Вот не повезло...

— Паруса долой! Оставить малый косой на выносе!(Автор в курсе дела про стаксель и бушприт, но там то они называются по-другому). Эй там, в гнезде! Наблюдать за морем! Вот так, тихой сапой, на цыпочках, мы подошли к острову. Скажем прямо, груда камней, поросших зарослями кустарника, назвать островом можно было с большой натяжкой, да и находиться с ним рядом было просто опасно. В случае если поднимется ветер посильнее, то судно может бросить на камни и тогда... До следующего острова было километров пять, шесть. Двенадцати кратный бинокль позволял рассмотреть некоторые подробности, например то, что там была небольшая бухта, высокий холм, редкие деревья и никаких следов человеческой деятельности, типа, дым от костра или проплывающая пирога. Пронаблюдав пару часов, отдал команду,

— Поднять якорь, парус, и часом позже мы бросили якорь в бухте следующего острова. Три человека с подзорной трубой и все предосторожностью были отправлены на разведку. Конечной точкой было назначена, самая высокая точка холма.

— Осмотрите окрестности, в случае чего бегом на корабль.

Часа через три вернулся один из разведчиков и доложил,

— Остров пуст, есть родник, нашли несколько финиковых деревьев. Дальше, далеко в море, видели остров, насколько он велик, не рассмотрели.

— Пару дней отдохнём здесь. Воды свежей наберём, горячей пищи, опять же, давно не ели. Давай Пиллар, переноси кухню на берег, порадуй нас, чем ни будь.

За двое суток мы обошли островок вдоль и поперёк, набрали воды, фиников, Пиллар нарвал какой то травы, бросил её в бочки с водой, и пообещал мне, что вода сохранит вкусовые качества намного дольше. Наблюдение за морем и далёким островом не прекращалось всё светлое время суток. Ничего нового оно нам не дало, море было пустынно.

— С якоря сниматься! Поднять паруса! Чего мы боимся? У нас пушки, картечь, да мы раскатаем в пыль этих папуасов. Прём, в наглую!

Но, 'папуасы' почему то нам не попадались ни возле следующего острова, ни возле пятого и шестого, только на исходе третьего дня, юнга заметил далеко впереди 'зонтик' пироги. Ночь провели в дрейфе, караул бдил с заряженными мушкетонами наперевес, а утром подняв паруса, мы пошли в том направлении, где была замечена пирога. В полдень, была снова замечена пирога, мы погнались за ней и после трёх часов преследования нагнали. Истималяты, впервые почувствовали как оно быть жертвой а не загонщиком, что то было неправильно в их понимании этой ситуации, это они здесь хозяева моря, и нате вам, какойто сумасшедший гоняется за ними. Ну что же, надо дать этому дураку понять, что он ошибся и не на тех напал. Чего-то хлебнули видать для поднятия тонуса, завертели над головой топорами, завыли ещё больше себя распаляя, сбросили 'зонтик', балансир, и бросились а атаку. 'Ловец' тем временем вышел на позицию уверенного поражения цели картечью, и я приказал,

— 'Пли!' Пушка бабахнула, картечь разорвала пирогу надвое, целыми осталось по паре метров от носа и кормы. Всё остальное картечь превратило в фарш и труху. Оставшиеся чудом в живых, двое негров, впали в ступор и безропотно дали себя связать. Допрашивать их в таком состоянии не было смысла, и мы решили продолжить охоту. Дабы не смущать противника, манерой поведения охотника за головами, мы просто взяли курс на Юго — Запад изображая из себя купца, под вечер даже спустили часть парусов, якобы ложась в дрейф на ночёвку. Вот тут то, на нас и напали. Четыре пироги, как четыре чёрные пантеры, рванули к нам с двух сторон молча и страшно. Неожиданностью это не было, их засекли ещё час назад, экипаж был готов к абордажу, бомбардиры стояли наготове у пушек.

