Но на такие единичные случаи были тысячи вьетнамских девушек или женщин из племен горцев, которые оставались верны французским мужьям, невзирая на последствия, которые в одних случаях означали смерть, а в других — социальный остракизм своих соотечественников. Была история Крей, багнарской жене Рене Рессена, командира коммандос, которая бросилась, чтобы закрыть его от автоматной очереди; еще была принцесса Тай, первая жена моего друга Л., французского антрополога, которую Вьетминь взорвали ручными гранатами, за то что она отказалась выдать убежище своего мужа, после того как коммунисты вторглись на территорию племени.

Я также помню поездку на комфортабельном универсале на мыс Сен-Жак, в Южном Вьетнаме, с майором Т., приятным на вид веселым южанином-французом. Это была обычная инспекционная поездка по недавно отстроенному шоссе Сайгон — мыс Сен-Жак, теперь столь же мирному, как если бы войны никогда и не было. Когда проезжали через деревню Бэндинь, Т. притормозил у крошечного кладбища, где несколько христианских крестов стояли незаметно в стороне от других могильных холмиков. Он вышел, и я увидел, как он пытается найти дорогу среди спутанных сорняков на этом кладбище, которое, очевидно, оставалось без присмотра в течении нескольких лет. Наконец он нашел то, что искал; он наклонился и осторожными движениями начал очищать от сорняков крест, простой деревянный крест, побелка которого, казалось пострадала от непогоды. Мне показалось, что это обычная могила французского солдата, и я подумал, что это мог быть один из его людей, который здесь умер и чью могилу он вдруг вспомнил.

Но когда я подошел ближе, то смог прочитать надпись на кресте: 'Кристина Т., погибла за Францию, 13 февраля 1948 года', и я увидел, как слезы свободно текли по щекам майора Т.

Он был командиром конвоя, направлявшегося из Сайгона на мыс Сен-Жак, и его жена, как многие другие, долгие годы просидевшие взаперти в Сайгоне, и тосковавшие по пляжам и морскому бризу мыса, умоляла взять ее с собой.

— В конце концов, это была всего лишь короткая поездка, — сказал мне Т., — и в предыдущих поездках вообще ничего не происходило, я не видел причин, по которым не мог бы взять ее с собой.

И действительно, путешествие проходило без приключений, пока они не оказались почти в видимости мыса, недалеко от рыбацкой деревушки Бэндинь. Именно там конвой попал в хорошо подготовленную засаду. Кристина Т. была ранена первой же пулеметной очередью и умирала, в то время как муж вытащил ее из джипа в ближайшую канаву.

— И знаешь, что она мне сказала? Не беспокойся обо мне, дорогой. Я все равно не должна была быть здесь с тобой. Просто делай свою работу, как будто меня здесь нет. Как женщина, неожиданно зашедшая в кабинет к мужу.

— И, конечно, я был нужен моим людям. Ну, из засады мы выбрались благодаря взводу бронемашин с мыса Сен-Жак, которые услышали шум и пришли нам на помощь. Но для Кристины все было слишком поздно; когда я вернулся к ней, она была мертва. Мы решили похоронить ее здесь, в Бэндинь, рядом с мысом Сен-Жак (мыс Вунгтау — прим. перев.), который она так хотела увидеть. Ей никогда не нравилась атмосфера Сайгона.

Мы снова покатили в нашем сверкающем универсале. Бэндинь лежала совершенно спокойно под жарким полуденным солнцем, выглядя таким же невероятным местом для засады, как пригород Лонг-Айленда.

— Видимо, это последний раз, когда я увидел Кристину — сказал майор. — После двадцати лет в Индокитае, я покидаю его в следующий понедельник, навсегда.

Он закурил сигарету 'Голуаз Блю', затянулся едким дымом и ни разу не оглянулся.

