"Ты не похож на валирийца".
"Моя мать была дорнийской, — сказал Тейлор, принимая ложь, которую Барристан и Куэйт приготовили для нее. "Но ритуалы, которые я претерпела, чтобы достичь колдовства древних повелителей драконов, изменили меня. Я не та девушка, которую так много лет назад тайно вывезли из Красной крепости. Я женщина колдовства и навыков".
Режаль пристально смотрит на нее, больше не смеется. "Повелители драконов разрушили дом моего предка".
"Я признаю, что они были придурками", — сказал Тейлор. Ей было наплевать на это слово, но когда она была в Риме ... "Я тоже не стану лгать тебе, Режаль. Я презираю рабство, и наступит день, когда я вернусь в Залив работорговцев, чтобы положить конец этому. Не сегодня, но когда-нибудь Но прямо сейчас я сражаюсь с претендентами, которые разлучили королевство моего отца ".
Еще один смех. "Значит, ты не мой враг сейчас, но, может быть, позже? Хорошо. Но ты пришел ко мне, ты хочешь меня. Я командую солдатами, которых обучаю".
"Вы будете выполнять свои приказы, как и все командиры", — твердо сказал Барристан. "Но есть тонкая грань между отдачей приказов командиру и последующим указанием ему, как выполнять эти приказы. Вы будете командовать нашими пехотными силами. И мы не будем подрывать этот приказ".
Режаль кивнул. "Это приемлемо. Я знаю еще нескольких парней, которые присоединятся к нам".
В точности, как и надеялся Тейлор. Она подняла свою кружку горького эля. "Новому командиру пехоты Таргариенов".
"Все вместе", — согласился Режаль, поднимая свою кружку.
Глава девятая: На Астапор.
На следующее утро, когда они готовились к отплытию, одиннадцать разочарованных сыновей Нью-Гиса прибыли на причал, неся на спине большие пакеты, завернутые в тяжелый брезент. У каждого из них была крашенная борода, расставленная жиром. Все их бороды были зелеными, что заставило Тейлора задуматься, не был ли цвет краски признаком родства.
Они также могли быть братьями Режаля из-за сходства не только в прическе и моде, но и в их телосложении и особенностях. Тейлор знал из разума Режала, что все были членами Дома Жаек, который, очевидно, переживал достаточно тяжелые времена, и был страх, что олигарх семьи начнет продавать младших членов в рабство, чтобы вылечить свой долг.
"Был еще один", — признался Режал Тейлору, когда люди садились на корабль. "Но двенадцать — несчастливое число. Есть три хора богов, по одиннадцать в каждом. Лучшее число — тридцать три, как в Великой пирамиде Старого Гиса. Но для меньшего числа одиннадцать — лучшее. И ... боги ! "
Темерар выбрал этот момент, чтобы выскочить из кают, хлопая крыльями, демонстрируя свое превосходство, прежде чем пробиться сквозь брюки и кожаный жилет Тейлора, чтобы найти место на ее плече. Чтобы убедиться, что нарушитель понял свое место, черно-красный дракон зашипел на него.
"Это Тамерайр", — сказал Тейлор. Другой гискари подошел ближе, чтобы увидеть чудо. "Эллиот и Сапфира ... вот они".
Прибыли два других дракона, привлеченные соревнованием с Тамераром, как желанием быть со своей приемной матерью. Когда все трое были улажены, Тейлор внимательно посмотрела на свое новое офицерское ядро. "Драконы растут быстро. Они увеличили свой размер на шесть дюймов всего за три недели, которые мы плыли. Со временем их крылья заслонят солнце. А поскольку вы сражаетесь за меня, их огонь обрушится на ваших врагов".
"Они пока малы, чтобы защитить тебя", — сказал один из мужчин. Он сохранял нейтральный тон, но Тейлор почувствовал угрозу.
"Защити меня? Куэйт, ты не против подержать дорогих?"
