Оказалось, что великан услышал — значит, все-таки прикидывался раньше! — он обернулся и добродушно похлопал подопечную по плечу. От этого действия е ноги Хезер немного подкосились — нужно сказать чудищу, чтобы научилось рассчитывать силу! — и она даже порадовалась чужому вниманию; проводник в мир магии являлся знакомым и вызывал небольшое чувство доверия.
— А, это гоблины, — пояснил Хагрид и, не дожидаясь ответной реакции, самоуверенно двинулся дальше, вероятно, думая, что Поттеры тут же пойдут за ним следом.
Скривившись, Хезер посмотрела на отдаляющегося великана, не имея никакого желания проходить вперед. Мало было тех ненормальных людей в пабе, так и еще идти в логово уродцев? Вы это серьезно сейчас?..
В очередной раз тяжело вздохнув, Гарри мягко позвал:
— Пойдем, — он поймал взгляд сестры, смотря уверенно и спокойно, — я буду рядом.
В несогласии, Хезер легонько помотала головой и закусила губу:
— Мне все это не нравится.
Потерев переносицу с закрытыми глазами — и, кажется, снова пробормотав что-то про "силы и чертей" — брат открыл глаза, расправил плечи, а потом тепло улыбнулся. Так, как будто у него внезапно открылось второе дыхание или он постиг дзен.
— Тебе и не должно нравиться. Доверься мне, — Гарри чуть сжал пальцы и ободряюще улыбнулся, — просто доверься. И посмотри на это с другой стороны: когда нам еще выпадет шанс, — он чуть понизил голос, приближая голову к сестре: — побывать в магическом мире?
Хезер отвела взгляд в сторону. Даже несмотря на предыдущую размолвку и обиду — брат был единственным, кому можно верить. Пусть его занесло на острове, и он переступил границу, но все же...
— Ты прав, — насупившись, согласилась сестра.
Сколько бы испытаний не было на пути, брат всегда оставался рядом; и если кто и заслуживал доверия в этом мире — то только он. Всем остальным место в пекле и не иначе!
Пока Поттеры разговаривали, Хагрид уже успел побеседовать с уродцем за стойкой и теперь махал им рукой, подзывая. Рядом с ним находился еще один гоблин; из-за искаженных черт не получалось разобрать, что за выражение застыло на его лице — или морде? — но поза и чуть вздернутая вверх голова, говорили о высокомерном пренебрежении.
— Что бы ни случилось, я всегда найду выход, — убедительно добавил Гарри.
Ничего не сказав, Хезер покосилась на брата — и ведь действительно найдет!
Маленький уродец привел их к одной из многочисленных дверей, куда уходили люди, возглавляемые этими страховидными проводниками, и открыл ее. За ней располагался каменный туннель с небольшой площадкой, освещаемой настоящими чадящими факелами. А за платформой начиналась рельсовая дорога без шпал, парящая в воздухе совсем без опор и уходящая куда-то в непроглядную темноту.
Видимо, почувствовав новый виток сомнений сестры, Гарри чуть сжал руку, приободряя и безмолвно говоря, дескать, все хорошо, я все контролирую. В ответ Хезер только кивнула, показывая, что держит себя в руках и совершать глупости не планирует.
Дождавшись момента, когда вся колоритная компания оказалась на площадке, гоблин прошел вперед и свистнул. И тут же из темноты, позвякивая, вынырнула тележка — без единого пассажира внутри.
— Прошу присаживаться, — скрипуче пригласил маленький уродец, чуть склонившись и церемонно указывая на транспортное средство.
В мгновение ока став бледноватым, великан слабо кивнул и с неохотой забрался внутрь, поджидая подопечных детей. Он сидел, попеременно открывая и закрывая глаза — вероятно, уже зная, какая предстоит поездка и мысленно к ней подготавливался. Не ожидая от этого путешествия ничего положительного, Хезер вслед за братом забралась в тележку — не зря же чудовище, казалось, в любую секунду готово выпрыгнуть вниз. Атмосфера напоминала моменты, когда в фильмах второстепенные персонажи отправлялись в путь и через несколько минут умирали. Жутко и впечатляюще умирали, чтобы зрители успели проникнуться и понять — в фильм основательно вложились!
