить.
* * *
Поздним вечером, уже в наступившей темноте, трактирщик проявил заметную инициативу, рассказывая о ближайших племенах. Сколько там бойцов, чем вооружены, с кем ведут дела и с кого собирают оброк. Ага, это как раз про приходящих к нему каждый день жирдяев. Два союзных вождя. Их имена мне безразличны, внешность вызывает исключительно презрение и рефлекторную агрессию. Откуда только берётся. И вообще к чему этот разговор? Открыто спросить? А... мне, оказывается, нужно знать о ближайших соседях, а глазки так забавно бегают. Темнит мужик, ой темнит. Наверняка те жирдяи меня всё же заметили и проявили интерес. Кто таков, откуда, почему перед ними не приседаю и выражаю рабскую покорность, как остальные дикари? Судя по количеству бойцов в их личных свитах и племенах, с ними тут считаются. Вернее — разумно опасаются и терпят. И если я устрою показательную зачистку, кто-то будет радостно потирать потные ручонки. А кто за неё мне заплатит? Вот это меня куда больше беспокоит. Ладно, сначала нужно провести разведку и выяснить реальную цену возможного заказа. Будущий наёмник должен знать себе цену.
Рано утром ещё до прихода клиентов... а как их теперь называть, попытался вывести трактирщика на откровенный разговор. Но тот так ловко выкручивался и юлил, что я быстро понял — платить он категорически отказывается. И даже взять на себя малую часть ответственности за дело опасается. Судя по косвенным намёкам, я вряд ли найду понимание и у других значимых персон города. Все ждут, пока кто-то сделает то, что всем нужно. Иначе бы давно подрядили кого-то для решения скользкого вопроса радикальным образом. Скверно. А как должен действовать настоящий вождь или сын вождя? Тех двух жирдяев однозначно в утиль. Против их существования выступает моё чувство прекрасного. А вот с их племенами нужно что-то придумать. Идея заявиться их новым вождём выглядит весьма привлекательно. Вот тогда отдельным хитрецам тут конкретно поплохеет. Пора начинать.
В этот раз жирдяи в пышных меховых одеяниях заявились жрать вместе с охраной. Шесть дюжих молодцев в меховых накидках на кожаных доспехах против меня одного. Я наблюдал за ними с приличного расстояния, определив, откуда они все такие красивые пришли. У них, оказывается, здесь свой маленький квартал из шести каменных домов за одним общим забором. Хорошо обустроились. Раскинул чувства, пытаясь натянуть их на тот квартал, ибо сквозь толстый камень ауры не просвечиваются. Кто-то там определённо остался, трудно определить кто и сколько. И ещё проявилось явственное чувство лёгкой опаски, предупреждая, что соваться туда без должной подготовки глупая затея. Нужно продолжить наблюдение, заодно одевшись поприличнее. В тёмных доспехах я смотрюсь на снегу, словно блоха на чистой тарелке. Мастер-оружейник меня сегодня ждёт, заодно подскажет, где здесь разжиться белой тканью. До темноты я привычно нарабатывал чёрную бронзу, старик же сгонял к своему знакомцу, притащив подозрительно лёгкий снежно-белый меховой костюм на взрослого мужчину. Чего было. Белые или хотя бы бело-серые ткани искать бесполезно, их никогда тут не видели. Денег... я так скоро разорюсь. Полторы сотни честных серебрух и это минимальная цена, о которой он смог договориться. Прельщает лишь заметный отклик при вливании в костюм силы. Проверка на затвердевание при ударе... провалена. Но сила куда-то расходуется. Помучив глаза, я всё же нашел множество встроенных в кожу и шерсть тонких плетений, ничего похожего в доставшейся мне памяти нет. Зато знаний хватит на переделку костюма под свой рост и размер вместе с доспехом. И пусть кто-то терпеливо ждёт моего возвращения, волнуется, мёрзнет. На дворе приличный морозец с порывами колючего ветра. Я им глумливо посочувствую.
За ночь сделал лишь малую часть дела, слишком сложно резать кожу, сохраняя и удерживая целостность встроенных в неё плетений. Обрезки кожи тоже пойдут в дело, из них нужно пошить капюшон и маску для лица. Чтобы на снегу увидели лишь очередной сугроб вместо человеческого тела. Старик был даже рад, что я остался у него пересыпать день. Нравилось ему моё молчаливое общество. Может, он видел во мне возможного наследника, продолжателя дела жизни? Я просто боялся его о том спросить. Одного случайно вылетевшего слова хватит убить робкую надежду, что в его возрасте чревато. А он мне пока нужен. Разузнал у него подробности о заинтересовавшихся мною вождях и их племенах. Они демонстративно игнорировали его мастерскую, ибо им хватало своего оружия, а все излишки они перепродавали таким же дикарям. Торговали напрямую с республиканцами, да и уходящие с караванами купцы часто останавливались около их стойбища, скрытно догружая телеги. То есть они тут не сами по себе, а в сложившейся годами системе тайной торговли чем-то запретным. Крепко повязаны с ней важные люди. И тут появляюсь я такой красивый весь в белом. Хоть в пещерах прячься. Если сейчас отступлюсь — себя перестану уважать. С этой мыслью продолжил аккуратно перешивать меховой маскхалат.
Утром старик принёс известия о появлении в поселении множества вооруженных дикарей. Пока те ведут себя сдержанно. Ходят, чего-то высматривают. Или ищут кого. Но местные уже обеспокоились, готовясь защищать собственное добро. Сунулись к фактории республиканцев, вдруг те в курсе творящейся суеты, а там пусто. Все ушли через ход под горами на другую сторону хребта, оставив только голые камни. Даже стёкла из окон забрали. Впрочем, подобное уже бывало в холодные зимы. Сейчас же пика до холодов ещё декады три, настоящая зима только началась. Беспокойство жителей усиливалось. Все дружно забаррикадировались по своим домам и ждут возможного нападения. В своём доме, говорят, и стены помогают. Старик облачился в свою старую наёмничью броню, повесил на пояс две ухватистых палицы и короткий клинок. Ждём гостей. Я же снова завалился спать, когда начнётся — меня разбудят. Выспался хорошо к самой темноте, нас опять все подло проигнорировали. Старик сильно вымотался и перенервничал, сменил его на дежурстве, продолжив монотонное занятие. Постепенно я приловчился, и дело пошло быстрее. Штаны полностью готовы, меховые накладки на сапоги тоже. Проверил — сидят удобно. У куртки осталось укоротить правый рукав и пришить готовый капюшон. Маска для лица выкроена из лоскутков. Прихватив их нитками, намочил кожу, наложил на лицо и подал силу из источника. Швы быстро срослись в единый кусок, форма удачно повторила мою физиономию. Посмотрелся в отражение на полированном медном топоре. Едва выделяются только прикрытые мехом узкие щели для глаз. Продолжим. За спокойную ночь дежурства окончательно доделал костюм, приведя его в идеальное состояние насыщением силы. Наконец-то разобрался и в работе встроенных плетений. Помимо поддержания целостности и обогрева владельца, они обеспечивали эффект дополнительной маскировки, мех практически сливался со снежной поверхностью. Как именно это работало, я не смог разобраться. Лёгкое движение силы и окрас меха полностью меняется вместе с изменением внешней фактуры. Даже подумал, что этим свойством изначально обладал ещё живой носитель шкуры. Снова долго смотрелся в отражение, ища очевидные изъяны получившейся маскировки. В снегу вряд ли кто заметит, разве только по ауре отследят. Но я уже догадался — сходными талантами здесь владеют считанные единицы. И то, наверное, больше рассказывают, чем реально владеют.