Мужчины попятились, зажав крючковатые пальцы между глазами в знак уважения или страха, когда другая женщина вышла из своих кают. Куэйт носила маску и во всех отношениях выглядела таинственным Плащом Теней. Без слов она подошла и позволила Тейлору передать ей молодых драконов. Квадратный парус наверху грохотал, когда он поймал ветер, слегка наклонив палубу, когда корабль направился к спокойным водам Залива Работорговцев.
Сделав это, Тейлор спокойно подошел к Барристану, который оставался поблизости на палубе, наблюдая, как люди садятся на борт. Обсудив накануне вечером ее намерения, мужчина спокойно вручил ей два деревянных тренировочных лезвия.
Она вернулась в Режаль. "Я не правитель, который возглавляет армию. Я буду сражаться с вами бок о бок. Но я знаю, что вы не привыкли драться с женщиной. Даже несмотря на то, что я высокий, вы думаете Я не могу быть таким сильным, как мужчина. Чтобы ты доверял мне как своей королеве и как воину, ты должен увидеть. Режаль, кроме тебя, кто здесь твой лучший боец? "
"Мэйцин зо Чжаек", — без колебаний сказал Режаль.
Остальные кивнули или кивнули, соглашаясь, отступив в сторону, чтобы позволить сделать шаг вперед невысокому компактному мужчине, всего на несколько лет моложе Резаля. Тейлор подбросил ему тренировочный клинок, который он поймал уверенной рукой.
"Мы будем спарринговаться. Лезвия затупились, так что мы проведем спарринг до трех ударов. Согласны?"
"Ты уверена, что это те клинки, с которыми ты хочешь спарринговаться, иностранная королева?" — спросила Мэйцинь.
Барристан покраснел от гнева, но Тейлор засмеялся. Эти люди были солдатами — она ??слышала и похуже от своих людей на Земле. "Кажется, единственное, с чем ты можешь справиться, Мэйцинь".
Остальные засмеялись, и Мэйцинь покраснела, но приняла ответ таким, каким он был. "Ты можешь сделать первый удар, Королева".
Тейлор посмотрел на мужчину. "Это хороший способ убить себя, Мэйцинь. Какое первое правило столкнуться с неизвестным врагом?"
"Никогда не недооценивайте их", — сказал Режаль. Он повернулся к солдату. "Мальчик, теперь это наша королева. Если она скажет спарринг, тогда спарринги. Сражайся, как будто это твой кузен Эзгал, плюясь на тебя с брачного ложа, он ускользнул от тебя".
Это была история . Тем не менее, Мэйцинь получила сообщение. Он согнул колени, слегка повернулся и атаковал.
Подход легионеров не был подходом к фантастическому сражению на мечах. В ближнем бою они сражались копьем, мечом и щитом. Выпад, щит, отступление. Толкание, щит, продвижение. Он атаковал молниеносным ударом своего прямого короткого меча, а затем отступил от ожидаемой контратаки.
Тейлор развернулся в своем толчке так быстро, что у него не было шанса. Она зацепила ногой его за лодыжку и приставила затупленный меч к его шее, когда он упал на палубу. Он удивленно посмотрел вверх, прежде чем кивнуть. "Точка."
Она встала и протянула ему руку. Он в замешательстве уставился на нее, прежде чем позволить ей поднять себя. На этот раз, когда он занял свою позицию, он был намного осторожнее. Это не имело значения. Она быстро набирала еще два очка, каждый раз помогая ему встать.
"Вы двигаетесь слишком быстро", — заметил Режаль. Он сказал это как обвинение. "Я смотрел и едва мог видеть тебя".
"Да", — сказал Тейлор. "И я сильнее, чем женщина моего размера. Я могу прыгать на расстояния, намного превышающие то, что мог бы сделать нормальный человек. Я не просто королева, я древний повелитель драконов. Ее не видели задолго до Гибели. То, что вы видели здесь, — это лишь малая из моих способностей. Итак, я женщина, да. Но я ваша королева. И я воин. Кто-нибудь из вас сомневается? "
Никто не сомневался. Тейлор считал инициацию своего нового офицерского корпуса завершенным.