Когда гоблин устроился позади у руля, то снова коротко свистнул, и тележка тронулась с места стоянки, постепенно набирая скорость.
Вопреки изначальным подозрениям поездка в этом нелепом средстве передвижения оказалась тем еще приключением! Вцепившись в сидение, Хезер едва сдерживала крик — они гнали с такой бешеной скоростью, что удивляло: как до сих пор ничего не отвалилось и как тележке удавалось не слетать с рельс! Поток воздуха вырывал из глаз слезы, и становилось сложно держать те открытыми, приходилось прищуриваться.
Умудряясь беззвучно смеяться, брат выглядел счастливым — он тоже пришел в восторг от поездки. Только Хагрид, казалось, был готов потерять сознание и потихоньку становился все бледнее — его губы даже чуть посинели. Похоже, он тоже оценил эту бешеную гонку с резкими и неожиданными поворотами, но только с иного ракурса.
Подземный мир оказался любопытным местечком: путь начинался с темного туннеля, постепенно разветвляющегося — сколько же крутых поворотов они минули! — и выходящего на подземное озеро с кристально чистой и прозрачной гладью — видно даже дно! Также, после того, как дорога прошла через второй уровень переплетающихся тоннелей, тот вывел к огромной пещере — казалось, с небольшой городок! — полной каменной бахромы в виде сосулек, свисающих с потолка и со стен. Все это пространство было заполнено железнодорожными путями, парящими в воздухе; сверху, снизу, справа, слева — они проходили друг над другом, иногда изгибались под диким углом, а некоторые даже делали мертвую петлю! И пока путешественники неслись по своему, где-то рядом с безумной скоростью проносились другие тележки с людьми и гоблином, и до слуха доносилось то, как некоторые пассажиры кричали — видимо, им очень нравилось поездка!
Когда тележка остановилась, Поттеры обменялись взглядами и жестами, безмолвно рассказав друг другу о восторге. Сдается, банк уродцев станет их любимым местом — после библиотеки, конечно — та вне конкуренции!
Терпеливо переждав то время, пока пассажиры перебирались на каменную площадку перед дверью, гоблин выбрался следом и огласил:
— Сейф номер шестьсот восемьдесят семь.
Если не знать, что каждая дверь — это банковская ячейка, то можно подумать, что здесь расположена тюрьма: мрачная, без единого луча света и проблеска надежды.
Хагрид выглядел плохо: от белого цвета он начал немного переходить в зеленый и, казалось, через секунду другую его вывернет наизнанку. Дети, посмотрев на него, молча обменялись понимающими взглядами — наконец, и у этого большого и сильного существа обнаружилась слабость.
— Ключ, пожалуйста, — протянул руку уродец, подойдя к двери.
Нелепо зашарив по многочисленным карманам куртки, чудище нашло нужное, и передало его служащему. Ключ оказался крохотным, особенно в руках великана, и сделанным из золота — изящный, с головкой в виде тонких переплетений проволочек.
С важным видом забрав ключ, маленький уродец не спеша отпер арочного типа дверь и, отдав его обратно Хагриду, сделал приглашающий жест рукой, предлагая посетителям войти внутрь.
В сейфе находились горы монет, построенные в аккуратные ровные ряды — какие-то ниже, какие-то выше — и разного вида: медные, серебряные, золотые. Господь всемогущий! Невероятно! Поттеры действительно больше не были нищими! И это означало, что они могли попрощаться с обносками и купить, наконец, одежду и обувь! Долой разваливающиеся кроссовки, прочь лохмотья от кузена — да здравствует новая жизнь!
— Это... это все наше? — спросила Хезер, посмотрев в глаза великана.
