Несомненно, здесь требуется особый подход, необходимо объяснение, и в первую очередь себе, ради чего все затевается, какая цель преследуется и главное — зачем. Создавая схожие структуры, и зная, что за дела предстоят..., прямо скажем, выглядит как тайный сговор. Причем конкретно направленный на разрушение устоев старого мира. Даже я в курсе, насколько предвзятое отношение в царской России к подобным действиям, и ответственность за них, предусмотренная законодательством, тоже известна. Возможность закончить пребывание в этом Мире с веревкой на шее, а в лучшем случае пожизненным сроком на поселение в богом забытых местах вполне ожидаемо, так как предусмотрено и хорошо отработано государством уже давно. Подобные наказания первейшее законодательное решение правительства, причем любой страны, не только Российской империи. На этом держится власть. Знаю и осознаю, так как именно тут и зарыта собака. Одно дело себя подставлять под нож гильотины, совершенно другое — непричастных людей. Они-то чаще всего вообще ничего не будут знать про наши планы. Мое мнение: меньше знаешь — лучше спишь, да и в случае провала.... Тьфу! Тьфу! Даже думать про такое не хочется. Хотя..., здесь проглядывается неплохая идея. Предвидеть подобное надо, так же, как и подстелить соломку, а если еще учесть жизненный опыт и знания будущего, то пути сокрытия и отхода в случае провала миссии заранее предусмотреть для меня труда не составит. Соответственно не помешают люди с возможностями влияния на события, как в обществе, так и в политике. Неплохим подспорьем станет, если использовать опыт сегодняшних революционеров. Вот уж, как говорится, у кого не отнять знания, навыки и практику в подобных делах. Мне невольно вспомнились девяностые годы и мои перипетии по созданию своего бизнеса. Там просматривалась конкретная необходимость в координации работы, причем не только с властью на местах, но и с силовыми ведомствами, и с бандитами, которые действовали хоть и необдуманно, но очень эффективно. Особенно на первых порах. Откуда только что бралось.
Чаще всего мои успехи зависели от возможностей по взаимодействию с работниками КГБ и МВД. Почему бы и здесь, в новых для меня условиях не продумать вопросы кооперации с нужными ведомствами и не скоординировать работу с ними? Как вариант вполне приемлем. Игнатьевы помогут, особенно когда выложу все без утайки, и они убедятся в моей вменяемости. Для этого кроме рассказов о будущем необходимо представить дополнительные доказательства. Как это сделать? Что может послужить обоснованием истины? Кроме моей памяти тут нет других факторов, значит необходимо вспомнить наиболее заметные события, произошедшие в ближайшее время. Так сказать, "предсказателем" поработать. Откладывать на потом ни к чему, слишком многое зависит от отношения братьев ко мне. Нельзя допустить с их стороны недоверия к моему перевоплощению.
На первых порах будет вполне достаточно знать об отношении Алексея к той информации, которую уже успел изложить, пусть считает все услышанне от меня не доказуемой ересью. Не так уж и важно, главное верит, и даже готов помогать мне в моих делах хоть и не понимает, зачем нужно препятствовать военному прогрессу. Но и сбрасывать со счетов возможность пересмотра его мнения о моих планах нельзя. Игнатьеву не совсем ясна цель, которую я тут упорно стараюсь впихнуть ему в голову. Он уже предлагал другие варианты влияния на будущее, особенно упирал на возможность с его помощью организовать встречу с царем с целью рассказа всего, что я знаю о будущем Российской империи и его лично.
Я долго объяснял невозможность изменить создавшиеся условия, слишком все уже в стране находится в ожидании перемен. Даже цитату из работ Ленина привел. Это когда тот говорил: "Верхи не могут управлять по-старому, а низы не хотят жить по-старому". Все одно, сомнения у него остаются, чувствую, не убедил полностью. Определенную роль играет само перевоплощение, я сам все еще в прострации от свершившегося факта нахожусь и не удивлюсь, если он выскажет отрицательные суждения по поводу моей адекватности. Так что срочно нужны доказательства. Срочно!
Два последующих дня я был предоставлен сам себе, и, пользуясь, случаем, пытался еще раз упорядочить намерения, обдумать и скоординировать свои планы. Не хотелось мне выглядеть человеком, поставившим перед собой определенную цель, но так и не сумевшим достичь ее и совсем уж ни к чему стать одним из неудачливых инженеров собственного успеха, загрузив невыполнимыми задачами. Проанализировав полученные выводы, понял — постоянные колебания, неуверенность, что смогу осуществить задуманное не отпускают, давят на сознание, заставляя пересматривать цели. Хорошо бы взять и отключить, отбросить все сомнения. В той жизни я так и поступал, давил в себе все, что мешало делу, или попросту не обращал внимания.
— Может в таком случае придумать себе девиз? Типа: "Прочь из головы разброд и шатание, решительность и натиск, вот что потребно для дела".
А что? Вполне соответствует характеру и планам. Разве только немного добавить. Например:
— Сомнения — прямой путь в тупик, при наличии таковых следует концентрироваться на главном, видя во всем остальном шелуху, которая отпадет сама по себе.