* * *
*
* * *
*
Обдумывая термины, которые могли бы адекватно описать город Астапор, все, о чем Тейлор мог думать, было грудой дерьма.
Издалека это выглядело неплохо. Он был сделан почти полностью из красного кирпича, из стен пирамид внутри. Золотую гарпию Гискари можно было увидеть над главными воротами города и на вершине пирамид внутри. Купол Милости занимал внутри почетное место.
Но когда они пришвартовались, и Тейлор вышла из лодки, одетая не в свой летный костюм или костюм "горничной", а в смехотворно дорогое платье из шелка, сделанное в Нью-Гизе, с шинелью из золотой ткани, украшенной янтарем, рубинами и т. Д. драгоценные камни, богато украшенный золотой головной убор, вплетавшийся в ее черные волосы почти как корону, — реальность города оказалась чем-то другим.
Нью-Гис был городом рабов только в том смысле, что в нем был невольничий рынок и рабов использовались внутри самого города. Астапор был городом рабов в том смысле, что вся его экономика была построена на добыче и обучении рабов. Это стало очевидным, когда их первым заметным местом после ухода с корабля стала Площадь Наказания. На деревянных крестах вешали мужчин и женщин всех возрастов и национальностей.
"Вы не можете показать слабость или гнев", — прошептал Куэйф рядом с ней из-под маски. "Ты королева, и ты выше таких забот".
Режаль присоединился к сиру Барристану и сиру Джораху на их прогулке и с презрением посмотрел на них. "Глупо", — сказал он. Похоже, даже работорговец не согласился с обращением Астапора с рабами.
В городе дела шли немного лучше. Сам город выглядел так, как будто он рушится — Барристан дважды чуть не споткнулся о красные плиты, треснувшие под его весом. От камней в воздухе постоянно висела красная пыль, которая при малейшем ветре могла раздражать глаза или кожу. Многие из женщин-хороших мастеров, которые управляли этим местом, носили против него шарфы.
Однако самым поразительным было отсутствие экономики. Тейлор не видел ни магазинов, ни рынков. Она понятия не имела, как распределялась еда в городе. Не было ни постоялых дворов, ни таверн. По словам Режала, путешественников поселил у любого хорошего хозяина, с которым они имели дело, или они остались на своих кораблях в заливе.
Она видела только так называемых "хороших хозяев" и их рабов.
Конкретным Добрым Мастером, к которому они обращались за покупкой Безупречных, был Кразнис мо Наклоз, невысокий, лысый мужчина с богато уложенной бородой и серебряной нитью, вплетенной в желто-зеленое пальто, которое он носил поверх своей белой льняной блузки и брюк.
По настоянию Тейлора Резал представился оплачиваемым проводником королевы Рейнис. Он разыграл идею презрения к женщине-правителю, и через несколько мгновений два гискари соединились в своем презрении к ней.
" Мои Безупречные обладают большей мужественностью, чем эти дураки, которые следуют за этой сукиной шлюхой", - сказал Кразнис мо Наклоз Режалю и двум другим добрым мастерам, которые их сопровождали.
Режаль засмеялся вместе с остальными мужчинами. " Ее деньги тратятся достаточно легко".
" Любое золото годится. Девочка, скажи осликам причудливую гигантскую шлюху, что Безупречные простояли здесь день и ночь без еды и воды. Они будут стоять, пока не упадут. Таково их послушание. Они могут удовлетворить ее потребности. "
Единственная слегка развлекательная часть утра, которую смог найти Тейлор, — это слушать, как умело рабыня Доброго Хозяина переводила его оскорбления и проклятия. Она сделала это с такой спокойной плавностью, что говорила она сама. Как будто "шлюха, пизда, ебаные псы" и прочие оскорбления автоматически переключились на "ваши милости", "добрые сестры" и "почетные гости". И ее Общий язык был безупречным.
Тейлор изо всех сил старалась сохранить лицо "Королевского Мы", которое практиковали она и Куэйт. "Как они обучаются?" она спросила. Девушка перевела.
Наклаз начал описывать жестокие, бесчеловечные тренировки, стараясь добавить в свои описания как можно больше оскорблений. Но пока девушка переводила, Тейлор чуть не наткнулся на то, что он сказал. Ей потребовался полный контроль, чтобы дождаться перевода, чтобы не выдать игру. "Вы требуете, чтобы эти люди взяли младенца из рук его матери, убили его, пока она смотрела, и заплатили за ее боль серебряной монетой?"
К чести бедной маленькой рабыне, она понимала, какое отвращение было к Тейлору. Но она также оказалась в ловушке своего положения. "Мой хозяин хотел бы, чтобы вы знали, что серебро выплачивается хозяйке ребенка, а не матери".
Она взглянула на Барристана с твердой спиной. В его глазах она увидела то же отвращение, которое чувствовала. Она также увидела правду в их ситуации. Даже она знала, что заставить регион изменить культуру и экономику на протяжении десятилетий было делом всей жизни. Доказательством этого было то, что просто взглянули на американский Юг после гражданской войны.
Тейлор проглотил желчь. "Спроси у Хорошего Мастера, сколько Безупречных в городе, в том числе обучающихся".
Через маленькую рабыню Тейлор узнал, что в общей сложности восемь тысяч готовы к продаже, а еще пять тысяч прошли обучение. "Хозяин говорит, что разумно окровавить их рано. Между ними и там много маленьких городов, городов, готовых к разграблению. Если вы возьмете пленных, хозяева купят здоровых по хорошей цене. И кто знает? Через 10 лет. лет, некоторые из мальчиков, которых вы им посылаете, могут в свою очередь остаться Безупречными. Так все будут процветать ".
Вот и все о региональном единстве. "Спросите у Хорошего Мастера, сколько это будет стоить для всех тех, кто находится в вашем распоряжении, обучен и тренируется?"
"Пятьдесят тысяч золотых наград на легион", — последовал переводный ответ рабыни. "Это включает в себя весь их комплект и оружие. Это большая ценность. Хороший Мастер просит, чтобы вы решали быстро. Многие покупатели ценят Безупречных".
"У нас будет ответ завтра", — царственно решил Тейлор.
Все трое покинули чрезвычайно жаркий форум, на котором "Безупречные" демонстрировались потенциальным покупателям.
* * *
*
* * *
*
"Кажется, нам не хватает ста сорока пяти тысяч золотых наград", — сухо сказал Барристан за обедом в своей каюте.
"Итак, похоже," — сказал Тейлор. "Клянусь, Барристан, я испытываю искушение схватить этих людей и сжечь этот город дотла".
"Почему бы и нет?" — спросил сир Джорах.
"Потому что тогда я застрял бы с восемью тысячами человек на враждебной территории, и у меня не было бы возможности прокормить их", — отметил Тейлор. "Я не уверен, как это работает сегодня, но в вооруженных силах моего мира еда и припасы были наиболее уязвимой частью любых военных усилий".
"Армия идет на животе". К ним присоединился Режаль. "Суточный рацион для Железных Легионов — два фунта еды в день — зерно с куском бекона, баранины или говядины. Если возможно, больше. Минимум тонны по крайней мере на каждую тысячу человек в день, если вы хотите, чтобы они участвовали в боевых действиях. Состояние. Армия может идти так же быстро, как и стада животных, идущих за ними. Эти Безупречные какое-то время могут обойтись без нее, но они будут сражаться за это послабее.
Логистика всего этого была устрашающей. Не то чтобы Тейлор мог заказывать самолеты для быстрой перевозки или поезд для перевозки еды и припасов. "Сколько может перевозить карета?" она спросила.
— Две тонны, максимум, — без колебаний сказал Режаль. "Два фургона на тысячу человек для четырехдневного рациона. Или один фургон и стадо пищевых животных. Вы же не хотите, чтобы ваши люди опережали их еду, если вы можете помочь".