Операция "Камарг"

Улица без радости

В течении многих лет коммуникации вдоль центрального Аннама на шоссе ?1, главной артерии побережья с севера на юг, подвергались нападениям коммунистов. Главным источником неприятностей была цепочка сильно укрепленных деревень вдоль линии песчаных дюн и солончаков, протянувшихся от Хюэ до Куангчи. К 1953 году французское верховное командование собрало в этом районе достаточные резервы, чтобы попытаться устранить угрозу раз и навсегда. Потери, между тем, были тяжелыми; один французский конвой за другим, проходившие по шоссе были либо обстреляны, либо попали в засаду одетых в черное пехотинцев 95-го полка Вьетминь, закаленного в боях регулярного подразделения коммунистов, проникших в тыл французам. Это побудило французских солдат, с присущим всем солдатам черным юмором, окрестить этот участок шоссе ?1 'La rue sans joie', или, по-английски, 'Улицей без радости'.

В июле 1953 года французское верховное командование решило зачистить 'Улицу без радости'. Названная 'Операцией Камарг', акция включала одновременную высадку войск вдоль песчаного побережья центрального Аннама, в сочетании с двумя координированными ударами бронетанковых частей, с воздушно-десантными частями в резерве, чтобы пресечь попытки бегства сил коммунистов из ловушки. Выделенные для участия в операции подразделения, в составе десяти пехотных полков, двух воздушно-десантных батальонов, основной части трех бронетанковых полков, одного эскадрона бронетранспортеров и одного бронепоезда, четырех артиллерийских батальонов, тридцати четырех транспортных самолетов, шести самолетов-разведчиков и двадцати двух истребителей-бомбардировщиков, а также двенадцать кораблей ВМФ, включая три танкодесантных корабля — эти силы не уступали по численности некоторым десантным операциям во время Второй мировой войны на Тихом океане. 95-й полк коммунистов и немногочисленные партизанские отряды вокруг него, очевидно, имели очень мало шансов вырваться из окружения.

Атака должна была быть осуществлена двумя десантными отрядами, тремя наземными группировками и одним воздушно-десантным отрядом, под общим командованием генерала Леблана, причем каждая из оперативных групп находилась под командованием полковника.

Группа 'А' должна была высадиться на побережье 28 июля. Группа 'B' должна была наступать по суше на севере примерно через два часа и повернуть на юг за линией наступления группы 'А'. Группа 'C' должна была участвовать в атаке примерно в то же время, что и группа 'B' в 07.15, наступая непосредственно на канал Ванчинь и оттеснить все подразделения к западу от канала к каналу или за него. Группа 'С' должна была уделять особое внимание координации своего продвижения с группой 'D', которая должна была высадиться к югу от группы 'А' на северном полуострове лагуны (лагуна Тамзянг — прим. перев.).

Группа 'D', в свою очередь, должна была высадиться как можно раньше, в 03.00 для своих десантных частей и в 05.00 для пехотных, и двинуться на север через полуостров, чтобы как можно скорее сформировать общий фронт с группой 'C'. Два воздушно-десантных батальона находились в резерве, в распоряжении верховного командования и должны были быть введены в бой только с особого разрешения последнего. Должны были быть серьезные последствия, когда они, наконец, будут брошены в бой.

На первый взгляд силы, выделенные для этой операции, казались внушительными. Используя в общей сложности более тридцати батальонов, включая эквивалент двух бронетанковых полков и двух артиллерийских полков, операция против 'Улицы без радости' безусловно, была одной из самых крупных, когда-либо проведенных на индокитайском театре военных действий. Однако, противник, с другой стороны, насчитывал максимум один слабый пехотный полк. Что делало операцию столь трудной для французов, так это, как обычно в Индокитае, местность.

