Ландскнехт. Часть шестая

— Вполне. Рудная она же язвенная лихоманка это... Не то, о чем стоит мечтать. Я Вас понял. Пойдемте!

'Учебник капрала инженерно-химических войск' нашелся не в медицине, а в образовании. Учебник? — учебник. Система запретительная везде одинакова — она всегда туповата и малокомпетентна. Или просто времени при формировании фондов было в обрез — а потом никому не пришло в голову проверить? Не суть важно. С другой стороны, возможно, формально и верно. Это была третья часть учебника — Арно мне её принес, а наличием первых двух я и не интересовался. Возможно, там-то и про минно-взрывные работы, и про укрепления, и применение всякого интересного. А тут только о защите от поражающих факторов. И по комментарию Арно — год издания — это последний год Великой Войны. Квинтэссенция, так сказать. Итак, что имеем?

Понятное дело, теоретическая база тут хромала. Тут с таблицей Менделеева все не очень хорошо, про строение атома, похоже, вообще понимания нет. Зато уже тогда имелась обширная практика... Радиацию тут считали таким же ядом, как какой-нибудь фосген или иприт — или как тут их аналоги называются? Ну да — фруктовый газ, горчичный газ... Простенько, миленько и старомодно. Но с химией все попроще. Даже триста лет — срок достаточный для того, чтобы все более-менее растворилось, улетучилось и так далее. Ну, если не брать некие закупоренные помещения. И не вскрывать непонятные сосуды, например. Слава Богам, химия тут тоже довольно примитивна — уровень Первой Мировой. Но потому и защита проста — костюмы и фильтрующие противогазы да маски-респираторы. Классические способы дегазации соответствующими растворами, это понятно... Ага, примитивный газоанализатор — набор колб с реактивами, краска, меняющая цвет, наносимая на каску, технику, оружие. Ну и совсем примитивное: птички, мышки и прочее — если сдохли, то дело плохо. Что радует — на некоторые виды химозы есть антидоты.

Биология — очень глухо, как и положено военному учебнику... В случае если нечего написать. Не придумали тут защиты от заразы. Ну, кроме выжигания огнеметами и убиения химией всего живого, дабы не разносили. И примитивные способы предохранения. Не трогать, не жрать, не пить, бежать подалее...А обнаружить... Почти никак. Покуда не начнут мереть все вокруг. Понимающему человеку от таких учебников страшновато. Одно радует — болячки долго не живут. Конечно, раскопать старый могильник — затея явно глупая, но в остальном... Да еще учитывая все же изрядную примитивность тогдашней биотехники — скорее всего болячки были вполне естественные, а не сверхсмертоносные, выведенные искусственно. А к ним за триста лет сосуществования и иммунитет выработать должны были. (Тут вдруг подумалось : — а как вот у меня с иммунитетом? Вообще-то здешние болячки всерьез ко мне не цеплялись, но это могло быть и простое везение напополам с гигиеной ) Что ж. Будем надеяться на хорошее. Тем более все равно ничего иного не остается. Да и вакцины вполне могут быть, но на момент написания — ничего не указано.

Ну и самое поганое. Радиация. Эта дрянь такая, что там что-то может до безопасного уровня изойти за считанные годы, и уж точно десятилетия. А что-то может зловредно фонить сотнями лет, ничуть не ослабевая. Пролистнув поражающие факторы 'рудной бомбы' — это я и сам могу рассказать неплохо, и возможно даже больше — про проникающую радиацию тут, похоже, так ничего и не поняли. Хотя про электромагнитный импульс есть... Кстати и про 'нарушение работы беспроволочных телеграфных станций'. Ого, как интересно, они тут до радио все же додумались... Итак, что мы имеем? Ну, до защиты от попадания пыли в организм — додумались. Равно и до вреда зараженных предметов, еды, воды... Ну, логично — приравняли к яду. Просто очень проникающему. От которого не спасает и спецодежда. Что понятно , ибо ОЗК тут примитивный, вроде древних противоипритных костюмов. Пропитанная какой-то дрянью, фактически одноразовая, хабэшная хламида, трехпалые рукавицы и бахилы. Что-то более солидное от радиации не сочли нужным — возможно попробовали, увидели отсутствие явного эффекта, и забили. Грустненько. С другой стороны прорезиненный ОЗК здесь стоил бы столько, что его поди не всем генералам выдать смогли бы. Каучук только привозной, искусственно делать не умели ни тогда, ни тем более сейчас. Ладно, с защитой примерно понятно. С лечением тоже — его просто нет. 'Сильно пораженных следует усыпить маковой вытяжкой (это тут местный опий или морфин какой так именуют), и прервать страдания'. А 'в случае явного заражения сильной степени следует принять меры к недопущению контакта, вплоть до уничтожения зараженных силой оружия'. Вселяет оптимизм, как же...