Стрелять я им разрешил по готовности. — Как только пирога попадёт в прицел, сразу стреляйте, разбили одну, выцеливайте другую, если вторая пирога вошла в мёртвую зону, хватайте мушкетоны и ждите когда подойдут поближе. Залп из пяти мушкетонов не хуже выстрела из пушки, ну может малость пожиже, но всё равно, мало им не покажется. Да не высовывайтесь, истималяты, отлично мечут топоры, на полсотни шагов, в голову пропадут, почти не целясь.

Бойня, а по другому, это назвать было нельзя, свелась к четырём выстрелам из пушек. Истималяты тупо накатились на первый выстрел, который разнёс вдребезги первые две пироги, и пока во вторых пирогах тупо смотрели, что же случилось с первыми, накатились на линию прицела пушек. Ещё два выстрела, и бой закончен.

— Ни тебе трофеев, ни тебе пленных, посетовал я. Соберите всё что можно, паруса, балансиры, вёсла. Может, раненого найдёте, тоже тащите, чем больше болтунов, тем длиннее рассказ.

Раненных было много, кто то молча, из последних сил держался за обломок пироги, кто то наоборот громко взывал к нашему милосердию. Из хора голосов я вычленил два, оба обращались к нам на нашем языке.

— Поднимите на борт, вон того и этого, остальные пусть плывут себе дальше. Кто ни будь, скажет мне, есть ли в этих водах большая такая рыба.... я не успел договорить, как убедился, что 'большая рыба' есть. И не только есть, но и большая любительница поесть. Один за другим, чернокожие разбойники, резко исчезали с поверхности воды, и лишь небольшой водоворот и большое розовое пятно говорило, что только что, здесь кем то поужинали. Тем не менее, названных мною страдальцев успели выдернуть из воды, связали, обыскали и предоставили пред мои светлые очи.

По странной случайности оба были светлокожи, оставалось узнать,что они делали в пирогах пиратов.

— Рассказывайте.

— Что вы хотите услышать от нас набиб( если кто не знает истималятский, поясняю,— набиб — господин).

— Кто такие, чем занимались у истималятов?

— Меня зовут Карсади, я тельменчи, переводчик, находился при бахче(вождь похода) Муканеше.

— Ладони покажи. Переводчик говоришь?

— Набиб, в пироге гребут все, даже бахче.

— Ну, с Карсади мы как бы разобрались, а ты кто, и чем занимался, обратился я к парню приблизительно моих лет?

— Я сын и наследник, Владетеля Колизо, Волуник Колизо. Около года назад, истималяты захватили наш корабль, и я попал в плен. Отец собрал деньги, нашёл посредников, договорился о выкупе, вот меня и везли на обмен.

— Ты можешь подтвердить слова Карсади?

— Отчасти.

— То есть?

— Он не только переводчик, но и правая рука Муканеша, его советник.

— Что скажешь Карсади?

— На всё воля Фирради! Видно, чем то я прогневил его, и он отдал меня в ваши руки.

— Ты даже не представляешь Кирсади, насколько ты его прогневил. Да и не только ты, чаша терпения вашего Фирради переполнилась, и он отдал истималятов мне в руки. Отведите его ко мне в каюту, мне с ним надо вдумчиво побеседовать, а донго Волуника, развяжите и накормите. В каюту ко мне не заходить, паруса поднять, курс на Галфим. Связанного Карсади поволокли ко мне в каюту, а я задержался на палубе, давая какие то указания, когда минут через двадцать я зашёл в каюту, Карсади каким то образом освободился от пут и как раз открывал сундучок с 'сонными' гранатами найденными на пирогах. Медлить было нельзя ни секунды, молнией сверкнул нож, и Карсади упал на пол.

— Не судьба, прошептал он умирая.

— Ты даже не представляешь, как тебе не повезло Карсади, сказал я, вытаскивая нож и вливая ему глоток эликсира. Я буду убивать тебя по десять раз в день, до тех пор, пока ты не вспомнишь и расскажешь мне всё, что знаешь ты, и знал твой хозяин. А пока, прочувствуй БОЛЬ! И вспомни тех, кто стал твоей жертвой и погиб от рук вашей банды. Ого! Да твоему вою может позавидовать любой волк. Я прервал, дикий вопль обезумевшего от боли ренегата, просто отключив работу голосовых связок.— Вспоминай всё! Где ваша база, порт, сколько пирог, сколько воинов, как зовут походных вождей. их привычки. как они сражаются. чего боятся, где спрятано золото и серебро, куда вы отгоняете корабли. Вспомнишь, дай знать. Как только ты согласишься мне ВСЁ рассказать, боль утихнет ненадолго, поэтому ты должен успеть, всё рассказать, если не успеешь, боль опять придёт, и будет терзать твое тело.

За двенадцать дней пока мы шли к Галфиму, Карсади рассказал мне всё, после чего, по совокупности преступлений осужден мною к смертной казни, был привязан на длинный конец и выброшен за борт, через пару часов канат пару раз дёрнулся, мы вытащили его, Карсади там не было. Вот что он мне рассказал, я сокращу его повествование, только потому, что некоторые нюансы пока нельзя разглашать, ибо там, где много золота, обычно много крови. Так вот,-

Многочисленное племя морских кочевников, исчерпав ресурсы региона, разделилось на две части, одна половина решила откочевать на Юг, вторая половина племени на Запад. Карсади говорил о тьме пирог, и соответственно о думане (десяти тысячах) воинов. Корабли им нужны были для того чтобы перевезти женщин, детей, скот, и прочее домашнее имущество, часть команды на захваченных кораблях гибла при абордаже, остальные уводили судно к острову Исхода. Который( Исход) кстати вот, вот, должен был начаться, а пока, разведчики племени шныряли по морю в поисках новой земли обетованной. Было найдено несколько островов, некоторые из них были заселены, но кого это волновало? Острова были захвачены, жители часть убита, часть взята в плен и превращена в рабов. Остров Мечты пока найден не был, но шаман племени раскинув кости, углядел в них, что остров есть, но что бы добраться до него, надо будет сразиться с плюющимся огнём Дэмилом( Злым духом). Вторую часть пророчества никто не стал слушать, ибо всем надоело сидеть на чемоданах( пардон— на узлах), народ мало помалу собрался и кто тайком, а кто и в открытую начал самостоятельно кочевать на Запад.

— Шаманам надо верить, подумал я,— где-то на западе есть остров моей мечты. Всего-то надо истребить 'думан' кочевников. Шестью пушками мне этого не сделать! Допустим, я добавлю ещё пару пушек на 'Ловца' и ещё четыре на 'Барруду', четыре поставлю на 'Находку', итого шестнадцать пушек. Мало! Помню, читал, где то, что преображенцы Петра Первого захватили пару шведских кораблей вооружённых приблизительно таким же количеством пушек, десятком шлюпок, так что это не лекарство от истималята. Плюющий огнём Дэмил... . В этом, что то есть! Огонь! Огонь на воде? Нефть? Тьфу! Сафта? Плюнуть сафтой... А может разлить сафту перед флотом пирог, подождать пока пироги войдут в это пятно, и плюнуть в пятно горящей бомбой. То то, они возрадуются. Ночуют они, кстати, так же как и большинство здешних моряков, сбиваются в кучу, связывают пироги, и спят себе без задних ног, нет дураков нападать на полсотни пирог. Или уже есть? Дэмил я или нет? Наверное, всё-таки Дэмил. Вслед за Карсадом за борт выбросили и двух ранее пленённых истималятов, всё, что надо мне я узнал, и в болтунах больше не нуждался.

Наконец дошли до Галфима. Мои корабли 'Находка' и 'Барруда стояли рядом пришвартованные по обе стороны небольшого пирса, места для швартовки 'Ловца', хватало и я лихо притёр корабль к причалу, едва набросили чалки на подобие кнехт, на причал выскочил отряд стражников, и с копьями наперевес бросился на абордаж 'Ловца'.

— Мушкетоны, заряжай! Пока я отвлеку их разговорами, зарядите пушку, по команде залп мушкетонов, понадобится, так добавьте выстрел из пушки, и уже обращаясь к командиру лезущих на абордаж стражников.

— Что это значит! С каких пор, на Галфиме грабят честных моряков. Стоять сучьи дети!

— Да какой ты честный моряк? Проходимец! Обманщик! Волею господина нашего, владетеля Галфима, велено тебя поймать, арестовать, судить и повесить. Всё твое имущество отходит донго Фьерилу, как пострадавшей стороне.

— Стоп, стоп, стоп! Меня, донго Диметрия Удача повесить? А в носе у твоего господина не кругло? Не замечал? С каких пор, донго начали вешать? Твой господин, возомнил себя Владыкой? Так я напомню ему кто он такой на самом деле. Залп! Десять мушкетонов выбросили по десятку картечин в упор, результатом стало полсотни тел валяющихся на пирсе, кто то из них ещё стонал, кто то мгновенно умер. Командир полусотни, как ни странно уцелел. — Дорезать всех! Приказал я. А ты голубчик иди сюда, расскажешь подробнее, как ваш владетель докатился до такой жизни, что развешивает донго как тряпки. Что? Любимая дочь опять слегла в недужье?

— Ннет, господин.

— Так в чём же дело?

— Остальной эликсир не лечит. Он продал эликсир по десять золотых, за кувшин, но в восьми случаях из десяти эликсир не подействовал. Пришлось выкупить его обратно, господин понёс убытки в деньгах и в чести, поэтому он и отдал такой приказ.

— Где мои люди?

— В шахтах, на каторге.

— Я отпускаю тебя с условием, что ты сейчас же вернёшься к хозяину и передашь ему мои слова. Если до вечера, мне не вернут, людей, и имущество, которое не дай Владыка, вы унесли с моих кораблей, я первым делом снесу дворец владетеля, потом найду его и убью на честной дуэли. Галфим отойдёт мне как приз. Поспеши, до вечера осталось немного времени.

Отойдя на пару десятков шагов, стражник обернулся и прокричал.-

— У нас три сотни стражи, до вечера ты всё же будешь висеть на рее.

— Я запомнил тебя парень, поэтому проверю, крепка ли рея тобой, иди, куда тебя послали, и не мешкай.

За тайну пушек, пороха и мушкетонов я не боялся, клятва не навредить мне и острову не даст проболтаться. Надо бы осмотреть корабли на предмет пропажи имущества, так и есть, вычистили до блеска. Правда пушки остались на борту. Где там дворец Фьерила? Ага, далековато, не добьём. Но есть выход. как там говорится в пословице? Если Магомет не идёт к горе, значит пушка подойдёт к Магомету. На 'Барруде' есть возможность быстро разгрузить пушку, вот этим и займёмся. Кроме того, я приказал, и корабли были поставлены лагом к берегу, все пушки заряжены картечью и нацелены, три пушки с 'Барруды' на акваторию порта, две на 'Ловце' и одна снятая с 'Барруды' вдоль пирса.

— Ну, сучьи дети, вам улыбнулось счастье, первыми узреть Дэмила!

-Солнце ещё только склонилось к закату, как нас атаковали. Двух мачтовый корабль с полусотней абордажников зашёл на нас с моря, а пара сотен стражников атаковали со стороны пирса. Залп из двух пушек 'Барруды' смёл всех абордажников в море, а три выстрела картечью, в сторону атакующей пехоты вычеркнули из списка живых две трети нападающих. У меня полноценный расчёт остался только на одной пушке, и я его поставил на ту, которая стояла на пирсе. Вот он то и успел сделать ещё два выстрела, один ещё в кучу -малу, второй в спину убегающим. Как вы понимаете, три сотни метров, картечь всяко разно пролетает быстрей, чем пробегает человек.

— Найдите мне наглеца, который грозился меня повесить на рее, да осмотрите корабль, который нас на абордаж хотел взять. Это теперь наш корабль, будьте внимательны, эликсир не всё лечит.

Среди раненых на борту абордажира, оказался разлюбезный донго Фьерил. Картечина оторвала ему кисть руки, и теперь он мелко трясся от потери крови.

— Так говоришь Фьерил, эликсир не работает? А давай проверим. Ты только посмотри! Работает! Может дело не в эликсире? Теперь ты здоров, так что дуэль состоится.