Я и пытаюсь отбрасывать ненужные мысли, пусть не сразу, но, тем не менее, не стараюсь их оправдать. Вроде бы..., даже понимаю, что у меня слегка завышенная самооценка.
— Да уж, накрутил — так накрутил. Сам себя загоняю в угол. Надо прекращать. Все должно быть в меру.
Глава 11
Появление Игнатьева после двухдневного отсутствия меня искренне обрадовало. Его уверенные слова о необходимости действовать взбодрили, заставили забыть все мои страхи и сомнения. С удовольствием отбросив сомнения, переключился на работу. Игнатьев широким жестом человека владеющего миллионами франков выделяет деньги, предлагая, чтобы я походил по магазинам и приобрел носимые вещи. В сидоре, что достался от моего двоюродного деда, кроме кальсон и нательной рубахи ничего более существенного не было. Военную форму хорошего качества по распоряжению полковника мне выдали, и я ее уже ношу, но граф решил, что необходимо иметь и гражданскую одежду.
-Я могу, конечно, презентовать что-то из своего гардероба, размеры одинаковы, но это выглядело бы несколько..., неправильно, что ли. Как будто с барского плеча обноски. "На тебе боже, что нам негоже" — как-то так выглядит, и я считаю, не уместен такой подход к делу. Поэтому сам подберешь, что считаешь нужным. Кроме этого я снял квартиру, так как думаю, пора тебе выходить в свет парижского общества, не сразу конечно, некоторое время предстоит находиться на нелегальном положении, для этого, и снята квартира. Не подумай, будто убираю с глаз долой, ты все также официально числишься Трифоновым, младшим унтер-офицером в своем подразделении, временно находящимся в отпуске по случаю излечения от контузии в качестве сотрудника бюро военного агента. Кроме этих документов я подготовлю и другие, липовые естественно, по которым предстоит фигурировать в образе француза, коммерсанта, занимающегося заказами на поставку имущества военного предназначения в Россию. Соответственно с тобой, как представителем фирмы, будет заключен договор на сотрудничество, что дает полное право встречаться со мной по мере надобности. Я договорился с руководством конторы, ты у них как бы уже и работаешь. Видеть тебя им не обязательно, но в списках числишься, и в случае необходимости они подтвердят достоверность документов.
Выходить на улицу по любому придется, поэтому вы, месье, должны выглядеть соответствующим образом. Я решил выделить энную сумму денег, и прикрепляю к тебе одного из моих писарей. Он поможет приобрести вещи, необходимые парижанину. По документам, как я уже сказал, ты коммерсант, и это дает право по долгу службы ездить не только по территории Франции, но и выезжать в другие, союзные нам государства. Я угадал твое желание? Вот и отлично. Продумать все заранее, подготовить и документы, и одежду для будущего образа я посчитал первейшим делом, подобную необходимость диктуют условия.
Слушая полковника, мне почему-то вспомнилась вычитанная из мемуаров одна история, произошедшая в его бюро. Судя по времени, она еще не случилась, но вот-вот должна была произойти. Уж не знаю с чем связано мое воспоминание, вполне вероятно навеяна тем, что мне придется, пусть и косвенно, заниматься поставками военного снаряжения на склады торгпредства России, находящихся в настоящий момент в ведении Игнатьева. Вроде бы мелочь, но весьма кстати вспомнилось, послужит лишний раз доказательством моей вменяемости, покажу таким образом — я не сумасшедший вследствие контузии солдат, а тот, за кого себя и выдаю. Поэтому поспешил ее озвучить.
— Алексей Алексеевич, можно вопрос?
— Зачем спрашивать, не только можно, но и нужно. Так что дерзай, задавай.
— В вашем бюро кто-то конкретно занимается приобретением запчастей к артиллерийским орудиям?
— Ну да, есть такой человек, полковник Колонтаев, он в нашей конторе и обретается. Отвечает за поставки всего необходимого к артиллерии. А к чему подобный вопрос?
— Просто я хочу предупредить, он приобретает по завышенным ценам некачественные запчасти. Вот на днях он постарается закупить дистанционные трубки для орудий, я не знаю, какие у вас тут расценки, но как подтверждение моих знаний о будущем вспомнил: продукция явно невысокого качества, за сокрытие данного факта он получит неплохой откат. Мелочь вроде, по сравнению с мировой буржуазией, но мне, да и вам полковник тоже, не помешает знать: я смог таким образом подтвердить свое реноме. Прошу, внимательней отнеситесь к заявкам офицера, насколько я знаю, именно вам приходится узаконивать сделки при оплате банком закупок перед отправкой их в Россию. Не исключаю, подобная подстава или некомпетентность со стороны вашего подчиненного не в первый раз происходит. Без подписи начальника товар ведь не приобретается? Как думаете, правильно поднят вопрос?
— Совершенно верно. Если честно, то каждый второй из наших новых сотрудников занимается чем-то подобным, я при этом просто не в состоянии осуществлять необходимый контроль. Да еще и решения нового руководства.... Вообще непонятно стало, за что хвататься. С момента назначения генерала Занкевича полномочным представителем временного правительства России во Франции, рухнула с таким трудом налаженная организация снабжения нашего тыла, порвались связи с военным ведомством. Из-за неумелой деятельности на этом поприще приходится исправлять созданное им негативное отношение к сегодняшней России. Естественно генералу не нравится вмешательство в распоряжения, всячески стремится избавиться от моего влияния на обстановку и делает все возможное для моей отставки. Постоянно намекает, насколько я непригоден новой России в лице Временного правительства. Я генерала в какой-то степени понимаю. Любой начальник пытается вокруг себя видеть своих людей, тех, кому доверяет. Я и сам, заступив на должность, почти полностью заменил в бюро сотрудников. Но вот зачем он постарался оборвать мои связи с бригадами Русского экспедиционного корпуса? Непонятно. Там же совсем некому было заниматься снабженческими вопросами. Я занимался их снабжением. И ведь изменить что-то невозможно. В глазах таких людей, повылазивших из ниоткуда ярых сторонников демократических преобразований в стране, я ГРАФ, и по идее этих самых горлопанов, являюсь несомненным приверженцем монархизма в России, тем более семья наша всегда была на хорошем счету в царском окружении. И ведь никому не докажешь, что Игнатьевы сторонники перемен. Видят во мне ярого поборника монархии. Ну а как иначе. Раз граф, значит за царя, какие могут быть сомнения. После ваших рассказов о будущем России невольно возникает желание этого генерала послать далеко-далеко, а еще лучше взять и расстрелять.
Полковник вновь сел на любимого конька. Я уже понял, его медом не корми, дай только высказаться в отношении своих оппонентов с одной и той же мыслью: "Все плохие, один я хорош". Самокритичности у него нет. Снобизм у человека периодически проявляется. Придется по мере необходимости поправлять. Незаметно.
— Неужели в действиях Занкевича вы увидели угрозу России? Что-то же он делает? Его уверенность в необратимости свершившихся перемен вызывает уважения. Разве не так?
— Карьеру себе создает. Выслуживается и только. Момент хорош для выскочек. Тут даже гадать не приходится. Люди, попавшие по воле случая, а вернее по распоряжению царя и министров, во Францию, генерала не интересуют совершенно. Пусть хоть все погибнут, главное выполнить предписанные сверху приказы и распоряжения по обеспечению участия воинского контингента, находящегося здесь, в боевых действиях на фронтах.
— Про Занкевича я в курсе, и даже знаю, именно по его инициативе будут расстреляны взбунтовавшиеся русские солдаты из этого самого корпуса.
— Это несколько неожиданно. Подробнее, если можно. Я слышал, в бригадах люди недовольны сложившейся ситуацией. И это никого не удивляет, считается в порядке вещей. После известий о революции и, особенно о введенном равноправии в армии, солдаты что угодно могут сделать лишь бы домой попасть. А тут еще и агитаторы. Франция для всякого сброда, бежавших от преследования царской охранкой, мать родная, и в настоящий момент таковых здесь много. Власти пытаются мобилизовать..., так сказать этих "революционеров", и отправить на фронт, в окопы. Считают, хоть какая-то польза от них будет. Мне не нравится сама идея. В армии наплыв людей склонных к анархии может привести к непредсказуемым действиям, а после ваших рассказов лишь уверенность появилась в необратимости подобного исхода.
Менять, как я понимаю, что-то уже поздно, да и кому это надо? Правительство Франции такое проявление патриотизма всячески приветствует. Им тоже надоели подобные говоруны, желающие изнутри разложить их армию и готовы всех русских находящихся в стране одеть в военную форму и затолкать в бригады корпуса, поэтому и поддерживают Занкевича, пытаясь хоть таким образом предотвратить угрозу и не допустить волнения, подобные тем, что происходят в России. Не секрет, французские солдаты неоднозначно встретили революцию, очень заразителен пример оказался. Поэтому новое командование во главе с генералом Петеном всячески способствуют устранению подобных настроений в армии, и старается любыми путями не допустить ее разложения.
Полковник, как всегда при продолжительном разговоре, не мог усидеть на месте, постоянно жестикулируя, наворачивал круги по комнате. Периодически останавливался передо мной, вглядывался в мои глаза как бы проверяя, внимаю ли я его речам или вновь ушел в свои мысли. Вот и сейчас, убедившись в моем участии, продолжал говорить:
— Я предполагал возможность проявления неподчинения офицерам со стороны нижних чинов, но не бунта, хотя причин для него у солдат много, и основная — желание уехать домой. Вы же говорите о расстрелах взбунтовавшихся военных, я пока не представляю, как такое может случиться. Неужели у Занкевича возникнет такая бредовая идея? Если так и произойдет, то для нас с вами Христофор появится еще одна цель, и вероятно главной задачей в ближайшее время станет не допустить суровых мер наказания ни в чем не повинных людей. Причина, в результате которой прибегнут к расстрелу, явно будет надумана и нам следует помешать Занкевичу и не допустить возможность доказывать лояльность Временному правительству таким варварским способом.
