Шанс для истребителя

Повезло ему. Я его сейчас расстреливать в воздухе не стану. Мне Пумпур запретил это делать. Мы с ним на эту тему пообщались немного. И опытный комбриг ткнул меня носом в гуано. Объяснив, что всех вражеских летчиков, выпрыгнувших над нашей территорией, ждет плен. А потом мы их будем обменивать на наших летчиков, попавших в плен к франкистам. Тут такое практикуется пока. Это вам не Великая Отечественная война, когда ненависть и остервенение с обоих сторон достигнут наибольшего накала. И там щадить врагов не будут. И расстреливать их в воздухе тоже начнут. И наши, и немцы. Хотя каждая из сторон потом будет отмазываться и утверждать, что это не они первыми начали убивать пилотов противника, выпрыгнувших с парашютом.

Так вот! Атаку противника на пару наших "чаек" я сорвал. Сбил немцев с курса. И мои напарники этим не преминули воспользоваться, с ходу вступив в бой и поливая приблизившиеся "Хейнкели" огнем своих пулеметов. Мне отсюда сверху все очень хорошо видно. Правда, при этом я тоже не забываю осматриваться по сторонам. И вверх также смотрю. Чтобы меня вот также не подловили внезапной атакой. Война в воздухе — это вам не рыцарский поединок. Тут в ход идут все грязные трюки и подлые уловки. И в том, чтобы нападать исподтишка со спины, никто не видит урона своей чести. Сегодня я немцев подловил, а завтра они могут это сделать. Если я проявлю беспечность и потеряю бдительность. Но небо вокруг меня чистое. Только внизу завертелся клубок воздушного боя. Смотрю я на него и замечаю, что немцы как-то вяло атакуют. Без азарта и души. А вот наши "чайки", наоборот, проявляют больше инициативы. Со стороны это смотрится очень странно. Два И-15 гоняют семь "Хейнкелей". И уже не понятно, кто там на кого напал первым. И, да! Судя по увиденному, наши "чайки" по своим маневренным и скоростным качествам немцев превосходят. Не-51 за ними не успевают.

Но пора и мне вмешаться. Заваливаю через левое крыло свой истребитель и устремляюсь вниз. Нацеливаясь на два "Хейнкеля", которые сейчас отошли немного в сторону от общей "собачьей свалки" и потеряли при этом скорость на верхнем вираже. И еще они ближе ко мне, чем все остальные немецкие бипланы. Поэтому-то я их и выбрал своей следующей целью. Немцы заканчивают вираж и какое-то время летят по прямой. Наблюдают за схваткой в небе. И меня снова не видят. Наши "чайки" своими действиями отвлекают их внимание на себя. Кстати, они уже сбили два He-51 Легиона Кондор из этой группы. Пока я тут болтался наверху и выбирал себе жертву. Молодцы, ребята! Что тут скажешь? За эти дни они уже успели сильно заматереть в ходе боев над Мадридом. Стали более опытными и умелыми воздушными бойцами. А в войне в воздухе всегда так. Там асом можно стать только в бою. Получив опыт воздушных сражений и сбивая врагов. Те, кто выживут, станут матерыми убийцами. Королями неба. Но без потерь здесь не обойтись. Вот эти парни пока живы. И, возможно, доживут до конца этой командировки. Действуют они очень умело. С выдумкой. Не зря все же, в Испанию посылают только опытных пилотов. Нет среди нас зеленых новичков. Все мы здесь были хорошими летчиками. Вот только боевого опыта у нас не было. А теперь есть. И наш опыт посолидней будет чем у этих немцев. Мы сюда раньше приехали. И воевать в небе над Мадридом стали раньше. Нет, немцы — это пилоты опытные. Но вот самолеты у них пока хреновенькие. А про боевой опыт я уже говорил. Вот поэтому сейчас наши "чайки" очень уверенно себя чувствуют в этой воздушной схватке. И атакуют, гораздо, чаще чем немцы.

Ага! А эти арийцы не такие уж лохи педальные, как я думал. И меня они все же заметили. И даже попытались отреагировать. Увернуться от моей атаки сверху. Но я им не дал этого сделать. По маневренности мой "ишак" их значительно превосходит. Да, и у атакующего сверху всегда есть большое преимущество в бою. Вот "чайка", возможно, и смогла бы уклониться от моей атаки. Мы в авиашколе с Рычаговым частенько так воевали в тренировочных поединках. И-15 против "ишачка". Но у этих "Хейнкелей" нет маневренности "чаек". И все их потуги я парирую. Уверенно загоняя один из немецких бипланов в свой прицел.

Пора! Открываю огонь. Мой "ишачок" слегка вибрирует. Отдача у автоматических пушек солидная. Есть контакт! Прямое попадание. Задний "Хейнкель" вспухает огненным облаком взрыва. Бензобаки у этой модели не протектированные. И вот результат. А у моего "ишачка" на бензобаке стоит протектор, который защищает его от возгорания или протечки в случает попадания. Кстати, на И-16 тип 5. Таких баков нет. Там стоят обычные. Не защищенные. А здесь вот есть. Тут на этом экспериментальном истребителе, на самом деле, кроме авиационных пушек есть еще и множество других новшеств. И здесь в Испании их тоже испытывают в реальных боевых условиях. А мне такое испытание очень нравится. Я прямо тащусь от этого процесса. После убогой "чайки" со всеми ее недостатками этот новый самолет — это же праздник какой-то. Нашим ВВС побольше вот таких самолетиков надо иметь. В ближайшие годы — это будет настоящий король воздуха.

Второй "Хейнкель" отчаянно мечется, впечатленный гибелью своего ведомого. Никак не могу его загнать в свой прицел. Хороший летчик там сидит. Матерый пилотажник, однако. Но это его не спасет. Я тоже не новичок. Стреляю. Раз, Другой. Черт! Промазал. Никак не могу его убить. Вираж, бочка, высокая петля. Нет, так он от меня не избавится. Я все эти воздушные трюки тоже знаю. А на виражах мой "ишачок" поразворотистей будет, чем этот убогий немецкий биплан. Пока у Легиона Кондор есть такие вот хреновые самолетики, мы будем их бить. Больно бить. Дружно тянем вверх. Скорость падает. Но у этого немца она и так не впечатляет. Его скорость падает быстрее. Пилот, конечно, там отличный сидит, но вот летает он на настоящем барахле. И сейчас это для него станет фатальным. Немец уже летит колесами вверх. Догоняю. Почти догнал. Еще немного и открою огонь. И на этот раз не промахнусь. Скорость то свою он уже потерял. А с ней и маневренность.

Неожиданно, тело вражеского летчика вываливается из кабины его "Хейнкеля". Опа-на! Вот это сюрприз! Похоже, немец понял, что не сможет от меня уйти. И решил покинуть свой самолет таким вот экстремальным способом. Отстегнул ремни, удерживавшие его на сидении. Перевернул самолет вверх колесами. И, просто, вывалился из него под воздействием силы тяжести. Кабина то у He-51 открытая как на "чайке". Поэтому ничто не помешало немецкому пилоту оттуда выпасть. Вот только я к этому моменту уже навел прицел на его истребитель. Немного доворачиваю и разрываю этого хитропопого арийца на куски короткой очередью своих пулеметов. ШКАСы бьют очень мощно. Хоть у этих пулеметов и калибр винтовочный. Зато, они гораздо скорострельнее чем авиационный "Максим", что сейчас стоит на многих "чайках". И стреляют они по-другому. Как будто, материя рвется. Не успел немец далеко отлететь от своего "Хейнкеля". И пострадал из-за этого. Воровато оглядываюсь по сторонам. Нет, похоже, что никто этого не видел. Наши ребята сейчас далеко позади и внизу. Гоняют немцев по небу. А с земли хрен там кто такое разглядит. И я честно признаюсь, что это была не случайность. Я сделал это намеренно. Убил этого немца. Почему? Сейчас отвечу. По его манере пилотирования я понял, что передо мной очень опытный летчик. Если бы у него был нормальный истребитель, а не это летающее недоразумение. То мне бы справиться с ним было очень тяжело. Он и так-то очень долго трепыхался, не давая взять себя в прицел. Я по нему раз шесть огонь открывал при этом. И не попадал. Этот немец даже пытался меня подловить на вираже. Но я ему не дал этого сделать. И во многом в этом была заслуга моего нового истребителя. В общем, такого опасного врага нельзя оставлять в живых. Его же там внизу в плен возьмут, а затем обменяют. И он снова будет летать. Если он сейчас такой крутой то, что станет потом, когда он приобретет боевой опыт. Вот из таких потом и будут вырастать знаменитые немецкие асы, которые станут сбивать французские, английские и русские самолеты в больших количествах. А нам это надо? Правильно. Не надо. Паровозы надо давить, пока они еще самовары. Я сейчас только что нарушил прямой приказ Пумпура, расстреляв этого выпрыгнувшего немецкого летчика в воздухе. И очень надеюсь, что об этом никто не узнает.

Расстреливать еще и "Хейнкель", брошенный своим пилотом, я не стал. Зачем тратить на него патроны? У меня боезапас не резиновый. Этот вражеский самолет уже не опасен. Он и так упадет. Вот, собственно говоря, уже падает вниз. Порхая как падающий лист клена в неуправляемом полете. Отворачиваю в сторону. Хм! А мы далеко отлетели. Пока я тут возился с этими двумя бипланами противника, воздушная схватка прекратилась. Вот обе "чайки" отходят в сторону нашего аэродрома. За одной тянется тонкая, дымная полоса. Похоже, попали в него вражины фашистские? У немцев, кстати, уцелел всего один истребитель. И он сейчас улепетывает на полной скорости. И уже далеко ушел. Немного подумав, решаю его не преследовать. До линии фронта здесь не так далеко. И не факт, что я его до нее догоню. А за нее мне ходу нет. Помните, что мне Смушкевич приказал? Вот! Поэтому я сейчас буду спокойно продолжать свое патрулирование. Скоро меня должны сменить "чайки" из эскадрильи Копца.

Дальнейшее патрулирование проходит без происшествий. Я даже заскучал, когда, наконец-то, меня сменяют "чайки" Копца. Топливо у меня не очень много осталось к тому моменту, поэтому я долго здесь задерживаться не стал. На аэродроме меня уже ждали. Наши то "чайки" из патруля туда вернулись раньше меня. И все рассказали про этот воздушный бой. Кстати, та часть нашей эскадрильи во главе с Рычаговым, которая летала сопровождать республиканские бомбардировщики, тоже вернулась назад. Правда, этот вылет у них был не самым удачным. Уже над целью они наткнулись на большое количество вражеских истребителей. Завязавшийся воздушный бой был очень тяжелым. Врагов было в несколько раз больше. И в конце концов, они все же смогли прорваться к нашим бомберам и поджечь четыре "Потеза" из шести. Наша эскадрилья тоже потеряла "чайку" лейтенанта Волкова. А все другие наши истребители пришли из этого вылета с повреждениями. В общем, настроение у народа было после такого не самое радужное. Но когда они узнали про наш феерический успех, то оно кардинально поменялось. Ведь мы втроем сбили в этом бою восемь "Хейнкелей" из девяти, атаковавших нас. Причем, четыре из тех восьми были на моем счету. Это была очень знаковая и громкая победа. Здесь в небе Испании такого еще никто не делал. Не побеждал с таким разгромным счетом при таком соотношении сил. После такого можно и возгордиться. И почувствовать себя настоящим попаданцем. Канонным с кучей роялей и суперспособностей. Вот только я прекрасно понимал, что в этом случае нам повезло. Повезло, что я занял хорошую позицию для атаки. Что вовремя заметил противника. Ну, и техническое превосходство моего нового истребителя над немецкими бипланами тоже сыграло свою роль. Если бы я там был на "чайке", то все могло сложиться, совсем, по-другому. И, возможно, мы бы тоже победили тех немцев, но не так. Сбили бы меньше. И потери у нас были бы. А так мы их всухую раскатали.

Между прочим, то, что я расстрелял в воздухе немецкого пилота, никто из моих напарников не заметил. Я тоже по понятным причинам об этом докладывать не буду. Мне проблемы с начальством не нужны. А так сдох Трофим, и хрен с ним! Или как там этого немца звали? Чувствую, что я становлюсь законченным циником на этой войне. Для которого теряется всякая ценность человеческой жизни. Раньше то я таким черствым и жестоким не был. Э, нет, поправка! Для меня теперь только жизни врагов ничего не стоят. А вот остальных людей мне жалко. Я вон за тех горожан Мадрида буду и дальше драться, не жалея своих сил и жизни. Ненавижу, когда мирных людей убивают авиабомбами. Сейчас у меня подход к этой войне здорово так изменился. Раньше то я сюда ехал с более прагматичными целями. Прославиться и приобрести боевой опыт. А теперь я сажусь в кабину своего истребителя и иду в бой, твердо зная, что делаю правильное дело. Жизненно важное. И от моих действий в воздухе зависит не только моя жизнь, но и жизни многих людей там на земле.

Когда я приземлился и вылез из своего самолета, меня окружили радостные люди. Не успел я ничего понять, как меня подхватили на руки и стали подбрасывать в воздух. Я раньше о таком только слышал или в кино видел. А теперь вот сам попал в такую ситуацию. Честно скажу. Страшновато. Никакого удовольствия я не получал, а все время боялся, что меня уронят на землю. Прямо на спину, между прочим. Наконец, эта пытка закончилась, и меня поставили на ноги. Уф! Не люблю я такие вот бурные проявления народной радости. Хотя потом сияющий Рычагов меня крепко обнял. Но я стоически вытерпел. Мы такое уже проходили. Тут так принято. Хорошо, что целоваться не полез. Сейчас в СССР многие большие начальники любят при поздравлении обнимать и целовать своих подчиненных. Мужского пола, между прочим! И тут нет никакого сексуального подтекста или гомосятины. Просто, традиция такая. И она мне не нравится. В общем, встретили меня очень хорошо. Инженер Беляев тоже выглядел довольным. Еще бы? Такой успех новой машины. И это в первом же бою? Представляю, какие он победные реляции о ходе испытаний настрочит своему начальству.

Глава 18.

Неприятная неожиданность.

Начало следующего дня ничего плохого не предвещало. В 07 часов 13 минут поступил приказ нашей эскадрилье на сопровождение республиканских бомбардировщиков. Эскадрильи Копца этот приказ тоже касался. Меня же оставили на аэродроме. За линию фронта мне нельзя летать. А в одиночку на патрулирование над городом меня никто не выпустит. Слишком это рискованно по мнению начальства. Вот вам и полезли минусы моего экспериментального истребителя. В общем, сейчас я остался дежурным по аэродрому. И в качестве резерва, если вдруг начнется внезапный налет франкистов на Мадрид. Вот тогда меня тоже позовут повоевать. Ну, а что делать? Я человек военный теперь и должен подчиняться приказам. С тоской провожаю уходящие в небо "чайки", мысленно желая им удачи.

Однако, минут через двадцать снова зазвонил телефон на КП аэродрома. И все завертелось.

— Лейтенант Матросов у аппарата! — говорю я, подняв трубку телефона.

— Матросов, ты? — слышится голос комбрига Пумпура из трубки.

— Я, товарищ комбриг, — отвечаю я, мгновенно подобравшись (Пумпур просто так звонить не станет) и продолжая говорить. — Назначен дежурным по аэродрому. А мой истребитель в полном порядке. К вылету готов...

Это я ему так технично намекнул, что меня здесь забыли, а я воевать хочу.

— Так, Саша, — перебивает меня Пумпур. — Кто там у вас на аэродроме главный? Где Рычагов или Копец?

— А нет никого, товарищ Пумпур, — отвечаю я, немного удивившись тому, что он не знает о вылете наших эскадрилий на боевое задание. — Все улетели бомбардировщики сопровождать. Совсем недавно ушли. И похоже, что я здесь за главного остался. Я же сейчас дежурный по аэродрому.

— Значит, слушай внимательно, Саша, — говорит Пумпур после небольшой паузы. — Сегодня утром франкисты начали очередное наступление на Мадрид. Им удалось прорвать наш фронт в нескольких местах. И сейчас бои уже идут на улицах Мадрида. Положение очень серьезное. Не буду от тебя скрывать этого. Но самое главное — в вашу строну двигается колонна вражеских войск. Там даже танки были замечены. Они идут к вашему аэродрому. Это точно. Дорога то к нему одна.