Он улыбнулся, и сейчас это совсем не пугало. Быть может, подопечная привыкла и смогла, наконец, ему довериться. А, возможно, дело в том, что перспектива нового витка жизни перекрыла прошлые впечатления.
— Ваше. Родители-то знатно потрудились, оставили вам наследство. Теперича наладится у вас все, вон сколько накопилось.
Пока они разговаривали, Гарри уже успел зайти внутрь и примеривался к ближайшей куче монет. Обернувшись назад, он светло улыбнулся и махнул рукой сестре, мол, иди сюда, подсоби; оставив чудовище с гоблином, Хезер поспешила к нему. Брат уже снял и расстегивал рюкзак, вероятно, планируя забить его деньгами до отказа; сев рядом, сестра принялась помогать закидывать монеты внутрь. В это время Хагрид беседовал с гоблином о тележках и о посещении еще одного сейфа; Хезер в чужой разговор почти не вслушивалась, ее увлекло обретенное богатство — великан и его тайные дела находились вне интереса.
— Ну ладно, хватит вам уже, пойдемте. Нам еще одно местечко нужно посетить, — вернул к реальности подопечных детей Хагрид.
И не подумав спорить, Поттеры подчинились: старший, застегнув рюкзак, закинул его на спину и направился на выход, а младшая поплелась рядом, не переставая рассматривать окружающее их монеты. На выходе они, не сговариваясь, окинули помещение последним взглядом и почти одновременно выдохнули. Тут же, переглянувшись, рассмеялись — вероятно, почувствовав, что их мысли, как и настроение, совпадали; будущее, как никогда, казалось радостным и перспективным. Теперь у детей появились пути отступления, инвестиции для развития и, возможно, последующей покупки собственного дома, а главное — это наследство недоступно ебанутой семейке.
— А что за местечко? — улыбаясь, спросил Гарри, невинно глядя на великана.
Последний отвел взгляд в сторону, начав разглядывать стену, и немного смутился:
— Не могу я вам рассказать, не моя это тайна.
Чуть приподняв правую бровь, брат улыбнулся еще шире. Хезер покачала головой, смотря на него искоса — вот какая разница, что там за секреты у чудовища? Им и своих хватало по горло!
Зная, что ожидать от тележки, Хезер полностью отдалась следующей поездке, уже не стесняясь кричать на особо волнительных поворотах и берущих за душу моментах. Она готова часами кататься на этом средстве перемещения — то было чудо как хорошо! Брат, вероятно, тоже разделял ее мнение, поскольку выглядел очень довольным, правда, он не издавал ни звука, а только снова беззвучно смеялся.
* * *
Хезер с тоской смотрела в спину удаляющего Хагрида — сейчас он стал родным и совершенно нестрашным. Ну да, не вышел немного рожей человек, ну и с ростом как-то не подфартило — и что? После того как она воочию увидела, что даже такой сильный и могучий великан, с пинка выломавший дверь и без волнений противостоявший ебанутой семейке и которого даже не остановил выстрел из ружья, боится скорости, то он окончательно утратил пугающий ореол и даже стал симпатичен. "Фронти нулля фидэс"9 — за наружностью страхолюдины на самом деле находилась добродушная и нехитрая личность; без гнильцы и злых умыслов.
— Хеззи, — мягко потянул за руку брат, напоминая, что им нужно зайти в салон.
Великан оставил Поттеров у дверей ателье-магазина и, сказав: "Мне нужно вернуться в строй!" — усвистал в закат. Вероятно, даже испытывая чувство облегчения, не зря же каждый его новый шаг становился легче и быстрее.