С побережья, если смотреть вглубь страны, зона боевых действий разделялась на семь отдельных естественных полос суши. Первой была собственно береговая линия, довольно прямая, покрытая твердым песком и не представлявшая особых трудностей. Однако в 100 метрах начинались дюны, высотой от 15 до 60 футов, очень сложные для подъема и заканчивающиеся со стороны суши настоящими рвами и обрывами. Несколько рыбацких деревушек опасно разместились в зоне дюн, которая в некоторых местах имеет глубину более двух километров. Затем шла зона глубиной около 800 метров, полностью покрытая небольшими пагодами или гробницами и храмами, которые обеспечивали отличную защиту для любого обороняющегося. За этой зоной следует сама 'Улица без радости', окаймленная довольно необычной системой взаимосвязанных небольших деревень, отделенных друг от друга часто не более чем 200-300 ярдами. Каждая деревня образует настоящий маленький лабиринт, размером чуть больше 200 на 300 футов, окруженный кустарниками, живыми изгородями или зарослями бамбука, а также небольшими заборами, которые делали почти невозможное наземное и воздушное наблюдение. 95-й полк провел более двух лет, укрепляя деревни взаимосвязанной системой траншей и туннелей, подземных складов вооружения и перевязочных пунктов, которые ни один жесткий удар крупных мобильных отрядов не мог обнаружить или уничтожить. Почти 20 миль в длину и более 300 ярдов в ширину, эта зона деревень составляла опору сопротивления коммунистов вдоль центрального побережья Аннама.

Со стороны суши 'Улице без радости' предшествовала другая, менее четкая линия деревень, центром которой была Ванчинь. Она в свою очередь, была защищена обширной зоной болот, песчаных ям и зыбучих песков, простиравшихся до самого шоссе ?1. При средней ширине около восьми километров, она представляла собой почти непроходимую преграду для танков и другой техники французской армии, за исключением нескольких пересекающих ее дорог, которые, конечно, были плотно заминированы и подвергались диверсиям. Короче говоря, это была крепость 'Улица без радости', которую французы намеревались взломать комбинированным штурмом с воздуха, земли и моря.

Положение французов еще более осложнялось тем, что в деревнях сохранилось гражданское население из мелких фермеров и рыбаков. Поскольку это население, по крайней мере, теоретически, можно было считать 'дружественным', французское верховное командование за день до начала операции разослало всем подразделениям указание о том, что они должны проявлять 'гуманное отношение' и уважительно относиться к гражданским лицам. Прежде всего, они не должны были обстреливать деревни или поджигать их. Несомненно, что ограничения, наложенные на применение оружия, снизили эффективность французского наступления, особенно когда они вступили в прямой контакт с крупными узлами сопротивления Вьетминя.

Час 'Ч' наступил на рассвете 28 июля 1953 года. Неуклюжие танкодесантные корабли покинули место сбора накануне вечером и всю ночь шли на всех парах к своей зоне высадки в центр побережья, выходившего на улицу без радости. Высадки на вездеходах-амфибиях началась в 04.00, когда под лязг металла и вой двигателей 'Крабы' и 'Аллигаторы' 3-й амфибийной группы спустились на воду.

'Крабы' и 'Аллигаторы' были французскими прозвищами для двух типов американских амфибий. 'Краб' был грузовым транспортером-амфибией М29-С 'Weasel', а 'Аллигатор' гусеничной десантной машиной LVT-4 или LVT-4A. Как указывало их название, 'Крабы' никогда предназначались в качестве боевых машин, но французы в Индокитае вскоре обнаружили, что целые эскадроны 'Крабов' могут оказать огромную услугу в качестве транспорта для амфибийных оперативных групп, действующих в безбрежных болотах и рисовых чеках вьетнамских низменностей и прибрежных районов.

Сначала, эти небронированные, легко вооруженные — несколькими пулеметами и минометом, машины становились жертвами базук противника. Это привело к изменению тактики и к 1953 году амфибийная группа и амфибийная подгруппа стали регулярными подразделениями французских бронетанковых войск в Индокитае. Они на постоянной основе состояли из двух эскадронов по 33 'Краба', которые использовались в качестве разведывательных и преследующих подразделений; трех эскадронов 'Аллигаторов', так как они были вооружены и бронированы, и наконец, один взвод из шести LVT, вооруженных гаубицами, обеспечивал группу собственной мобильной артиллерией.

С другой стороны, оба типа машин считались хрупкими и требовали серьезного технического обслуживания, которое часто было сложно обеспечить на болотах. 'Краб', изначально созданный для переброски грузов на Аляске, не обладал должной плавучестью и слишком возвышался на суше, таким образом, представляя легкую цель для артиллеристов противника, которые быстро обнаружили, что он не бронирован. С другой стороны, он был достаточно мал, чтобы его можно было перевозить на армейском грузовике, когда он не использовался, или погрузить на легкие десантные катера или баржи. 'Аллигатор', гораздо более тяжелый и бронированный, хорошо держался на воде, но был слишком тяжел на суше для своих узких гусениц и относительно слабого двигателя. Кроме того, он не мог преодолевать большие расстояния по суше, а для перевозки требовал танкового транспортера, так как был слишком большим и слишком тяжелым для перевозки на грузовиках.

"Крабы", высаживающиеся с десантного катера

Тем не менее, это было впечатляющим зрелищем, когда 160 машин 3-й амфибийной группы, приблизились к центральному побережью Аннама, оставляя широкий след в свинцовой воде, с яркими опознавательными лентами разных эскадронов, хлопающих на утреннем ветру на верхушках антенн. В 6.00 первая волна высадки амфибийной группы ударила по пляжам, сразу же развернувшись веером через прибрежные деревни и заняв первую линию гребня, нависнув над прибрежными дюнами. Началось наступление французов на 'Улицу без радости'.

Для регулярных пехотных частей Тонкинской мобильной группы настали трудные времена. Из трех батальонов только один 3-й батальон 13-й полубригады Иностранного легиона — имел опыт в морских операциях; два других батальона, 1-й горцев мыонг и 26-й сенегальский стрелковый батальоны, не имели такого опыта. Незнакомые с грузовыми сетями десантного корабля, качающимися десантными катерами и страдающие морской болезнью, они потратили почти четыре часа, чтобы добраться до берега, вместо двух часов, отведенных на эту часть операции. Тем времени люди из 3-й амфибийной группы боролись со своими машинами на линии дюн. Многие из тяжело груженых 'Аллигаторов' увязли в песке, как только покинули прибрежную полосу, и их пришлось разгружать на месте. Во многих случаях, более легкие 'Крабы' взбирались на дюны, только для того, чтобы оказаться лицом к лицу с глубоким обрывом. Тем не менее, они нашли проход между рыбацкими деревушками Танань и Митхюй и вскоре начали продвигаться вглубь полуострова. Сопротивления коммунистов почти не было. Несколько человек бежали из первой линии рыбацких деревень близ Митхюй, а дальше к северу были замечены два взвода противника.

Плавающий танк LVT-4A

Тем временем, группа 'B' под командованием полковника дю Кораля не бездействовала. К 06.30 два батальона мобильной группы Центрального Вьетнама достигли и пересекли канал Ванчинь, а к 07.45 передовые части группы 'B' увидели коренастые силуэты 'Крабов' 3-й амфибийной группы, ползущих по линии холмов; 'Улица без радости' была перекрыта к северу.

Двигавшемуся справа от мобильной группы Центрального Вьетнама, 6-му батальону марокканских спаги повезло меньше. Они врезались в бездонные топи и песчаные ямы к востоку от шоссе ?1, где вскоре увязло большинство их машин, за исключением легких танков М-24. Им удалось достичь канала — который должен был стать отправной точкой для операции по зачистке на суше — примерно к 08.30. В их секторе также не было никаких признаков сопротивления противника. Фактически, вся местность казалось абсолютно вымершей. На дорогах не было видно крестьян , а в маленьких деревушках население сидело по домам. На всем пустынном ландшафте единственными движущимися объектами были французские бронетанковые колонны и пехота на грузовиках, пробиравшиеся через песчаные дюны и болота к каналу Ванчинь.