Ага, вот оно! Приборы для детекции излучения. 'Фонарь Габбера'. Судя по всему — по имени изобретателя. Конструкция, точнее тонкости ея — секретны. Сам по себе напоминает карасинку типа 'летучая мышь'. Внутре колбы — тоненькие волоски. А дальше все просто и... ненадежно. При слабом излучении волосок временами дрыгается. Интересно, сколько это — слабое? Боюсь, доза уже неплохая при этом. При среднем — колба начинает светиться бледным светом, вспышками. Это уже 'туши свет и беги': 'Пребывание в зараженной таким количеством рудного яда местности следует сократить до минимума, и по выполнении боевой задачи стремительно сию местность покинуть'. Ну а если же фонарь Габбера светится ровным светом... то можно не торопиться. 'Следует немедленно приложить все усилия для наилучшего выполнения боевой задачи. Самопожертвование во славу Империи гарантирует каждому воину место на небесах! Да здравствует Император!'. Я люблю такие учебники...

После прочтения не стал тратить время, коротко поговорил с Арно. Профессор уже изрядно соловый от недосыпа не слишком и интересовался — чего я такие тупые вопросы задаю, про 'всем понятные' вещи. Выяснил я текущее состояние дел. Ко всему подобному тут, по понятным причинам, относились серьезнейше. Пробники-газоанализаторы тут делают запросто, недешево, но местами, где ветер может какую-то заразу из песков принести — в обязательном порядке содержат пост со снабжением за счет казны. Причем этот обычай даже самые отмороженные бароны не нарушали. Оно и понятно — себе дороже.

То же самое, разве что без всяких индикаторов — со всеми моровыми поветриями. Тут же вступают древние, отработанные протоколы — изоляция, доклад вверх по инстанциям, карантин, сжигание вплоть до целых поселков, и даже умерщвление зараженных. С морфием, а если что, то и со стрельбой. И никаких вопросов ни у кого.

Аналогично и с радиацией — габберы делают в нескольких мастерских всего. В Рюгеле, например, таковой нету. Стоят дорого, но основное количество заказов оплачивает казна, для таких вот постов в местностях неблагополучных. Пост круглосуточный, и едва отмечает повышение фона — набад или сирена, окна закрывать, никуда не ходить, пережидать. После чего специально обученные гражданскоборонцы в ОЗК и с габберами, обходят, проверяют, разрешают пользоваться... А чем-то — не разрешают, бывает. И тут снова Обряд. Тот самый древний протокол. Выкинуть зараженное на могильник, колодезь засыпать, скотину умертвить и сжечь (мне-то кажется сжигать не дело, но это местным пока непонятно). Иногда и покидали селения, засыпанные фонящей пылью с пустоши. Правда, эдакого лет сто уже не припомнить — но это в той части мира, откуда сведения идут.

Опять же — с габберами и пробниками химии в 'нехороших' местностях встречают пришедших со стороны пустошей — и проверяют и их, и вещи. Тут, правда, не убивают сразу, если что. Но прогоняют, и вот если не пожелаешь уйти — умертвят не медля. А вот за сознательный проход мимо постов, и тем более провоз зараженных вещей в обитаемые места — смерть сразу, и смерть лютая. Есть, конечно, некий шанс отговориться о ненамеренности, мол, купил уже здесь у кого-то, но это еще надо суметь. И успеть. Причем, судя по всему, правила эти сложились еще при Империи ибо именуется это 'Коронным злочинением'.

Что ж, поблагодарив уже почти отрубающегося профессора, распрощался, пообещав обязательно заглянуть еще. Напоследок спросил: мина-то, что в зале стоит — разряжена ли?