Отвернувшись от сбегающего чудища, Хезер шагнула внутрь. Небольшое помещение действительно соответствовало названию и вдоль стен, задрапированных в ткани розовато-лиловых оттенков, возвышались манекены с надетыми на них мантиями разных фасонов и расцветок. У большого зеркала в позолоченной толстой раме стояли две низенькие — буквально на шаг в высоту — скамеечки: одна пустовала, а вторую занимал мальчик возраста примерно Поттеров. На плечи молодого джентльмена была накинута черная мантия — явно не его размера. Также в салоне находились две леди: первая низкорослая, с седыми прядками волос в высокой прическе, одетая в костюм тех же оттенков, что интерьер, и как раз находилась у входа, видимо, куда-то шла. А другая — значительно моложе, более высокая и статная, в графитовом глухом — и явно старинном — платье, расположилась рядом с посетителем. И, дирижируя палочкой, подгоняла длинную мантию под его телосложение. Это было интересное зрелище: ткань отрезалась большими серебреными ножницами, по белой пунктирной линии, оставляемой парящим мелком. И все это происходило без участия человека, само по себе!
На мгновение прищурившись, вероятно, Гарри за доли секунды считал: внешний ухоженный вид незнакомца, стиль одежды, а также и то, насколько дорогой и качественной выглядела ткань. Весь вид юного джентльмена буквально кричал, что он родился с серебряной ложечкой во рту и совершенно не знаком с нищетой и домашней работой. Поттерам, в отличие от него, однозначно достались деревянные; Хезер тут же стало неловко за их с братом потрепанный вид, за одежду не по размеру, в которой они подобны чучелам, и низкий социальный статус. Она опустила голову вниз, смотря на богача исподлобья, и приготовилась терпеть насмешки; такие мажоры никогда не упускали случая позабавиться за счет "отбросов". Брат же, наоборот, чуть приподнял подборок и распрямил плечи, натянув на лицо тонкую улыбку, говорящую об уверенности и заставляющую глаза светиться силой духа.
Встретившая детей леди — возможно, она являлась владелицей? Не зря же ее одежда была в тон интерьера и возраст, судя по седине и морщинам, подходил к категории "пожилой" — приветливо спросила:
— Вы, мальчики, в Хогвартс, первый курс?
Улыбнувшись шире, Гарри доброжелательно ответил:
— Все верно, мэм. Но еду только я, сестра поступает в следующем году.
Понимающе покивав, собеседница брата указала головой на свободное место рядом с молодым просителем:
— Чудесно, чудесно. Встаньте туда, пожалуйста.
— Хорошо, мэм.
Как всегда, Гарри среагировал первым — улыбаясь юному джентльмену с легким налетом превосходства, он уверенно двинулся вперед. Кинув на брата быстрый взгляд, Хезер с неохотой поплелась следом. Когда Гарри поднялся на скамеечку, она встала чуть сбоку, так чтобы он отчасти являлся препятствием для прилизанного мажора. Последний смотрел высокомерно, но в то же время внимательно и, как будто в едва сдерживаемом желании поболтать.
— Тоже в Хогвартс? — с явной ленивостью спросил незнакомец.
— Верно подмечено, — улыбнувшись чуть шире, брат протянул руку вперед и приглушил голос, так чтобы его слышал только собеседник: — Гарри Поттер, а ты?..
В мгновение став немного бледнее и чуть подавшись вперед, богач, не раздумывая, протянул свою, скрепляя рукопожатие:
— Малфой. Драко Малфой.
Кивнув, брат первым расцепил пальцы; напрягшись еще сильнее, Хезер сжала зубы — ей категорически не понравился мажор. Хотя бы за то, что с рождения имел все, о чем Поттеры могли только мечтать. И за это хотелось схватить его за волосы и как следует приложить об стенку — а потом еще раз! И еще! И в конце попинать ногами! — за все оскорбления от таких же детей, за все их презрение и свое молчание, когда от чувства стыда и унижения терялись ответные слова, и оставалась одна немота.
— Это моя сестра — Хезер, — легко рассмеявшись, Гарри указал головой в ее направлении, — она немного стеснительна.
Поймав ее взгляд, мажор непроизвольно передернул плечами и тут же поспешил вернуть его обратно на собеседника, кивнув в знак приветствия и без выражения произнеся:
