Имита

— Ладно. Извини. Мешать не буду, — сказала Луис и повернулась было бежать назад. Но сообразила и быстро развернулась. — Слушай (она даже не знала, как его зовут), а ты не мог бы ему позвонить?

— Без меня уже звонили — не подключается, — всё так же медлительно ответил парень, и Луис вдруг поняла, что он не медлительный, а почти сонный — видимо, днём не выспался в расчёте на сон этой ночью.

— Спасибо, — сказала Луис и пожелала ему спокойного дежурства.

Тот кивнул и присел на цоколь сбоку от трёх ступеней крыльца, сразу прислонившись к стене крыльца и закрыв глаза.

А Луис побежала к себе, по дороге обеспокоенно вспоминая, были ли сегодня у Дэниела сосредоточенные глаза.

Но времени до следующего выступления оставалось мало, пришлось запихивать вовнутрь души все тревоги. Быстрый бег по ночной дороге всё-таки привёл хоть к одному положительному результату: Луис твёрдо решилась просить Санни, чтобы он хоть одно её выступление отложил на час, чтобы она успела вызвать такси и доехать до бойцовского клуба. Она понимала: в сам клуб она не войдёт. Но даже переодеваться в мальчишку не будет, ведь среди зрителей в прошлый раз были и женщины, значит, её появлению там никто не удивится. А самих клубных посетителей бывает много и на улице, когда они выходят во время перерыва. Значит, она просто может подойти к какому-нибудь человеку рядом с клубом и спросить его, выступает ли сегодня Большой Дэн. В крайнем случае она дойдёт до кассы и спросит там.

На этом более-менее успокоилась.

В баре Санни выяснилось, что успела прибежать ещё до конца номера девочек у шеста. Так что свалилась на свой стул и до появления Юджины утихомирила своё дыхание. Никто ничего не заметил. Юджина немного посидела рядом, пытаясь болтовнёй приглушить беспокойство подруги, а потом вынуждена была уехать с остальными в следующий бар. Поэтому, уже не боясь, что сердобольная подруга будет приставать с утешениями и уговорами не обращать внимания, Луис быстро нашла Санни и умолила третье выступление отодвинуть как минимум на полчаса.

Сразу после второго выступления она выскочила на улицу. Такси решила не вызывать, вспомнив, что некоторые таксисты предпочитают выжидать пассажиров после бара. На стоянке, как и предполагалось, стояли две машины. Одна приехала на вызов, зато вторая была свободна. Таксист узнал имита Луис и не возражал быстро отвезти её к другу в бойцовский клуб, дождаться её там, а потом привезти на работу.

Девушка вздохнула, расслабившись, и села в машину.

По дороге с редким по ночи движением до бойцовского клуба добрались быстро.

Луис вышла и ещё раз предупредила водителя подождать её. Остановилась машина чуть слева от входа, и сразу стало видно, что неподалёку стоят человека три.

Оглядываясь на машину, девушка насторожённо подошла к ним.

— Извините, хотелось бы узнать, сегодня Большой Дэн выступает?

Один, высокий и широкоплечий, взглянул на неё сверху вниз и мрачно сказал:

— Клуб закрыт. Сегодня никто не выступает. — И через паузу выругался матом.

Поражённая, Луис попятилась, а потом повернулась и быстро села в машину.

— Всё? — спросил водитель, не глядя на неё.

— Да. Поехали к бару, — сказала девушка, стараясь не передёргивать плечами от внезапного мороза по позвоночнику.

Осталось последнее, четвёртое выступление. Почти на самое утро. Как Луис пережила его ожидание — сама не понимала. Помог Прести. Он всё вертелся вокруг неё, всё время чего-то требовал, толкался головой, чтобы она его погладила, потом — чтобы накормила. И таким образом занял своей персоной всё её внимание. Хоть девушка и продолжала сидеть, как на иголках.

После четвёртого выступления в гримёрку вошёл Санни, выглядел Луис, уже собравшуюся, и напомнил:

— Никуда не уходи! Юджина обещала тебя забрать. Только что позвонила — скоро будет. Не убегай!

— Но я... — начала девушка.

Хозяин бара перебил её:

— Прости, Луис. Только мне бы не хотелось ещё и по этому поводу ругаться с Юджиной. Да и права она — сама подумай. Где теперь тебе жить?

Луис присела на стул, с которого было встала.

Но и с Дэниелом надо поговорить! Немедленно!

Она выждала, пока Санни выйдет из гримёрки, и быстро подскочила к двери, благо в помещении осталась одна. Санни удалялся по коридору, пока на секунду не остановился перед какой-то дверью. Судя по расстоянию от гримёрки — перед своим кабинетом.

Он исчез. Луис выждала ещё немного — и рванула вперёд так, что Прести с трудом удержался на её плече. Захотят узнать, что и как с ней, — перезвонят. Но она должна! Должна увидеть Дэниела!

На площадке бара машин нет. Девушка выдохнула и побежала по дороге. Где-то наверху уже начинало светлеть — точнее, чёрное небо слегка поблёкло. Однажды что-то прищемило её волосы. Она пробежала ещё некоторое расстояние, прежде чем поняла: круто выскочила на повороте, отчего чуть не свалившемуся с плеча дракончику пришлось вцепиться в её волосы. "Прости меня, Прести!" — чуть слышно прошептала она, снова мыслями устремляясь к комнате Дэниела. Ну, добежит она. Ну, ворвётся в комнату. Что ему скажет? С самого порога будет кричать, что не виновна?

Нет! Уже ни о какой виновности-невиновности говорить не будет — только увидеть бы, что он жив! Почему он заблокировал всех? Что с ним? Девушка не думала, что он так переживает из-за ссоры с ней (а была ли ссора?), что обиделся, как мальчишка, и потому блокирует всех. Нет, с ним что-то случилось...

— Я только на минутку, — задыхаясь, прошептала она в холодный воздух, от которого колюче продирало горло, — только на минутку... Только увидеть тебя — и всё...

Полчаса делового шага превратились в минут пятнадцать бега. За это время она здорово наглоталась холодного воздуха, но лишь раз мелькнула мысль, что может простыть, что горло может воспалиться...

Проулок. Успокаивая дыхание, часто сглатывая, чтобы смягчить и согреть саднящее горло, она остановились перед входом в простенок между двумя домами. Три комнаты. Одна разгромленная. В другой — был труп человека, которого она считала очень хорошим знакомым, но который оказался... жуткое слово "поводырь". Лучше бы он сказал, что шпионил... А... А интересно... Впервые такая мысль пришла в голову. Интересно, а кто вызвал полицию в его комнату? Кто сообщил полиции, что Оливера убили?.. Не до этого. Пора идти в проулок и стучать к Дэниелу.

Она свернула в проулок. Уже не думала, дома ли он, нет ли. Просто машинально подошла к двери и, совсем забыв, что хотела предварительно постучать, схватилась за дверную ручку потянуть на себя. Дверь внезапно — даже для неё — легко открылась. Луис перешагнула небольшой порог. Увидела. Опустила руки. Даже не вздрогнула, когда дверь за спиной мягко прихлопнула, закрываясь.

На кушетке неподвижно лежал Дэниел — свесив с неё ноги, раскинув руки. На светло-серой куртке расплывалось чёрно-красное пятно. Рядом — в профиль к ней — стоял Ядро-Убийца, словно разглядывал его. В руках пистолет. Вздрогнув, Лодер оглянулся на негромкий звук захлопнувшейся двери...

Замкнутое пространство комнаты перед глазами дрогнуло. Белый, ослепительно-пепельный взрыв грянул перед застывшими глазами Луис. Движения, ворохнувшегося на груди, она уже не почувствовала...

... Забвение...

Нет, желание забвения...

Желание небытия...

Жить... не хочется, когда умирает душа... Вместе с частью, которая вложена в другого. Когда нет жизни, нет счастья без того, кто стал твоей частью...

... Она очнулась — на коленях, упираясь в пол руками, кашляя и плача. Слёзы и сопли. И — кровь... Что? Откуда на её пальцах кровь? Она огляделась, холодея... И умерла вместе с Лодером, который лежал рядом — лежал с ножом, торчащим в сердце.

... Она села на колени, уже выпрямившись, села на пятки. Одно неполное движение, чтобы повернуться к огромному телу рядом. Бесстрастно положила ладонь на его шею... Пульса нет.

И чуть не завизжала, когда услышала шорох с кушетки. Замерла, стараясь удержаться от крика, но — снова шорох, а затем и стон.

Она вскочила. Дэниел пошевельнулся. Она быстро подошла к нему, встала коленом на край кушетки, чтобы склониться над ним. Он дышал. Быстро, неровно. Не открывая глаз...

Ничего не понимая, только видя, что он жив, Луис вытащила свой вирт и быстро отыскала таинственный номер. Облизала пересохшие от ужаса — или от горячего дыхания — губы. Успела сообразить вытащить из-под куртки длинный воротник джемпера и натянуть его до глаз на лицо. Спряталась. Отчаянно ткнула пальцем по панели вирта.

На экране появился сухощавый и даже худой человек, лет сорока, с жёсткими зелёными глазами. При виде Луис он приподнял светлую бровь. Больше в его лице не дрогнула ни одна чёрточка.

— Я слушаю вас, девушка.

Как он?.. Ах да, волосы распущены.

— Дэниел сказал... — начала она и даже сама поняла, каким мёртвым голосом говорит. Сглотнула. — Дэниел сказал, что по этому номеру можно позвать помощь. — Она повернула экран вирта, чтобы человек увидел Дэниела. — Он ещё жив. Записывайте адрес.

— Планета.

— Кэссия.

— Теперь полный адрес.

Она сказала.

— Мы сейчас будем. У нас есть отделение на Кэссии.

Он даже не спросил, что произошло. Но, прежде чем он отключился, она сказала:

— Меня здесь не будет.

— Можно поинтересоваться, почему?

Ледяные зелёные глаза, казалось, заглянули в самую душу. Она снова повернула экран вирта. На Лодера.

— Я, как Тифозная Мери, приношу одни несчастья и смерти. Мне лучше уйти. Может, тогда Дэниел выживет.

— Не уходи, — то ли попросил зеленоглазый, то ли велел.

Она отключила вирт, тяжело шагнула к двери. Эхом услышала его слова, сбитые на полуслове отключением связи, — почти угрозу: "Мы ведь тебя всё равно найдём".

Она вышла из проулка. Мелькнула мысль о забытой у Санни гитаре. О профессии имита придётся забыть. Поэтому о гитаре надо забыть... Она словно почувствовала под ладонью сухой гриф, услышала прозрачный аккорд, призрачно повисший в воздухе... И поёжилась... Оставить все мечты. Устроиться посудомойкой. Или охранником. Или куда-нибудь на дальние, плохо развитые планеты, на самые тяжёлые работы... Она чисто машинально стянула воротник-хомут, закрывавший её лицо. Зато Дэниел будет жить...

Всхлип вырвался помимо воли. Она прошла ещё несколько шагов и прислонилась плечом к стене. Лицо ощущала спокойным, сухим. А всхлип всё равно рвался. "Возьми себя в руки!" Не получалось. Появилась странная обида на Дэниела, почти зависть: ему-то хорошо! Ему-то сейчас помогут! А я?!

Что-то пушистое и тёплое мазнуло по щеке.

— Прести... — прошептала она.

Дракончик потёрся о её щёку снова. И вместо следующего всхлипа она смогла длинно, прерывисто вздохнуть.

Оттолкнулась от стены. Хорошо, что вовремя сняла все деньги с карточки. Её сейчас наверняка блокируют... Вперемежку с другой мыслью: хорошо, что она не притронулась к Дэниелу... А вдруг бы убила? Новый всхлип рождался недолго. Пришлось заставить себя идти — и быстро. Потому что движение отвлекало.

Запоздалая мысль: а что с Лодером? И вспыхнула от ужаса: нож! Её нож в его сердце! Мало того — на ноже её отпечатки пальцев! Опоздала с мыслью... Чувствуя, что её начинает бить крупная дрожь, она была вынуждена остановиться, потому что начала идти странно, словно пьяная: то заваливаясь в одну сторону, то делая резкое движение, будто собираясь упасть...

Позади замелькали огни быстро едущей по переулку машины.

Луис остановилась, отошла к стене, пропуская и с благодарностью думая, что есть секундная возможность успокоиться, пока машина проезжает мимо.

Но машина вдруг затормозила. Прямо перед нею.

Зажавшись от страха, ссутулившись — невольно прижимаясь к стене, Луис, оцепеневшая от страха, следила, как открывается дверца со стороны водителя, как навстречу ей быстро идёт высокая, выше, чем она, Луис, красивая девушка в белых мехах, по которым вьются длиннейшие, до пояса, белые волосы. Девушка останавливается в шаге перед Луис, вглядывается в её перепуганные глаза, а потом делает ещё один шаг — и обнимает.

— Лу, глупая девочка! Наконец-то я тебя нашла!

Сначала, скованная ужасом, Луис не сразу поняла, кто перед ней. С трудом заставила себя расслабиться, вдыхая тонкий аромат холодных духов, и, наконец, приникла к девушке. Слёз не было. Была только громадная благодарность.

— Тайра, милая, — зашептала она, — ты опять меня нашла вовремя!

— Не плачь, глупышка, — ласково сказала девушка и отстранила Луис от себя, всматриваясь в её глаза. — Теперь всё будет хорошо. Я же здесь! Пошли в машину...

Шаг к машине — и Луис оглянулась. А может...

— Быстрее, Лу! — позвала Тайра, и девушка торопливо юркнула в машину.

... Дракончик, спрятавшийся на груди Луис, внимательно прислушивался к происходящему...

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

13.

С новым клипом для отборочного тура Сотни хитов, вместо пойманного на микшере, Тайра опоздала буквально на три дня. Но произошло то, что и должно было произойти: её клип, оказавшийся вне конкурса, выпущенный просто для эфира в качестве очередного, как затверженно твердят комментаторы, взорвал космосеть! Мало того что видеоряд был смонтирован весьма качественно, так ещё и голос Тайры!.. Он, глубокий и проникающий в душу, волновал до мурашек, до томления. Да, он слегка изменился, но фанаты Тайры сами провели проверку и ликовали — это Тайра! Она выздоровела — и теперь начинается новый виток в истории музыки!

В поддержку нового альбома, из двенадцати песен которого все оказались хитами на высшем уровне — хитами, перед которыми бледнели многие хиты из конкурсной Сотни, Тайра проехала гастрольный месячный тур по самым престижным залам Содружества. Она выходила к зрителям в роскошном длинном платье любимых красных тонов, чтобы подчеркнуть роскошные белые волосы; она выходила на край сцены и слегка поднимала раскрытую ладонь, чтобы поцеловать её и дунуть, — и залы взвивались от восторга и обожания!

Луис не сопровождала Тайру на гастролях. Она оставалась в её новом доме на Лии. Здесь у неё были свои апартаменты, в которых она могла чувствовать себя почти как дома. Если ей надоедало сидеть среди стен, девушка поднималась на верхний этаж. Здесь располагался зимний сад, с чьим хозяином, Ливеем, она познакомилась в первый же приход сюда. Сначала садовник не слишком хорошо принял девушку. Но, когда понял, что Луис приходит не рвать его прекрасные цветы, а погулять в аллейках или посидеть на скамеечке, выгуливая своего странного зверька, то смирился с её посещениями, а затем и с удовольствием начал встречать её. Ливею было под пятьдесят. Низенький и плотный, он обращался с цветами, словно с детьми, и ему нравилось, когда приходят полюбоваться на его творения из цветов и зелени. А творить он умел. Его живые композиции славились повсюду. Тайра сумела пригласить его лишь для временной работы, но переманить к себе на постоянную работу так и не смогла, несмотря на суммы, которыми улещивала его.

Ещё Ливей опасался, что дракончик будет пожирать его цветы. Девушке пришлось объяснить, что Прести предпочитает белковую пищу, и садовник сразу оттаял.