— А, эта... — махнул рукой Арно — Нет, конечно. Минер флотский, коего я позвал, едва вступив в должность и осмотревшись, удостоверил. Сказал — полнехонька взрывчатки, хоть сейчас вези на корабль в море ставить. Но говорит — без взрывателя безвредна полностью, хоть что хочешь с ней делай...

Подивился я местной бесшабашности, ладно военные, но профессура-то! — да и помчался в администрацию. По пути думал — вот имеется ли что-то из того, о чем я только что узнало — в запасах, притащенных Ларсом и Виго? Вообще-то грузили изрядно тюков, тяжелых. И явно это не нессесеры для ухода за кожей рожи, или набор парадных костюмов и туфель. Припасы и оружие мы грузили отдельно, ничего из груза пассажиры не распаковывали... Для палаток и прочего походного скарба все же многовато. Если же полезных приборов у нас нет — боюсь, раздобыть их в Брегене, не вызвав подозрений, мы просто не успеем...

* * *

В администрации меня промурыжили час. Выбесили со своими традициями несказанно. Но, что поделать — думаю, они тут сильно обрадуются поводу отказать кому-то, вызвать скандал, арестовать, судиться, и так далее. Им же здесь должно быть невероятно скучно. Я бы тут наверное через полгода крышей потек. Военморам вон хорошо, да профессору — у одних ежедневная дурацкая служба, у второго тысячи книг. А остальные? Уже покидая администрацию, все же не удержался, спросил у секретаря, не особо рассчитывая на ответ этого канцелярского автомата:

— Скажите, почтеннейший, а чем Вы, или, я извиняюсь — высокоуважаемый господин губернатор, тут занимаетесь когда... ну таких как мы нет? Ведь невозможно же...

— Ну... — внезапно в лице идеальной канцелярской машины мелькнуло нечто человеческое — Я, знаете ли, В то время, когда не требуется работать.... Режу безделушки из кости рыб. А господин губернатор... Он... Он, знаете ли, помогает ремонтировать дома... Каменщиком-с...

* * *

Ларс скрипел зубами, и был бледен, как поганка. Виго же был красен как рак, и вращал глазами аки бык на корриде. Окорок на это откровенно лыбился — правда, при взгляде начальства придавая физиономии совсем дурацкий вид. Еще почти час заняло согласование нашего отбытия с погранцами. Я, глядя на начальство, героически старался не хрюкать от смеха. Впрочем, зато успел пар в котле поднять до марки. Но вот, наконец, формальности пройдены, на ауцсвайс шлепнут наборный штамп с датой и временем отбытия (набирали его погранцы старательно, минут пять, потом проверяли на клочке бумаги, потом, согласно протоколу — эту бумажку сожгли... Могли б дать Ларсу или Виго — они б сожрали, лишь бы поскорее). Отдали концы, старший погранец ласково опихнул нос лодки сапогом и помахал нам, как Костя Бобков братьям Алиевым, что-то сказав. Очевидно что-то столь же напутственное. Неожиданно из дверей кухни выскочила бабища просто невероятных размеров достоинств. И замахала нам вслед платочком! И вдруг Окорок крякнул, и словно бы засмущался. Ах, негдодяяяяяй!

— Дайте максимальный ход! — сквозь сжатые зубы говорит Ларс — Все, что сможете!

— Легко! — отвечаю — Вот только тогда запаса хода у нас будет на сорок миль. Как Вам известно, пополнить запас топлива не удалось. Идем максимальным?

— Дайте полный. На сколько тогда хватит?

— Примерно вдвое больше. Экономическим — вшестеро. Но это всего девять узлов, против пятнадцати полного.

— Полный! Курс на запад, выходим за остров Горбатый, и потом курс на северную бухту острова Большой Крепыш.

— Как скажете. Окорок, правь, куда велено!

— Слушаюсь, соколик, будет исполнено. До Горбатого я знаю ход, за то время надобно карту глянуть. Кабы заранее знать, так...

— Здесь я буду решать, кому и что надо знать, и когда — отрезал Ларс. Окорок только свои фирменные детские глаза сделал.

Проходя мимо военного порта все мы, к счастью кроме Окорока, задрав головы и раззявив рты, пронаблюдали вылет на боевое задание ваенного дирижопеля. Возможно, того же самого, что прилетал в Рюгель — мне кажется, его номер '012' я запомнил. Довольно изящное веретено с маленькой кабиной-рубкой, по бортам которой матовыми кругами поблескивали вращающиеся пропеллеры. А сзади змеиным жалом торчал тоненький ствол полуторадюймовки. Дирижаб, красивым виражом набрав высоту, оставляя в синем небе заметный бледно-белый след выхлопа — развернулся и ушел примерно на двухстах метрах куда-то на юго-запад. Зрители позакрывали хавальники, и вернулись к своим бездельям. А я, подойдя к Ларсу, тихонько спрашиваю:

— Скажите, мастер Ларс, я не то чтобы сомневаюсь, но все же уточню — фонари Габбера и набор газопробных трубок у нас, конечно, имеется?

— Не переживайте — негромко отвечает вместо Ларса стоящий рядом Виго — Имеется. И противоядия. И я умею всем этим неплохо пользоваться...

Спустя несколько минут мы выскочили за ворота порта, пропетляли мимо батарей, и вышли на простор. Первая волна долбанула не очень-то и сильно в скулу. Уго хрюкнул, закатывая глаза, потом еще раз — после чего вся команда синхронно кинулась на подветренный, слаженно дав мощный бортовой залп утренними харчами.

— Окорок, я постою на штурвале — вздохнул я — Доставай горький ром... Надеюсь, ты его взял с избытком? И потом посмотри лоцию, проложи курс. Я пока буду держать на Горбатый, это же он на горизонте? ...Корс, твою ж мать, не сметь блевать на палубу!

* * *

Вскоре прошли Горбатый. Небольшой островок, главным и названиеобразующим объектом на котором была, таки да — Горбатая гора. Сразу подумалось, что надо там разыскать заросшую пещеру, и назвать Мохнатая Дыра. Но увы. В наши планы подобные географические открытия никак не вписывались. Начальство в промежутке между потреблением рома и рвотными позывами требовало ускориться елико возможно. 'Он — то орал 'Пятнадцать человек на сундук мертвеца', то требовал рому, то орал, то требовал рому'. Впрочем, едва вышли в океанскую пологую волну — погода благоприятствовала, и качка стала плавной и размеренной — начальство немного поунялось. Хода мы и так не жалели. Груз наш сидел на палубе кучкой у мачты, привалившись друг к другу спинами. Условный рефлекс впадать в рыготный транс на воде у них уже выработался хорошо. Сам поход длился часов пять, топливо стремительно убывало, уже обсохли три бака из четырех, и в четвертый я вылил и имевшийся запас — надежнее иметь запас в баке, чем заливать его на ходу в шторм, когда припрет. Обратно, как ни крути, придется идти под парусами — раздобыть топливо нам там негде, а того, что есть, не хватит даже самым экономным ходом. Да не только обратно, и просто крутиться по всем делам будем теперь под тряпкой. Оборотная сторона нашей чудесной машины. Плата за удобство и возможность управляться в одну харю. Правда, не знаю — смогли бы мы давать такой ход на угольном котле — в смысле и кочегара пришлось бы брать опытного, и как ни крути, но запасы угля сильно бОльшие надо, а это изрядный вес. Зато, в теории, случись что, мы могли бы жечь в топке что попало. Ну, конечно не ломая лодку — тут лишнего нет, а фанера палубного настила горит плохо. Но можно было бы набрать где-то на островах плавняка посуше. Правда, это в теории. На практике такого топлива если даже забить все разумное место в лодке — хватит ненамного. Обидно, что у морячков топливный кризис. Ну, ничего, на парусах вроде у нас прилично выходило. Окорок рулил по компасу, груз вместе с начальством пребывал в нирване (не блюют, вот и прекрасно), машина исправно работала в одном режиме. Моя работа сводилась лишь к тому, чтобы присматривать за маркой пара и уровнем топлива. С запасом питательной воды все обстоит прекрасно, ухода уровня нет, машина просто чудесная, по крайней мере — пока так выходит. Решил применить обновку, и пополнить свои знания, расширить кругозор, и так далее. Короче, быстренько изучил, что вещает Атлас Арно о целях нашего визита. Итак, имеем следующее: